— С чего вы взяли, что я вам что-то обязан?! — прошипел он, приближаясь к девушке. — Кто вы вообще такие?! Откуда взялись? Вон, есть персонал, обращайтесь к ним. Меня ваши дела не касаются! Я опаздываю! На часы посмотрите! Посмотрите!
Крепнев показал девушке часы на запястье и, для пущей убедительности, постучал по ним согнутым пальцем. Обычно это помогало. Но в этот момент кто-то ухватил Крепнева за локоть. Крепко и болезненно.
— Нельзя так обращаться с девушками! — сказал кто-то. — Хотя мне и самому плевать, но все же.
Крепнев попытался повернуться, и ему это почти удалось. Странный человек в потрепанном черном плаще сидел на полу, прислонившись к стене. А рядом стоял паренек в очках. И именно он крепко сжимал локоть Крепнева. Крепнев вдруг понял, что не в силах пошевелить руками. В животе неприятно похолодело.
— Главное, чтобы этот человек остался жив, — сказал паренек в очках. — Делай, что хочешь, но через час он нужен мне живым и стабильным. Ты понял?
Крепнев хотел возмутиться, но не смог. Паренек в очках отпустил его и отошел за спину странной девушки. Она, к слову, выглядела очень сильно напуганной, будто сама не поняла, что только что произошло.
— Почему я? — пробормотал Крепнев отчаянно. — И в старших классах я, и в общаге я, и за пивом и за сигаретами и в туалете… тоже я…
— Потому что ты подвернулся. — отозвался паренек в очках. Что-то в его голосе заставило Крепнева вспомнить не только юность, но и детсадовское детство, когда два мальчика из старшей группы съели его манную кашу с любимыми комочками. О, эти болезненные воспоминания…
Потирая руку, Крепнев направился к человеку в плаще. Под человеком медленно растекалась по кафельному полу лужица крови. Глядя на нее, Крепнев подумал о том, что белые розы он уже сегодня не купит.
Клим любил размышлять о том, что он талантливый художник. Не гениальный, но и не полный ноль. Так, где-то посередине. Картины у него выходили неплохие, кое-какие нравились даже ему самому. Несколько он раздарил своим друзьям и друзьям отца.
А ведь так хотелось признания. Так хотелось, чтобы кто-нибудь, совершенно незнакомый Климу, увидел его работу и удивился, восхитился, обрадовался бы такой находке, спросил бы, кто автор, и высказал бы свое восхищение. К сожалению, реалии жизни были таковы, что восхищение высказывали только работники и друзья отца. Именно благодаря им Клим уяснил для себя одну простую истину — мнения знакомых ничего не значат. Да, именно так… Исключение составляла бабушка Фима, которая всегда высказывала внуку в лицо, все, что думала. За это ее Клим не только побаивался, но и уважал. Только бабушке Фиме он решался показывать свои самые рискованные работы. И ее критику он ценил…
— Мне кажется, что это размазня, а не картина! — сказала бабушка Фима, мимолетом поглядывая на холст, сушившийся у лестницы на втором этаже.
— Почему? — на картине был изображен средневековый замок и ворон, одиноко кружащий в свете бледной луны. Клим трудился над ней три вечера.
— Потому что такие картины рисовали во времена Эдгара По, а, значит, уже сто с лишним лет художники не придумали ничего нового. — сказала бабушка Фима. — А мой внук не должен слепо копировать достижения других художников. Ищи оригинальность.
Клим был согласен полностью. Но в данный момент он больше переживал за отца, чем за картины.
Господин Виноградов пришел в себя. Мало того, он даже пытался развязать узлы на запястьях. Господин Виноградов вспотел, покраснел от напряжения и был явно не в духе (что, с учетом ситуации, вполне логично).
— Вы это видели?! — рявкнул господин Виноградов, едва Клим ворвался в комнату. Следом вошла бабушка Фима, а уже за ней Семен и Наташенька. Дедушка Ефим остался внизу, наблюдать за Вячеславой.
— Вы видели это?! — снова рявкнул господин Виноградов. — Он был зеленого цвета, полупрозрачный, как туман, и разговаривал!!
— По-крайней мере, он больше не рычит и не старается кого-нибудь укусить. — шепнула бабушка Фима. Клим согласно кивнул.
— Пап. Кого ты видел?
Господин Виноградов перестал извиваться, пытаясь, словно фокусник, развязать узлы силой взгляда, и сфокусировал взгляд на сыне.
— Призрака! Самого настоящего призрака! Он просочился сквозь пол и уселся на кровати, вот здесь. Скрестил ноги и сказал что-то вроде: "Грядет", потом почесал лысину и растворился… Представляешь?
— Немного. — согласился Клим. — Пап, как ты себя чувствуешь? Я имею в виду, ну, вообще.
Господин Виноградов хмыкнул. Это был хороший признак.
— А как я могу себя чувствовать? — поинтересовался он. — Не очень, знаешь ли. Меня связали по рукам и ногам, оставили в комнате с призраками, а еще забыли закрыть окно. Теперь радикулит обеспечен.
По комнате действительно гулял сквозняк.
— То есть, с тобой все в порядке? — уточнил Клим.
Тут вмешалась бабушка Фима. Она подошла к кровати и стукнула господина Виноградова по макушке клюкой. Господин Виноградов вскрикнул от боли.
— Что на это скажешь? — осведомилась бабушка Фима.
— Я тоже рад тебя видеть! — буркнул господин Виноградов. — Можно было бы и обнять любимого сына.
— Все нормально, он здоров. — бабушка Фима уступила место Климу, который быстро отвязал отца.
— И все-таки я видел призрака! — сказал господин Виноградов, потирая запястья. Вид у господина Виноградова был изрядно потрепан, под глазами набухли лиловые синяки, будто господин Виноградов сильно пил не первую неделю.
— Мы знаем. — сказала бабушка Фима. — Мы сами его и вызвали. Дай-ка обниму кровинушку. Сколько не виделись-то?
— Месяц, мам! — господин Виноградов зажал бабушку в объятиях.
— А казалось, целую вечность. Я без вас, без родных, так скучаю, так скучаю! Будто время растягивается, и тянется бесконечность… — бабушка Фима всхлипнула. — Сижу, бывает, по вечерам, смотрю телевизор, а все о вас думаю. И кажется мне, что не один год сижу, и не два, а десятилетия. И так грустно становится, так тоскливо на душе. Защемит в груди, застонет, и плачу, плачу горькими слезами, о вас думая…
В комнате возникла неловкая пауза. Бабушка Фима всхлипнула еще раз, видимо, для порядка, отстранилась от сына и тяжело оперлась о клюку.
— А теперь о деле. — произнесла она ровным голосом. — Одевайся, Федь, мне столько тебе еще надо рассказать, что ты не представляешь!
— Ты уже знаешь про статую? — спросил господин Виноградов, натягивая пиджак.
— Я даже знаю про артефакт! — заверила бабушка Фима.
Господин Виноградов начал завязывать галстук, стремительно возвращаясь к привычному образу бизнесмена. У него слегка побаливала голова, а еще хотелось быстро опохмелиться.
— Наташенька, золотце, сделай мне, пожалуйста, кофейку. — произнес он деловым голосом.
Наташенька удивленно моргнула.
— Не надо, я пошутил. — улыбнулся господин Виноградов. — Проверяю профессиональные навыки. Молодой человек, эээ, Семен, как успехи с поисками моих украденных вещей?
— Между прочим, Федь. — произнесла бабушка Фима. — Из-за твоих украденных вещей скоро наступит конец света.
— Серьезно?
— Нам призрак сказал. И это вовсе не шутка. Пойдем на первый этаж, я хочу тебе кое-кого показать. — бабушка Фима взяла господина Виноградова под локоть и повела за собой.
— Клим, ты уверен, что мы должны ходить за твоей бабушкой, будто дети в садике? — осторожно спросила Наташенька.
— Мне кажется, она знает, что делает. — вставил Семен негромко.
— Я не разговаривала с мамиными сыночками.