— Видите ли, Мейленфант, мы обнаружили сигнал с Альфа Центавра.
— Что? Как…?
В ответ она лишь приложила палец к его губам.
Выяснилось, что хотя эта новость и была истинной причиной того, что Мора пригласила его сюда, но к уже сказанному она едва ли могла что-нибудь добавить. Мора узнала об этом благодаря своим связям в правительственных кругах. Сигнал был очень слабым и первым его обнаружил высокочастотный спутник. Сигнал не имел ничего общего с упорядоченной структурой послания на языке Линкос, передаваемого людьми в направлении пояса астероидов. Он отличался чрезвычайно высокой степенью сжатия и представлял собой мешанину явно несвязанных между собой шумов. В нем был лишь едва уловимый намек на упорядоченность. Скорее всего именно так могла бы звучать Земля, если бы ее прослушивали с расстояния в четыре световых года.
— А может быть этот сигнал несет чрезвычайно большой объем информации, — хрипло сказал Мейленфант. — Ведь передача сообщений к другим звездам наверное довольно дорогое удовольствие. Необходимо изъять как можно больше ненужной информации и повторяющихся структур. Если неизвестно каким образом можно раскодировать сообщение, то оно так и останется похожим на бесмыссленный шум…
Впрочем, не менее очевидным мог быть и другой вывод: этот сигнал не предназначен для людей.
Но те, кто находились там, в системе Альфа Центавра, еще только начали передавать свои радиосигналы, точнее говоря, начали их передавать четыре года назад — ведь именно столько времени нужно для того, чтобы сигнал добрался до Земли.
На самом деле, факт существования этого сигнала все еще не был окончательно подтвержден. А его происхождение оставалось неясным.
— На сей раз, Мейленфант, мы будем строго следовать требованиям протокола…
— Это гайджин? Или еще кто-нибудь?
— Мы не знаем.
— Держите меня в курсе дел.
— Да, конечно, — согласилась она. — А вы, держите язык за зубами.
Всю оставшуюся часть вечера Мейленфант провел в своем гостиничном номере. Совершенно не в состоянии переключиться на отдых, он ходил из угла в угол до тех пор пока его снова не вызвала Немото.
Он пришел в ярость когда выяснилось, что Немото было уже известно о сигнале с Альфа Центавра. Но он сдерживал собственное раздражение.
— Во всяком случае, — сказал он, — это открытие опровергает теории согласно которым гайджин могут быть родом из нашей Солнечной системы. Если же они прибыли с Центавра…
— Они вовсе не с Центавра, — возразила Немото. — Если бы они были оттуда, то почему это они вдруг стали передавать всю эту радиокакофонию? Нет, Мейленфант. Они лишь прибыли в систему Центавра. Точно так же как совсем недавно они прибыли сюда. Очевидно, мы наблюдаем прибытие авангарда волны колонистов, осуществляющих экспансию далеко за пределами нашей системы.
— Но…
Немото сделала отрицательный жест рукой.
— Но это не имеет значения, Мейленфант. Все это неважно. Даже деятельность в поясе астероидов.
— Тогда что имеет значение?
— Здесь, в Солнечной системе я определила сущность исходного радианта гайджин.
— Сущность? Вы же говорили, что она находится на расстоянии в тысячу астрономических единиц. Что там вообще может иметь сущность?
— Солнечный фокус.
— Что?
— Там, далеко в космосе находятся фокальные точки гравитационного поля Солнца. Изображения далеких звезд, увеличенные с помощью гравитационных линз. И звезда которая находится в самом центре исходного радианта гайджин это…
— Альфа Центавра? — спросил он чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом.
— Теперь-то вы поняли, Мейленфант? — безжалостно спросила она. — Сколько бы зондов мы не запускали к поясу астероидов, они не дадут ответа на самые главные вопросы.
— Не дадут, — согласился Мейленфант, отрицательно мотнув головой. Его мозг лихорадочно работал. — Мы должны кого-нибудь туда отправить. За тысячу астрономических единиц. К солнечному фокусу… Но это невозможно.
— Тем не менее, Мейленфант, перед нами стоит именно такая задача. Только там, в солнечном фокусе мы найдем ответы. Именно туда мы должны отправиться.
Мора совершала облет астероида.
По прихоти управлявших полетом Бруно операторов из лаборатории реактивных двигателей, этот астероид получил название Остров Эллис. Космическое тело размерами три километра в ширину и двенадцать в длину, имело сложную конфигурацию. Оно напоминало две прилипшие друг к другу печеные картофелины, темная и бугристая поверхнась которых имела совершенно безжизненный вид. Прямо перед собой Мора видела вынесенные вперед фермы с оборудованием Бруно: сложной конструкции манипуляторы и захваты, скрученные спиралью провода, протянувшиеся к реактивным якорям, которые уже углубились в мягкую и рыхлую поверхность астероида.
С видимым усилием она повернула голову. Картина изменилась. Теперь астероид сместился влево. Сильно увеличенное изображение, которое изменялось с помощью ретранслируемых Бруно команд, слегка расплылось. Это свидетельствовало о том с каким трудом процессорам удается выполнять приказы Моры.
Она повисла в кромешной тьме, нарушаемой лишь светом огоньков величиной с булавочную головку. Со всех сторон ее окружили звезды: они были сверху, снизу и за спиной. Сейчас она находилась в середине пояса астероидов, но за исключением Эллиса здесь не было ни единого космического тела, которое оказалось бы достаточно крупным, чтобы выглядеть как диск. Даже Солнце, съежилось до размеров желтого пятнышка, отбрасывавшего длинные тени. Она знала, что количество света и тепла, которое получает эта одинокая скала не идет ни в какое сравнение с тем, что достается Земле.
Пояс астероидов оказался на удивление пустынным, холодным и чрезмерно просторным местом. И все же, именно на нем гайджин остановили свой выбор.
— Мисс Делла, вам нравится это шоу? — шепнула ей на ухо Ксения Макарова, которая в тот день выполняла обязанности ответственного сотрудника Бутстрап по приему высокопоставленных гостей.
— Да, дорогая, конечно. Оно весьма впечатляет, — ответила Делла, сдерживая досаду, вызванную тем, что ее отвлекли.
Зрелище было действительно впечатляющим. В те годы, когда Делла входила в состав группы советников президента по научным вопросам, она проводила массу времени в таких вот симуляторах пилотируемых и беспилотных космических кораблей. Теперь ей пришлось согласиться с тем, что возможность принять опосредованное участие в конкретной ситуации, является огромным шагом вперед по сравнению с тем, что предлагалось раньше. Она могла сидя у себя дома с обручем виртуальной реальности на голове приблизиться вместе с зондом к самой поверхности астероида, что не шло ни в какое сравнение со всеми этими тесными кабинками посетителей, установленными на задворках космического центра Джонсона, или шумным просмотровым залом лаборатории реактивных двигателей.
И все же, ей было не по себе в этом холодном и темном пространстве. Она испытывала сильное желание прервать виртуальную связь с Бруно и насладиться ярким солнечным светом заливавшим гавань Балтимора, вид на которую открывался из окна ее квартиры.
— Такого рода космические операции всегда осуществляются чертовски медленно, — сказала она Ксении.
— Нам приходится делать это медленно, — уточнила Ксения. — Знакомство с астероидом больше напоминает стыковку с другим космическим кораблем, нежели посадку. Гравитация здесь настолько ничтожна, что основная проблема заключается в том, чтобы в результате столкновения с астероидом корабль не отбросило рикошетом в сторону.
— Мы спустимся на северный полюс этого астероида. Похоже на то, что основная база гайджин находится не здесь, а на южном полюсе. Нам надо высадиться, оставаясь вне поля их зрения. По-видимому они нас еще не обнаружили. Затем мы двинемся в направлении чужаков уже по поверхности астероида. Действуя таким образом, мы, возможно сумеем хоть как-то держать события под контролем…
— Какое темное и безжизненное место, правда?
— Потому что это астероид типа С, мисс Делла. Лед, летучие и органические соединения: нечто вроде скалы, которую мы могли бы выбрать в качестве источника сырья, необходимого для поддержания жизни и изготовления ракетного топлива.
Да, подумала Мора, это наш пояс и наш астероид. На мгновение ее захлестнула темная волна гнева. Это наше сокровище. Наследие могучих сил, создавших Солнечную систему принадлежит нашему будущему. И все же, здесь были гайджин — пришельцы, которые забирают то, что принадлежит нам по праву рождения.
Мора была поражена этой вспышкой негодования. Она даже не подозревала, что ее так волнуют вопросы территориальной целостности. Другое дело если бы они высадились в Антарктиде, успокаивала она себя. Астероиды пока еще нам не принадлежат. Здесь мы ни на что не претендуем, а значит и не должны так переживать по поводу их захвата чужаками.
И все же я переживаю.
Перехваченный год назад сигнал с Альфы Центавра оказался отнюдь не единственным. Источниками подобных радиошумов оказались многие звездные системы: Звезда Барнарда, Волк 359, Сириус, Luyten 726-8 — близлежащие звезды, соседи Солнца, первые пункты назначения, указанные в сотнях научных работ по освоению межзвездного пространства, родина вымышленных цивилизаций, которым посвящены тысячи научно-фантастических романов.
Одна за другой обнаруживались все новые звезды-источники радиосигналов.