Адвокат кивнул.
- Меня не будет в городе следующие две недели; если что - звоните.
* * *
И началась служба. Первые три недели эль-Неренн была "служанкой на всё" - иди, куда скажут, делай, что придётся. Мейсте, единственный, кто охотно разговаривал с ней, работал примерно так же. Вечно он всё ронял, царапал, терял. Но несмотря на "кривые руки", никогда ничего не забывал. Старался. Эль-Неренн выгодно отличалась от Мейсте тем, что руки у неё были "прямыми".
Звонки, звонки, звонки. Иногда целый день её не донимали вызовами. Сидела у себя в комнате или в общем зале, а то и на кухне, хотя Мегин своей жизнерадостностью могла вогнать в гроб кого угодно. Из хозяев в доме жили сама Веранно, её сын, Хейнрит - первый её ребёнок - да двоюродная сестра с двумя детьми. Изредка приезжали гости. Ненадолго. Обычно с ними хлопот не возникало.
Хейнриту было за тридцать, но он так и не нашёл себе места. Работал мелким служащим в одном из банков, и оставался недоволен тем, как складывается жизнь. Болтливая Тери, убедившись, что Ньер не спешит доносить старшей, стала охотно делиться мелкими семейными секретами хозяев. У Веранно есть ещё две дочери и, после того, как её сын оказался не в состоянии работать на сколько-либо ответственном посту, госпожа предпочла доверить будущее поместья дочерям.
От Хейнрита было больше всего вызовов. По ночам, по вечерам. Принести ему вина, ещё вина, ещё вина... поговорить с ним - а о чём с ним говорить? Каким может быть разговор, когда слугам не положено ничего, кроме подчинения?
Как водится, раз отличаешься - будешь страдать. Эль-Неренн быстро стала предметом "забав" Хейнрита. Похоже, больше всего его злила неизменно учтивая улыбка альбиноски, её невозмутимость и исполнительность.
- Если заинтересуется твоими ушками, - как-то раз приказала Леронн, - ни в коем случае не соглашайся. Скажешь, я запретила.
У эль-Неренн язык чесался спросить: "для себя приберегаете?" Но сдержалась. Только усмехнулась. Старшая улыбаться не спешила.
- Приказ госпожи, - пояснила она. - Никаких "игр" с прислугой.
Эль-Неренн хотело спросить, почему, но старшая опередила её.
- Это всё, что тебе нужно знать, - она нахмурилась. - Можешь идти.
- -
В отличие от дома Рекенте, у Эверан использовали машины. Почти везде. На кухне это было особенно приятно: эль-Неренн довелось поработать судомойкой, чуть было не испортила себе руки на всю оставшуюся жизнь. Конечно, некоторые виды посуды машине не доверяли такими вещами занималась Мегин. Она же полировала зеркала. Эль-Неренн не стала говорить, что не любит смотреть в зеркала - но кто-то всё-таки проболтался. Конечно, ей стали чаще поручать уход за стёклами и зеркалами. Судя по виноватому виду Тери, проболталась именно она. Но кто сказал ей? Старшая?
В общем зале по вечерам собирались все. Поначалу эль-Неренн не особенно замечали - а её это не очень-то и волновало: если хотелось поговорить с кем-то, была Асетт. На кухне всегда было, чем заняться. Эль-Неренн допустили даже в большую кухню, помогать обоим поварам. Те хоть и считались прислугой, но держались надменнее хозяев, знакомства с кем попало не водили.
Старший повар, низкорослый, брюзгливый и лысый, всегда смотрел на эль-Неренн с подозрением. Обращался к ней при помощи жестов и междометий; видимо, гордился тем, что его самого звали не как-нибудь, а Дейри-Тайрин Аен-Тарсон эс Вантар эр Рейстан. Тем, что был знаменит на обоих континентах, готовил несколько раз для Её Императорского Величества ан Рейстан, и стоил очень, очень дорого. Младший повар, напротив, был дружелюбным улыбчивым светловолосым гигантом - на полторы головы выше самой эль-Неренн и, дав девушке пару мелких поручений, остался доволен ею и начал обращаться, как с равной. В отсутствие шефа младший повар, Нервиенн Райвен-Тиро эс Вантар эр Рейстан, для друзей Эрви, охотно говорил с альбиноской - особенно интересно ему было то, что эль-Неренн рассказывала о своём прошлом.
Тери и Инни и не пытались скрыть, что завидуют такому отношению к "новенькой". То, что эль-Неренн не очень рвалась воспользоваться таким отношением младшего повара и не пыталась остаться при нём помощницей, вводило их обеих в изумление.
- Он же предлагал тебе уйти к ним, в помощницы? - шепнула Тери как-то раз, когда эль-Неренн в очередной раз вернулась из большой кухни в "малую", сняла полагающиеся фартук, колпак и тонкие белые перчатки и присела в уголке - отдышаться. - Чего ты ждёшь?
- Чего-то другого, - отозвалась эль-Неренн равнодушно. Инни и Тери переглянулись, и в их взглядах отразилось их мнение об умственных способностях альбиноски. - Повар из меня всё равно не выйдет.
Случайно или нет, следующую неделю эль-Неренн работала в теплицах "владении" Тери. При всей своей бестолковости, "огонёк" умела обращаться с растениями. И, вступая на свою территорию, преображалась покрикивала, если эль-Неренн не выполняла распоряжения в точности, пыталась казаться грозной и строгой. Её внешний вид этому нисколько не способствовал.
Ещё через неделю эль-Неренн стала приводить в порядок многочисленные картины, статуэтки и так далее - в доме, где только жилых комнат было три десятка, а крыло для прислуги рассчитано на сорок человек, такой работы всегда много. Работа была монотонной, но эль-Неренн она нравилась больше любой другой. Похоже, это заметили, потому что отныне эль-Неренн работала только "пылетёркой", как выразилась Мегин, или помощницей - у поваров.
- -
- Как ты можешь этим заниматься? - поинтересовалась Мегин (шёл сорок третий день работы эль-Неренн). - Ходить, вытирать статуэтки, картины, гравюры. Тоска зелёная.
Что-то было в Мегин. Умела она смотреть в глаза так, что почти сразу разбирал смех. Двигалась со странной грацией, по-кошачьи и по-змеиному одновременно. И почти всегда от неё доносился слабый запах лаванды.
- Посуду мыть интереснее? - эль-Неренн взглянула в глаза судомойке. Той было двадцать шесть, Мегин при первой же возможности поведала, с захватывающими подробностями, историю своей жизни. По ей словам, она была родом ни много ни мало из семьи обедневших потомков Великого Дома Рейстан. Возможно, ожидала подобных откровений и от новенькой. Ожидания не оправдались.
- Гора-а-аздо, - Мегин закатила глаза, изображая неземной восторг, и эль-Неренн не сдержалась, рассмеялась. Риккен, собиравшая за соседним столом головоломку, обернулась и одарила их обеих недружелюбным взглядом. - Идём, поможем! - Мегин схватила эль-Неренн за рукав, потянула за собой, в сторону Риккен. Тери, Инни и Тимо стояли вокруг "молчуньи", глядя, как та ловко укладывает кусочки. - Без меня ей не справиться.
- Этот - сюда, в угол, - указала Мегин, когда Риккен задумалась больше, чем на пять секунд. "Молчунья" не обратила внимания. - В угол, точно говорю. Вот...
Она успела увернуться. Риккен попала бы прямо в лоб.
- Нет, вон туда, на правый край, - предположила эль-Неренн. Напряглась, ожидая ещё одного взмаха кулаком, но Риккен подумала, взглянула ей в глаза и кивнула. Оставшиеся три десятка кусочков она добавила сама, почти не тратя времени на размышления.
Получился красивый морской пейзаж. Эль-Неренн с удивлением смотрела, как кусочки "сплавляются", срастаются в цельную, безупречно гладкую картину. Надо же! Хозяева не жалеют денег на подобные развлечения.
- Попробуешь? - Риккен жестом предложила эль-Неренн сесть рядом. Тимо и Инни переглянулись. Сама эль-Неренн слышала голос Риккен только тогда, когда "молчунья" дежурила по ночам - из "колокольчика".
Эль-Неренн кивнула.
- Сколько сделать? - спросила Риккен.
- Сделай, как себе, - отозвалась Инни. - Десять и пятнадцать.
Риккен положила ладони на края "картины", резко по ним стукнула. Новые линии разрезов пробежали по поверхности и... "картина" подскочила вверх, распадаясь на "осколки". Эль-Неренн едва не упала со стула от неожиданности. Тимо и Мегин рассмеялись, Риккен - улыбнулась краешками рта.
Эль-Неренн потребовалось не так уж много времени. Все остальные следили за тем, как она собирает, затаив дыхание. Трижды она не была уверена, куда поместить кусочек, и дважды, по примеру Риккен, отмахивалась от Мегин с её советами.
- Семь минут двадцать секунд, - объявила Инни. - Новый рекорд. Рики, ты проиграла! Проиграла!
Риккен кивнула. Вид у неё был довольный - словно не проиграла, а выиграла.
- Ньер, она сделает то, что ты скажешь, - подала голос Мегин. Такой уговор. Не теряйся!
- Всё, что угодно? - не поверила эль-Неренн.
- Ну, почти всё, - Мегин выразительно посмотрела на Риккен. - "Ушки гладить" она не умеет, лучше Инни попроси. А вот...
Увернуться не получилось. На этот раз Мегин получила по лбу.
- ...играть она умеет, - продолжила Мегин, словно сама решила присесть на пол. - Попроси её сыграть.
- Попроси, попроси! - подхватили Инни и Тери. Эль-Неренн взглянула в глаза "молчуньи", та кивнула и вышла из общего зала.
Она вернулась минуты через три с "радужной арфой". Инструмент был небольшим, высотой в локоть и лёгким, а вместо струн - когда его включили - пространство заполнили тонкие мерцающие лучи света, всех цветов радуги. Эль-Неренн зачарованно следила, как Риккен играет движения пальцев поблизости от лучей позволяли извлекать прекрасные звуки.
Ей показалось, что она помнит и мелодию, и саму песню - несомненно, это была песня. Что-то знакомое. Там, где осталась... там, где осталась белая мгла... белая снега мгла...
Однако Риккен не доиграла. Вызов. Тряхнула головой, поджала губы и торопливо выбежала из зала. Арфа, всё ещё включенная, осталась на столе. Эль-Неренн протянула руку к лучам - ни звука.
- Зря стараешься, - покачала головой Мегин. - Других она не слушается. Эх, ни разу она не доиграла, всё время что-то мешает...