- Церковные хроники? Честно говоря, не припомню чего-то подобного. Но моя библиотека в Вашем распоряжении. Если она и есть у меня, то только там. Однако откуда такой интерес к подобной теме у молодой особы. В таком возрасте Вам стоило бы задуматься уже о замужестве.
- Увы, кандидаты на роль мужа не спешат делать предложения, - пожала плечами девушка.
- Еще бы, к такой не то что спешить бы не стал, но и за обещанное вознаграждение не поперся, - пробурчал Эрик, но никто не обратил внимание на его бормотание.
- Не дело молодой девушке интересоваться чем-то отличным от домашнего очага, - продолжал граф. - Задача женщины хранить тепло и уют в доме, любить и не перечить своему супругу.
- Боюсь, тогда меня неправильно воспитали, - высказала свое мнение Мэл. Неужели ей так повезло попасть в самый эпицентр сборища женоненавистников?
- Не все еще потеряно, при должном внимании даже самая упрямая кобыла умерит свой пыл и норов.
- Да, но только жена не кобыла, чтобы ее присмирять. Знаете, лучше быть птицей на крыше, чем наложницей в доме. Свою судьбу я выберу сама без чьей-либо помощи, а будет то семья или что-то еще решать только мне.
- Мне очень жаль, что Вы такого мнения, - граф промокнул губы салфеткой и одним взмахом руки велел прислуге убрать пустую посуду. - Кстати, маркиза, врач мне сообщил, что у вас при себе странное оружие наподобие длинных игл. Не могли бы Вы объясниться, почему пришли ко мне в дом, вооружившись до зубов?
- Дело в том... - Мэл впервые не знала, как поправдоподобнее соврать. - Знаете, как трудно в наше время девушке жить без оружия?
- Трудно жить без мозгов, - встрял в разговор Эрик.
- Ну, тебе виднее, - не смогла промолчать Омелла. - Каждому нужно то, чего ему не хватает.
На такой радостной ноте и закончилось вечернее знакомство.
Мэл осторожно облокотилась спиной к двери, и та с тихим скрипом давно несмазанных петель медленно закрылась, тихий щелчок замка оповестил девушка о том, что обратной дороги уже нет, и стоило бы идти до конца, преодолевая неведомо откуда взявшуюся дрожь в коленках. В коридоре было на удивление тихо и спокойно, лишь свечи в канделябрах горели с редким треском, кидая огненные блики на стены.
Блуждая по пустынным коридорам, Мэл никак не могла избавиться от неприятного чувства, будто кто-то пристально за ней следил, старался запугать, но не предпринимал никаких активных действий. Это смело можно было назвать паранойей, но она все равно постоянно оглядывалась назад, вскользь улавливая чью-то исчезавшую из ее поля зрения тень, прислушивалась к еле уловимому шуршанию. Напряжение возрастало, все чувства обострились до предела, теперь внутри все походило на натянутую струну: того глядишь и лопнет. Странно было это признавать, но она столько раз попадала в схожие ситуации, совершая безрассудные поступки, стоило бы уточнить не совсем законные, но всегда оставалась спокойной, уверенной в своих силах. И все это только из-за того, что за ней следовал некто, способный прикрыть в критический момент спину, вытащить из самой безысходной ситуации. Он словно ангел-хранитель всегда оберегал ее, пусть довольно своеобразным образом: затащить в первую попавшуюся темную подворотню, когда за ней гонятся человек двадцать городской стражи, заслонить собой, да еще и посмеяться вместе потом, или вытащить из-под кинжала наемного убийцы - это, пожалуйста, а вот помочь бедной девушке, зацепившейся за сук и повиснувшей на нем же над сточной канавой - увольте (Сволочь! Даже руки тогда не подал!). Но сейчас его не было рядом, и это чувство защищенности куда-то пропало, как последний снег весной. И что-то внутри оборвалось...
Погрузившись в свои воспоминания, Мэл забыла об элементарной осторожности, и тихие приближающиеся голоса стали для нее неожиданностью. И что самое страшное, она просто застыла посреди коридора, потонувшем в приглушенном сумраке. Только когда на полу и стенах по новому заиграл свет, и чужие тени, копируя движения хозяев, появились из-за угла, Омелла получила тяжелую затрещину от чувства самосохранения и, придя в себя, стала искать выход из ситуации. Все ближайшие от нее двери были заперты на ключ.
Еще после ужина, граф попросил маркизу не бродить по дому, а если что-то понадобится, то обращаться к прислуге. Сейчас же ее прогулка в самом дальнем крыле дома по третьему этажу вызвала бы массу ненужных вопросов, к тому же это место самое отдаленное от ее апартаментов. Не рассказывать же, что она решила поближе познакомиться с домом, а там глядишь, и всплывет что-нибудь странное. В очередной раз подергав ручку крайней двери, Мэл готова была уже выпрыгивать в окно (на левую ногу уже наложили швы, осталось только сломать правую). Пнув сгоряча последнюю дверь, девушка изумленно проследила за тем, как та медленно открылась, маня внутрь своей тишиной и мраком, царившим внутри.
Не напрягая мозг лишними размышлениями, Мэл воспользовалась таким приглашением, проскользнула внутрь комнаты и, прикрыв тихонечко дверь, прильнула к оставленной щелке. Две служанки прошли мимо дальше по коридору, весело перешептываясь и смеясь. Омелла зря нервничала: женщины даже не завернули в ее направлении и вскоре скрылись за следующим поворотом. По случайно услышанному обрывку разговора и слишком громко произнесенному имени (имени Мэл), не сложно было догадаться, о чем приблизительно шла речь, но замарачиваться на такой глупости, как сплетни прислуги, у девушки не было ни времени, ни желания. Отойдя от стратегически удобно занятой позиции, Мэл уже собиралась выходить, но все же из чистого любопытства оглядела комнату. Два незашторенных окна в высоту всей стены неплохо пропускали лунный свет, так что кое-что рассмотреть в комнате можно было, плюс еще и зажженная свеча в подсвечнике, которую она прихватила из своей спальни, добавляла ясности.
Первое на что, упал взгляд девушки, как ни странно была картина, висевшая на стене напротив. Легкая полупрозрачная ткань прикрывала полотно, но все же кое-что на ней было столь знакомо.
Подойдя ближе, Омелла одним рывков сорвала мешающую ткань и застыла от удивления. На картине было изображено четверо людей: в центре сидела молодая улыбающаяся женщина - Элизабет, за ее спиной стоял статный красивый черноволосый мужчина - покойный муж тети, а вот по бокам от маркизы были изображены двое детей - мальчик и девочка одного возраста и настолько похожие, что создавалось впечатление, будто смотришь в одни и те же глаза, в одно и то же лицо, явно брат и сестра, но настолько похожие друг на друга, что просто в это не верилось. Странно, что полотно хранилось в этом крыле дома, да еще и было разорвано - неповрежденными остались только лица. В таком состоянии ее проще было бы выбросить, но кто-то все же хранил ее, даже такую. Маркиз погиб пять лет назад, но они с тетей довольно много времени проводили со всей семьей, однако девушка даже предположить не могла что это за дети, на вид им где-то лет десять, а может и меньше. В чертах мальчика и девочки улавливались некие черты лица Маркиза де Свот, но ведь давно известный факт среди родных, что тетя не может иметь детей. Похоже, ее прогулка по дому оставила больше вопросов, чем ответов.
"Неужели тетя скрывала что-то от семьи?" - Мэл не верилось, что тайны семьи Леорских лежат еще глубже, чем есть, у каждого не просто шкаф, а склад с запрятанными скелетами. Ложь так сильно захватили из всех, сплошь и рядом одно вранье, недомолвки. Девушку аж передернуло от отвращения к собственным родным. Так больше не может продолжаться, даже если это ложь во благо. Ей надоело разгребать грязное белье своей семьи и каждый раз ужасаться от обнаруженного.
Медленно выдохнув и просчитав мысленно до десяти, Мэл вновь занавесила картину тканью, которую все это время продолжала держать в руках, и было направилась обратно к двери, как, развернувшись, столкнулась с человеком, чье лицо шокировало отсутствием кожи, в его глазах застыл ужас, обнаженные мышцы не кровоточили и пугали своим нежно-розовым цветом.
Мэл застыла на месте, боясь пошевелиться, и не отрываясь следила за тем, как человек начинает падать на нее, его испуганное лицо все приближалось и приближалось. Кто-то схватил ее за плечо, и, вскрикнув от ужаса, девушка резко дернулась в сторону, навалившись на рядом стоявший стол. Ваза на нем покачнулась и опрокинулась на бок, скатываясь все ближе к краю. Время замедлило свой ход, но с каждой упавшей песчинкой жизни хрупкое изделие неумолимо стремилось вниз (Мэл просто физически не успевала что-либо сделать) и с разлившимся по комнате звоном разбилось об пол на мелкие осколки. Вздрогнув, она развернулась к упавшему ранее телу и присела рядом с ним. Облегчение накатило теплой волной, расслабляя напряженные мышцы - это был всего лишь искусственный манекен для изучения строения человеческого тела. Усмехнувшись своей разыгравшейся фантазии, Мэл встала с корточек и потянулась за свечой, неведомо как уцелевшей на столе, но стоило ей только коснуться кольца на подсвечнике, как кисть зажала чья-то стальная хватка.
- Вы куда-то собрались, маркиза? - приторно ласково прошептали на ухо.
Резко вырвавшись из тисков, Мэл попыталась достать рядом стоявшего локтем в грудную клетку, тем самым выбивая из него воздух и добавляя себе спасительное время. Но маневр с самого начала был обречен на неудачу, и девушка попала в свою же ловушку. Валентин крепко держал ее с заведенной за спину рукой, не давая больше делать лишних движений. Во мраке комнаты, плохо рассеивавшемся только одной свечой, его глаза пылали кроваво-алым. И Мэл очень хотелось верить, что это всего лишь отражение огня, а не то, о чем она подумала...
* * *
В зеркале отразились довольно красивые черты лица: прямой нос с чуть вздернутым кончиком, миндалевидные глаза цвета вишни - довольно необычная внешность, скорее восточная, притягивающая к ее обладателю окружающих, но все же чуждая обоим мирам, что его родному, что приютившему на какое-то время. Кожа совсем недавно приобрела легкий бронзовый загар, и теперь светлые волосы еще сильнее стали выделяться на общем фоне.
Поправив манжеты тонкой рубашки, Лиан накинул на плечи светлый плащ и поднял воротник. Отец безумно любил маму, но как бы сильно не хотел этого, не мог быть с ними; две недели - вот все, что он мог себе позволить. Какие-то две жалкие недели в год с любовницей и внебрачным сыном.
"Никогда не бросай то, что тебе дорого, сына", - повторял раз за разом его отец, и эта фраза как первое правило в жизни въелось в его сознание. Поступать так, и никак иначе: бороться до конца за то, что так дорого сердцу. Однако ни маму, ни отца это не уберегло. Вся его семья погибла у него на глазах, лишь он один тогда выжил и с тех пор носит это бремя. Невозможно постоянно жить прошлым, оглядываться на него, вспоминая отрывки счастливых дней, утопая в самых страшных моментах, запечатленных памятью. Кусок металла проходит длинный нелегкий путь, прежде чем станет прочным оружием, способным защищать или убивать. Так и с представителями разумных рас - только герой и глупец может бросить всем и всему вызов. Увы, ни тот, ни другой долго не живут.
Бросив напоследок взгляд на букет белых роз, Лиан вышел из отведенной для него комнаты в особняке фейри и направился к лестнице.
- Что ты собрался делать? - раздраженно произнес Карат, перехватив Аврелиана на первом этаже.
- Совершать глупости, - широко улыбнулся демон, обнажив белоснежные клыки.
- Что тебе опять взбрело в голову? Ты только отделался от брата и уже спешишь во что-нибудь вляпаться. Что на этот раз?
- У меня слишком мало информации, так что буду искать Омеллу по отголоску ауры.
- Ммм... - утвердительно покачала головой Карат. - Умный в гору не идёт, умный под горой ползёт. Полегче ничего не придумал?
- Может, ты подкинешь идейку? - поинтересовался юноша, но фейри молчал, как будто воды в рот набрал. - Тогда не мешай мне!
Лиан резко дернул запястье и вышел за дверь. Следя за тем, как юноша отдаляется от крыльца дома, фейри прокручивал в голове возможные последствия их действий. Ничего хорошего им будущее не сулило. Щелчок закрываемой двери привел его в чувства, спустив с небес на землю.
- Скоро выражение "накрутить демону рога" точно приобретет прямое значение, а не переносное. И, похоже, такая честь представится лично мне. Надо срочно бронировать места в первом ряду, - Карат выбежал на улицу вслед за демоном, стараясь догнать того. - Эй! Это будет непросто, ты знаешь?
- А мы легких путей не ищем, - весело развернулся Лиан к нему лицом, не прекращая идти.
- Ах ты, малявка! - отвесил ему подзатыльник возмутившийся фейри.
Совет Тринадцати - представительный орган власти, куда входят главы тринадцати влиятельнейших в стране аристократических Домов. Каждый Дом занимает свое положение в управлении государством, предлагает новые проекты, реформы и т.д., которые будут рассмотрены и одобрены (или же отвергнуты, или отправлены на доработку) позже монархом. Чаще всего место в Совете закреплено и наследуется старшим членом семьи.
Кал'ора - река, протекающая рядом с городом Далия - столицей Алиррии.
П'арус, пандат'ив (от фр. pendentif) -- часть свода, элемент купольной конструкции, посредством которого осуществляется переход от прямоугольного основания к купольному перекрытию или его барабану. Парус имеет форму сферического треугольника, вершиной опущенной вниз, и заполняет пространство между подпружными арками, соединяющими соседние столпы подкупольного квадрата. Основания сферических треугольников парусов в сумме образуют окружность и распределяют нагрузку купола по периметру арок. (Источник: Википедия. Эта информация так на случай)
Ф'ейри - сверхъестественные существа, делящиеся на Благой и Неблагой Дворы. Фейри Благого Двора дружелюбны и приветливы, но могут и покарать провинившихся. Фейри, относящиеся к Неблагому Двору - злопамятны, не поддаются уговорам, падки на жестокие игры, часто их появление предвещает чью-то смерть.
Т'ирра - страна демонов из параллельного мира.
--------------------------------------------------------------------------------
Комментарии: 27, последний от 05/09/2010.
© Copyright Сысой Марина Игоревна (Marishka1399@yandex.ru)
Обновлено: 27/08/2010. 322k. Статистика.
Повесть: Фэнтези, Любовный роман