СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Ракетная доска привела к еще одной трагедии
(изображение: дети катаются на аттракционе Конькобежная Сфера, Клиссолд Парк, Лондон)
ГОЛОС: Целая серия трагедий с ракетными досками заставила членов Британского Парламента запретить то, что один из них назвал "смешной и опасный транспорт". Но большинство тех, кто катается на досках не согласны с запретом.
(изображение: Алоизус Кеннелли, шестнадцать лет, перед магазином "Скучно!", Сток Ньюингтон (* район в Лондоне).
КЕННЕЛЛИ: "Меня просто сунули носом в дерьмо. Большинство из тех, кто взорвался, они как старые сорокалетние пердуны, сечешь? Конец недели, почесали брюхо, куда-то поехали, грабанули зачуханного шопоголика, для развлечения прицепились к автобусу и взлетели. Не надо опускать всех нас из-за того, какой-то пердун не может скакать молотком как настоящий микро..."
ЭТО походило на фильм ужасов, но было куда хуже, потому что происходило на самом деле. Крошечные человеческие фигурки, напуганные огромной чудовищной фигурой – хвостатым скорпионом, так его назвал Кунохара. Пол видел, как Мартина и ее миниатюрные товарищи забились подальше в складки большого листа, который содрогался от капель дождя, скорее похожих на водяные бомбы. Он протянул руку, но это было только окно на экране компьютера – он ничем не мог помочь им. Хвостатый скорпион подошел ближе, сутулясь в колыбели своих огромных суставчатых ног. Узкий щуп, похожий на жесткий хлыст, тянулся к ним – медленно, почти нежно.
– Ты убил тех мутантов, – крикнул Пол. – Почему бы тебе не спасти моих друзей?
– Мутанты не принадлежали этому миру. А в этом скорпионе нет ничего плохого. – Хидеки Кунохара почти обвинял. – Он только следует природе.
– Если ты не хочешь помочь им, пошли меня. По меньшей мере я буду вместе с ними.
Кунохара какое-то время разглядывал его со сдержанным неудовольствием. – Тебя могут убить.
– Я должен попытаться.
– Ты почти не знаешь этих людей – ты сам мне это сказал.
Из глаз Пола хлынули слезы. Гнев побежал по нему как пар, угрожая вырваться наружу где-нибудь в районе макушки. Он едва услышал тонкие крики ужаса Мартины и остальных, когда чудовищный скорпион шагнул еще ближе. – Ты ничего не понимаешь. Я бродил один – месяцы, может быть годы. Один! Я думал, что сошел с ума. Они все, что у меня есть!
Кунохара пожал плечами, потом поднял руку. Мгновением позже пузырь, окно и бесстрастное лицо Кунохары исчезли, сменившись ужасной и странной сценой.
Он стоял на земле где-то в лесу, вокруг него к ночному небу тянулись стволы гороподобных деревьев, такие большие, что были почти невидимыми. Дождь шипел и стучал по всему, сверху падали капли, размером с бочки с мусором, а некоторые – как маленькие автомобили; когда они ударяли по грязной лесной земле, все подпрыгивало вверх.
Внезапно Пол с ужасом вспомнил траншеи Амьена, которые обстреливала немецкая тяжелая артиллерия; сверкали молнии, еще добавляя сходства – ослепительно яркие, как вспышки фосфорных снарядов. Справа кто-то двигался, с таком громким кожистым скрипом, что Пол едва слышал тяжелые удары капель; земля под ним шевелилась. Пол повернулся и его сердце попыталось выскочить из груди.
Хвостатый скорпион шагнул еще ближе основанию листа и застыл, совершенно неподвижно, только щупы исследовали добычу. В сравнение с Полом он был размером с пожарную машину; высоко над головой Пола на подставке из суставчатых ног висело низкое широкое тело. Хвоста у него не было, но клешни, сложенные под головой как амортизаторы, были усеяны колючими шипами, и могли держать добычу, как челюсти крокодила. Два блестящих красных пятна на голове, видимые при вспышке молнии, производили впечатление злых недовольных глаз: как будто его вырвали из сна в самой глубине ада и призвали в этот мир, и он обозлился за то, что его разбудили.
Поток воды скатился с одного из высоких листьев прямо на скорпиона. Он припал к земле и с холодным терпением ждал, пока наводнение не прекратится. На мгновение Пол смог увидеть то, что находилось за ним, дыру под склонившимся листом размером с лыжный коттедж, и там бледные лица людей, сверкавшие как жемчужины в слабом лунном свете. Он сделал к ним несколько шагов, хотя скорпион уже вставал в полный рост.
– Мартина! – Бомбардировка дождя проглотила его крик. Он потянулся, схватил волокнистую щепку, длинную как его рука, и бросил ее в скорпиона. Она безвредно ударилась о одну из ног чудовища, но привлекла его внимание. Скорпион остановился и махнул одним из своих бичей в сторону Пола. Пол, внезапно сообразив что наделал, застыл на месте. Щуп, похожий на рог, метров в двадцать длину, хотя и не толще ноги Пола, упал на расстоянии ладони от того места, где он стоял, совершенно неподвижно, хотя сердце колотилось в три раза быстрее, чем обычно.
Что я наделал? Мысли понеслись вскачь, еще быстрее сердца. Я убил самого себя. Я ничего не могу сделать для них, и теперь я еще и убил себя.
Скорпион трескуче шагнул к нему. Бич скользнул по груди Пола и почти сбил его с ног. Над ним появилась тень, ноги выросли с каждой стороны, как лес склонившихся к нему деревьев. Пол увидел, как массивные клешни медленно распрямились, потом щелкнули.
Прежде, чем он успел закрыть глаза, чтобы не видеть ужас неизбежного конца, скорпион внезапно повернулся. Крошечная человеческая фигурка вырвалась из-под листа и похромала по неровной земле. Скорпион с невероятной скоростью бросился за ней.
Маленькая кричащая фигурка закачалась, когда ее покрыла многоногая тьма. Скорпион опустил тело пониже, клешни вцепились в лягающуюся добычу, пронзили ее и раздробили на куски, а потом поднесли мешанину кусков к яростно заработавшим челюстям.
Пол, охваченный притупляющим сознание ужасом, мог только смотреть. Преследование и убийство заняло несколько секунд. Один из его друзей мертв, и сейчас чудовище поворачивалась, нога за ногой, обратно к нему.
Что-то пролилось с дерева, колонна белого тумана, которая бросила огромное создание на землю. Лед начал образовываться вокруг панциря скорпиона и кристаллизироваться в рыхлых суставах его ног.
– Семь кругов ада, больше ничего не работает! – Голос Кунохары проскрежетал в ухе Пола, потом перед ним появился сам повелитель этого мира. Не обращая внимания на огромного как мамонт окостеневшего скорпиона, Кунохара схватил Пола за плечо, потом махнул людям, все еще прятавшихся под листом. – Выходите, – крикнул он. – Идите сюда и хватайтесь за меня – я не знаю, как далеко действует мое личное поле.
С головой, все еще кружащейся от неожиданности, Пол смотрел, как три темные фигуры вывалились на открытую землю. Кто-то схватил его за руку, на него обрушилась лавина дождя, куски листья взметнулись в воздух и, внезапно, все исчезло.
Он полз по виртуальным циновкам дома-пузыря темной ночью, вокруг него лежали тела. Мгновением позже вспыхнули огни, и Пол подполз к ближайшей ворчащей фигуре.
– Это что еще за фенфен? – сказала большая фигура, села и стряхнулась, брызги воды полетели во все стороны. – Где мы?
Учитывая то, что, когда Пол в последний раз видел этого подростка, тот попытался задушить его, Пол не мог даже вообразить себе, как будет счастлив, увидев Т-четыре-Б. И тем не менее увидев бледную перчатку, торчащую из мешковатого однорукого панциря, он обрадовался по-настоящему. Он схватил кожистый черно-волосый сим, по форме совершенно непохожий на троянского воина, которого Пол встречал раньше. – Хавьер? Это ты? Это ты, да? Кто еще с тобой? Где Мартина?
– Пол Джонас? – Это был голос Флоримель. – Да, где Мартина?
– Здесь. – Т-четыре-Б скорчился над третьей фигурой. – Выглядит не слишком клево.
Мартина Дерубен попыталась заговорить, закашлялась, и только потом сказала: – Ничего, жить буду. Превращение... оно разбило меня. Пол Джонас, это действительно ты? Где мы? Я ничего не понимаю.
– Да, это я. – Он несколько раз считал головы, но никак не мог насчитать больше трех. Ему было страшно задавать следующий вопрос, но он не мог не спросить. – Где остальные? Неужели эта ужасная тварь... скорпион, разорвала их всех?
Флоримель села прямо, на ней был самый обычный сим женщины средних лет, но ее легко было узнать по больному глазу и отсутствующему уху. – Мы не видели Рени, !Ксаббу или Фредерикс с... с того момента, когда что-то случилось на вершине черной горы.
Пол лихорадочно пытался понять, о ком он забыл. – Но кого...? Я видел, как этот монстр схватил кого-то...
– Это был человек из Братства Грааля, – сказала Флоримель. – Мужчина по имени Цунь. Мне кажется, он решил, что сможет убежать, пока ты отвлекаешь тварь. Он ошибся. – Она огляделась. – Что это такое? Как мы попали сюда?
– Цунь Бяо? – Из-за их спин послышался голос Кунохары. Все, кроме Пола, удивленно повернулись к нему. – Цунь Бяо, бич Азии, съеден в моем саду хвостатым скорпионом? – Он откинул голову назад и зашелся от смеха.
– Нехилое чувство юмора, – прокомментировал Т-четыре-Б, но видно и на него произвело впечатление веселье Кунохары, который согнулся вдвое, обняв самого себя руками, и никак не мог остановиться.
– То есть мы обязаны своим спасением вам? – спросила Мартина хозяина дома.
– Кунохара, тебе действительно потребовалось немного времени, чтобы принять решение, – зло сказал Пол.
Мужчина вытер глаза. – О, прошу прошения, но мне стало так хорошо... Если бы вы знали, сколько малых предприятий пожрал Цунь? Сколько жизней сгубил своими железными когтями? И теперь Цунь Бяо съеден скорпионом, в дождь. – Он покачал головой. – Но ты несправедлив ко мне, Джонас. Я не мог оставить тебя умирать. Я мог бы перенести тебя в дом прямо оттуда, но в высших уровнях моей системы есть серьезные проблемы – несомненно последствия катастрофы – и я не мог передвинуть тебя или твоих товарищей дистанционно. Я мог бы попытаться издали убить скорпиона, хотя, кстати, сам по себе он совершенно безгрешен, но система выполняет далеко не все мои команды. Вот почему я должен был появиться лично, и вы должны были держаться за меня, когда я перемещался обратно.
– Тогда мы твои гости, – медленно сказала Флоримель. – Или пленники?
– Не больше, чем я сам, – Кунохара изобразил поклон. – Однако здесь у вас будет меньше свободы, чем вы, возможно, желаете.
– Есть кое-что, что я не понимаю, – сказал Пол. – Мартина, я слышал твой голос. Как... как ты передала его?
Слепая подняла дрожащую от усталости руку с зажатой в ней маленькой серебряной коробочкой.
– Зажигалка! – воскликнул Пол. – Но я думал, что она осталась у Рени...
– Это другая, – устало сказала Мартина. – Я объясню тебе все позже, если ты не против.
Кунохара хмуро поглядел на устройство. – Вы и так навредили мне, сообщив, что находитесь в моем мире. – Он прищурился на стилизированную монограмму. – Якубиан – идиот. Со своими сигарами и короткой памятью. Я должен был догадаться.
– Ему она уже не нужна, – с некоторым удовлетворением сказала Флоримель. – Если в аду не курят сигарет.
Кунохара нахмурился. – Я не прошу вас отдать ее мне – такие мелочи разрушили не один непрочный союз. Но если вы осмелитесь вновь использовать ее и рискнете привести сюда нашего врага, я выгоню вас из этого дома и отправлю обратно к скорпиону. Он, без сомнения, уже оттаял.
– Мы не хотим использовать ее, – сказала Мартина, ее голос дрожал от усталости. – Все равно ни одна из его функций не работает, насколько я могу судить. Только связь. – Она зевнула. – Мы хотим только одного – спать.
– Очень хорошо. – Кунохара махнул рукой. – Спите. Ты тоже, Джонас, потому что тебя разбудил зов твоих друзей. Я не слишком доволен теми глупостями, которые они наделали, но шаг уже сделан. Я узнаю все, что смогу и достаточно скоро разбужу тебя.
Он исчез, оставив их одних в широкой изогнутой комнате со звуками и искаженным движением реки. Т-четыре-Б критически осмотрел скромную мебель и тело мокрицы-мутанта, которое все еще висело в воздухе, заключенное в маленький светящийся ящик у одной из стен комнаты.
– Жуки прячутся под листом, может быть, – сказал он и вытянулся на одной из циновок.
КОД Дельфи. Начать здесь.
Я тороплюсь собрать эти мысли. Один бог знает, когда у меня опять будет такая возможность – все кажется таким непрочным и кричит о катастрофе, как если бы весь виртуальный мир сошел с нормальной орбиты. Но я должна все делать хорошо, потому что я чувствую, что время истекает. Возможно именно это чувствовала Рени, и это влекло ее вперед...
Мне кажется, что я успела записать то, что произошло в Трое и на вершине черной горы, когда на нас напал скорпион. Теперь мне нужно записать то, как мы оставили гору и что произошло потом. Вряд ли я сумею записать тонкие колебания эфира сети, но я всегда упорядочивала свою жизнь таким образом, хотя обычно вела более традиционный дневник, и я предпочитаю жить с этим костылем.
Это же кое-что, верно? Всю жизнь я утешалась и успокаивала себя тем, что говорила с машинами, а через них – с собой. Психологически все ясно, хотя и довольно мрачно.
Достаточно.
В последние мгновения на вершине черной горы, когда мы поняли, что реальность вокруг нас разрушается, я обнаружила, что поглощена картинами и ощущениями – сильнейшими чувствами, которые подавляли как демоническое присутствие. Теперь, поговорив с Флоримель и остальными, я подозреваю, что мои изменившие чувства восприняли атаку Дреда на Иного – для меня он появился в виде призрачных птиц, кричавших детскими голосами, от которых шли волны ужаса и боли, для которых нет слов. Был или не был Иной тем самым одиноким существом, которое я, еще ребенком, встретила в управляемой темноте Института Песталоцци, убил ли он старого хакера Сингха, или это сделал кто-то другой, не важно, я пожалела его – да, пожалела, хотя он, скорее всего, какой-то усовершенствованный вид искусственного интеллекта. Я не могу придумать ничего более трогательного, чем слышать, как он поет старую колыбельную из старой сказки. Но хороший ли он, плохой, или где-то посреди, его боль почти убила меня.
Пока Иной старался отразить атаку Дреда, вокруг меня происходило множество событий, которые я могу описать только по рассказам других. Т-четыре-Б напал на одного из членов Братства Грааля, и победил – вероятно это был американский генерал по имени Якубиан, настоящий владелец моего устройства доступа – и это влечет за собой множество мыслей, потому что что-то странное произошло с рукой нашего юного товарища, когда мы были в недоделанном мире перед тем, как Дом разрешил ему... Не знаю. Не дать Якобиану контролировать виртуальное окружение? Разрушить все защитные алгоритмы, которыми так недавно наслаждались члены Братства?
В любом случае вскоре после этого появилась гигантская рука Иного и, скорее всего, стерла Рени, !Ксаббу, Орландо, Сэм и, возможно, главу Братства Грааля, который носил сим Осириса. Но ни я, ни Флоримель не верим, что они погибли. Мне кажется очень странной сама идея о том, что сложнейшая операционная система решила прихлопнуть нашу компанию как мух.
В любом случае Флоримель практически потащила меня, и мы поторопились на помощь Т-четыре-Б, которого монстр сшиб с ног и который лежал без сознания в нескольких метрах от руки титана. Рука внезапна исчезла – я почувствовала, как вместе с ней исчезло присутствие Иного и в моей голове образовался внезапный вакуум, который я даже не пытаюсь описать – не осталось и следа от нашей компании, только тело сокологолового Якубиана. Флоримель, значительно более спокойная, чем я, заметила что-то, лежавшее в огромных пальцах Якубиана. Это оказалась еще одна зажигалка, точно такая же, как та, что была у Рени и пропала вместе с ее смертью или исчезновением – вероятно Якубиан заменил ею потерянный оригинал. Когда Флоримель нагнулась и подняла ее, мир опять стал разваливаться.
Другой исчез. Я почувствовала, как ангел Пола, Ава, разлетелась на куски, каждый кусок закружился вокруг нас, плача и страдая, ужасный хор боли, почти такой же разрушительный, как Иной. Реальность сети обрушилась – я до сих не могу определить как – и стала буквально разваливаться на части. Я потянулась в поисках того, что могло спасти меня, как тонущая женщина отчаянно пытается схватить маленький кусок дерева, хотя и знает, что он не удержит ее на плаву.
Но я действительно нашла что-то, что спасло нас от смерти в налетевшем хаосе. Как я могу это объяснить? Если бы я надеялась, что однажды кто-нибудь другой услышит мои мысли, то я постаралась бы сделать это получше, но, увы, надежды нет.
Это было... что-то. Слова не имеют значения, потому что слова не могут описать его – луч света, серебряная нить, струна связанных энергий. Своего рода связь между тем местом, где мы были и... чем-то еще, вот и все, что я точно знала. Самое похожее – то ужасное мгновение в Жилище Заблудших, когда я протянулась через ничего и на другом конце нашла !Ксаббу. Но на этот раз на другом конце сияющей нити не было никого. Когда все вокруг меня выродилось в бессмысленную информацию, осталась только эта яркая нить, хотя и она начала терять связность. Я схватила ее – другого подходящего слова нет – и как с расширившейся личностью !Ксаббу, прильнула к ней. Я попыталась думать о всей нашей компании – Рени, Флоримель, Пол, обо всех – пыталась увидеть их через информационную бурю и положить рядом со мной на эту узкую ниточку. Но те способности, которыми я обладаю здесь, это не наука, а, скорее, искусство, и опять слова подводят меня. Если бы я знала, как постоянно делать то, что я могу делать, я сама стала бы богиней этого мира. В любом случае мне удалось спасти только нескольких.
И мы обнаружили, что вырвались оттуда и без всякого предупреждения упали в штормовую ночь мира Кунохары. На нас оказались те самые симы, с которыми мы вошли в систему, но одетые в одинаковые комбинезон с нашивкой "Улей" на груди – вероятно что-то вроде одежды по умолчанию в мире Кунохары. Все оказалось весьма плохо – нас снабдили одеждой, но теперь надо было искать сам Улей. Было бы приятно оказаться под крышей в четырех стенах. Вместо это пришлось съежиться под листом, спасаясь от убивающего дождя – добыча для любого хищника, решившего поохотиться в такую погоду. И действительно, нас точно съела бы одна такая тварь, если бы не вмешались Пол Джонас и Кунохара. Я очень рада, что не видела ее. Уже достаточно плохо было чувствовать ее размер и силу.
Сейчас мы находимся в доме Кунохары. Поспав, мы говорили, очень много часов. Я опять устала, но должна продолжать, пока остальные отдыхают, потому что никто знает, когда у меня будет еще возможность описать мой опыт. В этой сети нет естественной инерции – если что-то может произойти, оно без сомнения произойдет.
Мы проснулись в относительной безопасности этого странного пузыря и рассказали Полу о том, что произошло после того, как он отделился от нас на вершине горы. Я думаю, что каким-то образом все-таки вытащила его за собой через сияющую нить. Кунохара не сказал мне ни слова о том, чем могло быть то, что привело нас сюда, но у меня есть моя... нет, я хочу излагать события в их естественном порядке.
В любом случае наш хозяин – странный человек. Весь полдень он провел попивая виртуальный ликер, который предложил нам, пожав плечами. Т-четыре-Б храбро согласился, но не закончил свой стакан. Кунохара кажется обреченным и покорным судьбе – сознание того, что он заперт здесь, то, с чем все мы живем уже много недель, плохо повлияло не него.
Мы уже объяснили Полу, что когда Флоримель, Т-четыре-Б и я вернулись в микромир Кунохары, мы вернулись не одни. Мы утащили с собой двух членов Братства Грааля, одетых не в симы египетских богов, но в симы по умолчанию – Флоримель сказала мне, что оба казались скорее марионетками, чем обычными людьми. Она единственная, кто догадался, что они должны быть из Грааля и при помощи Т-четыре-Б и его странной руки – оба видели, что произошло с их товарищем Якубианом – убедила их сотрудничать. Бывшие владыки сети обнаружили, что больше не имеют власти над системой, и, я думаю, они были потрясены и сбиты с толку.
Из них двоих более уверенным выглядел тот, кого зовут Роберт Уэллс. Было невероятно странно сидеть под чудовищным листом вместе с одним из наиболее могущественных людей в мире, и, что удивительно, его компаньон оказался не менее впечатляющей фигурой, китайским финансистом Цунь Бяо. Цунь, похоже, еще не полностью сообразил, что произошло, и считал, что Флоримель, Т-четыре-Б и я оказались там только для того, чтобы помочь ему вернуться в офис, или, если не получится, в его собственный виртуальный мир. Мы быстро лишили его иллюзий. Пока мы были вместе, он провел большинство часов в угрюмом, почти детском молчании.
Уэллс оказался более энергичным и быстро дал понять, что готов продать нам информацию в обмен на нашу помощь. Он не уточнил, что за информация, и сейчас я сожалею, что у нас не было времени на сделку, потому что именно в это мгновение на нас испытующе посмотрела охотящаяся многоножка, и Флоримель и я сосредоточились на защите нашей позиции, а не на том, что хочет знать Уэллс.
Аааа. Мартина, слишком много слов. Я рассказываю все это медленнее, чем мы объясняли это Полу и Кунохаре. Вскоре нас нашел скорпион. В отчаянии я попыталась использовать зажигалку и услышала голос этого монстра Дреда, который пообещал... как он выразился? Пошлет друзей, чтобы найти нас. Слава богу, мы сейчас совсем не там, где я использовала коммуникатор. Хотела бы я никогда не увидеть этого... этого...
Так трудно говорить, когда я думаю о нем, вспоминаю, как была его пленницей, как его голос радостно говорил всякие гнусные вещи. Остановись, Мартина. Давай наведем порядок в том, что у тебя есть, что ты знаешь и помнишь.
Кто из них более страшен, Дред или скорпион, я не могу сказать, но Роберт Уэллс решил бежать и исчез в густой траве. Цунь выжидал мгновением дольше и выбрал неверное направление. Не могу сказать, что потеряла бы сон от смерти такого жестокого эгоистичного человека, как Цунь, но я хотела бы знать, где находит Уэллс. Откровенно говоря я почувствовала бы себя счастливее, если бы была уверенна, что он встретил ту же судьбу, что и Цунь Бяо. За те несколько часов, что мы провели вместе, Уэллс показался мне пугающе умным.
Кунохара очень обрадовался, узнав, что произошло с Цунем, но, похоже, совсем не беспокоится о том, что произойдет с Уэллсом, потерявшимся в его симмире. На самом деле вообще трудно сказать, о чем думает Кунохара. Пол сказал, что, по его мнению, наш хозяин готов поделиться информацией, но он почти ничего не говорит и постепенно становится все более молчаливым и странным. Несмотря на обещание, он не сказал нам почти ничего из того, что мы уже не знали. Что же это такой за союзник? Ненамного лучше врагов, которые у нас были. Так много друзей погибли или потерялись, и трудно не обижаться на него и его жалость к себе.
Иногда этот Кунохара напоминает мне юношу, которого я знала в университете, очень популярного и очень отчаянного, которые делал все, только бы ему аплодировали. Но я всегда слышала в его голосе темную нотку. Он погиб, пытаясь взобраться на стену десятиэтажного дома, и все сказали, что это была ужасная случайность, но я думаю, что он подсознательно искал такую случайность и наконец ее нашел.
Кунохара, особенно с его тихим пьянством, кажется мне чем-то похожим на этого юношу...
Остальные опять зашевелились, и надо еще многое обсудить. Позже я продолжу эти заметки.
Код Дельфи. Закончить здесь.
Пол сам поразился, насколько лучше он себя почувствовал, просто сидя рядом с Мартиной и остальными. Кунохара прав – я почти не знаю этих людей, подумал он. Но я этого не чувствую.
– Итак, мистер Кунохара, – в голосе Мартины прозвучала сталь. – Теперь ваша очередь поделиться информацией. В конце концов ваша жизнь в не меньшей опасности, чем наши.
Кунохара улыбнулся, принимая ее мнение. – Я никогда не вредил вам. Как я уже говорил вашим друзьям, я рисковал своей жизнью даже разговаривая с вами. У вас есть враги, которых такие люди как я, стараются избегать.
– Больше не удастся, – резко сказала Мартина. – Расскажите нам. Что вы знаете обо всем этом?
Кунохара вздохнул и скрестил ноги перед собой. За пузырем первые лучи утреннего солнца подсветили небо, изменив его цвет с черного на фиолетовый. Туман почти полностью заволок реку – они могли бы плавать по облакам на воздушном шаре. – Я расскажу вам то, что я могу, но не слишком много. Если вы до сих пор не знаете кто я такой и как оказался здесь, я не вижу смысла в объяснениях. Я построил это место, потому что мог, и долгое время жил в ненадежном мире с Братством Грааля. Я не утверждаю, что ничего не знаю о их делах и их преступлениях, но сам не делаю ничего плохого. И это не моя обязанность – спасать мир.
Флоримель что-то негромко и зло проворчала, но Кунохара не обратил на нее никакого внимания.
– Все, что я хотел – и хочу до сих пор – жить в одиночестве. Я не люблю людей. Мне достаточно странно наблюдать за тем, как мой тихий дом стал казармой, но с этим я ничего не могу поделать. Трудно не замечать того, кто появился в твоем саду, тем более, что ты сам этого хотел.
– Вы сказали, что знаете об том, чем занималось Братство Грааля, – сказала Мартина. – Расскажите нам. Мы опираемся только на догадки.
– Я думаю, что сейчас вы знаете не меньше меня. Они сделали машину бессмертия и убивали, чтобы сохранить свой проект в тайне, хотя в конце концов это принесло им мало счастья. Несмотря на все свое планирование, они не приняли в расчет этого маньяка, служащего Феликса Жонглера, который, судя по тому, что вы рассказали мне, взломал операционную систему.
– Но что такое эта самая операционная система? – спросила Флоримель. – Она имеет довольно своеобразное имя. Иной. Что это?
– Тогда вы, вероятно, знаете больше меня, – Кунохара тонко улыбнулся. – Жонглер хранил этот в секрете даже от других членов Братства. Как он создан, какие принципы использованы – все это знает только Жонглер. Как если бы этот Иной выпрыгнул из ниоткуда.
– Он не выпрыгнул из неоткуда, – внезапно сказала Мартина. – Я сама встречала его двадцать восемь лет назад.
Пол уже слышал что-то в этом духе на верхушке горы и оказался единственным, кто не посмотрел на нее с изумлением. Мартина быстро рассказала свою историю. Несмотря на ее спокойный сухой голос, трудно было не расслышать в ее словах старый детский ужас.
Кунохара удивленно покачал головой. – И тем не менее он был создан, и сам Жонглер каким-то образом программировал его почти три десятилетия. Как если бы учил человека. Он нахмурился и задумался; его странное настроение куда-то исчезло, по меньшей мере на мгновение. – Он должен был достичь своей цели как имитацией, так и используя человеческое сознание, как корень системы.
– Точно! – внезапно сказал Пол. – Боже мой, я почти забыл. Этот человек, Азадор – Рени и !Ксаббу тоже встречали его – сказал мне, что система использует мозги детей, цыганских детей, и еще... как он назвал их? Не родившиеся? – Воспоминания были смутны и отрывочны, и к тому же искажены вечным полусном на острове Лотоса. – Почему ты кажешься таким удивленным? – спросил он Кунохару, который действительно выглядел очень странно. – Мы и так знали, что они каким-то образом используют детей – именно это привело сюда большинство из нас.
Кунохара, сообразив, что глазеет, открыв рот, устроил целое представление, разжигая огонь. – Так вот из чего они создали ее? Сеть из связанных человеческих мозгов?
– Но что означает "не родившиеся"? – спросила Флоримель, пытавшаяся сдержать свой гнев. – Мертворожденных детей? Недоношенные плоды?
– У нас есть только слухи от... от того, о ком говорил Джонас, – сказал Кунохара. – Но меня бы не удивило, если бы оказалось, что основой нейронных узлов сети является гигантский массив непробудившихся сознаний, да. – Он пожал плечами. – Там есть южноамериканец, Клемент, он сделал состояние на черном рынке человеческих органов.
– Чизз, эти старые пердуны улизнули, – с внезапной злостью сказал Т-четыре-Б. – Хотел бы этих Грааль-беглецов окунуть носом в дерьмо.
– Это ужасная мысль, – нахмурилась Флоримель. – Ужасная. Но для чего им нужны живые дети? Для чего им понадобился брат Рени или... или моя Эйрин?
– И Матти, – сказал Т-четыре-Б. – Просто бедный маленький микро – никому не мешал.
– Тяжело понять, – сказал Кунохара. – Возможно из более развитых мозгов они извлекают другие величины.
– Но как они вообще это делают? – резко спросила Флоримель. – Вы не можете выпить чей-то мозг, как вампиры кровь. Все это место – безумие поставленное на безумие, но должны же быть правила. Оно все еще существует внутри реального мира, подчиняющегося физическим законам.
– Мистер Кунохара, я хочу задать еще один вопрос. – Спокойный твердый голос Мартины заставил Флоримель замолчать: как будто перекрыли кран. – Вы сказали, что мы знаем о вас все, что нам надо, но я не уверена, что верю в это. Мало этого – вы еще предлагаете нам загадки. Что все это означает?
Кунохара равнодушно взглянул на нее. Интересно видеть, подумал Пол с легкой завистью, как быстро Мартина овладела вниманием владельца этого особого мира и бросила ему вызов, оставив остальным роль сторонних наблюдателей. – Я стараюсь помочь, по своему. Может быть я назойливый человек и не самый приятный отшельник на свете, в конце концов. Вы пришли сюда, чтобы разбить мой мир, невинный как овечка, и все-таки я решил помочь вам понять, что происходит. Но я уже говорил вам, что не могу позволить себе помогать вам открыто. Я остаюсь в безопасности здесь и в реальном мире только потому, что ничего не значу для Жонглера и его клики.
– Вы по-прежнему говорите загадками. – Мартина села прямо, ее лицо побледнело. – Закон Долло и... как звали второго? Что-то японское. Кишимо... кто-то.
– Кишимо-джин. – Кунохара кивнул головой.
– О! Я вспомнила, что такое закон Долло, – внезапно сказала Флоримель. – Понадобилось время, но теперь я вспомнила. Мы проходили его по биологии в университете. Необратимость эволюции – но я все равно не понимаю, почему ты тогда заговорил о нем.
– Жизнь не отступает. – Кунохара закрыл глаза и сделал еще один глоток. – Эволюция не идет назад. Как только достигнут определенный уровень сложности, он не исчезает. Параллель к тому, что мы постепенно усложняемся – эта жизнь, или любой объект, который воспроизводит сам себя, постепенно становится более сложным.
– Школа? – проворчал Т-четыре-Б. – Школа, ты че? Спаси меня от гвоздя в заднице.
Мартина не обратила на него внимания. – Что вы хотите сказать?
– Эта система стала более сложной, чем хотело Братство Грааля. Я подозреваю, что операционная система эволюционировала, возможно приобрела зачатки сознания. – Он сделал еще один глоток. – Похоже последнее десятилетие я был недостаточно внимательным.
– А эта другая маленькая... загадка? – Голос Мартины показался Полу непривычно суровым. Кунохара может и не самый приятный человек на земле, но он спас их и укрыл в своем доме.
– Кишимо-джин. Монстр, орг – существо из буддисткой сказки. Она была демоном и пожирала детей, пока Будда не превратил ее. И она стала их особым защитником.
– И даже с объяснением, – холодно сказала Мартина, – мы все еще ничего не понимаем. Под монстром, который пожирает детей, вы имеете в виду Иного? Что это говорит нам?
Кунохара слегка улыбнулся, видимо радуясь что может брать и давать. Пол решил, что хотя этот человек и не любит других людей, но любит спорить и сражаться. – Давайте рассмотрим то, что вы рассказали мне. Да, вы можете сказать, что эта система поедает детей. Но разве вы сами не замечали, как мучаются дети во всех этих мирах? Разве вы не встречали, как я в моих путешествиях через все симуляции, детей, которые, кажется, не принадлежат мирам, в которых вы их нашли?
– Сироты! – почти закричал Пол. Обнаружив, что все на него смотрят, он прочистил горло. – Извините. Так я называю детей, вроде мальчика Гэлли, которого повстречал в двух разных симуляциях. Они не обыкновенные люди, вроде нас, – они не знают, что у них есть тело вне симуляции. Когда я был вместе с Орландо и Фредерикс, мы обсуждали, можно ли что-то сделать с детьми в коме.
– Потерянные, – спокойно сказала Мартина. – Они – как бездомные души. Хавьер услышал кого-то, кого он знал.
– Т-четыре-Б, – механически поправил он ее. – Чизз, услышал Матти. Далеко чирикал, вот.
– В любом случае операционная система – Иной – кажется страдает от таких вещей, верно? – Кунохара посмотрел на Мартину. – Детей, и всего, что связано с детьми.
– Например детских историй. – Слепая Мартина не могла посмотреть на него в ответ, но ясно признала его правоту. – Вы уже говорили об этом. Вроде бы так: история, как действующая сила.
– И ты сказал "мем", – сказала Флоримель. – Я слышала это слово, но не знаю его значение.
– Возможно мы сейчас смотрим на мем, – сказал их хозяин. – Возможно я пригласил ее в свой дом.
Пол даже испугался, увидев, как побелела Мартина. – Не играй с нами в игрушки, человек, – сказал он. – Что ты имеешь в виду?
– Мем, – слабо сказала Мартина. – Это слово означает идею-ген. Теория из последнего столетия, о ней много говорили и спорили. Некоторые говорили, например, что коммунизм был мемом. Идея, которая воспроизводит себя снова и снова в человеческом сознании, как биологическую особенность. Вечная жизнь – тоже мем, идея о том, что можно замечательно жить поколение за поколением... и вот доказательство: Братство Грааля и их одержимость ею.
– Подтолкни меня, – сварливо сказал Т-четыре-Б. – Этот пердун-жуколюб говорит, что здесь есть коммуняги? Я думал, что они все вымерли, как гребаные динозавры.
– Мистер Кунохара предполагает, что двадцать восемь лет назад я, наряду со всеми остальными участниками эксперимента в Институте Песталоцци, инфицировала операционную систему Братства историями – мы дали этой быстро эволюционировавшей машине понятие о причинности, основанное на сказках Братьев Гримм или Перро. – Мартина прижала пальцы к вискам. – Это возможно – да, я допускаю, что это возможно. Но что это означает для нас?
Вино на какое-то мгновение смягчило Кунохару – он выглядел спокойным и удовлетворенным. – Трудно сказать, но я везде ищу сведения. Взгляните на то, что опять и опять происходит с вами – взгляните на способ, каким вам помог призрак, который вы называете дочкой Жонглера. Кто бы она ни была, но она очень близка к Иному, появляется опять и опять, как... какое слово из твоих французских сказок надо использовать, мисс Дерубен? Быть может добрая фея? Или ангел, как Джонас называет ее.
– Даже если это правда, – сказала Флоримель, – даже если операционная система действительно пытается обратить все в сказку, сама операционная система не нападает ни на кого. Насколько мы знаем, та небольшая самостоятельность, которая была у нее во времена Грааля, исчезла – теперь она полностью подчиняется этому наглому убийце, Дреду. – Она подняла руку к лицу. – Посмотри на это. Я потеряла ухо и глаз – даже если я выживу и вернусь в реальный мир, я буду полуслепая и почти глухая. И, еще хуже, этот убийца пообещал, что никто не будет лечить мою дочь. Так что я не вижу смысла сидеть здесь и говорить об одной истории или о другой. Где Дред? Как мы можем достать его? Где мы, и что это за место, где Иной показал нам себя? Ты – хозяин этой виртуальной вселенной, Кунохара. Ты должен быть способен находить вещи, путешествовать, переговариваться. – Она глубоко неровно вздохнула; когда она заговорила опять, ее голос был спокойнее, но не менее резок. – Однажды мы уже спрашивали тебя, поможешь ли ты нам, и ты сказал, что слишком боишься Братства и не хочешь рисковать своей жизнью. Ну, твоя жизнь в опасности, в настоящей опасности. Поможешь ли ты нам?
Полу показалось, что прошло очень много времени. За туманом стало разгораться тусклое свечение: над воображаемым миром Кунохары поднималось солнце.
– Ты переоцениваешь мои возможности, – наконец сказала Кунохара. – Я даже свою собственную систему почти не контролирую – а любая возможность управлять более общей инфраструктурой Грааля исчезла день назад, вероятно в то мгновение, когда наш общий враг поработил Иного. Я все еще не знаю, какая сила осталась у меня даже в моем собственном мире, но я, безусловно, потерял большую часть возможностей контроля. Например я не могу убирать или добавлять вещи в систему, как я это делал в обычное время. – Он повернулся к Полу. – Вот почему я не мог стереть мутантов из системы, или даже передвинуть хвостатого скорпиона в другое место. Я бы вынужден использовать свою способность управлять погодой, что не слишком удобно даже в самом лучшем случае.
– Итак, то мы должны сделать? – спросила Флоримель, но из ее голос исчез металл. – Просто поднять лапки? Сидеть, пить чай и ждать смерти?
– Мы должны понять систему. Не поймем – умрем, совершенно точно. Иной создал, или по меньшей мере повлиял на структуру всей сети, и даже если этот человек, Дред, каким-то образом захватил контроль над всей системой, должны остаться модели.
– Модели чего? – спросила Мартина. и замолчала. Казалось, что-то ее отвлекло; она наклонила голову, как бы прислушиваясь к тому, что остальные не могли слышать.
Кунохара осушил стакан и встал. – Историй. Всяких приключений, квестов. И других вещей, тоже. Детей и детства. Смерти. Воскрешения.
– И лабиринтов, – сказал Пол, вспоминая. – Я подумал об Итаке. Много контрольных точек, порталов, всякого такого – центры лабиринтов или места, связанные со смертью. Но я всегда думал, что это своеобразное чувство юмора Братства.
– Быть может, частично, – сказал Кунохара. – Впрочем, может быть и другая причина. Всегда есть какой-то риск неудачи, и они часто используют места, которые народ избегает: там пользователи Грааля чувствуют себя в безопасности. Но я повидал достаточно много самых разных миров и думаю, что эта тема повторяется слишком часто, а это означает, что операционная система тяготеет к подобного рода вещам – все это, если хотите, признаки неожиданного порядка. – Он, казалось, увлекся и возбудился, на щеках появился лихорадочный румянец. – Я повстречал большинство из вас с мире Дома. Я знал его строителей, и большинство персонажей этого мира – их творения, но Госпожа Окон? Которая также показывалась тебе как твой личный ангел, Джонас? Я не верю, что все это было встроено в оригинальный мир. Нет, это появилось потом – было перенесено из более общей системной модели. А теперь взгляните на место, где вы нашли троянский портал – Храм Деметры. В доме, принадлежавшем матери невесты бога смерти, в центре лабиринта. Оба тропа, которых описал Джонас, в одном месте.
Пол подумал, что теперь и он слышит то, что привлекло внимание Мартины, – низкое ритмичное жужжание, едва различимое на фоне шума реки. Но, похоже, у Мартины на уме было еще кое-что. – Да, вы правы, – сказала она. – Вы знаете, что нас туда позвали, верно? Когда мы встретились в Доме, Флоримель сказала, что в Трое нет лабиринта, но вы знали больше, чем она.
Кунохара кивнул, внезапно став очень осторожным. – Я уже говорил, что Троя – одна из первых симуляций, построенных Братством. – Он нахмурился. – Но откуда вы знаете, что мы говорили? Вас там не было – вы были в плену.
– Верно. – Лицо Мартины стало жестким. – Всегда странно, когда люди знают то, что им не положено знать. Вот вы, например, знаете все о том, что мы делали в Трое. Пол, ты говорил мистеру Кунохаре о том, что мы были в Храме Деметры?
Открытая враждебность Мартины к их хозяину заставила Пола поежиться от неудобства, и он уже собирался сказать что-нибудь такое, что повернуло бы разговор в правильное русло, когда до него дошел смысл вопроса. – Нет... не во всех деталях. Я много опустил... я торопился рассказать ему о том, что произошло с Братством Грааля. – Он почувствовал себя так, как если бы его опять повлекло куда-то, как если его судьба опять оказалась в чьих-то руках. – Откуда ты знаешь?
Трудно было сказать точно, что означает выражение на лице Кунохары: даже в самые лучшие времена его лицо было непроницаемым. – Может ли быть иначе? Практически я сам послал вас туда!
Т-четыре-Б сел прямо и сжал кулаки. – Работаешь на пердунов Грааля? Продал нас, после всего?
– Быть может он сказал правду, – сказала Мартина, поднимая руку, чтобы успокоить Т-четыре-Б. – Но я спрашиваю себя. Быть может вы не сказали нам всей правды, мистер Кунохара? – Она мигнула и опять отвлеклась, на мгновение, но потом сочла за лучшее закончить мысль. – По вашим словам вы знали, куда мы идем. Я подозреваю, что у вас был информатор в Трое и в других местах – возможно даже один из нас, хотя мне очень неприятна эта мысль – и что связь между вами и этим информатором и есть та нить, следуя за которой я перенесла сюда всех нас с вершины горы.
Напряжение, возникшее между этими двумя, заставило, казалось всю комнату нагреться и уменьшиться. Но оно быстро исчезло. В то мгновение, когда Кунохара то ли собирался признать свою вину, то ли со злостью опровергнуть ее слова, Мартина откинула голову назад и слепо уставилась на арку потолка и серую пелену тумана, покрывшую все. Жужжание стало таким громким, что не замечать его стало невозможно.
– Над нами слишком много форм, – сказала она изумленным голосом. – Много...
Что-то с силой ударило в самый верхний изгиб пузыря, темное пятно, вокруг которого завихрился туман. Мелькнули суставчатые ноги, скребущие прозрачную поверхность, как если пытались прокопаться сквозь нее. Потом, с громким шумом, на крышу обрушились новые темные пятна, сначала немного, потом все больше и больше, одно за другим. Пол попытался вскочить на ноги, но света почти не было: извивающиеся тела облепили весь пузырь, и каждую секунду приземлялись новые. Кунохара ударил в ладоши, в пузыре стало светлее, и они увидели, как что-то вдавилось в крышу.
Судя по форме тела, длинному бронированному брюшку и по бешено молотящим крыльям над блестящей грудкой, это были осы – но какие-то неправильные. Как и у мутировавших мокриц, каждая из них имела столько ног, сколько хотела и там, где хотела. Сгрудившись все увеличившейся толпой на пузыре, он прижали к поверхности свои получеловеческие, искаженные и вытянутые лица, которые пугали даже больше, чем их попытки прорваться через барьер.
Т-четыре-Б вскочил, пытаясь найти, куда сбежать, но осы покрыли каждый сантиметр прозрачных стен, туманное небо сменилось на переплетение бронированных конечностей и сочащихся слюной жвал.
– Это Дред, – безнадежно прошептала Мартина. – Их послал Дред. Он знает, что мы здесь.
Вес осоподобных тварей должен был быть невероятно большим, и Полу казалось, что пузырь может лопнуть в любое мгновение: их собралось так много, что целые спутанные груды переползали с места на место. Некоторых прижало ко дну и раздавило, пока они пытались вонзить ядовитые жала в субстанцию пузыря, которая прогибалась внутрь – но не трескала.
Пол схватил Кунохару за плечо. – Прогони их! Или заморозь, ради бога! Они могут прорваться в любой момент.
Их хозяин посмотрел на Пола дикими глазами, но попытался сохранить хладнокровие. – Если я взорву их ветром или льдом, я дестабилизирую сам дом, и либо разрушу его, либо пущу вниз по реке, и мы все погибнем.
– Ты и твой кровавый реализм! – крикнула Флоримель. – Вы все богатые идиоты, играющие в детские игрушки!
Кунохара не обратил не нее никакого внимания. Пол смотрел, как он продел серию бессмысленных жестов, как те, кто занимаются тай чи в тихом парке. Какое-то мгновение он думал, то Кунохара полностью сошел с ума, и только потом сообразил, что тот перебирает все свои команды, пытаясь найти то, что работает.
– Ничего, – прорычал Кунохара и с холодной яростью повернулся к Мартине. – Ты, со всеми твоими обвинениями. Я думал, что, используя коммуникатор, ты приговорила себя к смерти, но ты привела смерть к моему дому и убила меня, тоже. – Он махнул рукой: в воздухе открылось окно. Какое-то мгновение Пол видел только бурлящую кучковатую массу, потом понял, что с высоты птичьего полета глядит на дом-пузырь, настолько плотно облепленный осоподобными тварями, что невозможно было представить себе его настоящую форму.
– Взгляни, – горько сказал Кунохара. – Они строят мост между нами и землей.
Он был прав. Толстая веревка, сплетенная из шевелящихся осиных тел, тянулась по движущейся поверхности воды, взводы инженеров-самоубийц, отдающих свои жизни ради того, чтобы связать пузырь с берегом реки. Осы на дне растущей ложноножки должны были тонуть сотнями, подумал Пол, но куда больше спускались на них сверху и мост непрерывно увеличивался.
Увеличивался куда? Через туман Пол никак не мог рассмотреть берег реки, заросший цветущей травой. У Кунохара, наверно, появилась та же мысль, он по-особому махнул рукой, и фокус окна изменился, в поле зрения появился песчаный берег. На нем не было ни травинки: жесткая линия пчелоподобных созданий, точно так же искаженных, как и осы, армия из тысяч и тысяч безобразных ползунов, ждущих когда осиный мост достигнет них. Даже сейчас, стараясь встретить ос, сотни передних в щелкающей, толкающейся толпе взбирались одна на другую и хватались друг за друга; тонули, но строили цепь.
Но это еще было не самое страшное. На массивном, покрытом мхом камне на берегу реки стояла пара резко контрастирующих между собой фигур, напоминающих двух генералов, наблюдающих за сражением. Кунохара подвел окно поближе к ним. Несмотря на страшную угрозу, исходящую от ос, которые уже образовала сплошную стену из панцирей и ног вокруг всего дома-пузыря, Пол не мог оторвать взгляд от этих двоих.
Одной была массивная раздутая гусеница, с мягкими сегментами цвета плоти трупа и лицом, еще более тревожно гумоидальным, чем у армии монстров, крошечными поросячьими глазками и ртом, полным неровных зубов. Рядом с ним качался сверчок, белый как бумага, потирая ногами друг о друга и играя неслышную музыку. Его длинное лицо тоже походило на человеческое, как и у гусеницы, за исключением пустого пятна вместо глаз.
– Близнецы, – сказал Пол. – Боже мой, он послал за нами Близнецов.
– Там есть еще кое-кто, – сказала Флоримель. – Смотрите, он едет на той пчеле.
Пол посмотрел на бледную человеческую фигурку, прыгавшую на блестящем панцире. – Кто это?
Кунохара нахмурился. – Роберт Уэллс, я полагаю. Как жаль, что скорпион не позаботился о нем.
Крошечная фигурка махнула рукой и еще один эскадрон пчел отправился вниз от края реки, готовый отдать жизнь растущей цепи.
– Ублюдок развлекается, – заметил Кунохара.