24 ДБЯ (До битвы на Явине).
Татуин. Поместье Дарклайтеров.
Небольшая, полутёмная комната. В углу за маленьким столиком, обхватив голову руками, сидит молодой мужчина.
Хафф Дарклайтер плакал. Нет, на его лице не было слёз. Он давно уже приучил себя всегда сохранять невозмутимый вид и в любых ситуациях держать лицо. Этот навык он перенял от отца, и он уже не раз помогал ему в бизнесе, давно став привычкой. Однако душа молодого фермера разрывалась от горя. Хафф оплакивал любимую жену, умершую в родах несколько часов назад. Всё началось настолько неожиданно, что они просто не успели добраться до Мос-Эйсли и его жене пришлось рожать дома, под присмотром старого медицинского дроида. Тот был весьма категоричен, обоснованно доказывая молодому хозяину что транспортировать его жену в таком состоянии нельзя. К сожалению, сам дроид ничем помочь не смог. Промучившись несколько часов молодая женщина умерла.
— "Сегодня состоялось историческое заседание сената…", — услышал Хафф голос диктора новостной службы голонета. В попытке отвлечься от личной трагедии, Дарклайтер включил голопроектор, но так и не смог сосредоточиться на новостях. — "… на котором большинством голосов было принято важное для Республики решение. Оно выразилось в законе о чрезвычайных полномочиях Верховного Канцлера, которые наделяют его возможностью объявлять на планетах Республики военное положение. Наши источники в Сенате объяснили это решением тем, что затянувшийся Сепаратистский Кризис не удалось купировать в приемлемые сроки. Сенаторы рассчитывают, что новые полномочия позволят Верховному Канцлеру положить конец междоусобице в нашей галактике. Они приводят слова сказанные Палпатином перед голосованием: "Я не позволю этой Республике, которая простояла тысячу лет, расколоться надвое. Мои переговоры не провалятся…".
Тихо скрипнула отъехавшая в сторону дверь, пропуская в комнату невысокого, худого мужчину. Осмотревшись, он заметил склонившего голову Хаффа, с бессмысленным выражением глаз сидящего у голопроектора. Недовольно хмыкнув, старый слуга подошел к передатчику и выключил его, после чего повернулся к Дарклайтеру. Тот, вздрогнув, поднял на мужчину затуманенный горем взгляд.
— Ну? — хрипло спросил его Хафф.
— Всё как вы велели, хозяин. — слегка поклонился мужчина. — Ваша жена похоронена согласно Цереанским обычаям.
Хафф несколько секунд смотрел на старого Берта, осмысливая сказанное, после чего кивнул. Он уже успел проститься с женой ранее, но сил на то чтобы проводить её в последний путь у него уже не было.
— Ребенок? — спросил он.
— Спит, — успокоил его Берт. — Он в порядке. Дроид присматривает за ним.
— Понятно, — вздохнул Хафф. — Тогда иди, проверь работу увлажнителей. Не смотря на столь печальные события мы не должны забывать о деле.
— Хозяин, — не торопился уйти Берт. — Это не всё.
Хафф недовольно покосился на старого слугу. Тряхнув белоснежными волосами он кивнул, разрешая ему говорить.
— Дроиды засекли сигнал бедствия на нашей частоте.
— СОС? — приподнял брови Хафф, усилием воли заставив себя собраться. — Где и когда?
— Один из каньонов в Юндленской пустоши, несколько минут назад.
— Что в сообщении?
— Дроиды не смогли его расшифровать. Сигнал был слишком слабый и быстро прервался. Однако учитывая, что пришел он из пустоши, вероятно это был один из наших караванов на который напали песчаные люди.
— Был? — удивился Дарклайтер.
— Если бы они отбились, — криво усмехнулся Берт, — они не стали ли бы посылать сигнал бедствия.
— Да, — согласился Хафф. Думать ему сейчас было тяжело. — Вероятно попали в засаду.
Дарклайтер задумался. Татуин был "дикой" планетой, на которой не работали законы. Поэтому фермерам приходилось держаться вместе, чтобы хоть как-то противостоять внешним угрозам. Которые возникали как со стороны песчаных людей, так и от диких животных, по явному недоразумению называющих себя контрабандистами. А так как фермы находились достаточно далеко друг от друга, то они поддерживали связь на специальной частоте, выделенной для подобных случаев. Если кто-то просит о помощи, значит он имеет отношение к фермерам Татуина. Раз так, он должен помочь. В подобных вопросах жизни и смерти нельзя стоять в стороне. Иначе в следующий раз никто не придёт к нему на помощь, когда она действительно понадобится. Только вместе фермеры могли хоть как-то обеспечивать себе сносные условия существования.
— Что у нас? — задал важный вопрос Дарклайтер.
— Всё спокойно. — ответил Берт. — Датчики не фиксируют присутствие таскенов или других крупных форм жизни.
— Тогда подготовь большой лендспидер, поедешь со мной. — распорядился Хафф. — И сообщи остальным. Нужно узнать, получили ли они сигнал бедствия и договориться о месте сбора группы. Пусть дроиды сообщат пеленг на сигнал.
Берт молча кивнул и направился к выходу.
— Скажи дроиду, чтобы неотлучно присматривал за мальчиком. — окликнул его Дарклайтер.
— Вы уже выбрали имя, хозяин? — обернулся к нему старый слуга.
— Биггс, — тихо ответил Хафф, — она хотела назвать его Биггсом.
***
Корусант, Храм Джедаев.
Гранд-мастер ордена джедаев находился в одной из боковых башен Храма. Удобно расположившись на медитационном кресле, он пытался проникнуть мыслью в будущее Ордена. В последние годы Йода взял себе за правило регулярно смотреть в Силу, дабы попытаться найти там источник нависшей над ними угрозы. Старый джедай чувствовал, как постепенно сгущаются над ними тучи Тёмной стороны. Она словно стая диких зверей окружала Орден, скаля свои отвратительные клыки в ожидании скорого пира.
Не полагаясь лишь на силы провидцев, он день за днём пытался самостоятельно проникнуть сквозь Тёмную завесу, дабы увидеть истинные причины происходящего в галактике. Но, как и прежде, всё так же день за днём он терпел в этих попытках позорное поражение. Мощь Тёмной стороны росла, надёжно закрыв мир Силы от пронзительного взгляда старого мастера.
Вздохнув, Йода открыл глаза. Сегодняшняя неудача на удивление сильно повлияла на него. Уже давно, ещё будучи падаваном мастера Н'Ката, он научился не следовать на поводу собственных эмоций. Держать их в узде, не отчаиваться и не кидаться в водоворот событий отринув разум. Именно этот полезный навык и привел его в итоге на вершину Ордена. Но сейчас гранд-мастер чувствовал накатившее на него раздражение и не смог привычным усилием воли подавить его. Очередное напряжение, очередная провальная попытка приоткрыть тайны грядущего, вывела его из душевного равновесия. Кряхтя, Йода попытался было подняться на ноги.
Именно в этот момент Сила раскрылась перед старым мастером и он почувствовал как его разум затягивает в Видение. Перед глазами Йоды появился странный туман, разделенный на несколько частей. Тёмная, почти чёрная дымка клубилась на полу, вдоль стен комнаты, одним своим видом вызывая ощущение опасности. Чуть выше она становилась серой, перемешиваясь с её тёмными частями. А ещё выше дымка светлела, даря ощущение покоя и безопасности. Туман постоянно находился в движении то перемешиваясь, то распадаясь на составляющие части. Казалось что идёт борьба за существование. Клубки тёмного тумана агрессивно выбрасывали вверх небольшие вихри, стремясь захватить, подчинить, перемешать всё в единый, тёмно-серый цвет.
Неожиданно налетевший ветер едва не сбил гранд-мастера с ног. Туман подгоняемый ветром стал перемешиваться ещё быстрее, словно попав в гигантский миксер. Картина видения перед глазами Йоды стала быстро терять краски, превращаясь в сплошное серое марево. Некоторое время ничего не было видно. Только постоянно мельтешащие перед глазами клочья чёрно-белого тумана, да звуки хлопающей на ветру одежды говорили о том, что ещё ничего не кончилось. Наконец ветер стих и всё застыло в серой, однообразной дымке, затянувшей всё пространство.
Оглянувшись вокруг, Йода с удивлением рассматривал открывшееся ему видение.
— Понять должен я, — тихо сказал он сам себе, — что значит оно. Важным для Ордена может быть это.
Вдруг раздался громкий рык приближающегося Крайт-Дракона. Поудобнее перехватив свою узловатую палку, Йода спокойно стоял, пристально всматриваясь в заволновавшийся туман. Ещё один рык, на этот раз ближе. Гранд-мастеру даже показалось, что под весом приближающегося хищника задрожала земля. Внезапно туман стал съёживаться, расступаясь перед чудовищем. Картинка резко обрела чёткость и перед глазами Йоды предстала пустыня, залитая жарким светом двух солнц. Совсем рядом на земле сидел человеческий ребенок, лет шести, и с удовольствием мастерил что-то из окружающего его песка. Никаких следов присутствия дракона видно не было.
Словно не замечая гранд-мастера ребенок продолжал играть, увлеченно возводя песчаную башню из совершенно сухого песка. Башня при этом удивительным образом сохраняла форму, не рассыпаясь потоком мелких песчинок. Заинтересовавшись, Йода подошел к нему поближе. Понаблюдав за ним некоторое время, он кашлянул и спросил:
— Кто ты, дитя? Что делаешь здесь, м?
Ребенок прервался, посмотрев на Йоду полным недоумения взглядом. Его ярко-голубые глаза цепко пробежались по фигуре мастера.
— Играю… — ответил он. — Смотри! — протянул он Йоде испачканные в песке ладошки.
— Один здесь ты?
— Я всегда один. — важно ответил мальчик. — Я уже взрослый!
— Почти… — добавил он через несколько секунд, смутившись под строгим взглядом магистра.
Ребенок повернулся к своей башне и в несколько быстрых движений доделал её, после чего гордо указал на неё Йоде.
— Вот!
— Для чего она? — спросил Йода, опускаясь на горячий песок рядом с мальчиком.
— Ну как же, — удивился тот, — ведь это же игра? Без неё не интересно.
— Тебе скучно?
Ребенок, не ответив на вопрос, посмотрел на гранд-мастера. В этот раз Йоде удалось различить в его взгляде странную решимость, печаль и… сожаление?
— Бери. — сказал он Йоде, указывая на башню. — Дарю. Она придаст смысл.
Гранд-мастер хотел было снова что-то спросить, но осёкся, неожиданно для самого себя начав тонуть в бездонных глазах дитя. Он чувствовал как затягивает его водоворот Силы, как меркнет окружающий его мир. На несколько мгновений он снова различил песок и увидел лежащее на нём тело. В этот раз в нос ударил острый запах смерти, вокруг чадили сгоревшие остатки транспорта, мелькали хищные тени. Свет двух солнц с трудом пробивался сквозь дым. Разумный, замеченный Йодой, лежал на животе уткнувшись головой в песок. Одежда на его спине была порвана, одна рука неестественно вывернута в бок, а голова обожжена и прикрыта грязными тряпками.
— Смысл… — услышал магистр шепот ребенка. — Исправит.
Не успев ничего ответить Йода заметил, как распластавшееся на песке тело дернулось и шевельнуло рукой. В тот же миг он ощутил, как затягивающий его водоворот Силы ускорился набирая мощь и через мгновение видение пропало в ослепительной белой вспышке. Охнув, гранд-мастер упал на пол. Рядом с ним со стуком упала его узловатая палка. С трудом сделав несколько судорожных вздохов, Йода ощутил как больно кольнуло сердце и в этот момент он потерял сознание, впав в блаженное забытье.
***
Татуин. Юндленская пустошь.
Пустота.
Любопытно. Разве можно ощутить пустоту? Не знаю… Наверное можно. Я же вот, ощущаю. Но, тогда разве это пустота? Разве ей не положено быть неосязаемой?
Странные вопросы… Если они есть, значит, есть кто-то, кто их задаёт?
А, ну конечно. Это же я их и задаю. Как глупо. Задавать вопросы пустоте. Впрочем, если здесь есть я, значит, это уже не пустота? Или, быть может, я и есть пустота? Мда, как-то совсем не смешно…
Как же хочется пить…
Странно. Почему мне вообще пришла в голову эта мысль? Разве у меня есть тело? Но я же ничего не ощущаю… Или ощущаю? Помнится, раньше я всегда хотел покоя. Он снился мне ночами, я мечтал о нём днём. Покой — какое простое слово. И как сложно, практически невозможно его достичь. Наверное, сейчас я наконец нашел то, к чему так долго стремился. Только вот, что-то беспокоит…
Прислушавшись к себе, я понял, что у меня что-то болит. Да, точно, болит! Такое приятное чувство жизни! А я уж и не надеялся выжить…
Пить, хочется… И жить.
Жить? Почему я об этом подумал? Наверное, что-то произошло… Не помню. Ничего не помню… Помню только, что всё, конец. А может, я сплю? Во сне никогда не удаётся вспомнить себя прошлого. Тебе почему-то всегда кажется, что ты и так всё знаешь. И нет никакого желания остановиться и подумать, а что, собственно, я здесь делаю? Куда бегу, по какой такой надобности?
Воды…
Нет, не сплю. Во сне не бывает такой жажды. Во сне вообще никогда ничего не болит. Не то, что у меня. Кажется, будто что-то вонзается мне прямо в мозг, выжигая его острыми, раскалёнными иглами. Боль всё время усиливается, мешая думать но при этом немного притупляя жажду. Странно, почему же так плохо?
Я попробовал повернуть голову, но сделать этого не удавалось. Пожевав разбитыми губами, я выплюнул набившийся в рот песок, но облегчения это не принесло. Песок всё также скрежетал на зубах, мешая нормально дышать и всё больше и больше обостряя жажду.
— Полцарства за глоток! — мысленно усмехнулся я, попытавшись пошевелиться. И тут же захрипел от острой боли в правой руке. Нет, шевелиться пока ещё рано… О, кажется, чем-то пахнет… Я чувствую запахи? Конечно, их трудно чувствовать, когда лежишь уткнувшись лицом в песок, но даже так, кажется, что что-то горит… Какой знакомый запах. Запах войны. Так пахнут… Тела? Да, определенно, это запах сожженных тел. Помнится мы тоже тогда… Нет, не помнится. Жаль.
Так, хочешь жить, умей вертеться. Вообщем, мне надо перевернуться, иначе так и сгореть не долго. А дальше сориентируюсь по ситуации. Только вот, почему так темно? Ничего не видно, сплошная тьма. Сейчас ночь? Но даже ночью есть немного света, да хотя бы даже от звёзд. Наверное темно из-за того, что я лежу уткнувшись лицом в песок. Точно. Значит, надо перевернуться…
Закусив губу, я вздохнул, выдохнул и рывком попробовал перевернуться на левый бок. На тот, где не была подвернута рука. Невыносимая боль тут же настигла меня, резанув огненным хлыстом. Закричав, я провалился в забытье.
***
Там же, некоторое время спустя.
Я очнулся услышав шуршание песка. Группа людей приближалась ко мне с севера. Пять человек с оружием и, кажется, транспортом. Идут осторожно, стараясь держаться в тени машины, словно боятся засады. Сразу видно, гражданские, хотя явно побывавшие в переделках…
Стоп. Я вижу? Нет, по-прежнему темнота. Тогда как же я их заметил? Вот же они! Какие необычные ощущения. Словно кто-то, сам находящийся в кромешной тьме, подсветил их фонариком. Стоят метрах в десяти от меня. Деталей не разобрать, их фигуры скрывает непонятный серый туман, но ясно что это люди. Ну а кто ещё, хех. Один, шедший чуть впереди, нервно сжимает в руках древнюю длинноствольную винтовку и опасливо оглядывается по сторонам. Он… Боится? Нет… Опасается, ждёт внезапного удара со стороны. Удивительно, я ощущаю его эмоции! Как такое может быть?
Сосредоточившись на своих новых чувствах я внезапно обнаружил что в стороне, на одном из барханов, затаилась ещё одна группа. Примерно десять человек и какое-то крупное животное… Э, люди? Нет… Чувства совершенно определенно говорят о том, что они не люди. Как такое может быть?! Вот же, две руки, две ноги… Да это просто бред какой-то!
Есть ещё что-то… Какое-то неуловимое чувство опасности. Оно словно маленький колокольчик или некий зуммер тревожно звенит в голове. Но, не понятно что это за опасность и откуда. Хотя, стоит получше разобраться в своих предчувствиях. Помнится, раньше это не раз спасало мне жизнь…
Нет, не помнится.
Ладно, всё равно следует разобраться с этим. Опасность исходит от приближающихся людей? Вон они стоят, оглядываются, уже совсем рядом, метрах в пяти от меня. Нет, мои новые чувства молчат. Скорее от этих людей можно ожидать помощи. Тогда, быть может это те, кто на бархане? Затаились, словно выжидают чего-то. И что это за зверь такой рядом с ними? Эти нелюди светятся довольно ярко, а вот их животное едва-едва видно. Хотя мне кажется, что оно довольно крупное. Почему так? Не важно… Опасность! Да, определенно, именно они вызывают у меня чувства опасности! Значит, нужно предупредить тех, кто ближе. О, они светятся ещё ярче чем те, которые вдалеке. Возможно, дело в расстоянии? Тогда почему животное такое тусклое? Нет-нет, не отвлекаться, не сейчас.
Я попытался пошевелиться и боль снова прострелила мне в голову. Но в этот раз удалось стерпеть и не потерять сознание. Разве что у меня вырвался сдавленный хрип. Странно, раньше я не был такой неженкой…. Не помню. Не важно, кажется я лежу на боку, значит в прошлый раз мне удалось перевернуться. Это хорошо. О! Меня заметили!