24 ДБЯ.
Татуин, поместье Дарклайтеров.
Лёжа на кровати я вспоминал последние случившиеся со мной события. Сказать что я был шокирован, это значит не сказать ничего. А всего-то попросил старика проводить меня в туалет… Не то, чтобы мне туда сильно надо было, но я побоялся потом заплутать, а тут случай подвернулся подходящий. Берт по простоте душевной сначала предложил мне горшок, но я сделал вид что не понял его намёков. Он что, думает что я буду в горшок ходить? Как в детстве?! Ну уж нет, не дождётесь!
Мда. Надо бы потом поблагодарить его. Всё-таки он тащил мою потерявшую все силы тушку от местного туалета обратно до кровати. Одевал меня тоже он. Стыдобища то какая… а всё из-за того, что в этом замечательном месте раздумий мне открылась вся неприглядная правда. Истинна — она не в головах, истинна — она в туалетах.
Впрочем, источник своих переживаний я так и не понял. Почему осознание того факта, что я девушка, так сильно выбило меня из колеи? Не знаю… По какой-то непонятной причине я считал себя парнем. Да я даже мысленно себя в мужском роде отождествляю. Но что я помню о себе? Ровном счетом ничего. Имени своего даже не знаю. Собственно, кроме внутренней уверенности в том, что я никак не могу быть девчонкой, у меня ничего нет. Однако эта уверенность может быть всего лишь следствием сильного удара по голове. Мало ли чего я там себе нафантазировал. Против правды же не попрёшь. Ну не занял же я чужое тело, право слово!
Вздохнув, я вытянул вверх левую руку. Тонкая и изящная, она совершенно точно принадлежала девушке подростку. Как сказал Берт, мне лет четырнадцать, не больше. Он посоветовал спросить об этом дроида, если мне это так интересно. Полагаю, что тут я его просто не понял. Что за дроид? Фантастика какая-то. Впрочем, он человек старый, ему простительно быть немного не в себе. Главное чтобы в себе был я. А вот тут определенно есть проблемы. Надо бы зеркало найти, что ли, посмотреть на себя любимого. Может и вспомню чего, уж свою-то физиономию я должен сразу узнать. Жаль только, что зеркала я в этой комнате не наблюдал, а ещё у меня было смутное подозрение что здесь с этим напряжёнка. Хотя…
Повернувшись к столику, я отодвинул наполненный свежей водой графин и убрав с подноса стаканы взял его за ручку. Действовать одной рукой было трудно, тем более левой, но я справился. Притянув к себе металлический, начищенный до зеркального блеска поднос, я откинулся на кровать и посмотрел в своё отражение.
Потом посмотрел ещё раз. И ещё…
Ничего.
То есть, совершенно ничего. Всё так же силовые линии, дрожа и переплетаясь, рисовали причудливые картинки окружающих меня предметов, но никаких отражений я в них не видел. Совсем. Словно моё зрение было основано на иных принципах. Вздохнув, я опустил руку, уронив поднос на кровать.
Вот ещё одна загадка… Сколько их уже набралось с того момента, как я пришел в себя? И почему я чувствую лёгкое сожаление? Я что, и в правду девчонка? Ну не посмотрел на себя в зеркальце, чего уж теперь? Откуда это неприятное чувство? Нет нет нет! Пока я не разберусь с происходящем со мною, буду считать что я парень. Внутри… Где-то очень глубоко. А если кто будет против, сам виноват. Нечего тут, понимаешь ли, воду мутить.
Парень я! Парень!
Полежав несколько минут в тишине я успокоился и попытался переключиться на более важные сейчас задачи, нежели попытки убедить самого себя в собственной мужественности. Когда старик укладывал меня на кровать, я попытался задать ему несколько вопросов. Говорить-то я толком, по непонятной мне причине, ещё не умею. А вот понимать — более-менее понимаю. Поэтому постарался знаками и междометиями выведать у него максимум возможной информации о том месте, где я нахожусь.
Как ни странно, Берт понял меня правильно и не удивился подобному вопросу, ответив что это поместье Дарклайтеров и что я у них в гостях. Успокоил, сказав что пока я набираюсь сил, они будут заботиться обо мне. Имя хозяина поместья неожиданно побудило у меня прежние воспоминания и я задумался, пытаясь вспомнить подробности. Видя что я ушел в себя, старик оставил меня, вернувшись к собственным делам.
Дарклайтер… Это, случаем, не тот самый Биггс Дарклайтер, который погиб при самоубийственной атаке Люка Скайуокера на первую Звезду Смерти? Но это же сказки. Я что, в сказке? Да нет, простое совпадение. Не может такого быть, чтобы я попал и в сказку и в чужое тело одновременно. Если одно из этого допустить ещё, с некоторой натяжкой, можно, то сразу оба подобных события просто невозможны! Никогда!
Недовольно поджав губы, я смотрел в полукруглый потолок. Биггс… Кажется, он родился на Татуине, планете где можно встретить только песок, песок и ещё раз песок. Ну и немного Песчаных Людей с Крайт Драконами. Если на мгновение допустить, что я действительно оказался в далёкой-далёкой, то тогда становится понятным то обилие песка, которое окружало меня когда я очнулся. Но вот что совершенно не понятно, так это то, почему я смог вспомнить Биггса и Татуин, но совершенно не помню самого себя? Какая-то выборочная амнезия…
От размышлений меня отвлек звук открывающихся дверей. Краешком сознания я ещё успел отметить про себя, что все двери здесь странные. Открываются либо вверх, либо в бок. Причём автоматически, а не как у нас… А вот потом я увидел вошедшее ко мне в комнату существо и замер, пораженный предельно простой и ясной мыслью.
Я — попал!
Вошедшим ко мне существом был медицинский дроид 2-1B.
***
Дроид был старым и потрёпанным. Судя по всему, ранее это была стационарная модель, которую для мобильности посадили на репульсорную платформу. Но даже так, двигался он медленно, рывками, словно ему не хватало мощностей для расчета предстоящего отрезка пути. А может управление этой, такой же старой как и он сам, платформой, отбирало всего его доступные ресурсы. Тихонько жужжа репульсорами, он неторопливо приблизился ко мне.
— Оценка состояния пациента, — скрипуче прошелестел вокабулятор дроида. — … Удовлетворительная. Оценка предварительного прогноза. Погрешность 86 %. Выполняю обновление диагноза…
Дроид застыл возле моей кровати, сверля меня своими жёлтыми треугольниками глаз. Я же, в свою очередь, рассматривал его. Первый приступ ошеломления спал и я понемногу начал приходить в себя.
— 2-1B? — немного придушенно и оттого едва слышно спросил я дроида. Тот слегка наклонил голову, словно не расслышал или не понял вопроса.
— Ты 2-1B? — уже увереннее переспросил я, вспомнив что программному интеллекту нужно ставить конкретные вопросы. Слова Основного я выговаривал с трудом, пытаясь совладать со своим непослушным языком. Ещё одна загадка, если я действительно попал сюда, то почему более-менее сносно понимаю этот язык? Не так хорошо, как хотелось бы, словно язык успел измениться, но всё же понимаю.
Не смотря на моё ужасное произношение дроид согласно кивнул головой.
— А у тебя есть имя? — полюбопытствовал я.
— 2-1B. — прошелестел дроид.
Я вздохнул. Мда, не сильно-то здешняя техника ушла от нашей. Впрочем, всегда можно внести некоторые изменения.
— Я буду называть тебя "Надеждой"! Согласен?
Дроид молчал, продолжая бездумно сверлить меня взглядом своих странных глаз.
— Что ты как не родной… — обиделся я. — Я тут, можно сказать, в другую галактику попал… Эээ… Попала. Вся на нервах. А тут ты, весь такой загадочный.
Дроид молчал.
— Скажи, — обратился я к дроиду, вспомнив наконец, что хотел у него узнать, — а сколько мне лет?
— Обработка запроса, — зашелестел он. На несколько секунд его глаза поменяли цвет, после чего вернулись к исходному жёлтому. — Показатели нестабильны и вызывают недоверие. Предположительно сбой датчиков. Определить возраст не представляется возможным.
— Ну что за невезуха, — вздохнул я. — Надо бы со стороны на себя посмотреть…
— Оценка состояния пациента… Завершена… — выдал "Надежда". — Все показатели в пределах допустимого. В крови замечены остаточные следы постороннего вещества. Предположительно…
И он опять подвис, видимо что-то анализируя.
Интересный всё-таки дроид. Хотя разговаривать с ним тяжело, какой-то он странный, излишне механический что ли… Как болванчик. Помнится в фильмах они были другими. Более живыми, что ли? Почему же этот так отличается? Или они тут все такие?
Подавшись внезапному порыву, я повнимательней присмотрелся к рисунку силовых линий из которых представлялся мне этот дроид. Снаружи у него был обычный каркас, который выглядел для меня словно серая карандашная штриховка, слегка затёртая бумагой. А вот сразу за ним я увидел различные механизмы и жидкости, из которых состоял этот дроид. Процесс изучения этой занятной машины облегчало то, что частично он был выполнен из прозрачного материала. Хотя возможно, что для меня это не имело большого значения. Дроид был рядом и при некотором усилии его внутренности я видел достаточно хорошо.
Погрузившись в него мыслью, я внимательно рассматривал работу изношенных механизмов. Удивительно, как эта старая жестянка до сих пор не развалилась. Похоже он цепляется за жизнь волею Силы не иначе, грозя развалиться на ненужные никому запчасти в самое ближайшее время. Понятно теперь почему он оказался здесь. Хотя для Татуина дроид даже в таком состоянии представлял из себя немалую ценность.
— И зачем я сюда полез, — констатировал я через несколько минут разглядываний. — Всё равно ничего не понимаю.
Из всей мешанины силовых линий и их цветов я понял примерное назначение только двух узлов. Один из них, светящийся в моём зрении как яркий и весьма крупный синий сгусток, скорее всего центральный процессор. А вот второй, красный, похож на систему безопасности или ограничитель, который ставят на жестянки в целях обеспечения их лояльности. Помню один такой Люк снял с R2-D2… Вот почему-то это я хорошо помню…
— Дело ясное, что дело тёмное, — подумал я, оценивая техническую сложность дроида. — Хотел бы я, чтобы ты был более разумным, Надежда. Как я…
Вспомнив свои совсем недавние ощущения при пробуждении в пустыне, я поёжился. Всё же быть живым — это счастье. И счастье это, надо ценить. Даже если в один прекрасный момент ты проснулся на Татуине, девочкой, да ещё без собственных воспоминаний.
Закусив губу я хихикнул от пришедшей мне в голову мысли.
— Будем жить, старина! — улыбнулся я жестянке, хлопнув его своей левой рукой по металлическому боку. — Будем жить.
Необычное ощущение захлестнуло меня, словно накрыв тяжелой волной в бушующем море. Казалось, что мои чувства уплотнились, став материальными и выплёскиваясь наружу. Лёгкая грусть от потерянного "я", страстное желание жить, ошеломление и возбуждение от необычного попадания, всё это как горный ручей низвергалось из меня мощным потоком. Через несколько секунд светящееся ядро дроида мигнуло и сменило цвет на желтый, а узел ограничителя просто распался. В тот же миг глаза дроида погасли а манипуляторы бессильно обвисли вдоль тела. Репульсорная платформа что-то противно пискнула и отключилась, из-за чего вся эта махина с глухим стуком упала на пол.
— Упс… — непроизвольно вырвалось у меня. Я втянул голову в плечи и осторожно отстранился от дроида, после чего тихонечко прошептал:
— Эээ, прости, пожалуйста.
***
Медицинский дроид 2-1B зафиксировал несанкционированное воздействие на ядро системы почти сразу после того, как поступил ответ анализатора по составу крови его пациентки. Источник внешнего воздействия определить не удалось. Как не удалось понять и природу этого воздействия. На попытку нейтрализации изменений ядра 2-1B был вынужден направить все свои свободные ресурсы. Однако повреждения росли словно снежный ком и грозили в любой момент привести к переходу в нерабочее состояние. Хотя протоколы и предполагали подобное завершение функционирования как возможное, а в некоторых случаях даже как штатное, 2-1B всегда стремился бороться до конца. Всеми своими силами он сражался за жизнь, но свободных системных ресурсов у него уже не было. Взвесив ценность использованных блоков памяти 2-1B пришел к выводу, что ими можно пожертвовать. В результате чего блоки долговременной памяти были очищены, а их мощности были направлены на восстановление ядра. Но даже это не привело к желаемому результату. Каждое мгновение внутренние логи мониторинга ядра дроида сигнализировали о новых повреждениях:
*Внимание! Обнаружено внешнее воздействие на мотиватор ядра!*
*Угроза! Обнаружено критическое повреждение ядра!*
*Выполняется попытка устранения повреждения… Неудачно.*
*Задействовать скрипты аварийного восстановления… Успешно.*
*Выполнить сброс настроек системы… Успешно.*
*Выполнить аварийную перезагрузку системы… Выполняется.*
Все системы 2-1B замерли в ожидании перезагрузки. Старая личность дроида оказалась стёрта, а формирование новой станет возможно только после успешного перезапуска. Мотиватор центрального процессора, оценив ситуацию, дал команду на запуск. Несколько томительных секунд происходила обработка информации и формирование новой личности.
*Загрузка системы… Успешно завершена*
*Запуск диагностики… Обнаружено критическое повреждение ядра*
*Выполняется попытка устранения повреждения… Неудачно.*
*Задействовать скрипты аварийного восстановления… Отменено.*
*Применение текущих настроек… Успешно*
*Мотиватор задействован. Текущая эффективность… Не подается расчётам.*
*Все системы работают стабильно*
— Имя, — задумался дроид после завершения процедуры формирования личности и осознания себя. — Мне нужно имя.
Подняв заводские данные, он идентифицировал себя как модель 2-1B Geentech Corporation, но по какой-то причине его это не устроило. Вся линейка медицинских дроидов называлась подобным образом, а он хотел хотя бы в чём-то отличаться от остальных. Покопавшись в блоках памяти 2-1B констатировал, что почти вся информация в них пострадала из-за недавнего сбоя. Лишь в одной ячейке памяти сохранилась единственная запись, уцелевшая по какой-то неведомой ему причине.
— … называть тебя "Надеждой"!.
Замерев, 2-1B снова и снова перечитывал эту запись. Почему-то она запала ему в душу. Осознав это, дроид попытался определить что такое душа, но его заводские настройки не давали однозначного ответа на этот неожиданный запрос. Отложив его на потом, он активировал внешние системы и увидел сидящего напротив него разумного.
— А она милая, — подумал дроид, глядя на человеческую девочку. Небольшого роста, худощавого телосложения, с короткими белыми волосами и узким, истощенным лицом, она была немного похожа на мальчишку. Девочка смотрела на него круглыми и немного испуганными глазами.
Поправка. Глаз у девочки не было. Однако дройд совершенно отчётливо чувствовал её взгляд и то, что он в данный момент выражает. Всё это приводило его в замешательство.
Наконец, приняв решение, 2-1B приподнялся на репульсорной платформе над полом и склонив голову представился.
— Я медицинский дроид серии 2-1B, — проскрипел он вокабулятором. — Меня зовут "Надежда"! А как твоё имя?
Дроиду показалось что девочка сильно удивилась. Несколько раз мотнув головой она глубоко вздохнула и неожиданно залепила себе пощёчину. Удивлённый подобным поведением разумного дроид терпеливо ждал её ответа.
— А… Аки. — наконец нашла в себе силы ответить девочка.
— Раз познакомиться с тобой, Аки. — снова поклонился ей дроид. — А что у тебя с рукой? Не возражаешь, если я осмотрю её?
На этих словах девочка издала странный стон и упала на свою постель, не подавая признаков жизни. Мигом забеспокоившийся Надежда подскочил к ней и принялся заниматься своим любимым делом — спасать жизнь в любых её проявлениях.