В течение безветренной ночи слой тумана распространился повсюду, как армия, занимающая Форт-Брэгг. Он не исчез с рассветом, а окутал мраком все и вся. Поэтому всю пятницу на занятиях Люси чувствовала себя так, будто она тащилась в медленном потоке. Преподаватели были невнимательны, уклончивы и медлительны со своими лекциями. Студенты сидели в полусне, пытаясь оставаться бодрыми, не смотря на длинный и скучный влажный день.
К тому времени как закончились занятия, Люси охватило невероятное состояние опустошенности. Она не имела ни малейшего представления, что она делала в этой школе, которая явно была не для нее, в этой временной жизни, которая заменила реальную и постоянную. Все что она хотела — это залезть на свою нижнюю полку и представить, что ей все это снится — не только эта погода или ее длинная первая неделя в Береговой линии, но и ссора с Даниэлем и куча вопросов и беспокойство, которое полностью завладело ею.
Предыдущей ночью заснуть было невозможно. В кромешной тьме, она с утра вернулась в одиночестве в свою комнату. Она свернулась калачиком безо всякого намека на усталость. Ее больше не удивляло то, что Даниэль держал ее на расстоянии, но от этого легче не становилось. И к чему были все эти оскорбления, этот шовинистический приказ оставаться на территории школы? Она представила себя Джейн Ейр или Элизабет Беннет, и как Даниэль разговаривал с ней в предыдущем столетии, но она была более чем уверенна, что ей ни в какой жизни это не нравилось. Не нравится и сейчас.
После занятий она все еще была злой и рассерженной. Через густой туман, она прошла мимо общежития. Ее взгляд был рассеянным, и в целом она походила на лунатика до тех пор, пока не вцепилась в дверную ручку. Пробираясь сквозь туман в пустую комнату, она едва не заметила конверт, который кто-то просунул под дверью.
Он был из тонкой бумаги кремового цвета квадратной формы, и когда она его перевернула, то увидела свое имя, написанное на лицевой стороне мелкими буквами. Она разорвала его в надежде, что это его извинения. Зная, что она тоже ему обязана.
Внутри конверта, была трижды согнутый кремовый листок бумаги, с напечатанным текстом.
Дорогая Люси,
Есть кое-что, о чем я слишком долго молчал. Встреть меня в городе, рядом с Нойо Поинт, около шести часов сегодня вечером? Автобус № 5 на Шоссе № 1 останавливается в четверти мили к югу от Береговой Линии. Используй эту остановку. Я буду ждать на Северном Утесе. Не могу дождаться, когда увижу тебя.
С любовью, Даниэль.
Встряхнув конверт, Люси обнаружила маленький листок бумаги. Она вытащила тонкий сине-белый билет на автобус с номером пять, напечатанном на его лицевой части, а на обратной — небольшая карта Форт-Брэгга. Это все. Больше ничего не было.
Люси не могла этого понять. Ни упоминания об их ссоре на пляже. Ни намека на то, что Даниэль понял, как странно это выглядит: он фактически бесследно исчез ночью, затем ожидает, что она будет подчиняться каждой его прихоти.
И ни каких тебе извинений.
Странно. Даниэль мог появиться где угодно в любое время. Он обычно не обращал внимания на техники перевозок, с которыми имеют дело нормальные люди.
Письмо в ее руках казалось холодным и жестким. Ее безрассудная сторона испытывала желание притвориться, что она никогда не получала это письмо. Она устала ссориться, устала от того, что Даниэль ей не доверяет. Но противная влюбленная сторона Люси задавалась вопросом: была ли она слишком резка с ним. Их отношения заслуживали усилий. Она попыталась вспомнить, как он смотрел, и как звучал его голос, когда он рассказывал ей историю о целой жизни, которую она провела во время Калифорнийской золотой лихорадки. Как он увидел ее в окне и влюбился в нее в тысячный раз.
Она помнила об этом, когда несколько минут спустя покинула свою комнату в общежития, чтобы пробраться к парадным воротам Береговой линии, к автобусной остановке, где Даниэль проинструктировал ее ждать его. Образ его просительных фиолетовых глаз тронул ее сердце, пока как она стояла под влажным серым небом. Она наблюдала как бесцветные автомобили появлялись в тумане, проезжая крутой поворот на Шоссе 1, и исчезли снова.
Когда она оглядывалась назад на огромный университетский городок Береговой линии, она вспомнила слова Жасмин на вечеринке: Пока мы остаемся в студгородке под их наблюдением, мы можем делать все, что хотим. Люси выходила из наблюдаемой территории, но в чем вред? Она не была настоящей студенткой; и так или иначе, снова увидеть Даниэля, стоило риска быть пойманной.
Прошло полчаса, автобус № 5 прибыл на остановку.
Автобус был таким же старым, серым и хрупким, как и его водитель, который потянулся, чтобы открыть дверь для Люси. Она села на свободное место впереди. Автобус пах паутиной, или редко используемым чердаком. Ей пришлось схватиться за сидение, обтянутой дешевой кожей, когда автобус покатился по извилистой дороге со скоростью пятьдесят миль в час, будто в нескольких дюймах утес не падал прямо в серый океан.
Когда они добрались до города, моросил дождь, а мокрые следы на стенах свидетельствовали, что недавно был ливень. Большинство офисов на главной улице уже были закрыты на ночь, и городок выглядел промокшим и пустынным. Не такую сцену она представляла себе для счастливого примирительного разговора.
Спустившись вниз из автобуса, Люси вытащила из рюкзака фуражку и нацепила ее на голову. От дождевых струй веяло холодом, и у Люси замерзи пальцы и нос. Она увидела большой металлический зеленый указатель, стрелка которого была направлена на Нойо Поинт.
Пунктом был широкий полуостров, не такой сочно-зеленый, как территория студгородка Береговой линии, но в нем присутствовало сочетание покрытой пятнами травы и мокрого серого песка. Деревья здесь были тоньше, их листья сорваны порывистым океанским ветром. Около ста ярдов от дороги на клочке земли одиноко стояла одна скамейка. Наверно, именно там Даниель хотел с ней встретиться. Но с того места, где стояла Люси, она видела, что его там еще не было. Она посмотрела на часы. Она опоздала на 5 минут.
Даниель никогда не опаздывал.
Дождь, казалось, ложился на ее волосы вместо того, чтобы промачивать насквозь, как обычно бывает. Даже Мать Природа не знала, что делать с крашеной блондинкой Люси. Ей не хотелось ждать Даниеля на улице. На главной улице был ряд магазинов. Стоя на длинном деревянном крыльце под ржавым железным навесом, Люся уперлась туда. РЫБА ФРЕДА, было написано на табличке закрытого магазина выцветшими синими буквами.
Форт-Брэгг не был таким замысловатым как Мендоцино, городок, в котором они с Даниелем остановились, перед тем как он перенес ее к берегу. Он был более промышленным, настоящий старомодный рыбацкий городок с прогнившим доком, разместившимся в изогнутой бухте, где земля уходило в воду. Пока Люси ждала, на берег из лодки выходили рыбаки. Она смотрела, как ряд грубых мужчин в своих насквозь промокших дождевиках поднимались на док по каменистым ступенькам.
Достигнув улицы, они шли по одному или молчаливыми группами, миновали пустую дорожку и печально наклонившиеся деревья, прошли мимо закрытых ворот покрытой гравием автостоянки в южном конце Нойо Поинт. Они забрались в потрепанные старые грузовики, завели двигатели, и уехали прочь, среди множества порезжающих один за одним мрачных лиц выделялось лишь один человек — он отделился он них. Фактически, он казалось появился внезапно из тумана. Люси снова запрыгнула под металлическую крышу рыбного магазина и пыталась успокоить дыхание.
Кэм.
Он шел на запад по гальке прямо перед нею, между двумя одетыми с темное рыбаками, которые, казалось, не замечали его присутствия. Он был одет в тонкие черные джинсы и черный кожаный жакет. Его темные волосы были короче чем тогда, когда она последний раз видела его, блистели от дождя. Намек на черную татуировку солнечных лучей был просматривался на его шеи. На фоне бесцветного неба его глаза казались зеленее, чем когда-либо были.
В последний раз, когда она видела его, Кэм стоял впереди отвратительной черной армии демонов, столь черствый и жестокий и просто… злой. Это воспоминание обдало ее холодом. С целым рядом проклятий и обвинений, она была готова наброситься на него, но было бы лучше, если бы она все-таки смогла избежать его.
Слишком поздно. Зеленый пристальный взгляд Кэма устремился к ней — и она замерла. Не потому что он включил поддельное очарование, которому она почти поддалась в Мече и Кресте. Но потому что он выглядел действительно встревоженным, увидев ее. Он отклонился от своего пути, прошел через нескольких рыбаков, и через мгновение оказался рядом с ней.
— Что ты здесь делаешь?
Кэм выглядел более чем встревоженным, Люси решила, что он выглядел почти испуганным. Плечи напряжены, глаза ни на чем не останавливались дольше, чем на секунду. Он ничего не сказал о ее волосах; казалось, он не заметил. Люси была уверена, Кэм не должен был знать, что она была здесь в Калифорнии. Держаться подальше от таких парней как он, было главной целью ее переезда. Сейчас она все испортила.
— Я только… — Она смотрела на белую гальку позади Кэма, разделяющую траву, ограничивающую край утеса. — Я только вышла погулять.
— А вот и нет.
— Оставь меня в покое. — Она попыталась протолкнуться мимо него. — Мне нечего тебе сказать.
— Отлично, так как нам нельзя разговаривать друг с другом. Но ты не должна покидать ту школу.
Она занервниччала, так будто он знал что-то, о чем она сама не догадывается. — Откуда ты знаешь, что я перевилась в местную школу?
Кэм вздохнул. — Я все знаю, понятно?
— Тогда ты здесь затем, чтобы затеять драку с Даниэлем?
Зеленые глаза Кэма сузились. — С чего я — Стой, ты только что сказала, что ты здесь чтобы встретиться с ним?
— Не надо изображать шок. Мы с ним встречаемся. — Как будто Кэм досих пор не догадался, что она предпочла Даниэла ему.
Кэм почесал лоб, выглядя при этом обеспокоенным. Когда он наконец заговорил, то произносил слова в спешке. — Он прислал за тобой? Люси?
Она вздрогнула, стушевавшись под его взглядом. — Я получила письмо.
— Дай мне на него взглянуть.
Люси напряглась, исследуя своеобразное выражение Кэма, пытаясь определить, что он знает. Он был также обеспокоен, как и она. Она не двигалась с места.
— Тебя обманули. Прямо сейчас Григори не послал бы за тобой.
— Ты не знаешь, что он сделал бы для меня, — Люси отвернулась, желая никогда не встречаться с Кэмом, желая оказаться далеко отсюда. Она чувствовала ребяческую потребность похвастаться Кэму, что Даниэль посетил ее прошлой ночью. Но хвастовство закончилось бы на этом. Не было причин вдаваться в детали их ссоры.
— Я знаю, что он умрет, если ты умрешь, Люси. Если ты хочешь дожить до завтрешнего дня, то тебе лучше показать мне письмо.
— Ты убьешь меня из-за кусока бумаги?
— Я — нет, но тот, кто прислал тебе эту записку, наверняка намерен это сделать.
— Что? — Чувствуя как письмо горит в ее кармане, Люси сопротивлялась сильному желанию сунуть письмо в его руки. Кэм не понимал, о чем говорил. Он не мог. Но чем дольше он смотрел на нее, тем больше она начала задаваться вопросом о странном письме, которое получила. Тот билет на автобус, инструкции. Это было технически странным и шаблонным. Совсем не похоже на Даниэля. Она выловила дрожащими пальцами письмо из кармана.
Кэм схватил его, странная гримаса появилась на его лице, пока он читал. Он бормотал что-то себе под нос, в то время как глаза всматривались в лес с другой стороны дороги. Люси тоже огляделась, но не смогла увидеть ничто подозрительного, кроме нескольких рыбаков, загружающих свое оборудование в ржавый грузовик.
— Пошли, — сказал он наконец, хватая ее за локоть. — Это последий шанс вернуть тебя в школу.
Она отдернула руку. — Я никуда с тобой не пойду. Я ненавижу тебя. Что ты здесь делаешь?
Он обошел вокруг нее. — Охочусь.
Она оценивала его, пытаясь не думать о том, что он все еще волновал ее. Изящный, одетый в стиле панк-рок, обезаруживающий Кэм. — Неужели? Она вздернула подбородок. — На кого охотишься?
Кэм смотрел мимо нее на окутанный сумраком лес. Он кивнул. — На нее.
Люси повернула голову, чтобы увидеть о ком или о чем говорит Кэм, но прежде чем она успела что-то заметить, он резко толкнул ее. Там было странное искажение воздуха, и что-то серебристое как молния скользнуло мимо ее лица.
— Пригнись, — завопил Кэм, надавливая на плечи Люси. Она опустилась на пол, чувствуя на себе тяжесть его веса и запах деревянных половиц.
— Слезь с меня, — выпалила она. Пока она корчилась от отвращения, холодный страх вползал в душу. Кто бы ни был снаружи, он был действительно очень опасным. Иначе она бы не оказалась в положении, когда Кэм встал на ее защиту.
Минутой позже Кэм перебежал через пустую парковку. Он бежал следом за девушкой. Очень красивой девушкой возраста Люси, одетой в длинный коричневый плащ. У нее были тонкие черты лица и очень светлые волосы, забранные в высокий хвост, но что-то странное было в ее глазах. У них было такое рассредоточенное выражение, что даже на расстоянии Люси стало страшно.
Даже больше: девушка была вооружена. Она держала серебряный лук и поспешно устанавливала стрелу.
Кэм несся вперед, его ноги скрипели по гравию, когда он кинулся прямо к девушке, серебряный лук которой мерцал даже в тумане. Как будто он был неземной.
Переведя взгляд с девушки-лунатика с луком, Люси упала на колени и осмотрела парковку, высматривая еще кого-нибудь, кто мог бы ее напугать. Но все было тихо и пустынно.
Ее легкие сдавило — ей стало тяжело дышать. Девушка двигалась как машина, без колебания. А Кэм не был вооружен. Девушка натянула тетиву, а Кэм был в дальности прямого выстрела.
Но ей не хватило доли секунды. Кэм врезался в нее, толкая ее в спину. Он стал грубо вырывать лук из ее рук, уперся локтем в ее лицо, пока она не отпустила. Девушка завизжала — тонко и беззащитно — и упала на землю, когда Кэм вырвал из ее рук лук. Она подняла открытую ладонь в мольбе.
Кэм пустил стрелу ей в сердце.
Люси закричала через парковку и ударила кулаком по земле. Она хотела быть далеко, очень далеко отсюда, но она заставила себя подняться на ноги и подбежать ближе. Что-то было не так. Люси ожидала найти девушку, лежащей там, но незнакомка не билась, не кричала.
Потому что ее вообще там не было.
Девушка и стрела, которую выпустил в нее Кэм, исчезли.
Кэм обыскал стоянку, подбирая стрелы, которые растеряла девушка, как будто сейчас это была главная задача. Люси опустилась к тому месту, куда упала девушка. Она провела пальцем по гравию, еще более испуганная и растерянная, чем была ранее. Не было и следа, что здесь кто-то был.
Кэм вернулся к Люси с тремя стрелами в одной руке и серебряным луком в другой. Инстинктивно, Люси потянулась, чтобы прикоснуться к одной. Она никогда не видела ничего подобного. По непонятным причинам, она почувствовала странную пульсацию, проходящую через нее. Кожа покрылась гусиной кожей. Голова кружилась.
Кэм отдернуд стрелу в сторону. — Не надо. Они смертельны.
Они не выглядели смертельно опасными. Фактически, у стрел не было острого наконечника. Это были просто серебряные палочки с тупыми концами. И еще одна заставила девушку исчезнуть.
Люси помолчала немного. — Что произошло, Кэм? — Ее голос был звучал глухо. — Кем она была?
— Она была Изгоем. — Кэм не смотрел в ее сторону. Он уставился на серебряный лук в своих руках.
— Кем?
— Худшим из ангелов. Они примкнули к Сатане во время восстания, но фактически не опустились в подземный мир.
— Почему нет?
— Ты знаешь такой тип. Как те девушки, которые хотят быть приглашенными на вечеринку, но даже не планируют на ней появляться. — Он сгримасничал. ¬— Как только битва закончилась, они очень быстро попытались дать задний ход назад на Небеса, но было поздно. Тебе дается только одна возможность в тех облаках. — Он взглянул на Люси. — Во всяком случае, большинству из нас.
— Так если они не с Небесами… — Она все еще привыкала говорить о таких вещах. — Они… с Адом?
— Едва ли. Но я помню как они приползли назад. — Кэм зловеще усмехнулся. — Обычно, мы принимаем всех кого можем, но даже у Сатаны есть свои пределы. Он вышвырнул их окончательно, ослепил их, тем самым нанеся им телесное оскорбление.
— Но та девушка не была слепой, — прошептала Люси, вспоминая, как ее лук следовал за каждым движением Кэма. И все же Люси знала, что в той девушке было что-то не так.
— Была. Она просто пользовалась другими чувствами. Она может видеть образы. Тут есть свои ограничения и преимущества.
Его глаза не переставали прочесывать лес. Люси закрыла рот от мысли, что в лесу может таиться еще Изгоев. Еще больше серебряных луков и стрел.
— А что случилась с ней? Где она сейчас?
— Кэм впился в нее взглядом. — Она мертва, Люси. Пуф. Умерла.
Мертва? Люси посмотрела на то место на стоянке, где это произошло, сейчас оно было таким же пустым, как и весь участок. Она опустила голову, чувствуя головокружение. — Я… Я думала, что ангела убить нельзя.
— Только если у тебя нет хорошего оружия. — Он в последний раз сверкнул стрелами перед Люси, упаковал их в кусок ткани, который достал из карман, и положил внутрь кожного пиджака. — Такие вещи трудно достать. Ох, хватит дрожать, Я не собираюсь тебя убивать. — Он отвернулся и начал проверять дверки машин на стоянке, а когда увидел серо-желтый грузовик с открытым окном, ухмыльнулся. Он скользнул рукой внутрь и щелкнул замок. — Скажи спасибо, что тебе не надо идти назад в школу пешком. Давай, садись.
Когда Кэм открыл пассажирскую дверку, у Люси отвисла челюсть. Она взглянула через открытое окно и увидела, как он взламывает зажигание. — Ты думаешь, что я сяду во взломанную машину после того, как наблюдала за тем, как ты кого-то убиваешь?
— Если бы я ее не убил, — он шарил под рулем, — она убила бы тебя, хорошо? Как ты думаешь, кто послал тебе эту записку? Тебя выманили из школы, чтобы убить. Тебе от этого легче?
Люси оперлась о грузовик, не зная, что делать. Она вспомнила разговор с Даниелем, Арин и Габби перед отъездом из Меча и Креста. Они сказали, что Мисс София и другие из ее секты могут прийти за ней. — Но она не выглядела как… Изгои часть Старейшин?
К тому времени Кэм завел мотор. Он быстро выскочил, обошел вокруг и пихнул Люси на пассажирское сидение. — Давай, шевелись. Это словно пасти кота. — Наконец-то он ее усадил, пристегнул ее ремень безопасности. — К сожалению, Люси, у тебя больше одного врага. Поэтому я отвезу тебя в школу, где безопасно. Прямо. Сейчас.
Она не думала, что было разумно быть наедине с Кэмом в машине, но она также не думала, что будет разумнее остаться здесь одной. — Подожди минутку, — сказала она, повернувшись в сторону Береговой линии. — Если эти Изгои не являются частью ни Небес, ни Ада, на чьей они стороне?
— Изгои тошнотворная тень серого. Если ты не заметила, они хуже меня.
Люси положила руки на колени, желая поскорее вернуться в свою комнату в общежитие, где она могла почувствовать — или хотя бы притвориться — себя в безопасности. Почему она должна верить Кэму? Она ранее повелась на его ложь слишком много раз.
— Нет ничего хуже тебя. То, чего ты хочешь… что ты пытался сделать в Мече и Кресте было ужасно и неправильно. — Она покачала головой. — Ты опять пытаешься меня надуть.
— Я не пытаюсь. — Его голос был менее спорным, чем она ожидала. Он выглядел задумчивым, даже угрюмым. К тому времени, он уже выехал на длинную дорогу к Береговой линии. — Я никогда не хотел причинить тебе вред, Люси, никогда.
— Поэтому ты вызвал все эти тени для сражения, когда я была на кладбище?
— Добро и зло не так четко определенны, как ты думаешь. — Он посмотрел через окно на здания Береговой линии, которые выглядели темными и необитаемыми. — Ты с юга, не так ли? На этот раз, во всяком случаем. Так что ты должна понимать свободу, с которой победители могут переписывать историю. Семантика, Люси. То, что ты думаешь о зле, ну, о моем роде, это проблема побочного значения.
— Даниель так не думает. — Люси хотела сказать, что она так не думает, но пока не знало достаточно. Она все еще чувствовала, что говорит так много о толковании веры с точки зрения Даниеля.
Кэм припарковал фургон у лужайки напротив ее общежития, вышел из машины, чтобы открыть пассажирскую дверь. — Даниэль и я — две стороны одной монеты. — Он протянул руку, чтобы помочь Люси спуститься, но она проигнорировала его жест. — Тебе, наверное, неприятно это слышать.
Люси хотела сказать, чтоб это не могло быть правдой, что нет ничего общего между Кэмом и Даниэлем, не важно, что Кэм пытается обелить некоторые свои поступки. Но за неделю, проведенную в Береговой линии, Люси увидела и услышала столько вещей, которые противоречили тому, во что она верила раньше. Она подумала о Стивене и Франческе. Они имели общее происхождение: по крайней мере, до войны и падения, они были на одной стороне. Кэм не был единственным, кто утверждал, что разделение между ангелами и демонами не было полностью белым или черным.
Люси заметила свет в окне своей комнаты. Она представитла Шелби, сидящей на оранжевом коврике, со скрещенными в позе лотоса ногами, медитирующей. Как могла Люси пойти внутрь и делать вид, что она не видела смерть ангела? Или все, что произошло на этой неделе, не заставило ее сомневаться?
— Давай оставим случившееся этим вечером между нами, — сказал Кэм. — И забегая вперед, сделай нам всем одолжение, оставайся в университетском городке, где ты в безопасности.
Задев его, Люси прошла мимо света фар украденного фургона в тень стен общежития.
Кэм вернулся в фургон, завел двигатель. Но прежде чем тронуться, он опустил окно и крикнул вслед Люси. — Пожалуйста.
Она обернулась. — За что?
Он усмехнулся и вздохнул. — За то, что спас твою жизнь.