— Не понял? Тебе надо-то что? Ты кто?
— Я вчера с конвоем приехала — из Питера конвой который.
— А! Только ты что-то мне мозги паришь — с чего тогда тебя в отстойник сгрузили? Дально бои-то все в чистой зоне живут.
— Меня на трассе подобрали, у меня мотоцикл накрылся.
Парнишка оживился и минут десять Ирке пришлось старательно описывать свой упокоившийся в болотах Новгородчины агрегат. Ее собеседник оказался завзятым любителем мотоциклов, знал о них наверное все — ну или так показалось не слишком продвинутой в технике Ирине, и свернуть тему с железных коней на то, что тут вокруг творилось оказалось непросто. На Иркино счастье пацан наскучался, стоя у шлагбаума и потрендеть ему было в радость. Сам он жил в "чистой зоне", но видимо и эта зона была не совсем одинаковой — про начальство и его житье пацан говорил с явной завистью. То же получалось и с теми же дально боями, как он называл не водителей грузовиков, а группы, работавшие на большом удалении от базы, в частности и тех, кто сопровождал конвои. А вот то место, проход из которого в "чистую зону" как раз и преграждал охраняемый им шлагбаум пацан презрительно величал отстойником, помойкой и всяко разно. В общем Ирка с ним была согласна. Как она поняла — тут жили всякие мутные и непроверенные личности, никудышники, сброд и человеческий мусор. В самом начале Беды тут был развернут временный лагерь для эвакуированных, куда собирали всех выживших, но те, кто представлял из себя мало-мальскую ценность, имел голову и желание выжить довольно быстро эту зону покидали, а тут оставался отстой. По инерции их бесплатно подкармливали, благо в самом начале мародерка носила лихорадочный и хаотический характер, вот и нагребли всякой дряни, которую девать было некуда, а употреблять не хотелось, потому шла всякая соевая тушенка и просроченная жратва на прокорм обитателей отстойника. Перспективы у отстойниковских жителей были самыми невнятными, но пока хватало соевой тушенки ни у кого не было каких-либо планов что-то менять, не до того было. Ирка осторожно поинтересовалась — а как либо вмешиваются люди из "чистой зоны" в жизнь отстойника. Оказалось, что крайне мало, что там делается мало кого волнует. Хотя была с пару недель серьезная поножовщина, так пришлось гоняться по помойке за парой обратившихся зомби, а зачинщиков резни показательно грохнули, даже и суд вроде был какой-то. Довольно длинный — минут пятнадцать разбирались. Тут паренька явился менять старый гриб с сизым бугристым носом, паренек радостно отдал ему повязку и ушмыгнул, только его и видели. Гриб продолжать разговор категорически не захотел, посмотрел презрительно на раздрызганные Иркины кроссовки и демонстративно задремал, сидя на принесенной с собой табуретке.
Мда, неласково тут в Ржеве получается… Или это не сам Ржев еще? Отстойник явно находился в старой советской промзоне, видно было, что тут раньше народу жило больше, но сейчас жилой можно было назвать только ту часть, что примыкала к КПП — несколько десятков стройвагончиков, каких-то балков, частью явно не жилых уже, но когда-то наскоро приспособленных для жилья. Мусор на старом бетоне, неухоженность, непонятные обшарпанные люди. Ирина остро почувствовала свое одиночество. Еще хорошо, что пистолет при себе, это как-то успокаивало. Вспомнив про пистолет, Ирка поискала по карманам и нашла подаренные вчера патроны. Для начала деловито набила оба магазина к Макарову тупоголовыми кургузыми унитарами, оставшиеся ссыпала в карман обратно. Задумалась, что дальше делать. Надо отсюда выбираться, вот что надо!
— Так все же — что нам надо с этим народонаселением в Ропше делать? — игнорирует культпросветработу среди неоперившейся желторотой молодежи Серега.
— И какая техника будет задействована? — поддерживает Вовка. Я так понимаю, ему небезразлично — на чем туда въезжать.
Двое из новонабранных минометчиков, тех страйкболистов бывших, со скучающим видом направляются на выход, попутно доставая сигареты. На выходе они сталкиваются с грузным флотским офицером — я его помню, он должен обеспечить нашу доставку туда.
Попытка навести армейский порядок, которую предпринял этот начальник транспортного цеха вызывает у неотесанной молодежи искреннее недоумение. Они ж его пропустили, чего он взъелся? Капитан-лейтенант Серединка Иван Матвеевич — вот ведь, я даже запомнил как его зовут, что со мной редко бывает, начинает отчитывать молокососов, те вступают в пререкания. Флотский краснеет, приобретая вид сеньора Помидора.
— Паша! — негромко окликает Брысь.
Павел Александрович моментально понимает намек и в свою очередь негромко произносит:
— Ракша!
Рыжая "девушка с веслом" краснеет не хуже чем чурбанистый каплей, а уж белокожие рыжие краснеть умеют — загляденье — и привстав, резко окликает своих подчиненных:
— Извинились, закрыли рты. Сели!
Неудачливые курильщики вянут, бубнят что-то извинительное по тону, плюхаются на свободные места. Кипящий каплей кивнул, прошел к майору, отдал листок бумаги.
— Вот список того, что переправим на пароме в Ораниенбаум.
— Ага. Ну вот, Володя, получается такое: наш «Найденыш», как основная ударная сила, два джипа-пикапа под минометы с обслугой — это ваши, Ракша, люди, прицеп с минами, кунг с механическими игрушками — и с операторами, инженерский, саперный БРДМ, так, джип с медициной, радиокунг…
— Извините, тащ майор, а это что еще такое? — удивляется Вовка.
— Звукооформление — туманно отвечает майор, продолжает перечислять технику.
Список однако удручающе мал. Самое мощное — грузовик с зушкой в кузове. В общем меня не впечатляет, да и другие тоже в общем не в восторге. Как ни крути выделено сил очень небогато. Так, а моих подопечных как доставлять будут? И участие их в операции — все же тайна или уже секрет Полишинеля? И ведь не спросишь. Да, а за рулем кто к слову? Если у людоедов до роты народу набирается — то у нас вдвое меньше. И сбродное все с бору по сосенке. Пока идет речь о времени выдвижения, об очередности погрузки прикидываю так и эдак — и пожалуй, вспоминается весьма неудачная встреча с этими самыми людоедами пару месяцев назад. Меня окликают — медицинский джип пойдет второй очередью, водителем мне придется самому пилить. Что за джип выделяют? Неясно. Опять к габаритам привыкать по ходу придется. Да. И связь тоже значится на мне же будет. Единственно, что немного утешает — давным давно сказанная погибшим командиром фраза: "Чем беспорядочнее в начале десантирования, тем потом удачнее и чем планомернее в начале — тем хаотичнее потом… Может это он придумал, чтоб меня тогда успокоить? Но если это и впрямь примета — с таким началом, успех у нас должен быть просто феноменальный.
Енот тем временем судя по выражению его физиономии что-то прикидывает, толкает в бок Серегу. Тот внимательно выслушав привлекает в тихое обсуждение и Андрея. Вижу, что снайперу нашему идея нравится, но не без оговорок. Тихо спорят. Потом и Андрей кивает.
Майор замечает, вопросительно смотрит.
Енот, неловко привстав, не то спрашивает, не то рассказывает:
— Мы тут посовещались — неплохо бы для отвлечения сил провокацию затеять.
— Мы тут посовещались и я решил — бурчит недовольно флотский…
— Какую провокацию? — спрашивает Брысь.
— Старую, обкатанную. Вот не дают жить нехорошие люди. В аул, откуда, судя по всему эти нехорошие люди, приезжает даже не колонна — а два борта всего — и, зная что нет нигде рядом врачей без лекарств — начинают натурально безобразничать. Бегать, хватать все, бить, ломать — и водкой от них разит за километр, и стреляют "только чудом никого не убили! Все в дырах от пуль! Девок тащат в машины — девки ессесно орут. Могут и запалить что — например, колонку перегонную которая «бензин-экстра» гонит, от этого «экстра» двигатель за полгода уходит. Потом главному саксаулу надают подсрачников, девок растрепанных из машин повыбрасывают, по окнам еще разок очередью пройдут — и укатят, прихватив дохрена жранья и паленой водки. И если нехорошие умные — а они теперь стали умные — позовут НТВ… но как-то все…. ненатурально. Обидно, но… не убили никого, дома не порушили, девки… ну, хрен их поймет тех девок, тем более что джЫгиты ессесно не покажут девок — это ж позор на весь род! А неумные нехорошие — разом на крыло, обычно все кто может — и вперед — «мстить». И потом полгода а то и больше из этого аула никто не беспокоит. Потому что — некому.
— Стара штука — говорит внимательно слушающий мент — да и боком выходило…
— Да, когда потом стало выясняться — что это "мирные собиратели кизила и овцеводы" везли сдавать найденное в лесу оружие, припасы и камуфляж, а на себя надели чтоб легче нести. Потом отошли в лес пописать и заблудились. А тут их ни с того, ни с сего… — соглашается Енот.
— Ну, так как бы оно ничего вечного нет — замечает Андрей — Но тут — прокатит. Независимую прессу в овраге уже доели.
— Нам их, похоже, по частям употреблять надо — поддерживает хромого и Сергей — если они кучей ломануться — сметут нафиг. Их же вдвое. Потому раздергать нужно.
— С этим согласен. Первоначально затея такая была — снимаем парный конный патруль. Например вот тут, на окраине парка (майор показывает овалом окраину леска). На розыск пропавшего патруля отправят группу посерьезнее.
— Вряд ли будут гонять БТР — замечает Ремер.
— Вряд ли. Скорее всего приедет гантрак с усилением.
— Хорошо, долбанем мы этот грузовик. Они вряд ли кинутся очертя голову.
— Вот тут предполагалось подключить минометчиков с отработкой ими по расположению штабной части — вреда большого не нанесут, но напугать могут. Вот отсюда (майор показывает место севернее Ропши). Возможно после этого людоеды решат тикать, если нам удастся их напугать всерьез. Тогда отсечная команда — из сотрудников МВД — перекроет им дорогу вот тут.
— С тремя БТРами махаться — с сомнением крутит головой мент.
— Не факт, что они кинуться наутек. Новую базу им создавать времени мало, так что они за эту держаться будут зубами — поддерживает своего начальника один из его группы.
— В таком случае у нас больше возможностей откусывать по кусочку. Приказа на штурм нам не отдавали. Нужны языки, а там по возможностям. Сумеем прищемить немного — хорошо. Если они ломанутся — тогда будет сложнее.
— Атакуют они например развернутым строем с БТРами тех же минометчиков — и усе. И будет у них еда и трофейные минометы…
— Это — вряд ли. В чистом поле их продырявить не велика проблема.
— Им — тоже. Так что вполне можно попасть под атаку роты с броней. И к слову не надо забывать — они имели время изучить местность и подготовить хоть какую — то оборону. А вот у нас такового времени не было.
— Нет там сплошных минных полей и инженерных заграждений.
— А нам и не нужно сплошных. Одного маленького минного поля хватит. Пораженность зомби там тоже велика, им там словно медом намазано.
— Зомби не пчелы, на мед не лезут.
— Ну не медом. В конце концов там помимо того, что живые, так как знаете людоеды для зомбаков вообще деликатес.
— Вы не забывайте, что это не армия. Это обычный, только очень паскудный — но анклав. И им надо и от зомби отбиваться и жратву на зиму копить, так что огороды-рыбоводы там в полном ходу. Работяг тоже охранять надо, это не Кронштадт, оружие там только у приближенных.
— Тогда чего торопимся? Периодически вышибать охрану на огородах. Месяц такой забавы — и у них похоже активных штыков не найдется.