— Без плана действовать — паршиво. С планом и то неувязок и вводных море разливанное, а без плана — вообще цунами — начинает очень издаля Енот.
— Ну я как бы в курсе, что Волга впадает в Каспийское море, а в букваре 32 буквы… По плану мы должны были взять пленных. А вы поперлись танк брать ни много ни мало. Да еще кроме нашей героической группы вон сколько народу оказалось — не протолкнешься.
— План обычно имеет несколько вариантов на разное развитие событий. Изначально было намеренье взять пленных и получить информацию о состоянии обороны у людоедов.
После получения исчерпывающей и достоверной информации отработан вариант с нанесением удара по самому больному месту. Программа минимум и программа максимум. Дело в том, что и у нас сил на это действо было не густо, да еще и с наказом потерь не нести, но и у людоедов силенок все прикрыть тоже маловато — жить еще в придачу надо. Если бы мы стали тянуть кота за хвост мокрым полотенцем и не воспользовались сразу информацией о слабых местах — наши заклятые друзья мобилизовались бы, плюнули на подготовку к зиме и все бросили б на оборону. А так — первый, да еще внезапный удар дал отличные результаты. Я не слишком сложно объяснил? — вежливо интересуется Павел Александрович.
— Нет, все ясно и понятно, особенно про кота и мокрое полотенце — отвечаю я довольно искренне. Отлично знаю, что вообще-то Павлу Алексанычу привычнее было бы изложить все по — военному типа: … в 12.32 по московскому времени группа бронетехники в составе одной БТР-80 занимает исходный рубеж по левому берегу реки Дристянки, имея задачей выдвижение в направлении амбара на хуторе Прудищи… ну или как-то так. Меня спасает только то, что в музее ему не раз приходилось снисходить к уровню всяких невоенных посетителей, потому по-человечески он тоже говорить умеет.
— Силы были вполне сопоставимы, потому пришлось искать дополнительные возможности для психологического воздействия на противника, чтобы сломать его в первую очередь морально. Как вы помните у людоедов было три БТР, две газели с безоткатками в кузовах, танк на перекрестке в виде БОТа, да вооруженных сектантов с их чадами 78 человек. Ну и два взвода фольксштурма из ГБР и охраны с тремя гантраками — еще 59 человек. Еще 15 вооруженной обслуги. Всего получается 152 штыка. Полнокровная рота. А у нас — не намного больше — брони: БМП с Ржевского полигона, ваш «Найденыш», да такой же ПВОшный БТР, и три Покемона от ОМОНа. Артиллерии мои два мобильных миномета, плюс ЗУ-23 на грузовике, да еще два орудия в Рамбове, но без осколочно-фугасных снарядов, только с финтифлюшками. Людей, считая всех, в том числе и группу МЧС и ментов — всего 137 человек. Вот и смотрите. Особенно если в уме держать, что они в обороне на хорошо изученной ими местности.
— Понятно. Единственно с чего вы их фольксштурмом назвали? Ополчение скорее.
— Это мы — ополчение в чистом виде. А врага таким словом называть не стоит — возражает музейный работник.
— Огорчение, озверение, ополчение — негромко выговаривает Енот.
— Это ты к чему? — недовольно спрашивает Пал Алисаныч.
— К тому, что вот. Вы на меня ополчились. Значит и впрямь ополчение — выговаривает хромой. У него такое бывает — вроде и тут сидит, а словно витает где-то в облаках, что ли, говорит при этом всякое странное…
Пожав плечами, Павел Александрович продолжает:
— Потому по получении информации от вашего языка, с выжидательных позиций участники переместились на исходные. Ропша, как вы знаете, стоит на перекрестке дорог.
С севера — от Рамбова — они держали самый крупный блок-пост. Причем даже дорогу перекопали. Фугасы поставили. И было там у них шесть субьектов при двух пулеметах. Правда с того направления и зомби лезли чаще — там здоровенное садоводство. Против них были наши — с Ржевского полигона, три отделения на БМП, да МЧС на нескольких грузовиках ездили. Создавали впечатления прибытия новых сил. С востока от Красного Села — оба БТР плюс отделение добровольцев из ПВО. За этим заслоном курсировала Ракша с минометом, создавая впечатление пристрелки пары батарей. Тут у людоедов было прикрытие в виде парного патруля, в основном расчет был на огонь из танка, что стоял на перекрестке. Деревья там грамотно спилены — по танку не шибко постреляешь. А он вполне могет. Ему из БТРовых пукалок ничерта не сделаешь. А он разберет 23 мм снарядиками любую технику, кроме танков. Соответственно с юга от Кипени — на фишке — башня там какая-то старинная — у людоедов сидел один сукин сын с пулеметом, а его пасли менты с покемоном, числом в два отделения, ну и я, грешный, за ментами показывал бурную деятельность. Запад на себя взяли кронштадтские с одной мобильной ЗУшкой и тремя отделениями морпехов, имея против себя один пост людоедов (один или два человека с пулеметом, неясно сколько. Располагались на втором этаже звонницы разрушенной кладбищенской церкви. Хрестоматийно. Забавно, что эта церковь раньше называлась Петропавловской.) Ваша охотничья команда работала с направления юго-восток из массива Ропшинского леса. Диаметрально противоположно с северо-запада ОМОН засаду устроил — в этом направлении создавалась иллюзия свободного выхода, что в ходе радиоигры подтверждалось. Про деятельность инженеров, звукооператоров и вашу собственную, полагаю, нет резона говорить — сами видели. Как и следственных органов и разведки.
— Ну не только видел, еще и поучаствовал — бурчу я негромко.
— Тем более. Начало операции тоже у вас перед глазами прошло, людоеды потеряли гантрак, четверых из ГБР, да шофера из обслуги. После этого на западном направлении обозначились головорезы из "волчьей сотни", закатили скандал с группой работавшей на огородах садоводства «Вертикаль», охрану обидели, нахамили. Туда прикатил гантрак, они его подорвали, а дальше вы в курсе — на помощь гантраку прибыл БТР, обстрелян ЗУшкой, кинулся обратно и напоролся уже на взятый танк. ЗУ попутно снесла пост на звоннице. В итоге у людоедов потеряно десять бойцов, у нас — один. Как раз в это время по всем направлениям на людоедов стали оказывать огневое воздействие, в центре пошли в дело ваши зверьки, людоеды усугубили все запуском своих в ответ на нападение, но итог пошел не в их пользу. После включения записи танковых двигателей и ликвидации постов на въездах, безвозвратные потери людоедов возросли до 33 голов. Начавшийся обстрел из дальнобойных орудий и наша минометная пальба вызвали дополнительно растерянность и испуг, потому застигнутые внезапно толком обороняться не смогли. Попытка прорыва в прогнозируемом направлении дала дополнительно безвозвратные потери противника в 56 человек, убитых и раненых, взятых в плен. Остальные частью перебиты в ходе прорыва по другим направлениям и в уличных боях, порваны зверьками или взяты в плен. Предположительно до двух десятков удрало или еще прячется. Но собственно уже как бы все сделано. Уцелевшие могут нагадить, но серьезной опасности не представляют. Ухо надо будет держать востро, но главное — перекресток расчищен, дорога теперь прямоезжая. Взяты богатые трофеи, плюс рыбное хозяйство, которое вполне реанимируемо, да свинарник в «Мясторге», да кусок от птицефабрики, да много что еще. И живое поселение с четырьмя сотнями живых людей. Теперь сюда можно будет ехать на курортное лечение.
— Это-то с чего? — удивляюсь я.
— Минеральные воды. Источники, известные с времен Петра Первого. Самый известный — Иордань. Усадьба-то была лечебная построена. Вот после убийства тут Петра Третьего публика ездить более не захотела. Баден-баден и прочие курорты одолели. Опять же свое — не интересно.
— Чушь. Тут еще язычники лечились, откуда и пошло все это при Петре — заявляет Енот. Вот бы не подумал, что он и этим интересуется.
— Да, пожалуй что — соглашается и музейщик.
— Погодите про воду. Так ведь места тут неспокойные, а учитывая еще и зверьков удравших — вряд ли кто тут захочет оставаться… — сомневаюсь я.
— Еще как захотят. Я знаю, что несколько хозяев коттеджей — точно вернутся, штабные толковали, что были обращения от тех, кто успел отсюда убежать от людоедов с их порядками. Еще и разбирательства небось судебные будут — уверенно заявляет Павел Александрович.
— Это какие?
— Имущественные. Когда украинское правительство ляпнуло о возвращении бедным крымским татарам их отобранного в свое время злыми москалями жилья, так на домик моей квартирной хозяйки — я как раз на южном берегу Крыма косточки греть приехал — аж три татарские семьи претензии заявили — дескать именно их предков отсюда турнули. А сам домик постройки 1958 года — усмехнулся музейщик.
— Ну так возможно, что родичи, разные ветки — вслух говорю я, думая о том, что слыхом не слыхал о курорте в Ропше. И тем более о лечебных водах. Хотя пока тут блукал не раз удивлялся — какая чистейшая тут в ручейках водичка. Хрустальная.
— То-то и оно, что разные семьи то. Чуть не подрались, выясняя — чья это избушка.
— Была у лисы ледяная, а у зайца — лубяная. И поперла лиса зайку, пока за него петух не вписался — непонятно к чему ляпает Енот.
— Погодь про "в мире животных". Как вам удалось БТР уконтропупить? — спрашиваю я его.
— Ничего сложного. Парочка в БТР такого поворота событий никак не ожидала. Слово есть такое «неожиданность». Слыхал? Так это про меня — спокойно отвечает Енот, прихлебывая чаек.
— Ну а все-таки? Как? — настаиваю я.
— Очень просто. Наводишь оружие на цель. Совмещая их так, чтобы цель была в прицеле и производишь потребное количество выстрелов для поражения цели. Ничего сложного — несколько высокомерно отвечает Енот.
— Ладно, в общих чертах понял. Сложная карусель была закручена — признаю я очевидный факт.
— Нормальная операция — пожимает плечами Павел Александрович.
— Ну, мне судить сложно. По мне, так все это сложнее сложного, тем более с координацией десятка сводных групп из разных мест…
— Сложно, это когда то же самое, но с группой армий. Там да, масштаб. А тут — рота на роту. По нынешним временам — да, событие. Но это только сейчас так. Представьте объем планирования, скажем, у Наполеона. На армию в 600000 человек, да еще и наступающую по разным направлениям, да еще и снабжаемую за пару тысяч километров. Или более поздние времена с многомиллионными армиями… Но в целом, судя по результатам этой конкретной операции, план был хорош.
— И брак по расчету может быть счастливым, если расчет был правильным — кивает Енот.
— Ну да, как-то так… — киваю я. Павел Александрович печально смотрит на нас, несерьезных.
— Кстати насчет брака — продолжает Енот — а что это последнее время пошла какая-то суета насчет вензаболеваний? И мы как очумелые таскаем то реактивы, то лекарства и слухи всякие. Это все к чему? Вот людоедов расколотили — это хорошо, а что еще за напасть? Это что уже и поджениться нельзя, судя повсему слышанному? Вот пронзит меня какой очумелый Амур в самое это самое ядовитой стрелой — ан оно и смертельно.
— Ну за все надо платить…
— Это да. Но я слыхал, что сейчас дежурный трихомоноз приводит к весьма печальной инвалидизации. Или мне не то рассказали?
— Всякие социальные катастрофы всегда приводили к росту вензаболеваний, ничего нового. И раньше то же самое было. Недалеко ходить — когда наши войска в Великую Отечественную стали освобождать ранее оккупированные территории, то столкнулись с европейским подарочком. За 1943 год с вензаболеваниями госпитализировано более 800 000 военнослужащих, основные потери пришлись на период массового освобождения оккупированных территорий. Такие потери заставили ГКО принять решение о массовом запуске в производство "изделия номер 2. Председательствующий на заседании ГКО Булганин, спросил представительницу завода резинотехнических изделий: "Указанная в технической документации прочность 1 кг. на кв. см, это достаточная прочность? Весьма молодая и симпатичная инженер-химик выдала ироничный ответ, что ни один мужчина не способен создать такое давление. Ей самой будет интересно познакомиться с мужчиной, который сможет развить большее усилие. Тем не менее из войск шли претензии о недостаточной прочности "изделия номер 2, поэтому, начиная с февраля 1945 года, промышленность начала выпускать «модернизированный» вариант — выдает Павел Александрович историческую справку.
— Это так, но я о другом. Я слыхал, что сейчас не только много стало этой хвори, но она и идет иначе — мотает головой Енот.
— Гм… Ну вообще-то последние лет двадцать дали взрывной рост вензаболеваний, это верно. И моральная распущенность и реклама того, что трахаться надо везде и со всеми и перепихнуться неизвестно с кем — это кульно, и анонимное платное лечение и полное отсутствие профилактики…
— Ты лекцию то не читай. Не в сельском клубе — обрывает меня Енот — ты лучше поконкретнее.
— Ну а поконкретнее… При проклятом СССР вензаболевания были в основном у асоциальных личностей. Потому как вендиспансерах работали такие лекаря, что куда там Шерлоку Холмсу. И разматывали всю цепочку зараженных, нередко имея информацию типа "красивый шатен, зовут то ли Вадик, то ли Эдуард, познакомились в трамвае номер восемь. А любовью занимались в скверике, где пивная. И пролечивали соответственно. До полного излечения, подтверждаемого анализами. Ясен пень, найти больную гонореей студентку это надо было постараться. А когда лечат за деньги, то ясное дело идет раскрутка, как пьяного в ресторане на всякие анализы ненужные, но дорогие, а вот лечение — "одним уколом", за одно посещение. А это дает положительную динамику максимум в 60 % случаев. Зато симптоматика забивалась и все спокойно катило в хронь…
— Слушай, я тебе и не такое могу рассказать. Ага, я читал, что так сифон во время Отечественной лечили: когда наши от немцев начали освобождать страну, в наследство от цивилизованных европейцев досталась вспышка венерических заболеваний. Пенициллин еще не поступал, он чуть позднее пошел, а доблестных бойцов и командиров, намотавших на конец нехорошую болезнь, лечить надо. Заболевшим в госпиталях кололи скипидар или молоко в задницу, только не стакан, естесно, поднималась температура тела до 40 градусов, а чтобы пациент не загнулся от мышечных судорог, пациентов собирали в колонны и гоняли быстрым шагом под конвоем нескольких злых санитаров с дубинками. Причем почти сутки. А чтобы пациенты втихаря не слиняли во время оздоровительного забега, их гоняли в одном исподнем. Если пациент обладал здоровым сердцем, то через сутки он выздоравливал, одновременно обретая стойкие убеждения о пользе воздержания. Читал, что начальник одного из госпиталей был со своеобразным чувством юмора, венбольных он разбивал на две роты, в одной укол делали в левую ягодицу, а в другой — в правую. А потом для выздоравливающих он устраивал регулярные строевые занятия, чтоб булки не расслабляли и в городе поменьше шарились, причем во время марша одна рота дружно хромала на левую ногу, а вторая — на правую. Но я то тебя не байки спрашиваю или как при советах хорошо было, я тебе вопрос задал конкретный — правда ли, что течение болезни изменилось?
— Видимо так. Симптоматика изменилась, скорость проявления первых признаков увеличилась при гонорее и трихомониазе. Отмечено несколько случаев, когда уже через несколько часов после полового акта начинался «гутенморген» — это когда капля из уретры выделется и писать больно. Самое паршивое, что имеется какая-то связь трихомониаза с анаэробами. Два случая молниеносной гангрены полового члена и три скоропостижные смерти у дам от сепсиса говорят, что течение болезни изменилось. И у коллег, с которыми связь есть — то же самое отмечают. Тут пока непонятно, чего ожидать, но само по себе паршиво. Отсюда и суета. С другой стороны раньше и сифилис был моментальным, а сейчас стал куда как длительным.
— Ослабел? — интересуется Енот.
— Нет, скорее изменился. Нет смысла уже бороду отпускать.