— Здравствуйте… здравс…с-с-с… — негромко полетело вдаль по коридору.
Директриса под руку с гостьей прошли мимо отступившей к стене Нины, глядя куда-то поверх голов.
Нина вдруг вспомнила «Капитанскую дочку» — как Маша поехала в Петербург бросаться в ноги императрице. Просто им жилось тогда, с царями. Ей самой не так страшно было шагнуть с двадцатого этажа, как навстречу директрисе…
С того момента, как Наталья объявила новое распределение, Юлька почувствовала, что между нею и девчонками возникло непонятное отчуждение. Девчонки будто заново присматривались к ней. Еще вчера, грохнись она так с поддержки, замучили бы ахами и охами, а сегодня никто не подошел. На ужине в столовой Чолпан шутовски распахнула перед ней дверь: «Наша прима!» Вроде бы шутка, но с такой неприязнью…
Юлька задолго до отбоя ушла в комнату, но здесь было как на кладбище: Света по-прежнему не вставала, на тумбочке рядом с ее талисманом — большим музыкальным Ванькой-встанькой — остывал принесенный ужин, Нина, вернувшись после уроков, швырнула одежду на стул и упала лицом в подушку, Ия, как обычно, заснула, едва добравшись до кровати. Юлька тоже легла. Ворочалась под одеялом, слышала, как выгоняет Галина Николаевна мальчишек на свое крыло. Потом голоса и шум стихли…
Стукнула оконная рама, Юлька подняла голову, охнула, увидев темный силуэт за окном.
— Ну, ты у меня… — Она решительно привстала и вдруг узнала в темноте Демина. — Генка?.. Ты куда?
— К тебе, — тот бесшумно спрыгнул с подоконника.
— У тебя что, крыша поехала? А ну, вали отсюда! — шепотом сказала она.
— Да не бойся. Я не это… — Демин присел на край кровати. — Черт, замерз… Холодно там… — Он дрожал всем телом, обняв себя за плечи.
Юлька отодвинулась и села, завернувшись в одеяло.
— Чего тебе? — сердито спросила она.
— Сейчас… Погоди… — он все не мог согреться, зябко ежился. — Ты извини, Юль. Я не нарочно, честное слово. Понимаешь, за спину закинул…
— Ты для этого приперся?
— Нет. Не для этого… — Генка опустил голову, помолчал. — Понимаешь, Юль, я объяснить хотел…
— Днем ты не мог? — обозлилась Юлька. — А если Галина придет?
— Да когда днем?.. Понимаешь, Юль, я хочу сказать… Это не случайно сегодня. Я же работать не мог… Понимаешь, я… в общем… — он наконец решился: — Я тебя люблю, Юль…
— Все? — насмешливо спросила Юлька. — Ну, иди.
Генка покорно встал и двинулся к окну.
— Подожди… Сядь… — Юлька удивленно, недоверчиво заглянула ему в лицо. — Ты что, Ген… серьезно?
Генка молчал.
— Давно? — упавшим голосом спросила Юлька. Она еще надеялась, что все это очередная деминская хохма.
— Давно. Еще с пятого класса.
Юлька растерянно засмеялась.
— Смешно, да? — спросил Демин.
— Да нет… что ты… Извини… — Юлька хотела что-то сказать, не нашла что, снова засмеялась, торопливо прикусила палец. Ей никогда еще не объяснялись в любви, она не знала, как это должно происходить, но, наверное, не так неожиданно и глупо. — Я тоже тебя очень люблю, Ген. По-дружески… Бред какой-то… — Юлька совсем растерялась. — Все не как у людей…
Ия вдруг со вскриком поднялась на кровати и в ужасе уставилась на Середу.
— Она не дышит! Она не дышит!
Юлька вскочила, Титова сбросила одеяло и подбежала, Ия встала на колени, перегнувшись через спинку своей кровати. Они склонились над Середой, прислушиваясь.
— Слышишь?..
— Нет… А ты?
— Не пойму…
— Толкни ее…
— Сама толкни.
— Я боюсь…
Юлька осторожно тронула подругу за плечо, с замершим сердцем ожидая, что безжизненное тело легко подастся под рукой:
— Света…
Светлана равнодушно глянула на подруг и снова отвернулась к стене.
— Чего ты орешь! — напустилась Юлька на Ию.
— Мне показалось, она не дышит…
— Жрать надо меньше на ночь, дура! — крикнула Нина. — Казаться не будет! — Она легла и накрылась одеялом с головой.
— Между прочим, я совсем не ужинала, — оскорбленно сказала Ия. Она вдруг заметила в темноте Демина: — Ой! — нырнула под одеяло. — А вы чего там делаете?
— Ничего. Спи! — прикрикнула Юлька.
Ия послушно положила голову на подушку и тотчас уснула.
— Понимаешь, Ген, — чуть слышно зашептала Юлька. — Мы восемь лет вместе. Каждый день. Я за всю жизнь сестер меньше видела, чем тебя. Ты мне как брат. Я люблю тебя как брата. А по-другому… Я даже представить себе не могу… Ты извини… — Она потерянно замолкла.
— Что же мне делать, Юль? — тоскливо спросил Демин.
— Не знаю…
— А потом?.. Когда-нибудь?..
— Не знаю…