— Могучий Владыка, но жители "Баану Миир"…
— Они — ничто. Трупы. В их смерти ты можешь винить только неверных, осквернивших корабельную матку, уничтоживших наш новый "летающий мир". "Баану Миир" стар и он умрёт. Большинство формовщиков — тоже древние старцы. Ты же молода, ты встала на новую тропу, самую священную из всех, мастер Нен Йим. Забудь обо всём, что уже ушло.
Они — ничто. Неверные убили их, всех, кто был на "Баану Миир", на любом другом "летающем мире", слишком древнем и обветшалом, чтобы иметь возможность преодолеть рубеж скорости света. От этой мысли Нен Йим на мгновение почувствовала острый приступ ярости и мысленно дала себе торжественную клятву. Прежде неверные были для неё просто интересным объектом изучения, чем-то абстрактным, ирреальным. Теперь все они стали её личными врагами, олицетворением её ненависти. Она будет работать не покладая рук в ожидании часа расплаты.
И через мгновение, подавляя эту безмолвную ярость, подавляя даже богоподобный лик Шимрры, Нен Йим охватило странное безудержное ликование.
С этой секунды я начинаю по-настоящему творить, пронеслось у неё в голове. И вся вселенная содрогнётся от того, что я создам.
Люк осторожно разглядывал голографическое изображение Борска Фей’лиа, главы Новой Республики.
— Так, как вы говорите, я волен в любое время вернуться на Корускант? — обратился мастер-джедай к уменьшенной фигурке кремово-шкурого ботана.
— Это как пожелаете, — отвечал Фей’лиа. — Я хочу, чтобы вы поняли: истинный приказ о вашем аресте исходил от Сената, не от меня. Это заняло некоторое время, но я оказал на Сенат необходимое давление, чтобы это распоряжение было аннулировано.
— Я высоко ценю вашу заботу, правитель. Но я всё ещё помню, как именно вы грозились арестовать меня несколько месяцев назад. Как я могу быть уверенным, что это не очередная хитрость с целью заманить меня на Корускант в ловушку.
— На самом деле, — произнёс Фей’лиа, — я очень надеюсь, что вы не станете возвращаться.
— Почему это?
— Не принимайте меня за дурака, мастер Скайуокер. Я осведомлен о некоторых ваших деяниях. Многие из них, возможно, даже очень полезны для блага Республики. Однако в Сенате по-прежнему существуют элементы — могущественные элементы — которые считают вас и ваших джедаев повинными в нарушении перемирия с йуужань-вонгами. К каким бы словам не вынуждала меня политическая необходимость, мы с вами всё равно прекрасно понимаем: перемирие было разорвано лишь потому, что захватчики всего лишь желают покорить все до единого миры в нашей галактике. Но, хотя я аннулировал распоряжение о вашем аресте, я всё ещё не поддерживаю ваши незаконные действия и не собираюсь давать на них санкцию.
— Иными словами, вы собираетесь отрицать любую связь, имеющую место между нами.
— Так и происходит, мастер Скайуокер. Но я просто хочу всё оставить, как есть. — Он сделал паузу. — Со временем ситуация изменится.
— Думаю, что понял вас, правитель, — сказал Люк. Со временем джедаи могут остаться вашей последней надеждой на спасение.
— Хорошо. В таком случае желаю вам доброго дня. Или доброй ночи, не знаю уж, что у вас сейчас там. И, мастер Скайуокер?
— Да, правитель?
— Надеюсь, у вас там хорошо всё прошло с рождением ребёнка?
— В общем-то, да, — сказал Люк. — Теперь у меня есть сын.
— От всей души поздравляю вас и вашу жену, — с пафосом проговорил Фей’лиа.
— Премного благодарен, — ответил Люк. — Да пребудет с вами Сила.
Ботан мрачно кивнул, и его голографический образ рассеялся.
— Как ты мог так спокойно разговаривать с этим самолюбивым слизнем? — удивилась Мара. Она полулежала на кровати, малыш Бен наконец-то заснул и теперь почивал у неё на руках.
Люк пожал плечами.
— Было бы слишком легко разозлиться на него, учитывая, что его распоряжения едва не лишили меня самого ценного. — Он сел рядом с ней на кровать, и Мара с ребёнком на руках умостились у него под боком. — Но теперь ведь всё в порядке, правда? Так зачем растрачивать на него свою злость? Помимо всего прочего, если есть возможность подлатать орбитальный дворец вместо того, чтобы окончательно разбивать его ударом о поверхность, мы не должны упускать её.
— Ты всегда был таким мягкосердечным, Скайуокер, — проговорила Мара, ещё глубже утопая в его объятиях. — А с кем ты ещё разговаривал, пока я была в освежителе?
— С Камом. Они с Тионн считают, что нашли планету, о которой так долго мечтали. И, конечно, они поздравили нас с новорождённым.
— И они скоро вернутся?
— Угу.
— Здорово. "Тысячелетний Сокол" тоже вчера объявился. Когда до нас доберётся и Джейна, это будет настоящее воссоединение.
— Точно, — Люк мягко коснулся тоненьких пальчиков на руке Бена. — И угадай, кто будет в центре всеобщего внимания? Конечно, ты, малыш! — Люк вздёрнул подбородок. — Он очень похож на тебя сегодня.
— Главное, он здоров, — мягко произнесла Мара. — После всего, через что мы прошли, он мог стать похожим на дага.
— Ты сделала это, Мара, — прошептал он, целуя её в щеку.
— Мы сделали это, Люк.
— Теперь я хочу знать лишь одну вещь, — произнёс Люк.
— Ну, и?
— Сколько ещё пройдёт времени, прежде чем мы сможем вновь заснуть спокойно?
Мара фыркнула и ласково похлопала мужа по руке.
— Если наш малыш будет таким же, как детишки Соло, то, я бы сказала, нам ждать ещё как минимум лет двадцать.
Казалось, серые глазки Бена блеснули в знак подтверждения этого тезиса.