Он развязал заплечный мешок и достал сосновую ветку. Илс недоверчиво посмотрела на него.
- Амулет, говоришь? - прошептала она. - Но как он послужит нам?
Ей ответил запах, окутавший их, - теплое, смолистое благоухание. Оно как будто затопило разум и разлилось там тоненьким пением насекомых над полянами в вечерних сумерках. Элоф поднял ветку, и призраки других, срубленных ветвей закачались на нездешнем ветру, отбрасывая широкую тень. Кузнец повернул ветку: тень распространилась наружу от его руки, скапливаясь и растекаясь перед ними. Их окружили лесные шорохи и шепоты.
Путники двинулись вперед в зачарованном сумраке. Казалось, будто под их ногами тихо шуршит палая листва; резкие звуки голосов, лязг оружия и доспехов, отдаленный рокот прибоя - все исчезло в слабых шепотках ночного леса. Запахи крови и гари растворились в смолистом аромате. Беззвучно, как призраки, они скользили вдоль линий пикетов, двигались между траншеями, укреплениями и шатрами из темных шкур. Керморван замечал каждую вражескую позицию, каждое препятствие на их пути. Когда же его посещали сомнения, Илс, для которой темнота была не более чем приятными сумерками, могла указать им нужное направление. Но каждый раз, поворачивая сосновую ветку и распространяя пелену лесных теней, Элоф слышал слабый шорох сухих игл, падавших на землю.
Так они миновали эквешские порядки и вскоре вышли к широкому пролому в стене. Он имел форму наконечника чудовищного копья, ударившего в камень, раскрошившего тяжелые блоки и оплавившего их своим жаром. Часовые в темных доспехах сидели на корточках, уронив головы на грудь; возможно, им снились сырые, холодные леса их суровой родины. Огни их костров мигнули и угасли в лесной тени. Смерть нависла над ними, пока сумрак проплывал мимо, а они так и не узнали об этом и не обратили внимания на сдавленный звук, вырвавшийся из горла Керморвана и стихший, как только воину удалось справиться со своими чувствами. Лишь несколько камешков тихо зашуршало, скатившись с груды щебня, но то могли быть крысы, охотившиеся за мертвечиной. Затем все стихло.
В темноте стена казалась бесконечной. Элоф шел как во сне, едва веря тому, что эти угрюмые каменные утесы на самом деле сработаны человеческими руками. Монолитные блоки, более крупные, чем плиты в основании башни мастера-кузнеца, были высечены и воздвигнуты живыми существами, людьми и животными, чьи барельефы смутно виднелись на фронтонах домов внизу. Должно быть, во времена своей славы то были величественные и прекрасные здания, но сейчас лунные отблески скользили по пустым коробкам, лишенным крыш, безжизненным и почерневшим. Пустые окна зияли темными провалами глазниц или еще дымились, подобно черепам, усеивавшим окрестные поля. Непогребенные тела лежали на улицах или в общих могилах под рухнувшими стенами; иногда лишь рука или нога гротескно выглядывала наружу да на мостовой растекались лужи подсыхающей крови, смешанной с грязью. Полузабытые кошмары детства с новой силой ожили в сознании кузнеца. Он закутался в мрак, который нес с собой, как в плотный плащ, отказываясь видеть больше, чем было необходимо. Лицо Керморвана превратилось в маску, высеченную из мрамора. Лишь Илс, похоже, не впечатлял ни сам город, ни сцены резни. Она лишь изредка качала головой, словно удивляясь бессмысленности людских деяний.
Когда они поднялись к вершине стены и перебрались через остатки рухнувшего парапета, она остановилась и вздрогнула всем телом.
- Здесь очень высоко и место открытое. Мне кажется, или твое чародейство постепенно слабеет?
Элоф огляделся по сторонам и кивнул:
- Ветка потеряла слишком много игл. К тому же меня предупредили, что в городских стенах лесная сила не может помочь нам.
- Тогда сохрани ее, - посоветовал Керморван. - Спрячь ненадежнее - она еще может понадобиться. Здесь мы сможем пройти без всякого колдовства, если будем осторожны.
Как ночные призраки они крались над разбитыми улицами, залитыми светом эквешских сторожевых костров. Бастионы во многих местах были разрушены снарядами катапульт, плиты парапета растрескались; время от времени им приходилось перепрыгивать через проломы. Павшие защитники стены остались лежать там, где умерли, местами так густо, что трудно было не наступать на трупы. Их бледные лица смотрели на путников широко раскрытыми, неподвижными глазами. Элофу казалось, будто его спрашивают, почему он пришел так поздно, и, судя по выражению лица Керморвана, воин чувствовал то же самое. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они достигли южного фланга внешней стены и остановились перед препятствием, преградившим путь.
Здесь, как и в других местах, где внешняя стена подходила близко к внутренней, между ними был перекинут короткий мост, обороняемый с обеих сторон высокими надвратными укреплениями с башенками и галереями. Массивные железные ворота, наглухо запертые, не давали пройти дальше. Элоф внимательно осмотрел их, выискивая слабые места, но уже понимая, что это бесполезно.
- Здесь старайтесь ступать особенно тихо! - прошептал Керморван. - Мы не знаем, кто удерживает эту часть внешней стены, и не можем просто постучаться. Я не хочу пасть от руки своих же соратников, если они решат сперва разить, а потом уж разбираться, что к чему. Сначала нужно увидеть их. Поэтому я полагаюсь на твое зрение, Илс.
Девушка всмотрелась в глубокие тени под башенкой.
- Я не вижу никого на галерее и у бойниц с этой стороны и на мосту тоже. Если там есть часовые, то они, должно быть, охраняют наружную сторону. Но как ты рассчитываешь обойти их?
- Перебраться на мост, разумеется, - ответил Керморван и принялся разворачивать длинную веревку из своего заплечного мешка. - А оттуда - на дальний бастион. Внешняя сторона башни сделана гладкой специально для защиты от крючьев, но с внутренней стороны есть фигурные водостоки. Я пойду первым и буду подстраховывать вас, если хватит веревки.
Он проворно обвязал конец веревки вокруг пояса, пригнулся и пополз вперед. Дотянувшись до желоба водостока, он выпрямился во весь рост и начал карабкаться, словно паук, вытянув длинные конечности и прижавшись лицом к камню. Вскоре послышался его хриплый шепот:
- Веревка... слишком коротка! Следуйте за мной понемногу - сначала Илс, а потом ты, Элоф!
Илс шумно сглотнула, но забралась вверх с помощью Элофа. Потом она застыла; ее лицо в призрачном лунном свете казалось пепельно-серым.
- Будь храброй! - прошептал кузнец. - Твои горы выше, пещеры глубже!
"Но не такие гладкие, без единой зацепки", - добавил он про себя и почувствовал, как его ладони увлажнились от страха.
- Керайс! - прошипел Керморван. - Давайте же, глупцы!
Элоф сглотнул, оторвал руку от веревки и обхватил Илс за талию, поддерживая девушку. С его помощью она начала продвигаться вперед - сначала неустойчиво, маленькими шажками, но постепенно обретая уверенность. Ее глаза были плотно закрыты. Элоф дюйм за дюймом полз следом, меч в ножнах болезненно хлопал его по бедру. Он не знал, сможет ли в случае необходимости удержать девушку: Илс была маленькой, но плотно сложенной. Наконец Керморван, балансировавший на выступе фигурного слива, протянул руки, чтобы помочь ей перебраться через парапет. Подсаживая Илс, Элоф зашатался и на один кошмарный момент заглянул в пропасть за своей спиной. Затем рука Керморвана протянулась к нему, и он перевалился через парапет на грязные плиты мостовой.
Несколько секунд они лежали в глубокой тени у ворот, переводя дух и наслаждаясь короткой передышкой. Керморван повернулся, вглядываясь в дальнюю сторону моста. Когда Элоф начал подниматься на ноги, воин удержал его за плечо.
- Ш-ш-ш! Что это?
Что-то двигалось и поблескивало в дальнем конце моста. Потом появилась высокая фигура, облаченная в блестящую кольчугу, покрытую темным плащом. Человек снимал шлем, словно усталый часовой, сменившийся со стражи. Он поднял голову, вздрогнул и выхватил из ножен тяжелый двуручный меч. Керморван не пытался скрыться. Он стоял и спокойно наблюдал. Вооруженный человек замер в нерешительности.
- Кто идет? - хрипло, требовательно спросил он. - Отвечай, или я...
- Может быть, луна помрачила твой разум, Брион, если ты не узнаешь меня? - в свою очередь осведомился Керморван.
Воин замер, окаменев от изумления. Сейчас луна хорошо освещала его лицо, и Элоф инстинктивно сжался, словно увидел нечто ужасное. Южанин был очень высоким, даже выше Керморвана, шире в кости и явно старше. Его длинные волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам, хотя лишь несколько прядей падало на высокий, лысеющий лоб; густая борода была аккуратно расчесана. Глаза холодно поблескивали из-под тяжелых век, длинный прямой нос имел хищную горбинку у переносицы. В своем роде это было красивое лицо, но Элофу оно на мгновение показалось чудовищным. Несмотря на отсутствие точного сходства, общее подобие черт и цвета кожи было таким сильным, что он едва не принял этого человека за мастера-кузнеца.
Брион шагнул вперед.
- Ты... - рявкнул он и взмахнул мечом. Из-за внутренних ворот донесся приглушенный лязг оружия, стук подкованных сапог, и четверо стражников выбежали на мост, переводя встревоженные взгляды с незнакомцев на своего начальника. Трое держали наготове короткие луки, у четвертого был арбалет. На их плащах имелась такая же эмблема, как на плаще Бриона.
- Взгляните-ка, ребята! - обратился к ним темноволосый воин. - Кого вы видите? Наш лорд Керморван карабкается по стенам в ночную стражу!
- Керморван? - хрипло ахнул один из стражников.
Керморван, так и не прикоснувшийся к рукояти собственного меча, слегка наклонил голову, словно принимая воинский салют.
- Как вы думаете, почему он так поступает? - ледяным тоном продолжал Брион. - И в такое неподходящее время? Конечно, он мог рискнуть и нарушить свое изгнание...
- Меня никто не изгонял, Брион, - ровным голосом отозвался Керморван. - Человека нельзя изгнать из города в его отсутствие.
- Поэтому-то ты и покинул нас в такой спешке. - Губы Бриона растянулись в улыбке. - Откуда ты знаешь, что с тех пор законы не изменились?
- Потому что люди не так глупы, Брион.
Тот пожал плечами.
- Я не буду пререкаться с тобой. Формально ты находишься в изгнании, а по последним сведениям, которые дошли до нас, ты связался с такой же шайкой морских разбойников, как те, которые сейчас копошатся у наших ворот. - Он сурово покачал головой. - Лишь сегодня вечером синдики удивлялись тому, каким образом горстке варваров удалось так быстро пробить первую линию нашей обороны. Надеюсь, теперь мы знаем причину.
Лицо Керморвана застыло, глаза и ноздри сузились от ярости. Однако он по-прежнему не обнажил меча, а голос его звучал холодно и спокойно:
- В другое время я заставил бы тебя раскаяться в этих словах, Брион. Но сейчас пора забыть старые обиды. Я вернулся в час нужды и привел неоценимую помощь...
- Ты хочешь сказать, армию? Не растерял ли ты ее по дороге? Я не вижу рядом с тобой никого, кроме пары рабов, таких же оборванных, как ты сам.
- Я не раб! - прорычал Элоф, безуспешно пытавшийся подражать презрительному спокойствию Керморвана. - Меня зовут Элоф, я кузнец из Северных Земель. А это леди Илс из рода дьюргаров. Мы не служим никому, кроме своих друзей!
- Подобает ли человеку высокого звания водить дружбу с бродячими кузнецами и подземным отродьем? - продолжал Брион, не обратив внимания на Элофа. Он покачал головой и удовлетворенно улыбнулся; теперь в его голосе звучало неприкрытое самодовольство. - Нет, мой лорд. Даже если бы все, что ты сказал, было правдой, мы все равно не позволили бы тебе вернуться в такое трудное время, чтобы сеять сомнения в сердцах добрых граждан и подрывать авторитет синдиков. В интересах народа этого нельзя допустить!
- Ты легко говоришь от имени народа. - Голос Керморвана звучал недоуменно, словно он с трудом верил услышанному. - Почему бы тебе не спросить у людей, хотят ли они меня видеть?
Темноволосый человек снова покачал головой:
- Увы, это невозможно. Ты и так уже многим заморочил голову. Даже слухи о твоем возвращении могут расколоть город на враждующие партии. Будет лучше, если о тебе больше не услышат или обвинят во всем эквешцев, увидев твой...