Взгляд Альва задержался на девушке. Словно в ответ, она подняла руку и легким движением откинула капюшон, открыв коротко стриженные темные волосы. Потом она медленно повернула голову, словно собираясь украдкой посмотреть на них, но встретилась со взглядом Альва и поспешно отвернулась.
- А девушка? - спросил он.
Ингар пожал плечами.
- Ее я не знаю и, по правде говоря, знать не желаю. Если она принадлежит Лоухи, то для нас с тобой она ничто. Вот так; можешь понимать это как тебе вздумается.
Альв плотно сжал губы.
- Но поговорить-то с ней я могу?
- Да, на свою дурацкую голову, - пробормотал Ингар и торопливо спустился по лестнице в библиотеку. Внизу хлопнула дверь, и Альв заметил, как девушка вздрогнула. Когда он обратился к ней, она вздрогнула еще раз.
- Не пугайтесь, леди. Чувствуйте себя как дома. Могу ли я предложить вам стул?
Теперь она в самом деле посмотрела на него. Альву пришлось приложить все силы, чтобы не таращиться на нее в ответ. Она являла собой полную противоположность Лоухи и, однако, по-своему тоже была красавицей. Сначала он увидел ее глаза - большие, странно раскосые и зеленые, как морской прибой. Из-за высоких скул и маленького прямого носа ее лицо казалось почти треугольным, сужаясь книзу до полных губ и сильного подбородка. Ее волосы были подстрижены так коротко, что мочки маленьких ушей выглядывали наружу; кремовая кожа имела слабо-золотистый оттенок, темнее, чем у Лоухи. В ней было что-то от животного - возможно, от загнанного животного, пойманного в ловушку. Хотя ее лицо было очень юным, пережитые страдания глубоко отпечатались на нем, а на ее плечах, казалось, лежал невидимый груз. Диковатое выражение в ее взгляде могло означать и отчаяние.
Сначала Альв не мог говорить. К его горлу подкатил комок, душу захлестнули чувства, абсолютно чуждые тому образу подмастерья, который он пытался выковать. Он взял одну из скамей, стоявших возле стены, и почти сердито пододвинул к девушке, чувствуя себя последним дураком. Она устало опустилась на сиденье. На ее губах неожиданно расцвела улыбка. Ошеломленный, он сел рядом.
- Благодарю вас, сир. Мне уже давно не приходилось сидеть у огня в мире и покое.
Ее голос тоже был поразительным, глубже и мягче, чем у Лоухи. Несмотря на явную усталость, девушка смотрела на него почти с интересом.
- Кому я обязана своей благодарностью?
- Я... я здешний подмастерье. Правда, уже кандидат в поденщики! Меня зовут Альв... - Он беспомощно пожал плечами.
- ...но вам не слишком нравится это имя?
Ее прозорливость изумила Альва.
- Я ненавижу его! Но пока я не смог подыскать лучшего имени, которое я бы мог носить без... в общем, не чувствуя себя глупо. Это все равно, что носить одежду с чужого плеча.
Она серьезно кивнула, хотя в выражении ее лица Альву почудилось что-то похожее на улыбку.
- Да, в этом мало радости. Но будьте терпеливы, вы найдете свое имя и заслужите его. Я знаю! В вас есть что-то особенное. Лоухи тоже это почувствовала, я поняла это по ее голосу. Вы необычный человек, единственный...
- И вы! И вы тоже!
Кара опустила глаза. Ее улыбка погасла.
- Да, к моему горю.
На ее щеке затрепетали отблески пламени. Белый плащ распахнулся; под ним она носила простую юбку деревенского покроя, но из темного, мягкого материала. Ее руки с длинными, тонкими пальцами были сцеплены на коленях.
Забурлила вода, завертелись колеса, забили огромные молоты, и огонь, вспыхнувший в сердце Альва, вырвался наружу. Он схватил ее руки и крепко сжал их.
- Леди, я помогу вам! Только скажите как, и я это сделаю!
В ее взгляде снова вспыхнуло дикое отчаяние, но она не отстранилась. Ее ответное пожатие было таким сильным, что Альв изумился. В следующее мгновение она порывистым движением прижала его руки к своей груди.
- Ты не можешь! Не кузнец сковал мои цепи, и даже если бы ты был величайшим из людей, то не смог бы разорвать их.
Она немного успокоилась и даже рассмеялась, но в ее смехе не было издевки.
- Зато, возможно, когда-нибудь я сама смогу освободиться. Я перестала в это верить или видеть какую-то пользу от этого, но знать, что кто-то хочет помочь тебе... этого уже достаточно.
- Я готов на все! Скажи, что нужно сделать!
Лицо девушки посуровело и застыло, в глазах вспыхнул свет. Альву показалось, будто он видит два озера немыслимой ясности и глубины, затерянные посреди бескрайнего леса.
- Нет! Я запрещаю тебе, ибо пострадаешь не только ты. Возможно, тебя ожидает великая судьба, и я не вправе лишить мир твоих заслуг. Меньше чем через час Лоухи заберет меня отсюда - не мешай ей!
- И я больше никогда не увижу тебя? Никогда не узнаю, что... что... Альву все же удалось сдержать слезы, но он знал, что его губы дрожат, как у ребенка. Восемнадцатилетний юноша, кандидат в поденщики Гильдии Кузнецов, он еще недавно чувствовал себя взрослым мужчиной. Теперь он ощущал лишь пустоту и беспомощность.
- Я обещаю тебе одну вещь, - медленно, раздельно произнесла она. Начиная с этого дня, я больше не буду отчаиваться. Я буду следить и ждать любой разумной возможности, чтобы вырваться на волю. А потом я найду тебя, где бы ты ни был. Поверь мне и довольствуйся этим.
В очаге вспыхнуло пламя, угли треснули и рассыпались. Внезапно Альва осенило. Он все-таки сможет чем-то рискнуть! Уголки его губ приподнялись в лукавой улыбке.
- Хорошо. Я верю тебе, Кара. Ты сдержишь свое обещание... если примешь зарок. - И он протянул ей браслет.
Девушка мгновение помешкала, затем взяла браслет и начала внимательно разглядывать его, поворачивая то так, то этак. Золото отливало красным в свете очага, на узоре танцевали маленькие огоньки.
- Эта вещь обладает силой, - дрогнувшим голосом прошептала она. - Мне, как никому другому, следует соблюдать осторожность в обращении с предметами силы. Нужно крепко подумать и поискать совета, прежде чем связывать себя зароком. В таких случаях нельзя торопиться...
С этими словами она внезапно продела руку в браслет, подняла его выше локтя и защелкнула там.
- Хотел бы я, чтобы ты так же "не торопилась" с выполнением своего обещания, - заметил Альв, и оба согнулись пополам от смеха. Ими овладело безоглядное, детское веселье, рвущее узы страха. Их лица сблизились, и на мгновение их дыхание смешалось, губы соприкоснулись... а затем они отпрянули в стороны, услышав шаги на лестнице и шуршание плаща Лоухи. Кара на мгновение сжала его руку, и они расстались.
Когда Лоухи и мастер-кузнец спустились в гостиную, Кара сидела одна у очага, низко опустив голову. Статная женщина огляделась по сторонам и деликатно, но презрительно фыркнула:
- После свежего воздуха здесь пахнет как в хлеву. Сажа, стряпня, горячий металл! Пора снова выезжать на открытую дорогу. Пошли, Кара!
Альв, стоявший у открытой двери кухни, наблюдал, как девушка поднимается и идет следом. Он видел, как распахнулась дверь, и слышал стук копыт по каменным плитам, болью отдававшийся в его сердце. Но незадолго до этого, когда мастер-кузнец вывел Лоухи наружу и галантно последовал за ней, рука Кары с золотым браслетом метнулась к нему из-под плаща и прикоснулась к его руке.
- Это поможет мне! - жарко прошептала она. Плащ распахнулся, и Альв впервые заметил, словно во сне, что его подкладка подбита бесчисленным множеством крошечных черных перышек.
Ворота закрылись, стук копыт стих в отдалении. Мастер-кузнец вернулся, потирая руки. Он был бледен, но выглядел облегченным, словно с его плеч свалилась огромная ноша. Около часа он в молчании сидел у очага, а затем подозвал к себе Альва.
- Теперь давай посмотрим на твой браслет, мальчик, - сказал он.
- На мой браслет, мастер-кузнец? Вы дарите его мне?
Мастер покосился на него.
- Если ты этого хочешь. Работа твоя, хотя золото принадлежит мне. Но помни, к двум другим изделиям это не относится! Если кузнец слишком любит творения своих рук, он не может избавиться от них ради собственной выгоды.