— Напрасно надеешься! Ничего подобного!
— Не пытайся обмануть меня. Я все знаю.
— Ничего ты не знаешь! Ничего!!!
Я закрыла руками лицо, низко наклонив голову. Больше я не могла сдерживать слезы.
— Или тебе еще дорог твой желторотый юнец? — услышала я снова раздраженный звук его голоса.
Я помотала головой, не отрывая рук от лица. Он молчал, ждал пока я успокоюсь и смогу хоть что-нибудь ответить. Наконец, я решилась отнять руки от мокрых глаз, быстро размазав слезы по щекам, но, как оказалось, не могла говорить, не всхлипывая. Прошло еще несколько минут, пока я чуть успокоилась. Гавр на удивление терпеливо дожидался.
— А что будет, если я не соглашусь? — спросила я, хотя совершенно точно знала ответ.
— Что будет? — со злобой выкрикнул наместник. — А вот что будет!
Резко наклонившись, он с остервенением выдернул с корнем маленькую сосну и швырнул себе под ноги. Комментариев не требовалось.
— Решай! — рявкнул он.
— Это слишком унизительно.
— Не думай о гордости, подумай о том, чтоб спасти жизнь! Лютый Князь не церемониться с такими выскочками как ты!
— С чего вдруг ты решил проявить милосердие?
Это был вопрос который давно вертелся у меня на языке, ведь в то, что воинская или какая-та там еще честь не позволяет титану убивать женщин и детей, я не поверила. Гавр служил Хозяину, Лютому Князю, князю тьмы… Что для него жизнь какой-то маленькой девчонки?
— Мне просто тебя жаль, — ответил он совершенно искренне.
Ну что ж. Жалость не любовь, конечно, но большего ожидать от Гавра не приходилось.
— Твой ответ, — услышала я его требовательный голос.
— Я не знаю… Нет…
— Это твое последнее решение?
Я молчала. Сказать сейчас «да», значит умереть. И сказать «да» — выжить. И я сказала:
— Да.
— Да, это нет или да?
— Да, — повторила я и, достав из кармана кольцо с красными камушками, надела его на безымянный палец правой руки.
Мы молчали. И я, вдруг опомнившись, поспешила уточнить:
— Но мне нужно время, чтоб решиться.
— У тебя есть еще недели три, — равнодушно согласился Гавр.
— Я дам тебе знать, — сказала я и зашагала прочь.
Но сделав несколько шагов, я вдруг вспомнила, что забыла кое-что, очень важное для меня. Обернувшись, я пошла обратно. Гавр удивленно приподнял бровь. Я подошла к нему и, лишь мельком взглянув в его дьявольские глаза, наклонилась к земле и подняла вырванное деревце.
— Может и мне удастся спасти чью-то жизнь, — сказала я ему и быстрым шагом, почти бегом, отправилась домой…
Я посадила ее в своем мире возле крыльца. Здесь было достаточно места и света, чтоб расти.
— Будем жить! — как можно бодрее сказала я сосне, и мне показалось, что она даже слегка расправила свои поникшие ветки.
На небо высыпали звезды. Было уже давно за полночь. Я смотрела в темное небо не в силах оторвать глаз от жемчужной россыпи. Одна из искрящихся точек вдруг стала подвижной и яркой, сорвалась с неба и горящим шаром устремилась к земле.
"Пусть все сбудется", — загадала я без особой надежды на исполнение желанья.
Видишь, отчалил последний корабль
От моих берегов,
От изуродованных огнем
Взорванных облаков.
Там, где след сгоревшей звезды,
Блеск твоего дворца.
Спят сторожа и цепные псы,
Кони стоят у крыльца.
Ласковый мой, не томи коней,
Ты к высоте привык.
Между твоей судьбой и моей
Только один миг.
Но не дозваться мне до тебя
С черной моей земли.
Ведь затерялись на Млечном Пути
Все мои корабли…