-- Вы совершенно правы, на мой взгляд. Но есть влиятельные силы, которые мне не простят казни Варга. Пока я правлю, но руки связаны мои!
-- Сенатор Марцеллин?
-- В частности. Не забывайте, что принц Варг -- зять Марцеллина. Есть и другие, кто не желает его смерти. Поэтому разумно будет до поры до времени держать Варга между жизнью и смертью. Казнить злодея никогда не поздно.
-- Он снова убежит!
-- С линкора "Мафдет" -- не убежит. Забудьте о нем, дорогая. Для вас его уже не существует.
-- Извольте объяснить мне, ваше высокопревосходительство, зачем вам понадобилось играть комедию перед злодеем, который "уже не существует"!
-- Чтобы использовать его.
-- Использовать?!
-- Ваш бывший брат немало популярен в простом народе. Увы, это так! Если он покается перед нами... и перед вами, народ лишится своего вождя.
-- Он не покается!
-- Не зарекайтесь, герцогиня. Я лично контролирую процесс.
-- Теперь он думает, что я у вас в немилости!
-- И замечательно, пусть думает. Как говорят у нас, у аморийцев, ложная надежда -- путь к совершению ошибок. А мы воспользуемся его ошибками.
-- Скажите... скажите откровенно, госпожа моя, вы в самом деле полагаете меня сместить и посадить на трон младенца? Если это так, я должна знать...
-- Ну что вы, дорогая! Как я могу быть столь неблагодарной к вам?! Вы спасли мне жизнь однажды, я это не забыла. Вы по закону герцогиня, и я вам обещаю полную поддержку.
-- О, госпожа моя, простите!.. Я вела себя глупо.
-- Напротив, дорогая, вы замечательно себя вели! Вы были непосредственны в гневе и обиде, вы сыграли саму себя. Вот почему, к слову сказать, я не стала предупреждать вас о моем скромном фарсе.
-- Вы невероятно умны и изобретательны, госпожа. Мне никогда не быть на вас похожей. Как это ужасно!
-- Доверьтесь мне, Кримхильда, и дорожите моей дружбой.
-- Я исполню все, что вы велите.
-- Попытайтесь найти путь к сердцам ваших подданных. Поймите, это единственный способ сохранить престол вашего отца. Вам не удастся долго усидеть на штыках наших легионеров. Открою вам один секрет, герцогиня. Князь Корнелий Марцеллин формирует фракцию сенаторов и делегатов, сторонников превращения Нарбоннии в имперский экзархат. Если вы не сможете доказать Империи свою полезность, влиятельная фракция Марцеллина заставит правительство уничтожить герцогское правление в Нарбонне. И даже я ничем не смогу вам помочь!
-- Это ужасно...
-- Так что не лишайте палачей их работы, а сами займитесь обязанностями герцогини...
* * *
148-й Год Кракена (1786),
поздний вечер 15 октября, Внутреннее море у берега Нарбоннской Галлии, борт линкора "Мафдет"
-- ...Хорошо стереги его, Марс. Он очень умен, этот непокорный вепрь. Он попытается бежать при первой же возможности. Но он мне живым нужен.
-- Ясно. Стало быть, триумф на Палатинской площади отменяется?
-- Прости меня, воинственный бог...
-- Мне жаль тебя, София.
-- Sufficit!85 Ненавижу, когда меня жалеют!.. Марс, я представлю тебя к награждению орденом Фортуната третьей степени.
-- За какие подвиги? За сто тысяч новобранцев, отправленных к богам? Или за сто тысяч новых рабов?!
-- За победу в войне с мятежниками.
-- У меня к тебе другая просьба, звездоокая богиня. Прими мой рапорт об отставке.
-- Ты не в себе, Марс. Возьми себя в руки, ты же мужчина!
-- Я не хочу играть в твои игры.
-- О, Творец! Думаешь, я хочу?
-- Хочешь, я же вижу. Я знаю тебя, как самого себя. Ты обожаешь манипулировать людьми. А я хочу просто любить тебя!
-- Марс, я устала. Не начинай сначала. Мне нужно возвращаться в космополис.
-- Я подам рапорт военному министру.
-- Ты этого не сделаешь.
-- Увидишь, сделаю. Мне надоело...
-- Марс, если ты это сделаешь, я разлюблю тебя.
-- Ты меня тем более разлюбишь, если я превращусь в твою игрушку. Играй другими, кто позволяет собой играть! Я -- нет.
-- Ты ничего не понял, Марс. Меня никто не понимает, даже ты!
-- Конечно, куда уж нам тебя понять!
-- Ты упрямец, гордец и себялюбец, князь Марсий Милиссин. Ты слепее крота! Оставь меня. Я подпишу твой рапорт об отставке, и ты исчезнешь из моей жизни. Само собой, я вытравлю твоего ребенка.
-- Что... что ты сказала, повтори!
-- Вчера, когда любились мы, я не предохранялась.