— Ты можешь показать мне плетение? Просто так, без разъяснений? Я потом разберусь в основах… больно сильно, идти больно.
— Не удивительно, ведь у вас две трещины в кости бедра! — Айсер распался на туманные дымки разных цветов, символизирующие разные энергии, и медленно, чтобы я успел запомнить, складывал узор. Это была сложная матрица, лично мне показалось, что как минимум половина точно лишняя.
— Для точной настойки рекомендую вербальную формулу. Поправки вносить не советую, даже если очень хочется.
— Я не дурак, — отмахнулся я и принялся скрупулезно выстраивать энергетические линии, не вдумываясь в то, что делаю. Потом повторил за Айсером нужные слова и закончил заклинание. Похоже, получилось… я боялся, что вообще чувствительность отключится, но исчезла только боль. Хотя все равно, при шаге, если я опирался на больную ногу, нечто внутри словно вздрагивало от электрического заряда. В любом случае, по возвращению Ринелина я выглядел несколько более живым, даже головная боль прошла.
Идти оказалось недалеко. Но зато я понял, насколько я устал.
— Подожди, — сказал я Ринелину. — Очерти круг.
Нет, я просто поражаюсь его терпению! Никаких вопросов! Ринелин провел острием меча неровный круг, замкнул его, жестом пригласил меня.
— Не стоит, повелитель, — сказал Айсер. — Вам не следует колдовать сейчас. Давайте я…
Так или иначе, защитный круг был установлен, и я был уверен, что через моего духа-хранителя никто не пройдет. С тех пор, как Айсер научился преобразовывать свою духовную энергию, он стал гораздо полезнее!
— Ты голоден? — спросил эльф.
— Я хочу спать, только и всего. Я так устал…
— Наколдовался?
— Рин, дай мне чуть отдохнуть, пока действует обезболивающее заклинание. Айсер сказал, что оно будет действовать около десяти часов. А потом я тебе все расскажу, даю слово.
Эльф кивнул. Конечно, Рин занимался и всем прочим — я едва держался на ногах. Все-таки, он сильнее меня, чисто физически. В рекордные сроки был возведен шалаш около куцего деревца. Я плохо помню, как засыпал, и спал ли Рин. Не помню, что мне снилось, но явно что-то поганое. И мне было жарко — явно, лихорадка.
Я проснулся, когда еще даже быстрое синее солнце, которое всегда чуть обгоняет красное, не выглянуло из-за горизонта. А может, его просто не было видно из-за деревьев. Таких лесов, больших, но ужасно неопрятных, смешанных, где можно найти множество разных видов растительности, их было полно на территории людей. Это было похоже на чей-то дурной эксперимент. Конечно, после наших Лесов это кажется диким, но тут все такое — неправильное, но тоже имеет право на существование.
Ринелин, закутавшись в плащ и скорчившись, спал рядом.
Я проснулся от того, что неловко повернулся во сне и дернул рукой. Заклинание кончилось? Странно, ведь я заснул еще засветло, вернее, очень даже рано, прошло больше десяти часов точно. Или я просто спал как убитый, и даже не проснулся, когда Рин решил поужинать? Да, это было, стоит только взглянуть на потухшие угли, все понятно. Вот чем чревато магическое истощение и сотрясение мозга, беспробудным сном. Пусть я и не так резво колдовал, но воплощение духа всегда отнимает много сих. И нельзя пробовать неизвестные заклинания, так-то!
— Айсер, — позвал я.
— Все в порядке, даже слишком. Хотя должен предупредить, что кто-то пытался поймать вас на поисковое заклинание, явно эльфийской работы, но я заблокировал.
— И правильно сделал, — кивнул. Либо магистры, либо Сильвия, одно из двух или все сразу?
Беспокойно завозился Рин, будто изо всех сил боролся со сном, вернее, старался не проснуться. Даже с головой спрятался в плащ, чем рассмешил меня до крайности. Почему-то я никогда не обращал внимания на такие его привычки. О небо, как же много времени прошло!
— Что, очнулся, наконец? — недовольно пробурчали из кокона. — Хорош же ты спать, даже я весь извелся от нетерпения.
— Да ладно! Между прочим, я несколько дней не спал по вашей милости. Иначе просто не успел бы к развязке.
Эльф сел, широко зевая и от души растягивая задеревеневшие мышцы.
— Ты спал более двадцати часов. Несколько больше, чем предполагалось. Как рука?
— Болит. А ты чего хотел? Даже реликвии не справляются с переломами за сутки! Айсер говорит, нас кто-то искал.
— Сильвия, — уверенно ответил он. — Кто еще? Она ведь не успокоится, пока все мозги тебе не проест. И я тоже, честно говоря.
— Так… — я пошевелил пальцами левой руки, призывая свою сумку ближе, порылся и откопал карту. Это была достоверная и подробная карта, не чета тем, что хранятся у эльфов. Они почему-то считают, что достаточно обозначить несколько людских городов и центральные тракты, остальное — не важно. Наивные! Все важно!
— Мы, вроде, вот здесь, не так далеко от Соры. Предлагаю вернуться.
— Вчера ты был против.
— Вчера нас искали вдвое интенсивнее, чем будут сегодня. И потом, надо зайти к градоправителю, забрать награду за уничтожение химеры и около десятка магов-сектантов. К тому же, нам нужна новая одежда, а персонально мне — какое-нибудь зелье от головной боли. Я над ним чуть поколдую, и она станет пригодно для эльфов. А потом и тебя полечу.
— Ты умеешь? Ты ведь не успел пройти общий курс магии исцеления, сбежал раньше.
— Ну и что? Люди умеют лечить не хуже, иногда — даже лучше. У неказистых знахарок порой такие методы, что все наши магистры удавились бы от зависти! У меня было время научиться, тем более что для углубленного изучения теневой магии нужно знать и целительную.
— Теневая? Это вроде призыва духов? Сильвия искала упоминания о темной магии и наткнулась на рассказы о демонологах.
— Были такие маги. Они призывали не только духов, но и демонов, и даже существ из других миров. Только их уже не осталось, некому и некого учить такому искусству. Вот я пытаюсь вспомнить, но пока ничего не получается.
— Тогда у меня только один вопрос, — решил Рин. — Если мы пойдем в город, как же ты будешь удерживать этот щит на нас? Ведь тогда нас найдут, а тебе этого не хочется.
— Легко, — я щелкнул пальцами. — Айсер, персональную защиту.
— Повелитель, вы тиран, — весело откликнулся дух. Спустя несколько секунд Рин удивленно рассматривал едва заметную дымку на коже, которая никак не ощущалась, но вполне действенно защищала от поисковой магии. Правда, вот и весь толк от нее, но с остальным я в состоянии справиться сам.
Конечно, первым делом покрытые моей иллюзией, мы пришли к градоправителю. Человек удивился, увидев нас, наверное, потому что было так рано. Мне не нравилось считать, что он не рассчитывал, что мы живы. Но деньги мы все же получили, и Рин внимательно рассмотрел золотой кругляш, рисунок на нем, и заявил:
— Люди — странные существа.
Я расхохотался и повел эльфа покупать одежду. Ох, и намучились мы с этим! В лавке готовых вещей много чего нашлось для Рина, но то ему покрой не нравился категорически, а бывшую в употреблении, хоть и чисто выстиранную одежду эльф отказался одевать наотрез. Разозлившись, я выпросил у хозяина лавки, которого мы довели почти до истерики, по рулону темно-синей и черной ткани. Не шелк, даже не то, к чему привык Рин, но вполне сгодиться. Хоть Айсер и советовал мне отказаться от магии на время, я быстро сплел потоки энергии и создал Рину точную копию его костюма, испорченного в шахтах, только другого цвета.
А потом повел его завтракать. У эльфов золото не в почете, зато большую ценность имеют драгоценные камни. Минералы, имеющие четкую, но пластичную кристаллическую структуру, помогают усиливать заклинания, да и накапливают энергию. Иными словами, у эльфов ценится энергия, а не сами минералы. Мой друг хоть и знал, но впервые столкнулся с возможностью купить что-то за кусочек золота.
Рин подозрительно обнюхал предложенные блюда, к такой еде он явно не привык. В конце концов, здесь все жирное и неизвестного происхождения.
— Ну что, теперь и поговорить можно, — сказал я и щелкнул пальцами, создавая тонкий слой разряженного воздуха, который гасил звуки в обе стороны. Чтобы никто нас не подслушал. — Как у вас там вообще?
— Ничего странного. Как будто ничего и не произошло. Во всяком случае, никто вслух не решается говорить об этом. Многие ожидали, что твой клан впадет в немилость, но этого не случилось. Даже наоборот, если король обратился к тебе с просьбой. Совет Альянса объявил тебя отступником и ренегатом, и настаивал на том, чтобы тебя лишили титулов и наследия. Но без твоего присутствия это невозможно, так что дело на этом встало. В Средней Академии небольшой переполох, да и среди наставников и магов, кто знал тебя и твоего отца — тоже. Половина из них не верит ни единому слову Орена, потому как никаких заявлений от тебя не поступало, а твой отец ничего не говорил на эту тему. Другая же половина считает, что ты подвергся какому-то дурному воздействию, экспериментируя с магией, и утратил свою личность и душу. Примерно треть из этой полвины настаивает на твоем уничтожении, пока ты не стал серьезной опасностью для нас, другая треть считает это проблемами людей и обеими руками за нейтралитет — мол, Князь Тьмы всегда был проблемой людской расы. Но в целом, жизнь не сильно изменилась, все так же учимся, все так же ходим на балы и устраиваем вечеринки. Тельмен постоянно вспоминает, как здорово ты умел заводить веселье. Только патрули на границах усилили, да вышел приказ, сильно подкорректированный Сильвией. Если ты вдруг появишься в пределах видимости, тебя следует захватить и обезвредить, после доставить в Зачарованные Леса для принудительного лечения. От чего они тебя собираются лечить — не знаю. Твоя принадлежность так и остается секретом, даже дриадам об этом не сообщили, о том, что ты — Князь Тьмы. Но целенаправленно тебя искать пока не собираются.
— Это хорошо, — кивнул я. — Что-то я раньше не подумал о вопросе наследования. А с этим надо срочно что-то делать! Это две должности, никак не совместимые друг с другом. Только вот других наследников у отца нет, и основной правящий титул перейдет к другой семье. Не хочу этого.
— Кто там следующий в списке? — спросил Рин.
— Меленкелы, если я правильно помню. При моем отказе Кендар станет регентом до совершеннолетия сына. Смена правящей семьи произойдет почти мгновенно. Потому мой отец и молчит, он… а, это еще пока далекие планы на несбыточное будущее. Спрашивай, что ты хочешь знать? Мое любопытство пока удовлетворено.
— Что ты делал, когда ушел в земли людей? И почему ты оказался здесь, а не отправился в Пустошь? Почему не заявил о себе?