После этого он туго потянулся, сел на кровати, вздохнул, показал подружкам большой палец и довольно осклабился. Потом легко поднял жилистое тело и направился в ванную. На его крепкой заднице весело колыхались семейные трусья в голубенький василек. Из ванны доносились дикое подобие пения.
- М-м-м... почему меня тошнит от семейных трусов, Муся? - спросила Коша забираясь в джинсы. - Тебя не тошнит?
Внезапно раздался телефонный звонок. Девчонки переглянулись. Аппарат пару раз звякнул и смолк.
- Блин! Зачем глухонемому телефон? - вяло пробормотала Муся.
- Ну... типа, в Интернет и все такое... - предположила Коша. Наверное.
- А кто ему звонит-то?
Коша пожала плечами:
- Да, попали не туда...
- А сидюки слушать?
- А может он не сам, а для гостей?
- А может он не глухой? - подозрительно сощурилась Муся.
Евгений, уже собранный, вернулся с запиской в руке: " Буду вечером, если хотите - дождитесь. Куда-нибудь сходим. Спасибо, было весело "
- Зачем тебе музыка? - спросила его Коша, махнув рукой на проигрыватель.
Он, мыча, закивал в их сторону.
- Для нас?
Евгений радостно заулыбался. Помахал рукой и убежал. Хлопнула входная дверь. Коша почувствовала, что напряжение в мышцах стало меньше.
- Что он все время улыбается, меня это бесит. Тебя не бесит? спросила она у Муси, поднимаясь.
- Ы-ым... - сказала Муся и повернулась лицом к стене.
- Ты опять спать что ли? - Коша посмотрела на подругу с изумлением. Блин! У тебя не нервы! У тебя провода!
- Ага... - согласилась Муся и отрубилась.
- Ну и пожалуйста...
Коша сходила в ванну, пошарила в холодильнике, побродила по комнатам, пару раз зевнула и снова завалилась рядом с Мусей.
***
(Рита)
Она быстро промахнула, как подруги перепирались, решая выходить им из дома или нет, как они наконец вышли, как шарахались от мерседеса и как почти поссорились. В следующий раз Рита Танк углубилась в текст, когда увидела еще один сон. Сны Е-Кош ее развлекали.
(Коша)
Воронний крик облаком клубился над кладбищем. Черные силуэты тревожно перелетали с ветки на ветку, тяжело раскачивая верхушки тополей. Коша доковыляла до чистенькой солнечной лужайки и поняла, что больше не может сделать ни шагу. Нашла укромный уголок между могилками и рухнула в траву. Облака взволнованно клубились перед ее взором, затягивая золототочащие синие куски неба, вызывая еле слышную грусть.
- Какой-то сплошной си бемоль... - пробормотала Коша, и глаза ее захлопнулись.
Она снова увидела этого человека.
Но на этот раз все было хуже.
Она шла по каким-то бесконечным трамвайным путям. Ее обгоняли вагоны, но она не могла почему-то уйти на тротуар. Небо было такое же сюзюлево-темное, как в том сне, когда она видела руки. Человек в Черном Сюртуке шел за ней следом. Она оборачивалась, чтобы убедиться, что это он, и всякий раз видела его затылок. Черт! Как же узнать точно - он это или нет?
Трамвай снова обогнал Кошу, едва не саданув по спине. Она отскочила и, отряхивая ушибленное плечо, поплелась дальше. Через некоторое время вокруг нее оказались стены и заборы депо. Пахло мазутом и была слышна ругань рабочих из ремонтных ям. Звякали ключи. Коша попыталась спрятаться и посмотреть на Человека в Сюртуке невзначай, но он умудрялся не только всякий раз отвернуться от нее, но и точно повторить ее движение.
Внезапно Коше пришла в голову довльно интересная идея. Она подумала, что если посмотрит на себя в зеркало, а этот человек окажется рядом, то он не будет отворачиваться. - И она сможет наконец узнать - он это или нет. Как это часто бывает во сне, Коша тут же очутилась перед черной глубиной зеркала. Человек остановился у нее за спиной и она действительно увидела его лицо - вернее его отсутствие.
У него не было лица. Просто не было. Там не было гладкого места. Там не было никакой ткани, затягивающей его. Просто не было лица. Вот и все.
Он медленно надвигался на нее из стекла.
Коша закричала и побежала вперед в открывшийся в стекле ход.
Потом во сне был провал.
Следующая часть началась с того, что Коша знала - она должна кого-то убить. В руке ее был пистолет. Каким-то образом это снова оказался тот тоннель, по которому ее водил лодочник. Только теперь посреди него лежали трамвайные рельсы. Известный субьект шел впереди нее. Его голый угловатый затылок мерно покачивался в такт шагам. Коша прицелилась и плано выдавила спуск. Откуда-то она знала, что это нужно делать так. Грохот выстрела оглушил ее.
Коша очнулась от того, что на лицо упала крупная холодная капля. В небе перекатывались затухающие раскаты грома. Глаза открылись и увидели, как на фоне серого стремительного неба мечутся космы ветвей, и ветер безжалостно вычесывает из них листочки и обломки веточек. Вторая капля заставила Кошу вскочить и съежиться от холода.
Она поняла, что сейчас хлынет ливень и побежала, не обращая внимания на кротовые норки и кочки.
Коша бежала, сосредоточившись полностью на процессе бега, пока не достигла серого дома на улице Опочинина. Полыхнуло огромным белым всполохом. Коша рванула тугую дверь общаги, и когда та с тяжелым скрипом задвинулась за спиной, снаружи глухо раздался раскат грома.
Коша сунула паспорт вахтерше и рванула на третий этаж.
В раскрытые окна лестничной шахты врывался мокрый холодный ветер, безжалостно грохоча рамами. И веселье бури передавалось дверям и стенам общаги. Лестничный пролет стонал и выл сквозняком, будто огромная органная труба.
Коша открыла знакомую дверь. Роня сидел на подоконнике на фоне дождя, и колотил по клавишам ноута. Позади него неслись серые стада туч. Вспыхнула молния и резанула холодным лезвием по стеклам в корпусе напротив.
- Привет! - кивнул Роня, не поднимая головы.
Коша подошла ближе.
- Блин! Роня! - от возбуждения она заговорила стихами. - Трусов запасных у тебя, я уверенна, нету. Где же ноут ты взял? Как же так? Дай скорее ответ мне!
Коша запрыгнула на стол напротив и принялась болтать ногами.
- А вот... - сказал Роня задумчиво и погладил машину по крышке.