- Прошу прощения, господин.
- Ладно-ладно, идите, друг мой. Не забудьте получить ваши деньги, как только прибудете в Шаргард. Они ожидают вас у королевского казначея, - Клод улыбнулся уголком рта, - Его величество всегда щедро платит торговым представителям городских гильдий за выполнение "государственных заказов".
Матиас еще раз глубоко поклонился, усердно подметая пол широкополой шляпой, и последовал за дворецким.
- Ну, вот мы и одни, братец, - объявил вице-канцлер, когда шаги агента стихли в коридоре.
- Поздравляю с повышением!
Клод скорчил кислую мину. Мугал хохотнул над этим выражением всего того, что думал его брат по поводу затыкания самых крупных дыр в политике самыми преданными подданными его величества короля Фелара.
- Так что стряслось? - перешел прямо к делу Паук, - Средь стольких велеречий я, признаться, слишком мало успел разобрать.
- Мы с тобой проморгали саранчу, которая пожрала весь наш урожай. Это в общем.
- Понимаю. И у этой саранчи копна красных волос, длинные острые уши и воротник-стойка по-ран'дьянски?
- Именно! Эта сволочь угробила бывшего "бешенного" и, скорее всего, рассказала обо всем Тарду.
- Логично, ведь убийство товарища по оружию надо чем-то объяснить, - кивнул Мугал.
- Так что будем исходить из того, что убийцы драконов в курсе нашей большой игры, - Клод сосредоточенно посмотрел на оставленную Матиасом чашку с уже остывшим шоколадом.
- А я так не думаю, - возразил Паук, - Если Карнаж и правда хитер как сам дьявол, то должен понимать, что это только его родичи по материнской линии не почесавшись сунутся в очевидные жевала Бездны. Таким существам, как люди, гномы и даже эльфы, свойственна рассудительность в момент боязни за собственные шкуры. Счастье труса - это уметь мыслить логически.
- То есть?
- Если наемники до конца поймут, какие тучи сгустились над их головами, они вернутся обратно в Шаргард, даже если им придется это сделать вплавь. Поэтому бедолаги обречены знать лишь половину правды, как и сам Тард. Печальная ошибка "ловца удачи" состоит в том, что он не верит канцелярии и опасается, будто убийцам драконов не дадут вернуться.
- Проклятье! Так в этом все и дело. Либо сейчас, либо уже никогда! - грохнул кулаком об стол Клод.
- Спокойнее, брат, - нахмурился Паук, - Чего же ты хочешь от него? Держу пари, ларонийцы попытались разделаться с нашими наемниками, но пока чужими руками. Поэтому Карнаж перестраховывается.
- Ты как всегда проницателен.
- Не жалуемся. А теперь сообщи мне то, чего я не знаю.
Клод вздохнул, обошел вокруг стола и позвонил в серебряный колокольчик для вызова слуг. Распорядившись подать еще горячего шоколада, вице-канцлер опустился в кресло, уперев локоть в подлокотник, а двумя пальцами подперев собственный висок:
- Карнаж расправился с тем кланом, что был нанят ларонийцами, чтобы покончить с убийцами драконов. Этим он обезоружил нас, потому что использовал личную вражду с одним из союзников, крупным вассалом лорда островитянской столицы. Полукровка столкнул лбами две силы, которые могли на том острове стереть в порошок кого угодно. Теперь ни у нас, ни у ларонийцев там нет сил: синоби просто перебиты, а воители острова больше не станут помогать, руководствуясь круговой порукой с тем, кому один из убийц драконов оказался кровным врагом.
- Знатную кашу заварил наш полукровка.
- Заварить то заварил, но не сможет расхлебать. Подавится, каналья! Не в цитадели темных эльфов, так в горах, куда их всех с охотой пустят ларонийцы, чтобы укрепить прецедент и втянуть в войну больше драконьих кланов. Ты же знаешь, как эти крылатые ящерицы неповоротливы и ленивы, когда от них требуется не защита, а экспансия.
Мугал кивнул с понимающей ухмылкой.
- Теперь о твоей роли в этой игре. Разумеется, она главная. Ты отправишься в Истанию с двумя письмами. Первое к губернатору северных провинций. Тех самых, что у подножия гряды, на западном берегу Бергшлюсселя. Крупных городов там халфлинги не отстроили, но, из-за вольницы в Подводных Пещерах, постоянно содержат немалые отряды егерей, вооруженных фивландскими ружьями. Они-то нам и понадобятся. Пусть через месяц готовят вылазку на западные границы Ларона, в предгорья.
- Понимаю, первый капакан у самой норы... А второе письмо?
- Второе отвезешь бургомистру Нордрадзеля. Лично проследишь, чтобы эта продажная шельма ни за какие посулы не ссудила убийц драконов даже лодкой!
- И черный ход перекрыт... А как быть с цитаделью темных эльфов?
- Они у нас в руках и не располагают крупными кораблями, способными обогнуть Материк и причалить хотя бы в порту Трёделя.
- Когда отправляться? - спросил Паук, вставая.
- Немедленно, - Клод положил руку на плечо брата и тепло посмотрел на него, - Только не бери с собой много людей.
- Одного Тэтцу мне вполне хватит.
- Храни тебя бог, брат.
- И тебя, брат.
Они попрощались, как подобало тем родственникам по крови, чье родство оказывалось не только номинальным, но и фактическим.
Мугал покинул кабинет без провожатых, по тайной лестнице, надежно заперев за собой дверь.
Клод взял с подноса принесенный ему горячий шоколад в изящной чашке из тонкого сильванийского фарфора и жадно припал к ней губами.
Дверь тихо отворилась, и в кабинет шмыгнул писарь-квартикант в маленьких очках с золотой оправой и толстым томом подмышкой. Это был фолиант из библиотеки вице-канцлера, с помощью которого подручный Клода на досуге расширял свой кругозор. Судя по надписи на корешке, на сей раз его интересовали флора и фауна Материка и прилегающих к нему островов.
Молодой четвертушник тихо устроился в кресле возле камина, где готовился по обыкновению терпеливо ожидать распоряжений своего покровителя, как, впрочем, делал любой наперсник, что не даром ел свой хлеб.
В кабинете вновь повисла тишина. Время от времени ее нарушали лишь шелестящие страницы, да потрескивание дров в камине.
Клод допивал свой шоколад, неотрывно глядя в стену напротив, словно копаясь в памяти. Он действительно этим занимался. Всегда, когда бы ни появлялся на его пути противник, особенно достойный, обладающий, по мнению Клода, достаточно глубоким умом, чтобы распутать или хотя бы усмотреть его ходы, в тот самый момент, когда противостояние становилось очевидным, вице-канцлер любливал сосредоточенно нарисовать в воображении портрет своего визави, чтобы хоть так соблюсти ритуал и встать лицом к лицу. Как поединок...
И вот оно, это лицо. Нечеловеческое, хоть и такой же череп обтянутый кожей как у всех, пара глаз, нос, брови, губы... Все как бы и привычное взгляду и нет одновременно.
Не человек. Не человеческая улыбка-оскал, вспомнившаяся по случаю - именно такой ран'дьянцы встречали своих врагов. Ныне покойного Дика, помощника начальника тюрьмы, встретила именно такая улыбка. Будто "ловец удачи" заранее сочувствовал и насмехался над своим врагом! Ни мгновения не допускалось сомнение в своей победе... Даже не победе, просто кончине оппонента.
Ран'дьянские воины никогда не ликовали после того, как последний враг испускал дух. Восторженный возглас вырывался из их глоток несколько раньше и, после, текли в чудовищной неумолимости последние мгновения, подавляя все сущее смертельным чувством безысходности.
Нечеловеческие глаза. Большие, страшные, холодные и острые, как взгляд готового к броску коршуна.
Достойный противник. Наглый, беспринципный, плюющий на правила игры. Что-то новое в череде поединков Клода, потому как способно оказалось взбесить его, не ведавшего до сих пор поражений, причем настолько громких, когда все хитросплетения низвергнуты в пепел и пыль и приходится распечатать-таки запасной план.
- Проклятье! - взорвался вице-канцлер, - Я еще прижму хвост этой рыжей ехидне! Попомнит он меня!
На стене воображение уже закончило свой рисунок, и Клод ясно увидел ту самую улыбку и те самые глаза...
- Tachyglossidae, как называют ее древние, или ехидна, - откашлявшись, начал квартикант, открыв том на нужной странице, - Обликом походит на дикобраза больше, чем на ежа. В теле длиною не более одного фута, с короткими лапами, но сильными, и когти имеет большие, благодаря чему хорошо умеет копать. Зубов не имеет, но зато язык ее длинен и липок, коим она ловит и давит тварей меньших, бесхребетных...