Так, лежащим в прострации под старым деревом его и нашел голубь, посланный Гудэрзом - верным старым слугой Хамрая, оставшемся в шахском дворце. Гудэрз сообщал, что почти сразу после отъезда Хамрая во дворце появился могущественный маг, зачаровавший Фарруха Аль Балсара. Что шах подчинился влиянию пришлого честолюбивого чаромастера и выполняет все его прихоти, а в народе растет недовольство и в провинциях вот-вот вспыхнет бунт.
Политика всегда была чужда Хамраю - это дело шаха. Но Балсар был не только его повелителем - какой к Силам Космическим может быть у тайлорса повелитель?! - но и старым другом. Пришлось поспешить обратно, почти забыв об отдыхе и сне.
Пришлый маг оказался не таким уж могучим - так, всего-то третьего тайлора. Но глупым, жадным и жестоким до крайности. Изгнать его не составило труда. Пришедший в себя шах вновь стал требовать у Хамрая, чтобы тот снял заклятия.
Как будто чародей не тратил все время и силы в тщетных попытках добиться желаемого!..
Перед Хамраем встали две серьезные проблемы - как войти в доверие к наследнику Алвисида и как оставить шаха, чтобы какому-нибудь дураку, слегка владеющему магией, не возжелалось вновь попробовать свои чары на владыке полумира.
Со второй задачей он справился, а вот с первой...
Над Рэдвэллом царила ночь. Старого чародея никто не мог видеть сейчас. Его губы сложились в длинную дудочку, чрезвычайно обезобразившую лицо, и магический неслышный свист понесся по округе - где бы ни находился сейчас голубь-посланец, он услышит звук, предназначенный ему одному.
Хамрай заметил магическую птицу еще на выезде из взятого саксами Камелота, но за все эти дни у него не было возможности остаться одному.
Хамрай снял перевязь с мечом и подошел к металлическому зеркалу оставлявшему желать лучшего - не сравнить с магическими зеркалами или даже обычными во дворце шаха.
В свете факела в мутной поверхности на него смотрело красивое лицо - с черными усами, горящими глазами, орлиным носом и волевым подбородком. Очень была к лицу трехдневная щетина; чуть подернутые паутиной седины волосы спадали на плечи. Лицо мужественного рыцаря и дамского любимца. Лицо барона Ансеиса, пэра Франции...
Не такой уж и умелый боец оказался этот самый барон, а вел себя не как рыцарь, а как разбойник с большой дороги. Собственно, они и встретились на большой дороге, Хамрай победил барона в честном поединке. В честном - если считать честным, что у барона было двое оруженосцев и длинное копье, а у Хамрая лишь сабля, взятая по настоянию главного телохранителя шаха. Барон напал на ехавшего в задумчивости странника без всякого предупреждения. Хамрай не стал использовать магию - он не только чародей, он и воин. И собирался завоевать любовь юноши именно мужеством и воинским искусством...
Все получилось очень удачно. Пэр Франции не слишком отличался внешне от чародея, кроме того, конечно, что сам маг стремился всегда выглядеть неприметно. Не составило особого труда вжиться в образ поверженного барона и принять его облик. Хамрай даже заезжал в родовой замок барона, чтобы сменить коня и изношенное за время поисков Ансеисом Чаши Грааля вооружение. Родная жена барона не заметила подмены и Хамрай спокойно мог бы улечься на супружеское ложе. Мог бы - если бы мог, если бы не заклятие...
Хамрай вспомнил о первой красавице бритского королевства Аннауре, которая четверть часа назад провожала его взглядом... таким взглядом, что его не забыть, даже очень захотев. И это тоже было опасно. Хамрай не боялся сражений и поединков. Старый маг боялся женских чар, которым не мог противопоставить свое умение. Он мог их лишь избегать...
На подоконник, наконец, опустился серый голубь и Хамрай поспешил к нему, погладил ласково. Посланец Хамрая самому Хамраю. Этому беззащитному на вид голубю не страшны никакие хищники - не воздушные, ни земные. Когти птицы способны мгновенно вырастать на любую длину и в состоянии разорвать горло даже могучему льву.
Правой рукой маг легонько щелкнул голубя по затылку. Из клюва в подставленную ладонь упал черный матовый шарик, очень напоминающий жемчужину.
Хамрай вздохнул. Именно этого он ожидал, но надеялся, что получит обычное послание - мол, все в порядке. У мага был с собой такой же магический шарик, но остался в куртке где-то у палачей принца Вогона. Разыскивать куртку было некогда, да и, честно говоря, тогда он совсем забыл об этом, вспомнил лишь когда увидел птицу-посланца.
Он прошел к постели и лег. Закрыл глаза и проглотил волшебный шарик, мысленно настраиваясь на проход по магическому пространству.
Он не терял сознания - просто когда путешествие по бескрайней пустоши окончилось, он открыл глаза и увидел свою собственную комнату в секретной башни шахского дворца. Он не переместился телесно - во дворце была лишь его видимость.
В комнате было темно и маг прямо сквозь запертую дверь вышел в коридор и прошел до комнат Гудэрза. Слуги там не оказалось. Хамрай покинул башню, спустился в подземный коридор, ведущий мимо его личного зверинца в шахский дворец.
Гудэрз кормил мясом своего любимца - двухголового шинийского льва. Боковым зрением заметив какое-то движение в конце коридора, слуга повернулся и вздрогнул; рука непроизвольно потянулась к запору клети, чтобы выпустить на чужака грозного хищника.
- Это я, Гудэрз, - сказал Хамрай. - Здравствуй. Что у вас случилось?
- Хозяин? - удивился слуга. - Вас и не узнать. Да и в голове не укладывается, что вы здесь и одновременно еще где-то... За столько лет я, казалось, ко всему привык, но это... Вы... то есть ваш двойник... то есть... ну, в общем, он пошел к повелителю. Шах собирается на войну, а так ничего не случилось, все нормально...
Хамрай улыбнулся ему и подумал, что Гудэрз совсем стар, скоро перейдет в мир иной. А ведь маг взял его в услужение двенадцатилетним мальчишкой.
- Хорошо, я еще поговорю с тобой, потом, - кивнул Хамрай и отправился дальше, не обращая больше внимания ни на слугу, ни на диковинных существ в клетках зверинца.
В конце коридора он увидел самого себя. Двойник почувствовал его появление и поспешил встретить мага, чтобы охрана случайно не подняла тревогу по всему дворцу.
Давным-давно Хамрай изобрел способ делать полных двойников это открытие тысячи раз спасло жизнь шаху. Когда какой-либо наглец, едва владеющий магией, заявлял, что может снять заклятие с пресветлого владыки, Хамрай не возражал. Но проверял действенность снятия заклятия на двойнике повелителя - тысячи раз он наблюдал, как после соития с женщиной двойник шаха превращался в жуткого монстра.
В первый раз они едва остались живы: чудовище запросто уложило отряд отборных телохранителей. Впоследствии проверяли снятие заклятия в специальной комнате, где многотонная плита обрушивалась на еще только начинающего перерождаться монстра.
Хамраю даже в голову не приходило делать двойника кого-либо, кроме самого шаха Балсара, и то двойнику предстояло жить не более нескольких десятков минут. Сделать двойника самого себя... Он боялся. Ему было жутко даже представить, что появится еще один человек, который знает то же, что и он, думает так же...
Как с ним себя вести? Как вести себя с самим собой?
Говорят, в чужую душу не залезешь. Как оказалось, нельзя залезть даже в душу собственную.
Старый чародей замедлил шаг, оттягивая встречу с двойником. Он ни о чем не говорил с ним перед отъездом, когда создал его. И не знал о чем говорить сейчас. Хотя, надо сообщить ему все о наследнике Алвисида. Все, что уже успел выяснить.
Хамраю было неприятно узнавать самого себя в двигающемся навстречу мужчине. Неужели он при ходьбе так по-дурацки затопыривал за спину правую руку?
И двойник, чувствовавший себя полновластным хозяином в этом подземном коридоре и в башне, тоже замедлил шаг.
Они остановились друг против друга.
Хамрай вдруг понял, что чувствует себя так, словно готовится вступить в тяжелый магический поединок. С кем? С самим собой? Победителя не будет.
Видно, у обоих магов мысли были одинаковы - они рассмеялись одновременно.
- Ладно, - кивнул Хамрай двойнику, - идем к шаху. Случилось что? Зачем вызывал?
- Я беспокоился о твоей судьбе, - сказал двойник, повернувшись и зашагав в обратную сторону. - В неизвестности всегда жить тяжело.
Хамрай странно посмотрел на проводника.
- Э-гей, - сказал он. - Что-то я не замечал в себе раньше привычки лукавить перед самим собой. Если б я погиб, ты бы сразу почувствовал, что моя сила перешла к тебе.
- Я действительно беспокоился, - твердо сказал двойник. Сколько лет прошло...
- Сколько? - пожал плечами Хамрай. - Путешествие в Тибет длилось гораздо дольше... И шах не волновался.
- Шах и сейчас не волнуется, он собирается навести порядок в Парфии... Я... Ты видел наследника Алвисида?
- Да. Сегодня. Остановись.
Двойник послушно развернулся. Хамрай положил пальцы ему на виски.
- Смотри в глаза...
Но двойник и сам знал, что делать. Он откинул факел на каменный пол и тоже положил пальцы на виски Хамрая.
Страхи непроницаемого с виду шахского чародея, непрекращающиеся неудачные попытки снять заклятие Алвисида, новые лица визирей, значительные и незначительные происшествия последних лет в стране и государстве хлынули в память Хамрая, вжившегося в образ гордого французского барона. Он автоматически отбрасывал все лишнее, наносное, ему не нужное.
Он почувствовал, как вздрогнул двойник, узнав о событиях, происшедших в столице Британии за последние дни, и увидев образ рыцаря, которому суждено - вернее, который может - возродить Алвисида.