"И возвратился за день до коронации," - добавил Дугал.
"Правильно. К тому времени мой отец уже неделю как был похоронен: так распорядилась моя мать, ненавидящая Моргана за то, что он - Дерини. Но так или иначе, когда я в тот день поговорил с ним и отцом Дунканом, выяснилось, что: ну, кое-что необходимое для того, чтобы я стал полноценным королем, было захоронено вместе с моим отцом."
"Значит, вы на самом деле вскрывали могилу!" - выдохнул Дугал, с глазами, расширившимися от ужаса. - "Мой отец рассказывал, что ходили какие-то слухи насчет вандалов:"
"Это не мы," - возразил Келсон. - "Думаю, что это сделала Чарисса или кто-то из ее агентов, пытаясь опорочить Моргана и отца Дункана. Мы искали Глаз Цыгана."
Когда он зачесал прядь волос за правое ухо, показывая малиновый камень, Дугал кивнул.
"Я помню, что он носил его."
"Да, я никогда не отца без него. Но когда мы открыли это," - Келсон постучал рукой по каменной крышке саркофага, - "внутри был не мой отец: вернее, тот, кто лежал внутри, не был похож на моего отца. Вначале мы подумали, что кто-то поменял тела местами, и начали искать в остальной части часовни. У меня не хватало сил, чтобы сдвинуть эти каменные крышки, поэтому этим занялись Морган и отец Дункан. Я осматривал могильные ниши. Это: было неприятно."
"Я: кажется, не понимаю," - сказал Дугал слабым голосом. - "Ты хочешь сказать, что в гробу все-таки лежало тело твоего отца?"
Келсон кивнул. - "Я так и не понял полностью, но, похоже, что Чарисса наложила какое-то: связывающее заклинание на тело, из-за чего оно изменило свой вид. Отец Дункан снял его, но он сказал, что:" - Он заколебался, заметив странное, напряженное выражение лица Дугала. - "Он сказал, что каким-то образом душа отца тоже была связана.., что он не был: полностью свободен. Я опять напугал тебя? Извини. Тебя все еще беспокоит, что я так небрежно говорю о магии, не так ли?"
Дугал сумел сглотнуть, заставляя себя не прятать глаза от взгляда Келсона, но это было правдой.
"Да," - прошептал он. - "Я не хочу бояться, и думаю, что это просто старый рефлекс, но когда ты говоришь о связанных душах:"
"Это не обычная магия Дерини," - тихо сказал Келсон, кладя руку на плечо собеседника. - "Это - черная магия: и тебе на самом деле стоит бояться ее, как и мне. То, что делаю я - как и Морган, и отец Дункан - служит Свету. Я знаю, что в этом нет никакого зла. Разве я стал бы подвергать опасности свою душу?., или стал бы я подвергать опасности твою, если бы я думал, что в этом есть зло?"
"Нет. Нет, если бы ты знал об этом. А что, если ты ошибаешься?"
"Был ли мой отец злым?" - спросил Келсон. - "Ты знал его, Дугал. Был ли Брион слугой зла?"
"Нет".
"А Морган - слуга зла? А Отец Дункан?"
"Я так не думаю."
"Служит ли злу Епископ Арилан?"
"Арилан? Арилан - Дерини?"
У Дугала отпала челюсть, Келсон медленно кивнул.
"Арилан. И ты - один из менее чем дюжины людей, кто знает это," - ответил он. - "Мне говорили, что он из очень, очень древнего рода Дерини, который очень долго скрывался: и он знает о магии, наверное, больше чем Морган, отец Дункан и я вместе взятые. Я побаиваюсь его: но я знаю, что он не служит злу. Злу служит Лорис, а ведь он даже не Дерини."
"Я: не буду спорить с тобой насчет этого," - пробормотал Дугал. - "Просто это:" - Он провел рукой по глазам, тщетно пытаясь избавиться от того, что зрение его вдруг стало нечетким, подозревая, что его пребывание в руках изменника-архиепископа нанесло ему более серьезный урон чем он думал. "Извини. Боюсь, я не очень хорошо соображаю."
"Не надо извиняться," - ответил Келсон. - "Ты через многое прошел за последнюю неделю и еще не совсем оправился. Мне надо было поговорить с Морганом и Дунканом, чтобы они посмотрели тебя, а не вести тебя сюда."
Ощущение чего-то худшего потеснило нездоровье Дугала, и он посмотрел на Келсона, чувствуя внутри себя что-то мерзкое.
"Ты имеешь в виду, исцелить меня?"
"Да".
"Но:" - Он с трудом сглотнул. -"Келсон, я : я не уверен, что уже готов к этому."
"Из-за того, что случилось в Транше?"
"Да," - признался Дугал. Он потер глаза обеими руками. - "Боже, у меня опять болит голова. Я не могу думать."
"Именно поэтому я и хотел, чтобы они посмотрели тебя," - ответил Келсон. "Может быть, они смогут исцелить тебя, не трогая твоих экранов. И, может быть, ты не будешь реагировать на них так же как на меня."
"Может быть. Но пока, я: думаю, что пусть лучше природа возьмет свое, если ты не возражаешь. Я буду в порядке."
"Если ты так хочешь," - сказал Келсон. - "Но они могут сами попросить тебя. Я еще не рассказывал Дункану про Траншу, но Морган знает."
Дугал опустил взгляд на свои плотно сжатые руки и, глубоко вздохнув, заставил себя расслабиться.
"Ладно, посмотрим, что они скажут. Но я просто не могу: сам просить их, Келсон. И не хочу, чтобы ты просил их. Может быть, я: не буду бояться, если они сами обратятся ко мне." - Он вздрогнул и снова потер свои виски. - "Это очень плохо, что твои попытки оказываются более болезненными, чем головная боль, которая у меня все равно есть : но я точно не возражал бы, если бы мне залечили мои ребра. Я несколько дней не мог вздохнуть безболезненно. А моя скачка не способствовала выздоровлению."
"Тогда нам лучше вернуться, чтобы ты мог отдохнуть," - сказал Келсон, стараясь не показать своего разочарования. - "Все равно скоро заседание Совета, и я мог бы перекусить немного, прежде чем мы начнем заседание."
"Так бы сразу и сказал," - ответил Дугал с игривой усмешкой.
Их шпоры звенели по ступенькам, пока они поднимались из склепа наверх, а позолоченная бронзовая дверь громко заскрипела, когда Келсон затворил ее за ними.
"Надо будет попросить ризничего смазать," - сказал он, когда они проходили через трансепт. - "Напомни мне как-нибудь рассказать тебе о его участии в том, что произошло накануне моей коронации. Жаль, что тебя не было здесь тогда."
Дугал выдавил из себя улыбку.
"Мой отец рассказывал мне, что он видел. Он говорил, что ты дрался на какой-то магической дуэли, прямо здесь, в соборе."
Келсон широким жестом обвел трансепт, рассказывая о чудесном случае.
"Вот тут, у лестницы к алтарю," - сказал он. - "На самом деле, меня спасла одна из плиток на полу. Без нее я не имел бы ни малейшего понятия, что мне делать." - Он подвел Дугала к одной из плиток на середине трансепта и, опуская возле нее на колени, стащил перчатку со своей правой руки.
"На всех этих плитках нанесены имена и символы различных святых, которым посвящен этот собор," - объяснил он, указывая жестом на плитки трансепта. "Частью ритуала по получению королевского могущества, унаследованного мной от отца, была "Печать Защитника", и мы посчитали - не без причины - что имеется в виду перстень Моргана, поскольку именно он был Королевским Поборником."
Он почтительно провел кончиками пальцев по полустершемуся узору у своих ног. - "Но мы ошиблись. На самом деле имелось в виду вот это: плита с именем Святого Камбера."
"Святого еретика-Дерини?"
"Да. Я знаю, что его имя не так просто увидеть, но я каким-то образом понял, что здесь написано - не спрашивай меня как. Может быть, способность узнать нужную надпись в нужное время была частью тех знаний, которые я получил вместе с отцовской магией. Видишь фигуру человека в накидке с капюшоном, который держит корону? Именно Святой Камбер вернул гвинеддскую корону Халдейнам. А здесь, если ты всмотришься в узор, то сможешь увидеть большинство букв его имени, если знаешь куда смотреть: С - М. - В - R - S. Может быть, именно из-за того, что его имя не видно с первого взгляда, оно и уцелело здесь, когда два столетия назад культ Камбера был уничтожен."
Когда Дугал, следя за пальцем Келсона, указывавшим где надо смотреть, увидел надпись "Sanctus Camberus", он растерянно кивнул, опершись руками о пол, чтобы не упасть.
"Значит, ты не веришь, что Святой Камбер служил злу?" - спросил он наконец.
Келсон покачал головой и встал, подавая Дугалу руку, чтобы помочь ему встать. - "Ни в коем случае. И я не хочу казаться наивным, но или Святый Камбер, или кто-то из его учеников, который хочет, чтобы мы думали, что он Святой Камбер, не раз спасал нас - не только меня, но и Моргана, и Дункана. Надеюсь, что когда-нибудь я смогу восстановить поклонение ему," - добавил он задумчиво. - "Это многим не понравится, но я считаю, что он был великий человек и могущественный святой. Я хочу побольше узнать, каким он был на самом деле, и попытаться найти какие-то реликвии, оставшиеся после него, и поместить их в храм. Он заслуживает этого."