Блейд тряхнул головой и виновато улыбнулся.
- Простите, Джек, замечтался... Мне нравится ваша идея. Мы согласуем ее с руководством, я усажу за свой стол когонибудь из заместителей, и - в путь!
На губах Хейджа заиграла усмешка; сейчас он был похож на дьявола-искусителя под яблоней райского сада.
- Вы могли бы совершить небольшую экскурсию прямо сейчас, Дик, чтобы лучше оценить преимущества нового подхода. Тут есть еще один приятный сюрприз - вы и только вы определяете момент возврата. Компьютер не может насильно вытащить вас, но в любую минуту, с помощью несложного приема, вы вернетесь назад в свое тело, поджидающее в низкотемпературной камере. Вы будете спать, но энцефалограф зафиксирует возросшую активность мозга и включит аппаратуру размораживания.
- Звучит соблазнительно... А каков же способ возвращения?
- Насколько я помню, вы владеете техникой самогипноза? - Блейд кивнул. - Так вот, надо войти в транс и мысленно повторить кодовую фразу... Как насчет "Правь, Британия, морями"? И вы тотчас соскользнете к самому естественному для вас состоянию - в собственное тело. Все тот же принцип минимума энергии, Дик! Я введу пароль в компьютер, а он смоделирует в вашем сознании механизм возврата, который будет включаться выбранной нами фразой. Что-нибудь еще?
- Да. Что произойдет с тем парнем... носителем... когда я освобожу место?
- Трудно сказать. Скорее всего, исходное сознание к нему не вернется.
- То есть либо я его прикончу, либо оставлю полным идиотом?
Хейдж пожал плечами.
- Если угодно... Какая, в конце концов, разница...
- Ладно, сделаем пятиминутную вылазку, - Блейд решительно поднялся, одернул пиджак и с усмешкой произнес: - Ваш подопытный кролик готов, доктор Хейдж. Как всегда, он первым засунет голову в вашу соковыжималку.
- Нет, мой юный друг, на этот раз вы будете вторым!
Знакомая интонация, с которой Хейдж произнес эти слова, заставила Блейда вздрогнуть. Он пристально посмотрел на американца. Внезапно тот хихикнул, приподнял правое плечо - так что казалось, будто под халатом у него вздулся горб, - ковыляющей крабьей походкой направился к двери и широко распахнул ее.
Потрясенный Блейд шагнул через порог.
Глава 3. ХАЙРА
В то утро, когда флот достиг северных берегов, окта Блейда была свободна от дежурства, и ее командир, разыскав уединенное местечко на носу садры, решил подвести некоторые итоги.
Он находился в повой реальности уже пятые сутки, а это значило пять вечерних бесед с бар Занкором и пять ночей с Зией. И то, и другое повлияло на него весьма благотворно: целитель был неиссякаемым кладезем информации об этом мире, а девушка с похвальным усердием учила Блейда заново владеть телом, доставшимся ему в наследство от Рахи, опального молодого нобиля империи Айден, еще недавно - младшего сардара столичного гарнизона, предводителя гвардейской полуорды.
Теперь адаптация была закончена - если не в психологическом, то в физическом отношении. Блейд привык к тому, что Рахи оказался повыше его на три дюйма и, соответственно, имел более длинные конечности. На этом различия между ними почти кончались. Молодой айденит обладал таким же атлетическим телосложением и не меньшей силой, чем сам Блейд; а тщательное изучение физиономии Рахи в полированном щите доказало его преемнику, что и чертами лица они весьма схожи. Он видел такой же упрямый подбородок, твердую линию рта (губы у Рахи были чуть пухлее), высокий лоб, прямой нос с едва намеченной горбинкой... Да, предположение Хейджа оправдалось - он попал в тело своего аналога! Правда, глаза Рахи оказались темно-серыми, а не карими, как у Блейда, и волосы - цвета спелого каштана, но на эти мелочи не стоило обращать внимания. Он вообще не видел на садре ни одного брюнета - видимо, все обитатели Айдена были сплошь рыжими или светловолосыми. Кроме, конечно, бар Занкора, лысого, как колено новорожденного.
Нет, переселение в тело Арраха Эльса бар Ригона не назовешь плохим вариантом! Блейд с содроганием вспомнил, как в Зире превратился в беспомощного младенца и выжил лишь благодаря заботам девушки из гарема местного владыки. В Уренире, пожалуй, было лучше - там он превратился в кентавра, стремительного и могучего. Но и здесь имелись свои сложности четыре копыта не всегда могли заменить две ноги. Нет, лучше нормального человеческого тела ничего не найдешь!
С моря задувал свежий ветерок, трепал волосы странника; огромные плоты один за другим осторожно втягивались в горловину бухты. Проход был узок и обрамлен невысокими утесами с голыми вершинами. За ними горловина расширялась в просторную водную гладь миль десяти в поперечнике - идеальное место для стоянки кораблей. Пожалуй, решил Блейд, тут можно разместить все военно-морские силы Ее Величества и Тихоокеанский флот Соединенных Штатов в придачу,
Правь, Британия, морями... Это подождет. Пока он не собирался в гипнотическом трансе отпирать сим волшебным ключом дверь, что вела в подземелье под Тауэром. Слишком многое хотелось ему узнать о новом мире - и слишком опьяняющим и прекрасным было ощущение возвращенной молодости. Не то чтобы Блейд оставался недоволен телом, данным ему от природы, - для своих пятидесяти пяти оно сохранилось великолепно... вот именно - сохранилось! В этом-то вся и штука! Там, на Земле, его ждал закат - и мягкое кресло у стола с табуном разноцветных телефонов; здесь, в Айдене - расцвет и очередное Большое Приключение. Соблазн был слишком велик! И если пятиминутная вылазка, о которой он условился с Хейджем, уже превратилась в пятидневное путешествие, то почему бы не растянуть это время до месяца... двух... трех? В душе его шла жестокая схватка между Долгом и Искушением - и Долг, истекая кровью и огрызаясь, отступал.
Он оперся локтями на невысокое бортовое ограждение и бросил взгляд на берег. Скалистые утесы, что прикрывали бухту со стороны моря, быстро понижались, и мертвый камень сменяла плодородная почва равнины. Степь, бескрайняя широкая степь распростерлась до самого горизонта; бухта лежала в ее объятиях, словно голубоватый искристый опал, обрамленный зеленым металлом. Цвет высоких трав, однако, чуть отличался от того, к которому Блейд привык на Земле - не ярко-зеленый, а более сочный и темный, скорее изумрудный.
Теперь он знал довольно много и о цели путешествия, и о географии этого мира - бар Занкор был весьма разговорчив. Айденский флот пересек Ксидумен, Длинное море, - обширный эстуарий, протянувшийся на тысячи миль и разделявший два континента - центральный, Ксайден, лежавший в восьмистах милях к югу, и северный, Хайру. Как понял Блейд из рассказов целителя, центральный материк был огромен - не меньше земной Евразии - и поделен между десятками враждующих государств. Айденская империя была одним из сильнейших, но и у нее хватало соперников. Бар Занкор мельком упоминал о Ксаме, о Странах Перешейка и королевствах Кинтана. По причинам, оставшимися для Блейда пока неясными, вся эта свора воинственных хищников стремилась на Юг, в обетованные земли милостивого Айдена, бога света и родоначальника всех правящих на континенте династий.
Но путь на Юг был закрыт; кем, когда и каким образом - не ведал даже мудрейший бар Занкор. Ходили смутные слухи, что дорога сия ведома избранным, хотя ни один человек еще не признался добровольно, что владеет столь важным секретом. Но подозреваемых было немало, и одним из них являлся несчастный отец Рахи. Бар Занкор не знал подробностей о его судьбе, но полагал, что старый Асруд погиб под пыткой. И Рахи, его сын и наследник, был следующим кандидатом в избранники - а это значило, что его, весьма вероятно, ждут застенки Амрита бар Савалта. Стража спокойствия, верховного судьи и имперского казначея. Блейд не сомневался, что этот тип, о котором целитель говорил с испуганным придыханием, занимал должность шефа местной охранки. Правда, на сей раз он проявил милость, истолковав сомнение в пользу подсудимого. Никто не знал, был ли младший бар Ригон посвящен отцом в тайну, поэтому он отделался всего лишь конфискацией наследных земель и богатств да разжалованием в октарха Береговой Охраны.
Опыт и логика подсказывали Блейду, что всесильный Страж спокойствия мог лелеять более тонкие замыслы - после возвращения в Айден Рахи предстояло отправиться в южный поход, очередную военную экспедицию, затеваемую империей. Возможно, сына Асруда считали одним из факторов, способных обеспечить успех этого предприятия. Как бы то ни было, Джек Хейдж, не промахнувшись с плотью, предназначенной Блейду, промазал мимо второй мишени, на которой серебрились кольца влияния, богатства и власти, а в центре заманчиво сиял золотой кружок безопасности. Нет, это яблочко американцу поразить не удалось! Блейд не стал ни королем, ни принцем, ни даже захудалым бароном или предводителем шайки разбойников; он находился в теле разжалованного офицера, подозреваемого в сокрытии важной информации. А такое деяние - во все времена и во всех мирах - расценивалось как тягчайшее преступление против государства. И странник не без оснований полагал, что бар Савалт одарит его не большей милостью, чем проявила бы в подобном случае секретная служба Ее Величества.
Берег наплывал - отлогий, ровный, травянистый. Против ожидания, Блейд не увидел ни города, ни порта. В воду вдавались низкие и длинные деревянные пирсы; мимо них шла грунтовая дорога, утоптанная и довольно широкая. Все это походило на многопалую кисть великана, опущенную в воду; конические крыши немногочисленных складов, торчавших сразу за причалами и напоминавших костяшки пальцев, довершали сходство. Вдоль дороги пылали костры - похоже, гостей из Айдена ожидал пир.
К востоку от складов трава была вытоптана, там пестрели разноцветные палатки - штук сто, не меньше. Кое-где тянулись массивные бревенчатые сооружения - видимо, коновязи; около одной из них стояла пара странных животных, которых Блейд не мог разглядеть издалека.
Значит, не город. И не порт. Временное пристанище кочевников, пункт обмена, место, где могут причалить к берегу огромные морские плоты... Но содержалась эта фактория в полном порядке: пирсы выглядели новыми, крепкими; склады, похожие на круглые негритянские хижины с остроконечными крышами, были собраны из толстых бревен, стоймя вкопанных в землю. Видимо, в этой местности не ощущалось недостатка в дереве - на равнине то здесь, то там возносились рощи; на расстоянии густые древесные кроны, более светлые, чем трава, казались зеленоватыми облачками, плывущими над изумрудным океаном.
Садра Блейда медленно приближалась к самому правому, восточному причалу. Паруса на судне были давно спущены, и четыре баркаса с дюжиной гребцов в каждом осторожно буксировали его к берегу. Теперь Блейд понял, что эти большие лодки, надежно закрепленные слева и справа от кормовой надстройки, предназначались вовсе не для спасения экипажа в случае катастрофы, а для маневров в гавани или порту. Огромные плоты были прекрасным транспортным средством - дешевым, грузоподъемным и довольно быстрым, - однако они, конечно, не обладали маневренностью настоящих кораблей.
Плот медленно скользил параллельно пирсу на расстоянии ярдов двадцати от него. Полуголые матросы, выстроившиеся вдоль левого борта, метнули канаты, подхваченные на причале сотней высоких светловолосых людей. Миг - и концы легли вокруг толстых столбов; последовал слабый рывок, и плот замер. Затем встречающие подтянули его вплотную к пирсу. Ни сходни, ни трапы были не нужны - поверхность мостков пришлась на фут выше палубы садры.
Блейд с любопытством разглядывал северян. Идеальный нордический тип, отметил он с некоторым удовлетворением. Светлоглазые, крепкие, с русыми или соломенного цвета волосами, они действительно напоминали викингов. Молодые мужчины - их оказалось большинство - не носили ни бород, ни усов, ни украшений; однако их одежда из замши или ткани выглядела весьма добротной. Короткие туники и куртки, штаны, заправленные в высокие сапоги, круглые кожаные шапочки, пояса с ножнами для кинжалов... Ничего лишнего, вызывающего; тем не менее этот наряд каким-то непостижимым образом подчеркивал воинственное и грозное обличие хайритов. У многих на спинах висели чехлы со странным оружием - его длинная рукоять торчала над левым плечом фута на полтора.
Понаблюдав минуту-другую за этими людьми, Блейд решил, что их сходство с буйными скандинавами является чисто внешним. Они не походили ни на грязных неотесанных варваров, ни, тем более, на разбойников; полные достоинства лица, гордая надменная осанка, скупые жесты, неторопливая внятная речь... Да, эти хайриты знали себе цену!
Теперь ему было известно, что сам Рахи был наполовину хайритом двадцать пять лет назад нобиль и пэр империи Асруд бар Ригон взял в жены дочь хайритского вождя, за что едва не подвергся опале. Где и как он разыскал эту девушку, оставалось неясным, но брак их на первых порах оказался счастливым - через год хайритка подарила Асруду сына, а еще через шесть лет - дочь, Лидор, после чего скончалась. Обревизовав остатки памяти Рахи, Блейд не нашел почти никаких воспоминаний о матери - кроме смутного образа нежного и ласкового лица в ореоле золотых волос. Впрочем, о старом Асруде он помнил немногим больше.
Вероятно, Асруд очень любил жену, если позволил ей дать своему наследнику второе, хайритское имя. Имя многое значило для айденских нобилей; и могущественные магнаты, и мелкопоместные дворяне - из которых, кстати, происходил бар Занкор - в равной степени пользовались привилегией носить имена, начинавшиеся с долгого протяжного "а". Хотя ни простонародье, ни благородное сословие и власти империи не относились к хайритам с враждебностью, большой любви к северянам никто не питал. Они были превосходными воинами, которых изредка нанимали для особо трудных военных кампаний - что в какой-то мере унижало имперскую гордость. Однако породниться с ними да еще назвать старшего сына и наследника хайритским именем было поступком из ряда вон выходящим.
Как понял Блейд, происхождение Рахи не являлось тайной - недаром Рат во время драки обозвал его хайритским отродьем. Но имя, хайритское имя совсем другое дело! Видимо, его знали только немногие люди, достойные особого доверия. Интересно, откуда оно стало известным бар Занкору? Из бесед с целителем Блейд вынес убеждение, что тот неплохо знал старого Асруда, но не входил в число его приближенных.
Сзади грохнули барабаны, и он резко обернулся. Капитансардар со своими помощниками важно маршировал к берегу в окружении дежурной окты. Офицеры блистали серебром, солдаты щеголяли начищенными панцирями и шлемами, октарх - крепкий детина с бронзовыми кудрями - вздымал имперский стяг. Процессию замыкали два десятка рабов, тащивших дары.
Барабанный бой резко оборвался. Капитан взошел на причал и проследовал на берег со всей свитой меж шеренг расступившихся северян. Хайритов, похоже, не слишком впечатлил этот помпезный выход; снисходительно пропустив заморское начальство, они принялись помогать матросам, крепя причальные снасти на столбах и обмениваясь с гостями шуточками. Очевидно, многие на садре знали язык северных соседей. Блейд понимал их речь без всяких затруднений; казалось, этот напевный говор знаком ему с детских лет. Доброе наследство от Рахи, подумал он.
К остальным причалам один за другим начали швартоваться плоты. Торжественных шествий с барабанным боем больше не было заметно, и Блейд заключил, что дипломатическими полномочиями наделен только капитан-сардар головного плота флотилии. Постепенно группы хозяев и гостей потянулись с мостков на берег, к складам и горевшим рядом с ними кострам. Пахнуло жареным. Блейд принюхался и, кликнув Чоса, перепрыгнул на мостки.
Через пару часов, размяв ноги на твердой земле, они уселись в тени бревенчатого строения, откуда хайриты дружной гурьбой выкатывали бочонки с пивом. Один из таких бочонков, в котором плескалось еще галлонов пять янтарной жидкости, стоял рядом с приятелями; в крышке его торчали два кинжала с насаженными кусками жаркого. Вдоль дороги, наслаждаясь таким же нехитрым угощением, стоя, сидя и лежа расположились тысячи две человек - и айденских моряков, и северян.
- Хорошая жизнь у этих хайритов, клянусь молниями Шебрет! - Чос выдернул свой клинок из бочонка и вгрызся в мясо. Прожевав, приложился к кружке и заметил:
- Доброе пиво, сочная дичь и воля - что еще нужно человеку?
- Многое, храбрый мой ратник Чос, многое, - Блейд, улыбаясь, покачал головой: утренние размышления и обильная трапеза настроили его на философский лад. - Кров, золото, женщины, хорошая потасовка... Власть!
- Власть нужна благородным, таким как ты, господин мой Рахи, - Блейд выгнул бровь, но промолчал. - Вот им тоже, - Чос кивнул в сторону стола на деревянных козлах, вокруг которого расселись айденские капитаны в компании хайритских вождей. - Дом, женщина... Это было у меня, и от этого я сбежал. А вот воли никогда не нюхал!
- Так понюхай! Вон ее сколько, - Блейд вытянул руку в сторону изумрудной степи.
- Ты, октарх, подбиваешь меня на побег? Во имя светлого Айдена! глаза Чоса округлились. - Странный ты стал после той драки с Ратом... худощавое лицо ратника погрустнело, плечи ссутулились; он невесело покачал головой и тихо произнес: - Просторны земли Хайры, но для меня не найдется и клочка, чтобы поставить ногу... Не моя то воля - хайритская, их степи, их горы и леса... А народ они гордый и к себе чужих не принимают.
Блейд доел мясо и поднял бочонок - янтарная струя хлынула прямо в рот. Он пил долго; пиво было крепким, приятным на вкус и чуть туманило голову. Потом он лег в траву, потянулся, расслабил мышцы. Полуденное небо, голубовато-фиолетовое, безоблачное, яркое, взметнулось над ним; где-то в вышине, за гранью времен и пространств плыла Земля со стынущим в саркофаге телом... Мысли лениво кружились в голове Блейда. Где-то над ухом бубнил Чос - по-прежнему о свободе, которой он так жаждал и так страшился. Ричарда Блейда свобода не пугала. Он не ждал, когда ему выделят клочок земли, чтобы поставить ногу. Он приходил и брал - брал власть; ибо, в отличие от наивного ратника Чоса, знал, что власть дает все - богатство, кров, пищу, женщин. И, конечно, свободу.
Веки его смежились, и странник погрузился в сон. Ему привиделся достопочтеннейший Амрит бар Савалт - смутная фигура в роскошной мантии подползавший на коленях к высокому трону. А на троне сидел он, Ричард Блейд, милостью Айдена владыка необъятной империи.
Далекий гром прокатился над степью, и он сел, изумленно озираясь по сторонам. Небо было безоблачным; ни легкий освежающий бриз с моря, ни чистый, напоенный запахом трав воздух, ни ясный горизонт - ничто не предвещало грозы. Странник прислушался. Отдаленные раскаты не утихали скорее, наоборот; но теперь он различил аккомпанирующее им бульканье и сопенье. Опустив глаза, он увидел Чоса. Ратник десятой алы пятой орды Береговой Охраны лежал на спине, выводя носом затейливые рулады. Но для грома они звучали жидковато.