Я полежала, подумала и потянулась рукой, свободной от капельницы, к телефону на столе.
Витька взял трубку со второго гудка.
– Корабельников, – хмуро сказал он.
– Это я, – голос мой был не менее хмур. – Ты в курсе, где я?
– Очнулась? – очень скучно сказал он. – Я признаться, так и думал, что черта с два ты загнешься.
– Витя, а вот с этого места поподробнее, – перебила я его. – С чего бы мне загибаться?
Он помолчал.
– Я ничего не помню, – раздельно процедила я. – И не надо мне поминать про спятившую маменьку, я точно знаю, что я всего лишь легла спать, а очнулась в больнице!
– Марья, вспомнить маменьку придется, – сухо сказал парень. – После того, что ты в прощальной записке наговорила, тебе точно лечиться надо. А уж грамм героина вкалывать из-за того, что мы все такие-сякие, тем более нелепо.
– Какой грамм героина? – вскричала я в совершенном изумлении. – Какая записка?!! Ты чего несешь?!!
– Марья, знаешь, мне с тобой и говорить не хочется, – признался Витька. – С одной стороны, понимаю, что у тебя были серьезные проблемы, раз уж на суицид пошла, а с другой…
– Какой суицид!!! – завопила я. – Рассказывай по порядку!
– Мне в общем-то некогда, потом как-нибудь позвоню, – равнодушно сказал он.
И бросил трубку.
Я откинулась на подушку и поняла: мир сошел с ума. Иначе объяснить поведение Дэна и Витьки просто невозможно.
Однако с этим я как-нибудь разберусь потом, а теперь ясно одно – мне следует отсюда убраться.
Я потянулась к игле, что пронзала правую руку, как тут дверь распахнулась.
– Муж второй к вам явился, – любезно сообщила медсестра. – Принимать будете?
– Кто-кто явился? – нахмурилась я.
– Муж. Второй, – терпеливо объяснила она.
– А первый кто? – не отставала я.
– Высокий такой, красивый, ушел недавно, – вздохнула медсестра. – А второй – маленький и щупленький. Мое мнение – не стоило вам после первого такого второго заводить.
– А второй для души, – буркнула я.
– Ну так звать? – вопросила медсестра.
– Первого-то без вопросов пускали, – язвительно сказала я.
– Так первый за палату платит, – охотно пояснила она. – Да и спрашивать вас все равно смысла не было.
– Зовите, – махнула я рукой, – и, кстати, врача бы мне.
– Обход в одиннадцать утра был, теперь только завтра, – мило улыбнулась она и покинула меня.
Зато на ее месте скоро нарисовался Серега.
– Ну садись, муженек, блин! – поприветствовала я его.
Он втянул голову в плечи, переминаясь с ноги на ногу и поведал:
– Так пускали только родственников.
– И как же ты доказал, что ты мой муж? – удивилась я.
– Денег дал, – стыдливо поведал он.
Я осуждающе посмотрела на него, вздохнула и велела:
– А теперь, муженек, расскажи мне всю эту историю о том, как я сюда попала! И без лишних вопросов, о том, что я помню, а что нет!
Серега с готовностью кивнул и сказал:
– Я к тебе домой зашел, смотрю – ты лежишь на диване и с тобой чего-то не того. Не спишь, а похоже, что без сознания. Рядом использованный шприц, и на столе записка. Ну, я вызвал скорую, и тебя спасли.
Он закончил свое животрепещущее сообщение, заткнулся и преданно на меня уставился. «Я же тебе жизнь спас, оцени, ОЦЕНИ!!!» – читалось в его глазах!
«Тихо! – рявкнул на меня внутренний голос. – Давай только без криков о том, что ты ничего не помнишь и этого не было, ладно? Задавай вопросы по порядку и по существу, а то и этот сбежит».
Я вздохнула, досчитала до десяти, после чего ровно спросила:
– Первый вопрос – отчего ты зашел в мою квартиру? Я тебе ключ оставляла на всякий случай, а не для того, чтобы ты туда ходил.
– Да ты не подумай, – тут же переменился он в лице. – Сроду я без тебя к тебе не ходил! Да никогда такого не было!
– Ну а в этот раз отчего все же вломился ко мне?
Серега подумал и соврал:
– Бабуля послала к тебе за сахаром.
«Потом про это выяснишь! – сурово одернул меня голос. – Парень тебе жизнь спас, не придирайся! Давай про записку!»
Я снова посчитала до десяти и спросила:
– Что в записке было?