- Да? А по лицу и не скажешь! - Флайн не собирался щадить товарища.
- Хватит, рыжий! Уймись! - Кэрвес поднял руку, останавливая его. - Не надо добивать раненого, ему и так несладко. Ну, Хэль, расскажешь?
- Вы же иначе не отстанете... - безнадежно отозвался сын Рассвета. - Между прочим, ничего особенно я ей не сказал. Просто Рамборг догадалась, кому обязана своим возвращением, и решила устроить мне маленький допрос...
В изложении снежного сидхэ история разговора на полянке выглядела вполне невинно. Впрочем, не совсем...
- Погоди-ка... - Кэрвес недоверчиво наклонил голову к левому плечу. - То есть ты умудрился убедить женщину, в которую... хм... которой ты, скажем так, увлечен... в том, что думаешь ты только о себе, а на нее тебе попросту начхать? Я верно понял?
- Я этого не говорил.
- Поверь мне, Хэль, именно это ты ей и сказал. Молодец. Учитывая то, как трепетно Рамборг относится к своей многострадальной чести... - Кэр присвистнул и покачал головой.
- Да ты еще легко отделался, - подхватил Флайн. - Малой кровью, хе-хе...
- И что теперь делать? - Хэлгэ обращался к обоим, но смотрел все же на рыжего, как на признанного авторитета в смысле общения с прекрасными лэнэ.
- Ждать, - Флайн пожал плечами, - что же еще? Пусть остынет. А хочешь - попробуй поймать ее где-нибудь на конюшне и... Ну, дальше ты и сам знаешь.
- Не думаю, что это сейчас поможет, - Кэр скептически скривился. - Лучше подождать, тем более, что и ей, и тебе скоро будет не до любовных игрищ.
- Посольство муирэн? - Хэлгэ кивнул и поморщился.
- Именно. Но и не только, - загадочно добавил Звездный. - Так что оставь пока эти глупости. А Рамборг... Пройдет полнолуние, она перебесится, заскучает и сама решит тебя поймать. Не исключено, что именно на конюшне.
- Новое задание, когда мы еще и от старого не отдохнули? - Рассветный заинтересованно приподнял бровь. - А подробности?
- А подробностями мы займемся, пока наша славная княжна будет заниматься делами своего Дома, - не стал распространяться дальше Кэрвес. - И уж точно обсуждать это мы будем не посреди дороги! Едем на заставу Квенир, как раз к ужину успеем.
- Кэр, погоди! - Флайн остановил друга. - Что же, он так с расцарапанной мор... эммм... с раненым лицом, я хотел сказать... вот так и поедет?
- Нет, конечно! Вот возьми и залечи эти царапины, вместо того, чтоб языком трепать. И так много времени потеряли...
- Ты рычишь, потому что проспорил, - примирительно хмыкнул Флайн.
- Опять спорили... - вздохнул Хэлгэ.
- Опять, - Кэр кивнул и рассмеялся. - Ладно! Ты выиграл, рыжий! Но пить все равно вместе будем, идет?
- Спрашиваешь! - сидхэ из Дома Огня рассмеялся тоже. - Вот втроем и разопьем. "Лунная Полночь" требует хорошей компании, это же не гномью "огненную воду" пить, чокаясь со своим отражением в шлеме... Все, готово! Цела твоя высокородная морда, ванэл-фраэрэ, словно и не было ничего. Можно ехать.
****************************************************************************
Лицедей, наемник. Лиан.
В щенячьем возрасте подростка он ненавидел эту кличку. Лицедей! Ха! Тогда он предпочел бы именоваться Оборотнем, ну, или, на худой конец, Многоликим... но в жилах его не текло даже малой толики крови изменчивых, а до истинно Многоликого ему еще было расти и расти.
Потом ненависть прошла. Не так уж плохо называться Лицедеем, если разобраться трезво, отринув эмоции. Способность играть вдохновенно, самому себе веря - не последнее качество для шпиона и наемного убийцы. И не самое дурное занятие в этом мире - для метиса, всеми отверженного смеска. Стоит лишь раз испытать это обжигающе-яркое, сродни любовному экстазу, чувство - когда смотришь в глаза того, кто презирал тебя, и видишь в них - страх... Власть над жизнью других пьянит лучше самого дорогого вина. Он не верил сам, пока не попробовал, а попробовав - уже не мог отказать себе в этой волшебной сладости. Лучше золота, лучше женщин, лучше всего, что есть и было под этим небом! Кроме, может быть, бессмертия... но и его, потерянное наследие сына смешанной крови, можно завоевать! Пусть не мечом, как пристало бы это благородному воину, пусть отравленным кинжалом, удавкой, подкупом и подлогом, но все же...
Случилось однажды так, что благороднорожденная дочь одного из Младших Домов муирэн увлеклась молодым элладорским рыцарем. Где и как гордая муирэ умудрилась встретить низшее существо, навеки осталось ее тайной. Неудивительно, что смертный потерял голову при одном только взгляде на прекрасную сидху, удивительно, что она снизошла. Естественно, ни о какой официальной связи между ними не могло быть и речи. Это только в сказках, причем в сказках человеческих, эльфийка может полюбить человека настолько, чтоб отказаться ради него от всего, что имеет. Такие любовные истории случались, конечно, но счастливого финала у них нет и быть не может. Этот случай не стал исключением. Романтичная девица сбежала из родного дома вслед за возлюбленным, и все было хорошо, пока счастливая пара не прибыла в принадлежащие рыцарю земли. Вид маленького, сырого и холодного замка несколько отрезвил эльфийку, впрочем, забавный человеческий обряд, смешной лысый жрец и бурные ночи как-то развлекали ее некоторое время. До тех пор, пока муирэ не поняла, что ей надоели чадящие очаги, насекомые в одеялах, отсутствие самых элементарных удобств... Ни водопровода, ни нормальной пищи, ни тонкого белья, наконец! Никаких занятий, кроме сплетен и вышивания каких-то уродливых тряпок. Скрюченная высохшая карга - матушка возлюбленного... Участь смертной женщины оказалась весьма незавидна. Эльфийка всплакнула, написала любимому трогательное письмо с извинениями, спустилась в конюшню, оседлала свою лошадь - и отправилась восвояси.
... Ее догнали почти у самых стен замка, силой затащили обратно в этот холодный и вонючий каменный мешок, заперли в комнате без окон, разъяренную и испуганную. Любимый явился под вечер и доходчиво объяснил ей, насколько изменилось ее положение после того, как она покинула земли своего народа и оказалась здесь. Читать он, как оказалось, не умел, зато с плеткой обращался недурно. Обряд, который так позабавил наивную муирэ, оказывается, накрепко привязал ее к этому человеку, более того, сделал ее полной собственностью больше не любимого смертного. Корпеть над рукоделием, слушать болтовню местных женщин, угождать своему господину и рожать детей каждый год - такова отныне ее судьба... Тут наконец-то прояснился ее разум, доселе затянутый любовным туманом, и муирэ начала лихорадочно искать пути спасения. Долгих шесть месяцев она всеми доступными способами усыпляла подозрения ненавистного "мужа", его мамаши, слуг и стражников - и наконец, улучив момент, смогла отправить весть родным. Спустя еще семь дней, каждый из которых показался ей веком, пришло избавление.
Ветхий замок, стенами которого так гордился его владелец, был взят за полчаса. Разгневанные муирэн убили всех мужчин и сожгли все, что могло гореть, а что не могло, то уничтожили магией. В пыль. А потом захваченному в плен элладорцу прямо на пепелище доходчиво объяснили, как не надо обращаться с эльфийскими девами. Впрочем, приобретенные знания ему уже не пригодились - восемнадцать белоперых стрел в разных частях тела не способствуют долголетию. Мстители искренне постарались, чтоб смертный не встретился со своими богами слишком быстро. Кроме того, требовался наглядный урок для всех остальных. Элладорец мог бы гордится - он все-таки попал в песни и легенды, правда, не в той роли, на которую рассчитывал.
Родной дом встретил блудную дочь неласково. Позор на всю Маэрэ - шутка ли, эльфийка сбежала со смертным! Разумеется, скрыть это не получилось, а муирэн, при всех их несомненных достоинствах, сплетники изрядные. Дело дошло до князя Алькалиндэ, и разбираться с возмущенным посольством Элладора пришлось именно ему. Еще пару месяцев дипломаты трех стран (трех, ибо в свару влезла и Вэннэлэ в качестве арбитра) улаживали все последствия этой некрасивой истории. В конце концов все остались при своем. Элладорцы скрепя сердце признали, что муирэн были в своем праве, сюзерен убитого эльфами рыцаря выплатил оскорбленному эльфийскому Дому соответствующую виру, родичи девицы, в свою очередь, возместили элладорцам стоимость сожженного замка... Менестрели уже вовсю распевали свеженькие баллады, и в чуть ли не каждой таверне можно было услышать свою версию драмы. Наиболее распространенная из них, знаменитая "Песнь о падении замка Халлен", даже вдохновила известного элладорского сочинителя, Бирку Достопочтенного, на написание трагедии. Правда, к реальным событиям сюжет пьесы не имел никакого отношения, но разве это важно?
Лицедей однажды даже посетил театр в Элладоре, где шла эта пьеса, изрядно при том веселясь. Он, к сожалению, абсолютно точно знал, чем закончилась история любви эльфийки и смертного. В семейном архиве записи видел, да...
Увы, пребывание муирэ в замке возлюбленного не обошлось для нее без последствий. В положенное время она родила сына-полукровку, а на третий день после этого попросила лично у князя Алькалиндэ позволения прислать ей кинжал. Иного способа восстановить поруганную честь - свою и своего Дома - несчастная не видела. Ее отец так и не смог простить своему князю того, что он - позволил...
Проще всего и всего милосердней, конечно, было бы избавиться от незаконного и нежеланного ребенка сразу же после рождения, но... Есть закон, общий для всех эльфов, вне зависимости от породы: "Сидхэ не бросают своих". Семья не смогла заставить себя полюбить дитя позора, человечье отродье, но и не позаботиться о нем родственники не могли. Тем более, что у Главы благоразумного эльфийского Дома даже для презренного смеска найдется свое применение. На благо рода, во славу Маэрэ. И таковое применение нашлось. Метиса вырастили, с раннего детства натаскивая на роль тайного убийцы и шпиона, а уж он-то, в свою очередь, всеми силами старался не разочаровать надменных родичей. В одиннадцать лет маленького Лицедея отправили в элладорский сиротский приют, преследуя при этом две цели: воочию показать ему разницу между привычной ему жизнью и существованием смертных, а заодно уж - развить навыки выживания. В любом окружении, в любой обстановке. Всегда и везде. "Выживешь - приму тебя в Дом как своего вассала", - напутствовал мальчика Глава Дома.
Он выжил, ведь он уже тогда был Лицедеем. Его эльфийский дед сдержал слово и действительно принял внука-полуэльфа в свой Дом, не как родича, конечно, но и не как слугу. Тайные задания, сперва попроще, а потом все сложнее и опасней, довольно быстро принесли юноше некую негласную мрачную славу. Его действительно ценили по заслугам. Не принимали, но и не гнали прочь. Чего еще желать смеску? Имея возможность сравнить людей и эльфов, Лицедей предпочитал служить эльфам. По крайней мере, они точно не обманывают при расчете!
И вот теперь он - одна из важнейших фигур в хитрой, запутанной, безумно опасной Большой Игре. Ставки столь высоки, что выигрыш измеряется не золотом и даже не властью. "Я признаю тебя внуком", - сказал его господин, - "Принеси мне победу и, возможно, нам удастся исправить кое-что из того, что сейчас кажется невозможным. Судьба несправедливо обошлась с тобой еще до рождения, и вот тебе шанс переломить хребет судьбе".
Опасно, запутано, мучительно долго. Тысячи тончайших нитей, хитрая паутина, сплетенная дюжиной древних пауков - властителей Маэрэ. И он, молодой и жадный, но очень осторожный и терпеливый паучок - в центре ее... Маленький по сравнению с прочими, но смертельно опасный. Все сомнения отступали, стоило лишь подумать о Награде. Тем более, что примерно половина дела уже была сделана.
Судьба высоких князей и политика двух могущественных эльфийских государств - в руках презренного смеска! Ха! Воистину, ради этого чувства все-таки стоило родиться на свет!
... невидимой и неслышной тенью, выследить которую оказалось не под силу даже эльфийским воинам, Лицедей пробрался за стены укрепленного поместья, где он сейчас жил, и спрятался в условленном месте, приготовившись долго и терпеливо ждать. Но ожидание не затянулось. Прирученная и направленная с помощью чар птица слетела на предплечье наемника и вспорхнула вновь тотчас же, едва он отвязал от ее лапки послание. Лицедей развернул письмо, прочитал и удовлетворенно хмыкнул.
Все. Приготовления окончены. Большая Игра началась.
*****************************************************************************
Лиадран ар Аэтлэр, муирэ из Дома Серебряных Башен. Лиан.
Не так уж легко найти в эльфийском городе укромное местечко, где точно не будет чужих глаз и ушей. Даже если этот город построен так привольно и беспорядочно, как столица Вэннэлэ. У проклятых винлэс словно бы и тайн друг от друга никаких нет! Или за ней все же следят?
Лиадран на всякий случай решила перестраховаться и вести себя так, словно за ней и в самом деле следили, а потому была очень осторожна. Несколько раз она отступала в самый последний момент, и только когда время уже почти вышло, решилась рискнуть.
Для ритуала муирэ выбрала крохотную полянку на берегу медленного ручья с темной и сладкой водой. Берег сплошь зарос смородиной и крушиной, так что найти среди кустов молодую княгиню Вереска смог бы только тот, кто точно знал, что она там есть. А от магических наблюдателей Лиадран прятаться умела. Времени ей требовалось совсем немного, и сам ритуал был очень прост, можно сказать, даже примитивен. Даже обычная человечья ведьма самого низкого пошиба и то смогла бы сотворить нечто подобное, если б не один маленький нюанс... Ни одна человечья ведьма в здравом уме не выбрала бы своей целью кого-то из Высоких Эльфов. А так - что сложного в том, чтоб сварить приворотное зелье? Но вот сварить такое зелье, что подействует на одну из женщин Дома Вереска, да еще так, чтоб ни она, ни другие этого не заметили - вот это задачка! Потому Лиадран, выбрав такой примитивный, нарочито людской метод, теперь должна была приправить это колдовство тончайшими, почти неощутимыми нитями истинно эльфийских чар, причем чар сугубо женских. Как раз то, в чем Лиадран была признанной мастерицей. В результате этого дикого нелогичного смешения появился на свет истинный шедевр, очередное доказательство победы смелости и таланта над глупой теорией.
- Ну что ж, проверим, - шепнула муирэ, бросая в огонь прядь чужих ярко-рыжих волос. - И посмотрим, что будет...
Глава 4.
Рамборг Лиэссат, княжна Вереска. Рэир.
Если вы видели одну эльфийскую крепость, значит, вы видели все. Неважно, окружает ее дремучий лес или же среди неприступных скал стоит застава, сложены ее стены из каменных блоков или это просто частокол. Количество башен и ворот, высота стен и число зубцов на забрале может быть разным, но суть не меняется. В любой эльфийской крепости вы непременно найдете арсенал и казармы, конюшню и офицерские квартиры, трапезную и баню. А еще - разумеется, склад. Вовсе не жилище командира, не плац и даже не кухня являются истинным сердцем любой нашей крепости. Склады и погреба - вот без чего не бывает эльфийской заставы. Командир, если понадобится, поспит и под обычным тентом на ворохе соломы, воины могут и в лошадиной поилке умыться, кузницу можно соорудить походную, а пищу - приготовить на костре. Но первое, что строят сидхэ, закладывая новую крепость, не считая стен, конечно, - это склад. Слишком уж часто нам приходилось сидеть в осаде, чтоб теперь пренебрегать такими вещами. Голодные безоружные оборванцы много не навоюют, даже если они - образец доблести и стойкости. А уж если за стенами соберется и мирное население, которое тоже надо не только защищать, но и кормить... Мне приходилось едать крыс и голубей, и повторения такого опыта я не пожелаю и заклятому врагу. Отвратительная пища, и совершенно не насыщает. Хотя, если жизнь заставит, можно и лягушками питаться, ну, или улитками, например.
Но вернемся к нашим кладовым. Итак, если уж имеется склад, должен быть и тот, кто им заведует. Должность, официально именуемая Хранитель Ключей, на деле повсеместно сокращалась до уважительного "Ключник". Именно так, с большой буквы, и никак иначе. Офицер-снабженец должен быть надежней дверей и замков любого склада, и разгильдяев на таких местах не водилось. Занятие, только на первый взгляд кажущееся спокойным и скучным. Да, Ключник не бросается в атаку в первых рядах, горделиво размахивая знаменем, но, пока доблестные воины совершают свои ратные подвиги, снабженец должен достать новые стрелы взамен выпущенных во врага, копья вместо сломанных и щиты взамен разбитых, должен накормить и напоить усталых и голодных солдат, выдать им новую форму, обеспечить починку доспехов, проследить, чтоб лекарям хватило бинтов... Да мало ли что может потребовать командир заставы? Мало ли что может внезапно понадобится?
Такая ответственность требует достойного чина. Ключниками становятся офицеры рангом не ниже "серебряной ветки", а чаще - и выше, и почти всегда это - женщины. У хорошей хозяйки - всегда порядок, неважно, кладовкой она заправляет или арсеналом и складами целой крепости.