На работе Дайка наконец-то почувствовала себя в команде. Девушки охотно здоровались с ней, обменивались дружелюбными фразочками, даже Светка кивнула ей и сострила что-то беззлобное. Приняли! Но долго радоваться времени не было, экраны включились ровно в восемь и аналитики расселись по своим местам.
Даяна набирала очередную строчку данных, полностью сосредоточенная на цифрах, когда ее вывело из погружения чье-то покашливание. Она вздрогнула и подняла глаза. Облокотившись на декоративную стенку ее секции, стоял Райдс и приторно улыбался.
— Даяна. Как работа? Успеваешь?
— Да, спасибо, все в порядке, — вежливо ответила Дайка, стараясь казаться спокойной. Чего ему надо?
— Такой красивой девушке не может хватать тех грошей, что платят за таблички, — он с притворным сочувствием кивнул на экранчик с цифрами. — Наверняка тебе хотелось бы красиво одеться, или хорошо отдохнуть в приличном месте.
— Большое спасибо, мне всего хватает, — проговорила Даяна, уже понимая, на что он намекает.
— Да ладно, все свои, не стесняйся! — оборотень наклонился поближе и прошептал, многозначительно подмигнув: — есть вариант, как подзаработать еще.
Девушка чувствовала себя как на казни, но все-таки твердо повторила, что денег ей более чем достаточно. И Бенджамин убрался, яростно сверкнув глазами. А Даяна заставила себя вернуться к работе, надеясь, что на этом он все поймет и больше не будет приставать.
А в перерыв к ней подошла Светлана.
— Отбрехиваешься от Бенджи? — кивнула она куда-то сторону, ложечкой вычерпывая йогурт из стаканчика. — Зря. Он не отстанет.
— Но что же мне делать, я не согласна ни на какие… дополнительные услуги!
— Ты что, особенная? Если он кого хочет, так тебе придется дать. Если вообще хочешь работать. И не здесь, а в столице в целом. Он может тебя просто выжить из города.
Даяна похолодела.
— А что, бывали уже случаи? — спросила она, внутренне замерев.
— Нет, таких дурочек еще не встречалось. Но возможности у него самые обширные, имей в виду.
— Спасибо, Света…
Раздался гудок, и коллега исчезла в своей секции, махнув на прощание ложечкой.
Райдс больше не подходил, только издали бросая на нее скользкие взгляды, а она всегда старалась слиться со стеной и проскочить мимо него как можно незаметнее. Может, и обойдется? Ну зачем она ему, серая мышка из провинции? Целая столица у его ног. Даяна успокаивала себя, и сама уже верила в это. Все-таки в Петербурге ей нравилось. Новизна окружения еще не приелась, а по семье она не успевала соскучиться: бабуля звонила почти ежедневно.
Дайке казалось, что здесь она дышит воздухом свободы — от судьбы, навязанной ей луной, и от волка с пронзительным взглядом, который только и мечтал ее присвоить. Я сама выбираю свою жизнь, — повторяла она себе, стараясь не замечать ноющее в груди ощущение потери. Тяга усиливалась к ночи, и снова приходили сны.
С Томом удавалось поговорить редко, только когда Афанасия Петровича не было дома. Зато друг по глазам читал и ее усталость, и ее тоску.
— Как дела, Ди? — крыс всматривался в нее с дрожащего изображения над телефоном.
— Все в порядке, Томми, у меня все хорошо, — Даяна улыбалась, и чувствовала, что друг ей не верит.
— Перестань, Даяна. Рассказывай.
Дайка убрала натянутую улыбку и вздохнула.
— На работе вроде бы все неплохо. Только есть там один тип… Ходит, пристает все время. Боюсь, как бы не пришлось из-за него уволиться.
— Это ведь не так страшно, — заметил Том. — Неужели ты переживаешь из-за этой работы? Тебе там нравится?
— Да не слишком, — призналась девушка. — Гораздо больше меня беспокоит Блейз.
— Блейз? Но вы ведь не видитесь.
— Да, и я точно помню, что было написано в той сказке — притяжение ослабло, когда истинные разъехались подальше и не поддерживали связь.
— А что, это не помогает? — крыс скрестил лапки на груди и нахмурился.
— Совсем нет. Я не могу спокойно спать, не могу есть, не могу жить, не вспоминая о нем каждую свободную минуту. И не понимаю, почему! Даже в Яранске мне было гораздо легче, после нашей первой встречи я почти и не вспоминала о нем. Что могло измениться?
— У меня нет ответов, — сказал Том. — Хотя я уже сильно продвинулся в изучении волчьих организмов, ничего про истинные пары в медицинских книгах не сказано. Но кажется, в легенде говорилось, что разъехаться следовало сразу. Может вы провели слишком много времени вместе и теперь не так просто будет оторваться?
— Может, — снова вздохнула Даяна. — Так что же мне теперь делать?
— Знаешь что, сходи-ка ты в столичную библиотеку, — посоветовал крыс. — Наверняка там больше информации, да и книги могут быть постарше.
* * *
На работе Дайка стала откровенно скучать. Войдя в колею и уже успевая выполнить задание полностью к концу дня, девушка полностью потеряла интерес. Дело не приносило удовольствия. Совсем не то было раньше, когда она погружалась в жизнь масштабной конторы, которая чем только не занималась.
Однажды она даже всерьез задумалась о предложении Райдса быть его секретарем. Вдруг ей показалось, и он не имел в виду ничего такого? Или, может быть, ей удастся ему противостоять, просто игнорируя всякий раз его попытки закинуть удочку. Зато она будет заниматься чем-то увлекательным.
Но в очередной раз пробегая мимо Бенджамина, пожиравшего ее глазами, Дайка ужаснулась своей идее и отмела ее. А тот именно сейчас в очередной раз потерял терпение.
— Одну минуту! Даяна, — он поймал ее за локоть и оттянул к стене. Девушка стрельнула глазами вокруг, ища спасения, но коридор был пуст.
— Пожалуй я не стану больше ходить вокруг да около, дорогая. Скажу прямо: если ты хочешь остаться в столице, нужно быть посговорчивей.
Даяна промолчала, опустив глаза. Сердце колотилось.
— Неделю тебе на раздумья, — холодно бросил Райдс. — Иди.
Она прошла на свое место, но не могла работать, мысленно все время возвращаясь к ультиматуму. Вот и все. Неужели придется уходить?
Дома девушка попробовала мягко намекнуть Афанасию Петровичу на неприятную ситуацию, в которой она оказалась. Но тот только обрадовался, услышав имя Бенджамина Райдса.
— В секретари позвал? Дело хорошее, эта фамилия в городе много значит. Работай старательно, понравишься ему и продвинешься по службе, не переживай, внучка!
И Даяна не стала больше ничего говорить.
В воскресенье она проснулась рано, старик еще спал. Сварив кофе и оставив на плите, она тихонько выбралась из квартиры и зашагала по пустынной улице к реке. Кончался май, наступало лето. Здесь оно было совсем не таким, как в Яранске. Жары не было, северная река и близкое холодное море нагоняло на город постоянную сырость, часто шли дожди. Независимо от своей тяги к Блейзу, она скучала по южному лету.
Восторг ушел. Серое небо стало тяготить ее. Темно-зеленая хвоя хорошо сочеталась с темными облаками и готической архитектурой, но она все больше понимала, как не хватает ей голубого неба и нежной зелени, и ярких цветов в клумбах. Почему-то здесь таких растений сажали гораздо меньше.
Прогулявшись по набережной, Даяна повернула на центральный бульвар, к Императорской библиотеке. Забавно, но крыс не угадал — похоже было, что в Яранске библиотека занимала чуть не вдвое больше места. Но кое-что в секции древностей она все-таки нашла. Там лежали, покрытые столетней пылью, не книги даже — свитки из кожи, завернутые в льняную материю. Библиотекарь, удивленный интересом юной девушки к древнему старью, указал ей на один из свитков, и Даяна осторожно развернула его над столом в читальном зале. Буквы читались с трудом, и язык был странноват, но это был настоящий трактат об истинных парах от неизвестного шамана.
Сначала Дайке показалось, что она не узнает ничего нового. На первых листах шли долгие описания благословений луны и способов заключения брака, с плохо изображенными фигурами мужчины и женщины. Это что, Камасутра такая для древних? Дайка усмехнулась и прочла следующий лист, из которого следовало, что она сделала непоправимую ошибку в самом начале.
Оказалось, что не привязываться сильнее можно было. Нужно было просто расстаться сразу, и не работать вместе, не общаться, не дружить, а самое главное — не влюбляться в проклятого оборотня. Познав любовь истинной пары, человек — или волк — не мог больше утолить тоску. Луна обретала над ним полную силу, и зов становился невыносимым.
Ошеломленная, Даяна поблагодарила библиотекаря и вышла под срывающийся дождь на бульвар. Плащ плохо помогал от дождя, но она не замечала капризов погоды.
Значит, это уже любовь. Поэтому так ноет сердце, так тянет обратно, и такими глупыми кажутся прошлые решения. Привязана к нему навсегда, — повторила про себя девушка и застыла над рекой, рассматривая сотни крохотных кругов, расплывающихся по поверхности. А так ли это плохо? Я люблю его, — поняла она совершенно отчетливо. Люблю, и не могу, и не хочу без него жить. Пожалуй, пора возвращаться.
За вечерним чаем Даяна завела с Афанасием Петровичем серьезный разговор.
— Кажется, мне лучше вернуться.
— Не понравилось у нас? — грустно усмехнулся старик. — Или по семье тоскуешь, Даечка?
— И по семье тоже, — Дайка помедлила и призналась: — Я ведь не просто так приехала. Есть один мужчина…
Афанасий Петрович только качал головой, слушая сбивчивый рассказ девушки.
— Я слыхал об истинных. История помнит случаи, когда они были в императорской семье, а я волею судьбы немного был связан с имперским кланом по работе. Теперь, конечно, это кажется людям легендой. Приукрашенным бытием обычного брака по любви…
— Значит старые книги не лгут? — спросила Даяна.
— Нет, не лгут. И если я правильно помню, это счастливая случайность для пары. Разве нет? Каждый оборотень мечтает быть благословленным луной.
— Мечтает, — кивнула девушка. — Правда, я не оборотень. Но я прочла, что это особенная связь, и она приносит настоящее счастье. Тем более, если полюбить свою пару, а этого ведь трудно избежать.
— Вам, видимо, не удалось? — внимательно посмотрел на нее Афанасий Петрович, и Даяна только улыбнулась в ответ и опустила глаза.
— Что ж, если вам повезло найти друг друга, отчего же ты сбежала, Даечка?
— Теперь я и сама не знаю. Не стоило мне бороться с луной. Пожалуй, завтра возьму расчет и поеду домой.
Афанасий Петрович потрепал ее по голове и ушел в свою спальню, а Дайка еще долго сидела на кухне, допивала земляничный чай и листала столичные газеты.
На работу Даяна пришла пораньше, надеясь поймать начальницу. Но госпожа Сиен задерживалась, и пришлось говорить с ней на обеденном перерыве. Та была неприятно удивлена.
— Ну, дорогая моя, ты конечно свободный человек. Но у тебя есть контракт, и обязательство доработать месяц до конца. Сейчас как раз отчетный период, закончишь свои дела — и увольняйся.
Дайка вышла из кабинета начальницы немного расстроенная, но скоро успокоилась. До конца месяца оставалась всего неделя. Уж неделю-то можно доработать, сдать все отчеты и — на свободу с чистой совестью. Чтобы руководство ни в чем не могло упрекнуть ни ее, ни Калугина, который за нее просил.