На дно обрыва - ты низверглась в мир
Опасностей, коварства и тревог,
Где самый воздух дышит преступленьем,
Где зависть людям распаляет кровь
И зараженных ей сдает кручине.
Неужто же мне впредь не суждено
В твой тихий рай под вечер возвращаться,
Чтоб врачевать невинностью твоей
Уколы светской пошлости и злости!
В одной сети запутавшись со мной,
Ты горевать за нас обоих будешь.
Е в г е н и я
Нет, мой отец! Коль скоро дочь твоя
В глухой тиши невольного затвора,
В ребяческом ничтожестве своем
Могла невинной детской болтовней
Тебя развлечь, ободрить, успокоить,
Так как же мне, в твою судьбу вплетенной,
Не расцветить веселой пестрой нитью
Суровой, многотрудной жизни ткань?
Как буду я сочувствовать деяньям
И подвигам, какими королю
И родине ты славу преумножишь!
Мой юный пыл, восторженность души
Передадутся исподволь тебе,
Вспугнут томящий морок, что невмочь
Нести тому, кто до сих пор один
Сгибался под крестом постылых козней.
В часы невзгод, скорбей и треволнений
Еще недавно забавляла я
Тебя каскадом взбалмошных затей;
Теперь, проникнувши в обширный план
Твоих разумно взвешенных деянии,
Я буду дочерью тебе во всем.
Г е р ц о г
Что ты утратила, порвав с былым,
Ты слишком мало ценишь, дорогая,
Чрезмерно веря в блеск грядущих дней.
Е в г е н и я
Делить с высокородными мужами
Заботы о народе и стране
Для душ отважных - доблестный удел.
Г е р ц о г
Да, это так! Прости, что изменило
Мне мужество в великий этот миг.
С тобою обменялись мы ролями:
Не я - тебя, а ты меня ведешь.
Е в г е н и я
Итак, отец, отправимся с тобой