— Они ясновидцы?
— Да.
— Вы правы, это их обеспокоило бы. Но если бы вы воспользовались своим талантом при них — хотя бы один раз — они поняли бы все. Вы не мешали их деятельности?
— Я… — Пат неопределенно шевельнула рукой. — Мне кажется, я создавала им помехи, но они не связывали их со мной. — На лице ее была растерянность.
— Я объясню вам, по какому принципу обычно действует антиясновидец, — начал Джо. — То есть, так было во всех известных мне случаях. Ясновидец видит большое количество разных вариантов будущего, уложенных рядами, как соты в улье. Один из них кажется ему ярче — именно его он и выбирает. Когда выбор уже сделан, антиясновидец бессилен. Он должен присутствовать в тот, пер. вый момент. Тогда ясновидец начинает видеть все варианты будущего одинаково ярко и теряет возможность выбора. Ясновидец немедленно понимает, что вблизи него находится антиясновидец поскольку все его отношение к будущему изменяется. С телепатами такая же история…
— Она возвращается назад во времени, — сказал Дж. Дж. Эшвуд.
Джо воззрился на него.
— Во времени, — повторил Дж. Дж. Эшвуд, наслаждаясь минутой триумфа. — Ясновидец, на которого она воздействует, продолжает видеть один вариант будущего ярче и выбирает его. Но почему именно этот вариант имеет максимальную яркость? Потому, что эта девушка… — он указал на Пат, — воздействует на будущее: этот единственный вариант ярче других потому, что Пат вернулась в прошлое и изменила его. Изменяя его, она тем самым изменила и настоящее — вместе с личностью ясновидца. Ничего о том не зная, он подвергается ее воздействию и, хотя ему кажется, что он продолжает использовать свои способности, на самом деле он их уже не имеет. В этом смысле ее талант превышает способности других антиясновидцев. Второе преимущество — еще более важное, — что она может перечеркнуть выбор ясновидца, когда тот его уже сделал. Она может включиться в акцию позднее, а ты сам знаешь, что нас вечно мучила эта проблема: если мы не были в нужном месте с самого начала, то были бессильны. Можно сказать, что мы никогда не были в состоянии полностью заглушить способности ясновидцев, противодействовать им так же эффективно, как другим, верно? Разве это не было уязвимым местом всех наших услуг? — Он вопросительно посмотрел на Джо.
— Это интересно, — сказал Джо.
— Черт побери, что значит “интересно”? — Дж. Дж. Эшвуд нетерпеливо шевельнулся в кресле. — Это крупнейший противоталант, найденный до сих пор!
— Я не возвращаюсь назад во времени, — тихо сказала Пат. Она подняла голову и взглянула в глаза Джо виновато, но чуть-чуть вызывающе. — У меня есть кое-какие способности, но мистер Эшвуд преувеличил их до размеров, не имеющих ничего общего с действительностью.
— Я читаю твои мысли, — обиженно заявил Дж. Дж. Эшвуд, — и знаю, что ты можешь изменять прошлое — ты уже делала это.
— Я могу изменять прошлое, — признала Пат, — но не возвращаюсь в него: я не путешествую во времени, в чем вы хотите убедить вашего техника.
— Каким же образом вы изменяли прошлое? — спросил ее Джо.
— Я думала о нем. Об одном конкретном его аспекте, например, о каком-то событии, или о чем-то, что кто-то сказал, или о каком-нибудь небольшом эпизоде, который уже был, а я бы хотела, чтобы до него не дошло. Впервые я сделала это, когда была еще ребенком…
— Когда ей было шесть лет, — прервал Дж. Дж. Эшвуд, — и она жила в Детройте, разумеется, с родителями, она разбила старинную керамическую фигурку, к которой ее отец был очень привязан.
— Ваш отец не предвидел этого? — спросил Джо. — Если он ясновидец…
— Предвидел, — ответила Пат, — и наказал меня за неделю до того, как я разбила фигурку. Но он твердил, что это неизбежно: вы знаете, в чем заключаются способности ясновидцев — они могут предвидеть событие, но не могут его предотвратить. Потом, когда фигурка разбилась, или точнее, когда я ее разбила, это меня очень расстроило. Я вспомнила неделю перед этим событием, когда не получала сладкого и должна была ложиться в постель в пять часов дня. “Боже мой, — думала я, — неужели никак нельзя избежать таких ужасных случаев?” Способность ясновидения, которую имел мой отец, не производила на меня особого впечатления, поскольку он не мог воздействовать на ход событий. Кстати, я и сейчас отношусь к ним с легким презрением. Целый месяц я усилием воли старалась заставить эту проклятую фигурку снова стать целой: мысленно я возвращалась ко времени, когда она была цела, вспоминала, как она выглядела… это было ужасно. А потом, однажды утром, когда я встала с постели — даже ночью все это мне снилось — она стояла на своем месте, целая, как и прежде. — Она наклонилась в сторону Джо Чипа и решительно продолжала: — Но никто из моих родителей этого не заметил. Им казалось совершенно нормальным, что фигурка цела, они считали, что она никогда не разбивалась. Я была единственным человеком, который об этом помнил. — Она с улыбкой оперлась на подлокотник, взяла из пачки еще одну сигарету и закурила.
— Я пойду к машине за приборами, — сказал Джо, направляясь к двери.
— Прошу пять центов, — сказала дверь, когда он взялся за ручку.
— Заплати ей, — сказал Джо Дж. Дж. Эшвуду.
Притащив из машины комплект приборов, Джо потребовал от инерциала, чтобы он оставил их вдвоем.
— Как? — удивился Дж. Дж. — Ведь это я ее нашел, и мне положена премия. Я потерял десять дней, прежде чем установил, что поле принадлежит ей. Я…
— Ты же сам отлично знаешь, что я не могу проводить замеры при твоем поле, — сказал Джо. — Способности и антиспособности взаимно деформируются — будь это иначе, мы бы не занимались этим бизнесом. — Он вытянул руку, и Дж. Дж. Эшвуд нехотя поднялся со стула. — И оставь мне несколько пятицентовиков, чтобы мы могли отсюда выбраться.
— У меня есть мелочь, — сказала Пат. — Посмотрите в моей сумке.
— Ты же можешь установить силу ее воздействия, измеряя падение интенсивности моего поля, — сказал Дж. Дж. Эшвуд. — Я много раз видел, как ты это делал.
— На этот раз ситуация иная, — коротко заметил Джо.
— У меня больше нет пятицентовиков, — заявил Дж. Дж., — и я не могу отсюда выйти.
— Возьмите один мой, — сказала Пат, взглянув поочередно на Джо и Дж. Дж. Она бросила Эшвуду монету, тот поймал ее с очумелым выражением на лице.
— Здорово вы меня уели, — сказал он, бросая монету в щель в дверях. — Вы оба… — буркнул он, выходя. — В этом бизнесе действительно жестокие методы, если… — Голос его постепенно затихал, по мере того как закрывалась дверь. Потом наступила тишина.
— Когда пройдет его энтузиазм, от него немного останется, — сказала Пат.
— С ним все в порядке, — заметил Джо. Как обычно, он чувствовал себя виноватым. Но не очень. Во всяком случае, он сделал свое дело. Теперь…
— Теперь ваша очередь, — сказала Пат. — Можно снять ботинки?
— Конечно. — Он начал проверять свою аппаратуру. Осмотрел барабаны и циферблаты, потом для пробы привел в действие все приборы, включая разные напряжения и записывая результаты.
— Где у вас душ? — спросила Пат, поставив ботинки в сторонку.
— Двадцать пять центов, — буркнул он. — Это стоит двадцать пять центов. — Подняв голову, он заметил, что она начала растегивать блузу. — У меня нет двадцати пяти центов.
— В кибице все бесплатно, — сказала Пат.
— Бесплатно! — он внимательно посмотрел на нее. — Это невозможно с точки зрения экономики. Как может что-либо работать по такому принципу и не вылететь в трубу через месяц?
Пат продолжала спокойно расстегивать пуговицы своей блузы.
— Наши заработки вносятся в кассу, а мы получаем подтверждение, что выполнили работу. Суммой наших доходов располагает кибиц. В сущности, он уже много лет получает доход: мы вносим больше, чем используем. — Она сняла блузу и бросила на спинку стула. Под жесткой голубой тканью на ней не было ничего, и он увидел ее твердые высокие груди и сильные плечи.
— Ты уверена, что хочешь этого? — спросил Джо. — Я имею в виду этот стриптиз.
— Бы ничего не помните, — сказала Пат.
— Чего я не помню?
— Что я не разделась. Тогда, в другом настоящем. Вы изрядно разозлились, поэтому я вычеркнула этот эпизод. — Она ловко поднялась с места.
— Что я сделал, когда ты отказалась раздеться? — настороженно спросил он. — Отказался обследовать тебя?
— Вы пробормотали что-то вроде того, что Эшвуд переоценил мои антиспособности.
— Я не работаю на этом принципе, — сказал Джо, — и не делаю таких вещей.
— Тогда посмотрите. — Она наклонилась, при этом труда ее заколыхались, порылась в кармане блузы, вынула сложенный листок бумаги и подала его Джо. — Это предмет из предыдущего настоящего, из того, которое я убрала.
Он взглянул на листок и прочел свое окончательное решение: “Создает поле анти-пси — недостаточное. Гораздо ниже средних норм. Не пригодна к использованию против ясновидцев, с которыми мы имеем дело”. После этого был нарисован условный знак: перечеркнутый кружок. “Не принимать”, — означал этот символ, понятный только ему и Глену Ранситеру. Даже инерциалы не смогли бы разгадать его, поэтому Эшвуд не мог объяснить ей его значения. Молча он вернул ей листок; она сложила его и сунула в карман.