- Да зачем я тебе? Я же никого не трогаю, за меня ни цента не дадут!
- Вот корыстная душа! Дослушал бы! Дождись пока Президент уйдет! Ты вне столба на детекторе светишься, как целая делегация!
- Николас, я...
- Мне благодарности твои уже вот где! - сотворил жест Ники.
- Пижон ты толстый! - ляпнул Тедди и втянулся в столб.
- Сгинь, нечистый! - замахнулся тесаком на столб Николас.
Тедди больше не высовывался.
- И нечего на меня смотреть укоризненно! - повернулся Николас к отцу. Вот когда он станет слизнем и не сможет в стенах прятаться, тогда я его и нашинкую. А сейчас бесполезно бегать за ним. Только время преводить.- тянул он Майка за руку в сторону трибуны. - Да и безобидный он. Не то что дедуля, или губернаторша. Вот где вредная была баба...
МакЛохлан вдруг понял, что с Ником ему легко. Николас безостановочно колебал воздух всевозможной чушью, как плохое радио, но все высокоморальные проблемы куда-то уходили. В присутствии Николаса о моральных проблемах было бы глупо даже задумываться.
- Ты не думай, я за тобой слежку не налаживал. Мамаша к Патрику прилипла, просила за тобой проследить. Говорит, ты уже в неприятности залез. Это ты правильно ножичек приобрел. Завистливых мертвяков развелось, как грязи. Так что за свой румяный вид запросто можешь из гасилы схлопотать! А ножичек зря дорогой брал. Попортишь на костях. Тесак надо было брать. И гасилу. Без гасилы тебе затруднительно будет бизнес делать. Кстати, когда начнешь сдавать анализы, предупреждаю, проблемы начнутся в первый же день. Если будут просто требовать деньги - мочи из гасилы не задумываясь. А если будут "защиту" предлагать, говори, что ты под крышей у щербатого Иудушки. Он у вас на районе главный рэкетир, я договорюсь, за ним должок, по-божески возьмет...
- Да что вы заладили все про эти анализы? Даже за столом не о чем больше поговорить!
- Так тебе мамаша про анализы не сказала? Зашибись! Кормильцу семьи забыли рассказать, чем он эту семью будет кормить!
- Анализами, что ли?
- Именно! Рассказываю во всех подробностях! Есть у нас такая традиция: все мертвяки, которые работают с Живыми, или производят товары для Живых, должны раз в году проходить Вселенский медосмотр! Уже смешно? Нет? А ты задумайся: что им сдавать?! Ежели холодный мертвяк с кишками выпьет галлон виски - он этот галлон и сдаст! Качественные анализы от теплых мертвяков отрывают с руками. Через полгода в особняк переберетесь, золотой гальюн себе отгрохаешь! Ты, папаня, у нас натуральное сокровище, так что, если мамаша на шею сядет, она это и при жизни любила, ты не стесняйся! Ставь на место! Будь мужиком!
- Ты меня еще не спросил: хочу ли я торговать своими выделениями?
- Чистюля, да? Так и знал, что ханжа ты редкая!
- Да я...
- Да ты помолчал бы! У тебя есть реальная возможность сделать так, чтобы, например, Синди не работала! Чего умолк? Или ты только руками размахивать горазд? Ради того, чтобы Патрик мог жить в экранированном от слизистых духов доме, ты жалеешь собственного навоза?
- Послушай...
- Хватит, наслушался! Еще при жизни наслушался! Надо было тебя за Синди распылить на месте, глядишь, поумнел бы! Купи цистерну и копи себе сокровища, если торговать не хочешь!
- Сын мой! - раздался громкий окрик. Смиренно скрестив руки на дряблом животике, смотрел в их сторону отец Кассиус.
- Во-во! - фальшиво обрадовался Николас. - Иди-ка ты к святому отцу! Не хочешь анализами торговать, будешь торговать индульгенциями!
Майк тоскливо смотрел на ссутулившуюся спину уходящего сына. Накаркал про высокоморальные проблемы. О чем-то они в прошлой жизни не успели поговорить. Теперь поздно.
С отцом Кассиусом разговаривать и вовсе не хотелось. И без него тошно.
- Ты успел понять, куда ты попал? - поинтересовался святой отец, привычно придавая голосу келейно-исповедальную полусладость.
- В смысле? - нахмурился МакЛохлан.
- Осознал ли ты, сын мой, дьявольскую сущность мира сего? - горестно вздохнул отец Кассиус, как вздыхал, объясняя тупым детишкам теорию триединства. - Осознал ли, что жизнь мертвого тела ведет к гибели души?
- Моей души здесь нет! - улыбнулся макЛохлан.
- Это почему?
- Мне один дух рассказал. Теодором зовут.
- Больше он тебе ничего не говорил? - настала очередь улыбнуться и отцу Кассиусу.
- Говорил! Говорил, что у духов общая память, и что ни моего духа, ни матери моей нет в этом трупохранилище, и говорил, что с вами разговаривать занятие глупое и бесполезное. Хватит промывать мне мозги о жизни после смерти! Теперь я знаю о ней немного больше!
- А денег тебе дух не предлагал?! - продолжал иронизировать отец Кассиус, словно и не слышал всего набора оскорблений, которыми осыпал его Майк.
После вопроса о деньгах МакЛохлан смутился. Вопрос веры повернулся в новой плоскости. Теперь надо было решать: поверить заведомо брехливому Тедди, или выслушать побитые молью аргументы отца Кассиуса?
- Все эти годы я очень внимательно наблюдал за духами и с точностью могу заявить только одно: если через три дня душа не вернулась к богу, она погибла. Духи могут рассказывать что угодно, но реальность страшнее. Первые три дня дух не своей смертью погибшего покойного может парить над телом, не в силах оставить недоделанные дела земные. Далее два пути. Надо либо уйти, либо остаться. Душа, которую заставили остаться, погибает. Либо растворяется, либо обрастает слизью и превращается в тварь. Будущего нет. Твоя дорога закончилась вчера. Если хочешь спасти душу... Скажу проще, если все еще хочешь встретиться со своей матерью - подпиши это.
В руке у святого отца появился свиток, перевязанный веревочкой. Картина напоминала старинный фильм о том, как какой-то шизоидный немец продавал душу дьяволу.
- Кровью подписать? - улыбка у МакЛохлана получилась неуверенная и дрожащая. Жалкая получилась ухмылочка.
Отец Кассиус, не отводя морозного взгляда, протянул старинной работы перо.
- Могу я сначала прочесть? - все так же неуверенно поинтересовался Майк.
- Почитай. Времени тебе до завтрашнего дня. Если подпишешь, то достаточно будет показать эту бумагу любому Живому охотнику. Если не подпишешь... бог тебе судья.
Когда отец Кассиус уходил, он сутулился почти как Ник. МакЛохлан хотел развернуть бумажку, но сил не хватило. И свиток и перо он положил во внутренний карман пиджака. Толпа на площади зашумела, некоторые хлопали в ладоши, некоторые улюлюкали. На трибунах появились сюрреалистичные фигуры. С огромного рекламного экрана танцующих трупиков убрали и крупным планом показывали, как на помпезную трибуну, в окружении двух монстроподобных тварей, поднимается Последний Президент.
- Добрый день, уважаемые избиратели! - грохнуло из плоских динамиков на стенах, окружающих площадь, домов.
- Пошел вон! Пошел вон! - скандировала группа мертвяков, потрясая плакатами, надписи на которых Майку видно не было. Угол зрения не тот.
- Заткнитесь на пять минут, пожалуйста! - повел рукой Президент. Митингующие и в самом деле заткнулись. По мановению руки. Открывать рты и потрясать плакатами они продолжали, но было тихо.
- Я хочу поприветствовать своих Живых и Мертвых избирателей и напомнить всем, что в наших отношениях ничего не изменилось! - продолжал Президент. Я вас люблю всей душой, а вы плевать на меня хотели, и мне это нравится!
Площадь единодушно искупала президента в бурных овациях.
- А теперь перейдем к делу! - Президент поставил перед собой на трибуну пластиковый мешок. Обычный, для мусора.
- Я собрал вас здесь для того, чтобы показать: на что уходят ваши налоги! - передал он мешок крылатому своему спутнику.
Ангелоподобная тварь тяжелыми, редкими ударами крыльев, поднялась в воздух по скачущей траектории, словно обожравшийся гриф.