* * *





Annotation

Над Миром нависла угроза тотального уничтожения. Над Миром, который стал моим новым домом. Самое ужасное в этом то, что не иномирные твари угрожают человечеству. Совсем нет! Сами люди хотят уничтожить себе подобных!

Не могу сказать, что это для меня ново. Более того, я даже знаю как в таких случаях действовать. Для начала, я просто убью зачинщиков…



*

Кодекс Охотника. Книга ХХ

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4




*

Кодекс Охотника. Книга ХХ

Глава 1

Где-то в горах Тибета

Мастер Гу Цьян заканчивал последние приготовления для Ритуала Воплощения, а из головы у него не выходила встреча с Охотником.

Фактически, это первая встреча с Охотником и, в принципе, конкретно, с этим человеком — физически. Да, он чувствовал присутствие Охотника в прошлый раз, когда демоническое животное Охотника разломало его Алтарь. В этот раз всё внимание Мастера Гу Цьяна было направлено именно на Охотника.

Сейчас он, разбирая свои воспоминания, понимал, что где-то рядом действовал и этот мохнатый уничтожитель алтарей. Ещё неизвестно, кто из них сильнее — сам Охотник или его легендарное животное. Но возвращаясь к Охотнику, что переродился в этом мире в барона Галактионова, Мастер Гу Цьян чувствовал лёгкое сожаление от произошедшего. Ведь когда он смотрел сверху вниз на улыбающуюся молодого человека, то понял, что сил у того почти не осталось.

Было большое искушение закончить всё здесь и сейчас — устранить главную угрозу плану Неназываемого. И Мастер Гу Цьян почти это сделал. Вот только ощущение невероятной силы, которая внезапно начала исходить из Охотника, немного охладила его пыл. Хотя, даже до сих пор он не понимает, правильно ли поступил. Если бы не угроза окончательной смерти, возможно, Мастер Гу Цьян попытался. Но он ведь был выбран господином за острый ум и холодный расчёт.

Что ж, осталось посмотреть на Бордена.

Для этого было всё готово. Связь включилась. В данный момент все Эмиссары находились на своих местах. Для того, чтобы призвать нового Эмиссара, недостаточно энергии со стороны канала их господина. Чтобы всё прошло успешно, жизненно необходима подпитка с этой стороны. И они были готовы сделать это прямо сейчас.

Каждый Эмиссар добывал эту энергию по-своему. В их среде считалось неприличным спрашивать коллегу, как именно, но конкретно, Мастер Гу Цьян пошёл по пути наименьшего сопротивления. Прямо сейчас его последователи снаружи убивали людей, и он добирал нужную ему часть энергии за счёт переработки человеческих Душ.

Само пространство гудело. Если на этот Мир можно посмотреть сейчас сверху, то было бы видно, как пять зелёных лучей сходятся в одном месте.

Местом появления нового Эмиссара выбрали зону ответственности Океании. У неё там более-менее всё спокойно. И это было недалеко от места расположения Охотника. То есть, прямо сейчас всё внимание Эмиссаров было направлено на континент Австралию, что представлял собой множество мелких государств, причём, как колоний, так и независимых. Так вот, в укромном месте подготавливалось пришествие шестого Эмиссара. Сам господин не выходил на связь. У него не было времени. Да и силы лишние тратить просто на то, чтобы поговорить — их господин всегда отличался рациональностью. Сейчас его задача — вытолкнуть душу своего Эмиссара, дабы он занял подготовленное для него тело.

Следующие несколько часов Мастер Гу Цьян провёл, как в полусне, направляя нужную энергию. Как итог, ритуал удалось завершить успешно. Все они были выжаты досуха. А вот новая тень, которая появилась в круге, судя по всему, была бодра и весела, в отличие от остальных Эмиссаров, которые спрятали свои лица под капюшонами, а тела под плащами.

Новый Эмиссар появился во всём своём великолепии. Молодой абориген в расцвете сил. Его тело было покрыто странными татуировками. Широкий приплюснутый нос, широкая шея, челюсть, небольшие карие глаза, в которых видна мудрость веков.

— Ну что, неудачники! Я вас приветствую, — голос его был под стать — глубокий и мощный.

Тени Эмиссаров незаметно зашевелились. Было видно, что им неприятно такое приветствие. Но Борден не щадил ничьих чувств.

— Ардена, подай голосок. Я слышал, что ты тоже здесь, старая кошёлка.

— Здравствуй, Борден, — отозвалась Европа. Судя по голосу, она явно не рада его слышать.

— Подозреваю, что эта старая стерва рассказала обо мне много плохого. И как я чуть не сдох, когда сразил Охотника. Как погибли все остальные Эмиссары. Так?

Все молчали, не собираясь отвечать первыми.

— Так вот, она права! Мы все готовы умереть ради нашей цели, ради нашего господина, ради его великой цели — объединить под своей властью Многомерную Вселенную, дабы она обрела процветание. Вы знаете, на что пошли, и знаете, что смерть может ждать каждого из нас. Поэтому я не одобряю такие высказывания, Ардена, — он повернулся к Европе. — Я обещаю тебе, что в случае, если мне понадобятся ваши Души, ты сдохнешь первой!

— Но Борден… — кажется, в голосе эмиссара Европы послышался страх. — Борден, я не это имела…

— Заткнись! — властно рявкнул он. — Если мне не хватит Души Европы, я заберу Души каждого из вас, одну за другой. В конце концов, я пожертвую своей Душой, но выполню предназначение и убью Охотника, как уже убил один раз. Райнер Щит Ордена — так называли того спесивого наглеца. Однако он пал, и мир отошёл нашему господину.

Тут он сбился и поправился.

— Ну, почти отошёл…

Мастер Гу Цьян про себя улыбнулся, благо, его лица под капюшоном не было видно.

Ну да, «почти» отошёл. После прошлого разговора он переговорил с Европой и со всеми остальными Эмиссарами, собрав по крупицам данные о происшедшем. Тогда Борден действительно поверг Охотника, и при этом почти сам сдох. Вот только орды Неназываемого сдерживали простые люди Легиона Славии ровно до того момента, когда на помощь им пришли другие Охотники, и войска его господина были вышвырнуты из мира раз и навсегда. Так что разве можно назвать в полной мере победой убийство одного Охотника? Ну, учитывая их силу и мощь, наверное, да.

Мастера Гу Цьяна больше всего волновало, как бы этот сценарий не повторился. Он ОЧЕНЬ не хотел умирать, но ради цели и господина он был готов, если его смерть будет способствовать продвижению господина по Вселенной. Но что будет, если его смерть будет напрасной? Все эти мысли пронеслись в голове Мастера Гу Цьяна, но он смахнул их, поднял глаза и посмотрел на бронзово-кожего татуированного здоровяка. И вовремя — тот как раз повернул голову в сторону мастера.

— Гу Цьян, — улыбнулся он, заставив Мастера скривиться. Теперь и его имя знают. Хотя, что это уже меняет. — Сначала я выдвинусь к тебе. Мы с тобой поговорим. Мне нужен слепок памяти о твоём контакте с Охотником.

Мастер Гу Цьян снова скривился, на этот раз от ожидаемой боли. Съём памяти, к чему прибегал их господин — это была чрезвычайно болезненная процедура. Мастер Гу Цьян не знал, что это умеет кто-то, кроме самого господина. Хотя, из того, что он знал, Борден был необычным Эмиссаром. И видимо часть своих знаний и силы, недоступных обычным Эмиссарам, были доступны ему.

— А дальше я найду и убью Охотника! — ухмыльнулся Борден, тут же подняв кулак вверх. Он проревел. — Во славу Неназываемого! Да придёт Скверна!

Эмиссары повторили его жест и клич, каждый с разным энтузиазмом. Такова была привычка. Потом связь прекратилась. Мастер Гу Цьян остался наедине сам с собой. Его мысли снова крутились вокруг барона Галактионова, и впервые, за свою долгую службу, ему пришла в голову мысль о плане «Б» — как отключиться от Неназываемого, а затем исчезнуть из этого мира, да и вообще, с радаров его господина. Возможно, так он проживёт подольше.



*

Честно говоря, я даже немного пожалел, что не взял с собой подмогу. Но тут же отогнал эту слабую мысль в сторону. И сделал я это не просто так, ожидая сопротивления и подставы со стороны врагов. Кроме этого, нахрена я испытывал такие страдания, усиливая своё тело, чтобы снова спрятаться за спинами соратников? Нет.

Я рад, что они, в принципе, у меня были. Также я безумно рад, что все они, каждый по-своему, чрезвычайно сильны. Вот только конкретно эта операция была непрогнозируемой. Абсолютно! Ну, так и получилось. Я уже получил парочку сюрпризов. Что ж, справлюсь один, не в первый раз. Хотя, почему один?

Я перевёл взгляд вниз, где стоял частично грязный, частично обожжённый, и полностью в крови, Поручик Затупок. Он смотрел вдаль каким-то слишком умным и задумчивым взглядом. Заметив, что я за ним наблюдаю, из взгляда у него тут же пропал разум, и он зачем-то начал облизывать мой грязный сапог.

— Не надоело тебе ещё придуриваться, мохнатое чудовище? — поинтересовался я ласково.

Затупок продолжал лизать мне сапог, хотя и косился на меня левым глазом.

— Я тебя уже раскрыл. Ты не тупица. Но вот, убей, не могу понять, зачем ты из себя это изображаешь? Тебе так легче, что ли?

Затупок перестал меня облизывать. В глазах у него опять на секундочку мелькнул разум. Я подумал, что долгожданный контакт наконец-то состоится, но не тут-то было. Поручик развернулся и побежал в сторону чуть ли не единственного уцелевшего дерева. Ну, и полез наверх, как обычно. Не добравшись до вершины, как обычно, упал. На этот раз, правда, не сдох. Он всё-таки стал сильнее за последнее время. Отряхнулся, посмотрел на меня, и полез снова. Я тяжело вздохнул. Ясно. Ещё не время.

Сидел я на камне около штаба не просто так. Мне нужно было подумать, что делать дальше. Мои муравьи прямо сейчас рыли тоннель в ущелье, дабы пробиться к нашему подкреплению, стоящему с другой стороны завала. Имперцы с той стороны также копали, используя строительную технику.

Чуйка мне подсказывает, что за всем этим чётко следит разведка врагов-союзников, и они просто ждут момента, когда мы прокопаем дорожку, чтобы снова долбануть чем-нибудь тяжёлым, а затем опять завалить проход, желательно погребя под завалами часть наших войск. Сделать в данный момент мы ни хрена не можем, потому что прямо сейчас вся наша противовоздушная оборона глуха и слепа, и просто физически не сможет отбить нападение. Так что, по большому счёту, то, что я делал — впустую, если не уничтожить эту шайтан-машину, которая создала весь этот хаос на поле боя. А как уничтожить её до моего прихода?

Доброхотов собирался лично возглавить диверсионно-штурмовой отряд, чтобы справиться с этой проблемой. Я бы сказал, что я его зауважал. Но, собственно, как я говорил, что касаемо Империи, у меня к ним претензий никогда не было. В основном, претензии относились к его личностным качествам. Так-то я всегда знал, что он готов погибнуть ради своей страны и ради своей сестры. Не знаю, ради кого больше, но мне, в принципе, фиолетово. Так вот, эта самоубийственная атака Доброхотова и остатков его гвардии, уверен, была бы последней атакой Алмазного Короля. Множество людей, не только в Империи, но и в этом мире, вздохнули бы с облегчением, когда с шахматной доски убралась бы такая сильная фигура. Но только не я, и не Елизавета Петровна.

Глупо отрицать, что Доброхотов — сильный союзник. Хорошо, что я успел до того, как он решился на этот поступок. Честно говоря, я потратил много сил, дабы отбрехаться, почему Доброхотов не может мне помочь. В итоге, я просто разозлился и рявкнул, повысив голос и добавив свою ауру. «Пришибить» этим я вряд ли кого-то смог. Вокруг были сильные Одарённые, но улыбку на лице Доброхотова я увидел. Самое главное, что я встретил поддержку Долгорукова, который, похоже, тоже не сильно хотел воевать в одиночку.

В общем, договорились о том, что у меня есть два часа на проведение операции. И через пять часов тоннель должен быть закончен, поэтому нужно оставить какой-то люфт времени Доброхотову на его самоубийственную попытку.

Я сидел и пил из жестяной кружки удивительно вкусный кофе из личных запасов Доброхотова. Прикрыв глаза, рассматривал место будущих действий через Шнырьку. Здоровенная пирамида, высотой в пятнадцать метров, располагалась вне прямой наводки нашей артиллерии. Мало того, что за скалой, так ещё в вырубленном под неё своеобразном капонире. Сверху было навешано какое-то сумасшедшее количество щитов, а по округе разбросано запредельное количество сильных Одарённых. Радовало только одно, что вражеская техника точно также не работала в зоне действия этой машины.

Это мне уже рассказал Долгоруков. К примеру, ракета или снаряд, которая обрушила стены ущелья, прилетела в момент кратковременного выключения адской машины. Вопрос в том, что того времени, которое оставалось, явно не хватило нашей ПВО. В прошлый раз они не были готовы. И даже сейчас, проанализировав, что будучи каждую секунду наготове, они не справятся. Для того, чтобы обнаружить боеприпас, им надо найти его намного раньше. Для этого, понятное дело, должны работать радары и прочие системы обнаружения. Так что да, всё упирается в эту здоровенную хрень. И мне надо понять, как туда добраться. Мысль была сделать подкоп.

Шнырька даже нашёл сеть пещер, между которыми можно было быстро прорыть проход. Но выяснилось, что мало того, что щиты уходили под землю, так ещё и основание этой пирамиды стояло на бронеплатформе из разломного металла, которое не пробить и не взорвать. Сомневаюсь, что даже прорезать. Нет, если бы мне дали сутки, то я проковырял даже Аквилой, но кто же мне их даст.

Вариант пойти сквозь Тень тоже отметался. Враги подготовились на этот случай, подстраховавшись от «бесплотников», а таким образом, и от меня. Шнырька даже не мог пройти внутрь, а он был исключительно опытный теневой ходок. Если не может он, то вряд ли смогу и я.

В общем, прямо сейчас никаких идей у меня не было.

— Саша, привет! — раздался тихий и сильно уставший женский голос.

Я повернулся и увидел вышедшую из палатки Марию. Под глазами у девушки были синяки от переутомления. Ярко-рыжие волосы слиплись от пота и грязи. Выглядела она измученной, но глаза её горели. В руках она держала кружку кофе.

— Лекари смилостивились и вытащили тебя из сна? — удивился я, и похлопал свободной рукой рядом с собой. — Ну, присаживайся, раз пришла.

Она села рядом, и мы молча пили кофе под грохот канонады и пылающее вокруг пламя.

— Спасибо! — сказала она тихо. Одно единственное слово, сказанное спокойным, ровным голосом, в котором было так много эмоций.

— Пожалуйста! — кивнул я, также односложно постаравшись вложить в это весь смысл, который хотел донести до этой девушки.

Ещё некоторое время мы молчали, и Мария не выдержала первой.

— Что дальше?

Я улыбнулся.

— Сейчас допью кофе и пойду вытаскивать отсюда наши задницы. Как ты? — я повернул к ней голову.

— Я? Нормально… — сказала она, и тут же помрачнела. — В отличие, от моих ребят.

— Ну, когда я попал на место вашего эпического боя, то видел выживших. Некоторые из твоей команды даже стояли на ногах.

— Да, я знаю, — кивнула Мария. — Они сейчас организовывают эвакуацию наших войск, давая время отойти более слабым. Подозреваю, без меня они там все погибнут.

— Такова судьба сильных — всегда защищать слабых. Даже ценой своей жизни. Возможно, в этом и есть их сила? При всём уважении, Маша, — покачал я головой, — если они погибнут, то погибнут, как сами, так и вместе с тобой.

Я увидел работу мысли в её голове и нахмурился.

— Так! Даже не думай! Подозреваю, что запасные «Центурионы» есть, и ты думаешь, как сейчас броситься на помощь своим ребятам?

Мария тоже нахмурилась, но ничего не сказала. Её взгляд был красноречивее всяких слов.

— Если ты это сделаешь, забудь про моё существование, — я посмотрел в её глаза максимально жёстко, стараясь, чтобы до неё это дошло. — Вот сейчас я серьёзно. Ты там не выживешь, и даже если случится чудо и ты спасёшься, забудь, что на свете существует барон Галактионов! И нет, дело не в «друге Саше», которым я до сих пор для тебя являюсь. Я не подниму трубку, и даже не поздороваюсь с тобой при случайной встрече. Это ясно?

— Зачем ты так, Саша? — Мария потупила глаза. — Это же мои ребята.

— Так, хватит! — рявкнул я, понимая, что сильно разозлился. — Не для того я тебя оттуда вытаскивал. Нет! Вытаскивал я тебя просто из-за того, что сказал, что у тебя есть хороший добрый друг Саша, на которого ты всегда можешь положиться. Но… Я прошу… Нет, требую! Соответствующего уважения к моим усилиям и нашей дружбе. Оставайся здесь, рядом с братом и Доброхотовым. Вы отступите тогда, когда я скажу.

— «Отступите»? — глаза Марии расширились. Кажется, она пропустила последние новости.

Да, план был именно отступить, по моей оценке, что совпадало с оценками главнокомандующих, поскольку подкрепления к нам не пришло. Все были согласны, что оно не поможет. Мы находимся в очень невыгодной позиции. А вот у врага есть оперативный простор и численное преимущество, которое с каждой минутой увеличивается. Именно из-за этого «Буревестник», что сейчас носился туда-сюда, передавал наши указания. И министр Морозов начал оттягивать укрепления в сторону, дабы пропустить отступающие войска Долгорукова.

Этот раунд мы проиграли, с этим надо смириться. В основном, смириться нужно будет Алмазному Королю, и неудавшемуся генералу Долгорукову. Мне-то с этим всё понятно. Охотники были кем угодно, только не самоубийцами. Как я говорил, тварь важно выследить. А потом просто не потерять её след, выжидая нужный момент или время для атаки и уничтожения. Только вот, нынешнее «конкретное время» было нихрена неправильным!

— Спроси у брата, он объяснит. Так ты мне обещаешь? — уточнил я у Маши. — Маша!

Она снова опустила голову, но я бесцеремонно приподнял пальцем её подбородок.

— В глаза мне смотри! — строго сказал я. — Скажи: я обещаю, Саша, не лезть в задницу, и находиться рядом с братом. Ну⁈

Лицо Марии невольно озарила усмешка.

— Обещаю тебе, Саша, не лезть в задницу и находиться рядом с братом.

— Ну, вот и умничка!

Я осторожно провёл тыльной стороной ладони по её щеке.

— Я порекомендовал бы тебе помыться, но душа здесь не увидел. Да и мне самому не мешало бы… Ладно, помоемся, как всё закончится.

— Вместе?

Я уже отходил, когда услышал этот вопрос. Повернувшись, я увидел перед собой ту самую Марию Долгорукову, которую встретил когда-то, будучи начинающим Истребителем. Те же весёлые бесенята в зелёных глазах.

— В смысле? — спросил я.

— Ну, мыться будем вместе? — улыбнулась Мария.

— Маша, Маша… — погрозил я ей пальчиком, что вызвало искренний, задорный смех.

Я, тем не менее, оставил вопрос без ответа и пошёл в сторону врага, громко свистнув. Поручик Затупок, в данный момент почти добравшийся до верхушки, навострил уши, оттолкнулся и сиганул вниз.

Я хмыкнул про себя. Вместо того, чтобы грохнуться на спину и, возможно, умереть, он приземлился на все четыре лапы, как кошка, даже не перекувыркнувшись, и тут же поскакал ко мне.

— Палишься, Пупсик, палишься! — улыбнулся ему, когда он одним точным прыжком подпрыгнул, дабы я схватил его подмышку.

Медоед, как ни в чём не бывало, показал мне язык. Затем повернул голову вперед, туда, куда и я, словно самолёт на взлётной полосе, который бежал, постепенно увеличивая скорость. Прямо сейчас я прокачивал энергию через свой организм. Поднял доспех, во избежание неприятностей. Я реально шёл на взлёт. Понравилась мне эта техника полёта, что я когда-то подсмотрел у Алексеева. Понтовщик Абсолют, как выяснилось, мог продержаться в воздухе не больше километра. Я мог больше, но слишком много это тратило сил. Поэтому, я пока бежал по старинке, перепрыгивая через препятствия и уворачиваясь от летящих в меня снарядов.

Через некоторое время на ожесточённом поле боя неожиданно наступила полная тишина. Вначале я не понял, что это, а потом понял: абсолютно все глаза со всех сторон были прикованы ко мне — человеку, что бежал широкими прыжками по несколько метров за каждый, который легко перемахивал через горевшие остовы танков, и периодически пропадал, пропуская мимо себя залп зенитного орудия, либо полностью скрываясь, либо пропадая на секунду. Вот на мгновение раньше, и под ногами у меня должен был разорваться снаряд. Да, я использовал Тени, пока мог.

Я бежал. Моя цель постепенно приближалась.

Затупок издал какой-то боевой клич, похоже, ему всё это очень нравилось, точно также, как и Шнырьке, который сидел у меня на плече, обхватив лапками за шею, и восторженно верещал мне в ухо. Послать его нахрен не было никакой возможности. Я был полностью сконцентрирован, но предполагаю, какое мы представляли собой зрелище со стороны.

А вот тут неудивительно, что вскоре в бой вступили Одарённые, которые охраняли это чудо индийской техники. Полетели магические заклинания прямо передо мной. Начали возникать препятствия в виде каменных стен, водяных волн, порывов ветра. Но пока я справлялся. Всё выглядело так, как будто я бегу в пасть дракону, просто в лоб, в самое большое скопление находящихся здесь врагов.

Казалось, что моя смерть неминуема. Такая концентрация сильных Одарённых была смертельна даже для меня. Интуитивно я понял, что кто-то невидимый взял на себя командование, потому что все Одаренные разом смолкли. Похоже, кто-то координировал один последний удар, который закончит нынешнюю земную жизнь Сандра.

За секунду до этого залпа, я оттолкнулся и полетел. Только полетел не вперёд, я полетел вверх. На том месте, где я стоял возник гриб. Уверен, что многие могли спутать его с ядерным взрывом — так много всего было потрачено. Я же взлетел вверх. Шнырька прочувствовал, где у купола верхушка, поэтому я рухнул прямо на неё. Это ощущалось, как батут — сопротивление воздуха, что не давало пройти ничему постороннему извне.

А затем я врубил энергетическую дестабилизацию. Один хитрый приём, который узнал от наших щитовиков, что на собственной шкуре ощутили, как можно им противостоять. Ну, как бы логика простая: они были профессионалами, с ними боролись, как с профессионалами, и они знали всю технику борьбы. Именно эту технику один мой товарищ рассказал мне. Конечно же, где? Во время нашей очередной попойки. Прикол был в том, что через поставленное поле я мог добраться до самого оператора, который поставил это самое поле. И что сделать с ним? Правильно — выжечь ему мозги!

С хлопком первый слой исчез в тот же самый момент, как внизу без криков и стонов замертво рухнул один из Одарённых. Я будто просто упал с одного уровня на полметра вперёд на такой же батут. Второй хлопок, второе тело падает. Следующее — третье, четвертое… Я просто валился вниз, а внизу падали мёртвые Одарённые.

Всё это заняло считанные мгновения. Внизу просто никто не успел перестроиться, как я уже падаю на вершину пирамиды. Последним щитом были именно два уникальных Одарённых, которые могли создать барьер, что не пропускал ни меня, ни Шнырьку. Они умерли последними. И больше ничего мне не мешало уйти в Тень, чтобы провалиться сквозь корпус этой адской машины и оказаться точно центре управления, где многочисленные Одарённые и простолюдины-операторы устроили весь этот трындец, в который попала наша армия.

Я мило улыбнулся, и с лёгким шелестом достал из ножен Аквилу.

— Время помирать, смертнички… Время помирать… — широко улыбнулся я.

Глава 2

Если все эти собравшиеся Одарённые, прибывшие сюда из таких далёких мест, думали, что Александр Галактионов с криком: «Иду на вы!» сейчас выскочит из адской пирамиды и вступит с ними в реальный бой, то тогда осталось только пожалеть таких наивных товарищей.

Моей задачей было устранить «глушилку». И я с ней успешно справился, когда собственноручно порезал большинство обслуживающего персонала в управляющем центре, а затем, оставив пару адских бомбочек, снова нырнул в Тень.

Рвануло знатно. Честно говоря, на это я и рассчитывал. Ведь, повторюсь, вокруг пирамиды собрались сильные Одарённые, кое-кто из них с навыком Теневого Зрения — слабенького, но тем не менее. Если бы я просто выскочил с ними подраться, то могло случиться всякое. Например, пропал бы кусочек Китая… Или на этом месте… Ай, да ладно! В любом случае, они были готовы.

А вот когда здоровенная хрень с громким грохотом взрывается у тебя на глазах, и вся пирамида на несколько секунд превращается в извергающий остатки деталей, частей тел, а также дым и пламя вулкан, то тут явно не до преследования.

Я бежал и улыбался. Честно говоря, очень хотелось так по-мальчишески показать в сторону ошарашенных врагов оттопыренный средний палец. Останавливало меня только одно, что никто этого перформанса не заметит. Уж слишком у них там было жарко.

Продолжая бежать, я думал — классный парень Александр Галактионов! Какой он мощный, сильный и прекрасный! Блин, что-то не хватает. Чего у меня не хватает? Вашу маму! Поручика там забыл.

Я резко затормозил, прямо, как в мультиках, пробурив нехилую траншею в каменистом грунте, когда земля попыталась компенсировать энергию моего быстрого бега.

— Ш-ш-шука, ш-ш-шабака! — рядом появился Шнырька, прочитавший мои мысли. — Туда ему и дорога…? — осторожно уточнил он, наклонив голову.

— Тьфу ты! — сказал я. — Я думал, ты выше всего этого — ревности, и прочей хрени. Там, — махнул рукой себе за спину и подбоченился, приняв пафосную позу, — сражается наш собрат в неравной битве. Ты предлагаешь бросить нашего бойца? Его надо вытаскивать. Внимание! Объявляю миссию! Спасти рядового Затупка. Блин, он поручик уже… — почесал голову. — Наверное, уже до штабс-капитана дорос. Надо уточнить у Волка. Короче, Шнырька! Хоп-хоп… — похлопал я в ладоши. — Мохнатый Отморозок в опасности! Давай, спасай!

— Ш-ш-шделаю, — вздохнул Шнырька, и тут же нырнул в Тень, чтобы показать мне, что там творится.

Творилась там знатная заруба. Оказалось, что я потерял своё «ультимативное оружие», как только мы оказались в центре управления. Он бросился куда-то в сторону мочить всех окружающих, и я про него забыл. Да, мне стыдно. Но что делать? В общем, медоед оказался в эпицентре взрыва и вылетел из жерла вновь образовавшегося «вулкана». Шлёпнулся прямо в центре расположения вражеских Одарённых. Полежал там немножко, отдохнул, очнулся. Ну, и как обычно, начал всех херачить.

Сейчас объединённые вражеские войска играют в интересную игру — «угадай, в какой момент медоед воскреснет, и что он будет делать». Сначала Пупсик воскресал по откату, но его тут же убивали. Затем, дабы усыпить бдительность врагов, не подрывался сразу, а типа, лежал мёртвым, даже старательно высовывал язык. Пару раз у него это получилось, и он смог убить ещё несколько врагов. Вот только сейчас, кажется, все поняли, что ЭТО такое, поэтому по его безвольно лежащему телу шарашили нон-стоп, нимало не стесняясь.

В месте, где лежало маленькое мохнатое тельце, образовалась уже нехилая такая воронка, в которую продолжали лететь огненные шары, молнии, стрелять из разнообразного оружия. Да и вообще, всячески глумились над бедным трупиком.

Это было непросто. Ну, в смысле эвакуация рядового. Да что же такое… поручика Пупсика!

Шнырька умудрился поймать доли секунды перед очередным прилётом, схватил за шкирку Пупса и нырнул с ним в Тень. Я добавил им мощности. И вот Шнарк со своим фирменным «Ш-ш-шука-ш-ш-шабака!» бросает у моих ног истерзанное тельце.

— Очень драматично, — похвалил я Шнырьку, при этом пиная медоеда ногой. — Давай, оживай! Хватит придуриваться.

Услышав мой голос, Пупс кажется проснулся — он тут же перевернулся со спины на лапы, вскочил, потряс жопой, с которой отлетела обожжённая шерсть. И вот, немного подпалённый, но вполне себе целый, он посмотрел на меня с любопытством.

— Не, на сегодня нагибание закончено. Проследуем в тыл, пожалуй.

Я подхватил его под свою подмышку и побежал в сторону расположения наших войск. Уже по звукам окружающей обстановки увидел, что ситуация поменялась. С падением помех могла прорваться наша авиация, которая помнила, что у союзника всё ещё есть ПВО, поэтому близко не приближалась. Зато издалека в сторону врага летела целая куча планирующих авиабомб, ракет, и прочих взрывоопасных сюрпризов. В общем, вовремя я оттуда убежал. Очень вовремя.

По пути я задержался два раза, чтобы стряхнуть «хвосты» с отступающих имперских подразделений. Проконтролировал, что у них всё в порядке. И вот я уже около штаба, где, судя по радостным лицам, Доброхотов и оба Долгоруковых весьма рады меня видеть.

— Опа-ча! — я хлопнул в ладоши и сделал красивый пируэт, как артист после выступления, ожидающий оваций. — Согласитесь, это было круто?

— Это действительно было круто! — Доброхотов медленно похлопал, и остальные присоединились.

— А кто скажет, что я позёр, того я накажу, — улыбнулся я, чем вызвал ответные улыбки у мужчин.

Больше всех улыбалась Мария, глядя на меня горящими глазами. Меня посетило смутное сомнение. Прямо сейчас я включил режим клоуна, чтобы что? Чтобы произвести впечатление на Марию? А на хрена мне производить впечатление на Марию?

— Итак, какие дальнейшие действия? — спросил я у главнокомандующих, просканировав ущелье.

Там уже закончили тоннель, сделав раньше срока. Закончили благодаря моим дополнительным муравьям. Я планировал приберечь силы для боя, но раз они у меня остались, то просто призвал побольше этих милых работяг. Они всё-таки прорыли «дорогу жизни», которая сейчас чётко контролируется ПВО-шными подразделениями с земли, и истребительной авиацией с воздуха. И да, тоже Шнырька показал мне, что пару раз враги хотели бомбануть ущелье, но нифига у них не вышло. Боеприпасы были перехвачены на подходе.

Собственно, это и подтвердили мне главнокомандующие, которые выглядели расстроенными. Я их хорошо понимал. Отступать никому не хотелось, особенно, таким амбициозным ребятам, как Доброхотов и Долгоруков.

Маша чуть повеселела. К тому же, часть её «Ангелов» всё-таки вышла к своим, вытащив еще немного имперских войск. А неподалёку, в раскрытом виде, стоял новёхонький «Центурион». Я недоуменно ткнул в него пальцем.

— Это что такое?

— Ну, Саша, понимаешь, отступление надо прикрывать, — сказала Маша, и посмотрела на брата за поддержкой.

На удивление тот кивнул.

— Да, я согласен. Самые сильные останутся, в том числе, я и герцог, — он кивнул на Доброхотова, который кивком подтвердил решение полковника.

— Тебе же устав запрещает, — удивился я. — Ты командир, и вот это вот всё…

— Честно? — с лица Долгорукова исчезло вежливое выражение. На нём появилась лёгкая обида и ярость. — Задолбался я, Саша. Если мне что-то за это будет, то я, пожалуй, переведусь в какой-нибудь штурмовой батальон. И не буду испытывать… — тут он на секунду сбился.

А я за него продолжил.

— Горечь потерь от доверивших тебе жизни людей? Зря вы так, Сергей Иванович. Мне кажется, вы отлично справляетесь, — Я повернулся к Алмазному. — Не молчите, Максимилиан Венедиктович, подтвердите.

— Согласен! Сергей Иванович является хорошим командующим.

— Который проиграл свою первую важную битву, — буркнул Серега.

— Ну, во-первых, ты проиграл её не в одиночку. Я также обосрался, как и ты, — внезапно вступился Доброхотов. Тут он сбился, и бросил на меня настороженный взгляд.

— Да-да… «обосрался» — хорошее слово, — показал ему большой палец. — Но не драматизируйте вы так. На самом деле, мне кажется, что тут ни Морозов, ни Годарт не справились бы.

Услышав фамилии двух самых сильных военачальников нашего времени, оба амбициозных аристократа скривились. Уверен, что в глубине души, и тот, и другой, мечтали поставить свои имена выше двух названных товарищей. Но пока ещё не судьба. Прокачаться бы им не мешало.

— По поводу отступления — я прикрою, — сказал я. — Идите!

— В смысле? — нахмурились все трое.

— В коромысле! — не выдержал я, поняв, что задолбался спорить. Во мне всё чаще и чаще проявляется старый Сандр, который начинает изумляться, что какие-то людишки подвергают сомнению мои слова.

Упс, Сандр, лезь обратно! Не время ещё.

— Я задержу противников. Не верите? — ласково улыбнулся я, посмотрев на всех троих.

— Помощь тебе точно не нужна? — уточнил Доброхотов.

— Точно! Давайте, валите уже!

Через Шнырьку я видел, что происходит на поле боя, и поэтому добавил.

— Часа полтора у вас будет точно. Ну, а дальше я сообщу, когда можно херачить по нашему бывшему лагерю всем, чем только можно. Так нормально?

— Нормально!

Мужчины отошли, а Маша нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

— Чего тебе? — нахмурился я.

— Можно я останусь и помогу?

— Бегом отсюда! — повысил я голос. — А то по жопе сейчас надаю!

— Обещаешь? — улыбнулась Маша.

Да что же такое! Я чуть было не изобразил фейспалм, но вместо этого просто рявкнул.

— Бегом! — и добавил в голос ауры.

На этом Мария немного испуганно подпрыгнула, и побежала вслед за высокопоставленными господами. Я же развернулся в сторону врага, прислушиваясь к собственным ощущениям, и заодно придумывая план.

Для этого мне понадобилось совсем немного времени. Чуть подальше поставим взрывоопасных муравьишек. Затем перемешаем их с остатками огненных саламандр, которых у меня немного осталось. На поверхности, у подземных пещер, расположены муравьи-солдаты и прочая живность. Это будет вторая волна. Ну, и третьим делом я начал призывать тварюшек, которые должны были сейчас вступить в бой, дабы помочь отступающим имперцам.

Когда я понял, что через полчаса уже всё — наши оторвались, а враги зашли на моё минное поле, то широко улыбнулся, и по мановению моей воли в воздухе возникла толпа долбодятлов.

— А сейчас дискотека! — сообщил я, и дал муравьям и саламандрам команду на подрыв.

Вдали всполохнули зарева взрывов и пожаров. Враги засуетились и забегали.

Красивое…

Через некоторое время, когда они двинулись вперёд, из-под земли вылезли мои бойцы ближнего боя. В общем, когда вражеские войска добрались до бывшего имперского штаба, я мог с уверенностью сказать, что пословица — «Один в поле не воин» потеряла всякий смысл и в этом мире.

Да, формально я сражался не один. Ну, точнее, я вообще не сражался. За меня сражались твари, но идею вы поняли. Глядя на происходящее внизу с летящего «Буревестника», я нажал кнопку соединения связи, где с другой стороны меня ждали имперские артиллеристы, и с удовольствием разрешил.

— Гасите гадов!

На месте бывших позиций нашей армии, куда как раз с криками радости и улюлюканьем забежали вражеские войска, полетели с нашей стороны «гостинцы». А мы полетели дальше. Пролетая над расчищенным ущельем, я смотрел на то, как оттягивались наши войска. «Была это победа или поражение?» — внезапно появилась у меня мысль в голове. Так-то нас заставили отступить. Но уверен, что потерь с той стороны было гораздо больше. Да и вообще, что я голову ломаю? Когда выйду на пенсию, стану имперским генералом, вот тогда буду отчеты составлять.

Пока что мне было очевидно одно — Сандр и его верный лохматый оруженосец всех нагнули. Это очевидно. Мои знакомые не пострадали. Я даже прекрасную даму спас. Не знаю только, нахрена мне это. В общем, кто молодец? Саня — молодец! А молодцам положено, что? Хороший отдых!

Я даже не стал дожидаться Долгорукова и Алмазного. Особенно не стал дожидаться Машу, потому что внезапно понял, что у нас намечаются какие-то совсем недружеские отношения, к которым пока был абсолютно не готов. Что-то мне подсказывает, что эту троицу я еще увижу, и увижу достаточно скоро, учитывая, что сюда прилетел Морозов и стягиваются наши войска.

Да, с Морозовым-старшим мне тоже встречаться совсем не хотелось. Долгоруков и Алмазный пусть сами отбрёхиваются. Мне выделили транспортный самолет для того, чтобы отвезти в Иркутск «Буревестник». Ну, а я с Затупком уселся в ожидающую нас «Валькирию».

Мы полетели домой. По дороге Волка попросил растопить баньку. Боюсь, что через некоторое время, Александр Галактионов, который сам по себе оружие, станет еще и химико-бактериологическим оружием, причём, массового поражения. Я видел, что даже Пожарский скривился. Но тут ещё вопрос: от кого больше воняло — от меня или от Пупсика. Эту мохнатую задницу тоже нужно кому-то помыть. А потом — спать!

Хех! Кажется, нынешний стиль жизни снова напоминает мой прошлый. «Поел-Поспал-Нагнул-Прокачался! Повторить»! И в каком месте это можно назвать «отдыхом»?

Императорский дворец

Город Петербург

Сегодня Императрица принимала важных гостей. И посторонний человек явно не усомнился бы в важности одного из них.

Князь Генри Годарт, как всегда, в скромном мундире без знаков отличий и регалий, был сам по себе легендой. Его знали и уважали во всём мире. Ну, и боялись, конечно, смотря, с какой стороны, посмотреть.

А вот второй человек — его спутник, удивил бы кого угодно. Даже Елизавета Петровна сейчас периодически отвлекалась на громкие звуки. В основном, когда Илларион доедал один лимон, и смачно вгрызался крепкими белыми зубами в ярко-жёлтую кожицу следующего фрукта. Пару раз у Императрицы даже свело челюсть, глядя на такое, но, оказывается, к этому можно привыкнуть.

— Илларион, просто Илларион! — именно так представил улыбающийся князь своего спутника Императрице. В этом, кстати, тоже был удивительный факт — ходили легенды, что Железный Князь никогда не улыбается. Но глядя на него сейчас, с этим можно было поспорить. Хотя, если внимательнее присмотреться, то улыбка на лице князя возникала исключительно в тот момент, когда он смотрел на Иллариона.

Конечно же, он рассказал, кто этот немного взбалмошный парень и откуда. Благодаря разведке, это не было для Елизаветы Петровны новостью. Но вживую, а не на снимках и в папочке отчётов, она видела этого паренька в первый раз. В голове у нее возникла характеристика Болконского, что была предоставлена в отчётах: «Чрезвычайно сильный Одарённый, подтверждённый Маг вне Категории. Градация ранга неизвестна. Дар неизвестен, предположительно, Универсал, но есть нюансы. Сила неизвестна. Рекомендация — относиться с осторожностью, не говорить ничего плохого про его отца Александра Галактионова».

Елизавета Петровна невольно улыбнулась. А когда Болконский впервые предоставил этот отчёт, именно последняя фраза вызвала у него больше всего вопросов, на которые у Болконского не было ответов. Этот парень взялся из ниоткуда. Галактионов объявил его своим сыном. Судя по всему, они где-то встречались раньше. Где они встречались и при каких обстоятельствах, учитывая, что Илларион сходу называл Галактионова своим отцом? Тут начальник одной из самых сильных служб безопасности в мире просто разводил руками. Что-либо узнать у Генри Годарта тоже не удалось. Причём, как выяснилось, и что сильно удивило Императрицу, Годарт ничего не скрывал. Он сам не знал. А на вопрос: «Почему это ему неинтересно?» Он просто улыбнулся в очередной раз, сказав: «Мне достаточно того, что это сын Александра».

Собственно, это как раз объяснило и следующую странность, которую хотела выяснить Императрица. Ведь предварительным условием того, что Годарт отказывается выступать на стороне Объединенной Европы против армии Российской Империи, являлось согласие Александра на брак с Императрицей. А его барон не дал.

Как поняла Елизавета Петровна, основной причиной такого странного желания у Годарта было появление внука, который мог попасть ему на воспитание. Получается, что Галактионов — чёртов менталист, который читает мысли, либо же его интуиция несравнима ни с чем ныне известным. Но он сделал ровно то, что хотел Годарт, не исполняя того, чего он требовал. У Генри появился человек, к которому он по-настоящему привязался.

Елизавета не была бы Елизаветой, если бы всё-таки не подняла, как глава государства, то самое требование Годарта, на что князь отреагировал также крайне неожиданно — широко улыбнулся, кивнув на Иллариона.

— Это — сын Александра. Про Антона вы тоже слышали.

— Я его даже видела, — тут же поправилась Елизавета Петровна.

— Вот видите, — Годар на секунду погрустнел, сказав, как бы между прочим. — Надеюсь, я тоже смогу когда-нибудь его увидеть. Так вот, у меня к вам вопрос: неужели вы сами не хотели бы иметь такого сильного ребёнка?

Тут сбоку негромко поперхнулась чаем цесаревна Ольга, которая присутствовала при всем этом. Все взгляды устремились на неё. Она героически попыталась убрать с лица широкую улыбку.

Елизавета Петровна ждала, что она вот-вот скажет своё фирменное: «Ну, я же говорила!», но на этот раз дочка при посторонних сдержалась. В общем, этот вопрос, как говорится в простонародье, «замяли для ясности». И продолжили обсуждать то, ради чего они собрались, а именно — участие Пруссии на стороне Российской Империи.

Собственно, то, что Европа нападёт рано или поздно, в этом сомнений не было. Вот в данной конкретной ситуации это будет скорее поздно. Ведь прусские войска никуда не собирались передислоцироваться со своей родины. Они оставались в Пруссии. А на границе с Европой располагалась довольно сильная имперская армия.

Одно дело — иметь одного противника, а другое дело — иметь двух, тем более, второго прямо в сердце своего государства. Ведь Годарт мог в любой момент развернуть свои войска, как в сторону Короната, так и в сторону Австро-Венгрии, и дальше двинуться в сторону Средиземного моря, либо же пойти на восток на соединение с имперским корпусом. Ну, а в случае, если европейцы заведут свои войска в Пруссию первыми, то останется только связать их боем, а затем дождаться быстрого марша имперских войск с востока.

У Годарта были планы на все эти случаи, с просчитанными вероятностями успеха и с точным планом действий. Генри Годарт, как всегда, подтвердил звание одного из величайших полководцев мира. Вот только и Елизавете было что сказать. Когда её штаб внимательно выслушал предложение Железного Князя, и пришло время принимать решение, ей позвонили, и она подняла коммуникатор. На вопрос Годарта:

— Ну, что мы решаем?

Она сказала, улыбнувшись.

— Погодите минутку! У нас появилась ещё одна переменная в уравнении.

Годарт удивлённо приподнял бровь, но тут же распахнулась дверь в зал, и внутрь вошла красивая пара. За высоким статным мужчиной, чьи движения были неудержимыми, шла стройная беловолосая красавица. При желании, конечно, он мог подхватить её на руки и побежать, как делал всегда, быстро и решительно. Похоже, что спутница выступала своеобразным якорем, возвращающим ее венценосного супруга на землю смертных, где существует не только сражение, но и политическое решение.

— Ваше Императорское Величество! — широко улыбнулась королева Лагерта.

— Ваше Величество! — приподнялась на троне Елизавета Петровна. — Приветствую, Ваше Величество! — обратилась она к Ульриху.

Северный Король нахмурился, получив лёгкий толчок локтем от своей супруги, и гулким басом, приличествующем больше снежному троллю, прогудел.

— Приветствую, Ваше Императорское Величество! Я прибыл, чтобы исполнить обещание, данное вашему отцу.

Сбоку раздался смешок. Елизавета недоуменно повернулась и увидела, что это улыбается Железный Князь. Что-то слишком много от него эмоций за одну встречу. И эти эмоции были сейчас явно не вызваны Лариком. Если посмотреть в серые глаза Генри Годарта, можно увидеть, как у него заново закрутился калькулятор вычислений новой военной кампании. Успешной военной кампании, судя по его улыбке.

— Вот теперь повоюем! — радостно потёр руки Железный Князь.

Глава 3

— Какого хрена ты тут делаешь? — не понял я, сильно… гхм… удивившись.

— Отец… Ты разве не рад видеть меня⁈ — растерялся Ларик.

После его слов я выругался в сердцах.

— А ты здесь при чем, Ларик⁈ Я к нему обращаюсь! — указал я пальцем на Годарта, который скромно стоял в сторонке.

Я малость опешил, когда увидел, как он выходит из вертушки, которая села на моих землях. Это надо же такое придумать? Сколько раз я морозился от него и посылал нафиг всех его людей с сообщениями о встрече.

Нет… Годарта я сильно хотел вычеркнуть из своей жизни. Затем, чуть смягчился и послал к нему Иллариона. Но, блин, что это? Кто мог подумать, что он выйдет из имперской вертушки? Это что такое? Я думал, что прибыли посланники от Лизы… Ну, или прилетела она сама.

— А ты кого ожидал увидеть? Её Императорское Величество Елизавету Петровну? — хмыкнул Годарт и рассмеялся.

— Ну… Вообще-то, она тут часто бывает, — сам не знаю, зачем это сказал.

— Это хорошо… — кивнул он довольно, а вот зачем он это сделал, я не понимал.

В общем, суть такова, что ко мне в гости приперся сам Годарт, и я не понимаю, как себя с ним вести.

— Успокойся… Я отлично понимаю твой гнев, — сказал он, подходя поближе. — Но я не враг тебе… Право встречи с тобой я заслужил.

— Заслужил? — удивился я такому. — Каким образом?

— Я теперь союзник Империи! Вчера был заключен союз. Одно из моих условий — это встреча с тобой. Хотя, даже не с тобой, а с моим еще одним внуком.

Вот же Годарт… Если я планировал его выпроводить отсюда, то после этих слов не могу сделать такого. Дед, который хочет видеть внука. Тут, пожалуй, даже я не вправе ему запретить. И не только потому, что берегу чувства Генри, а это имеет смысл для Антона… Познакомиться со своим дедом.

Пока мы разговаривали, подошли Анна с Катей, которые уже были в курсе этой истории, но не знали, как на нее правильно реагировать. Но кажется, теперь уже знают. Они поздоровались с ним учтиво, но сдержанно, и спросили, надолго ли он к нам приехал погостить. При этом, правда, смотрели на меня, ведь как я скажу, так и будет.

— Не стоит переживать… У меня с сыном были не самые лучшие отношения. Я предал его… Так бывает, и за свои ошибки нужно платить. Однако добавлю, что я тогда сделал для него всё, что мог. Впрочем, он это и сам прекрасно понимает.

Он не убил меня, а имитировал мою смерть. Но изгнание — это тоже такое себе. Не будь я сам собой, то умер бы еще на дирижабле, убитый своим слугой. Да, это не был заказ «бати», а происки мачехи, но блин…

В итоге, Годарт пробыл у нас целых два часа, после чего улетел. Он, и правда, не захотел оставаться, хотя я и разрешил ему. Но у него не было времени… Как он сказал, нужно готовиться к войне.

Анна принесла Антона, и я увидел улыбающегося Генри, что последний раз было… никогда? Кажется, он действительно постарел. Тень пробежала по его лицу, когда он увидел Иннокентия и, кажется, даже напрягся. Но, оценив обстановку, чуть расслабился, бросив на меня заинтересованный взгляд, который я безразлично выдержал, хотя при этом доспех держал. Это хорошо, что он понял, с кем имеет дело. Да и доспех ему с Тохой точно пригодится!

Я не горел особым желанием общаться с ним, а потому провел время с Лариком. А вот парень, по ходу по мне соскучился и трещал без умолку. Не мог остановиться даже на секунду… Все рассказывал и рассказывал, что они делали, и что там происходило. Сообщил, что деда Генри все очень не любят. Даже убить пару раз попытались, но он защитил деда. Смог помочь. Вообще-то, я правильно сделал, что спас Генри от его одиночества, впрочем, как и Ларика, от такой же проблемы. Из половины всей информации, которые он выдавал, это были слова о Генри.

Возможно, я бы и хотел провести Годарта в кабинет и переговорить с ним по взрослому. Но не могу… И не только потому, что осадочек остался. А просто потому, что он сам по себе такой человек. Пока я силен, он проявляет уважение… Годарт не будет помогать в войне тем, кого не уважает. А потому буду пока изображать обиженного ребенка, которому он должен, и от которого ему многое нужно. А также, который, вообще, не зависит от него.

Судя по словам Ларика, ни один из многочисленных детей Годарта не оправдал его надежд, от слова совсем.

— А он мне кажется неплохим человеком, — подошла ко мне со спины Анна, когда отбыл Годарт. — Видел, как Антон радовался, когда тот взял его на руки?

— Антон умный парень! Он сразу почувствовал родную кровь, — улыбнулся жене. — Он неплохой человек… Просто он Годарт…Это как диагноз, с ним нельзя общаться, как с обычным человеком.

— Понимаю… С бабулей такая же история, — вздохнула Анна.

Она хорошо помнит тот случай, когда Сара Абрамовна решила помочь нам и подарить пятьдесят миллионов. Так сказать, в честь рождения ребенка, чтобы Род сделать еще сильнее. Но мы отказались. Та, конечно, нас поблагодарила, что мы не залезли к ней в карман, а потом допила свой чай и разразилась целой матерной тирадой на Анну, что не такому ее учила. Деньги есть деньги, и они не пахнут! Если ей предлагают деньги — надо взять и сказать «спасибо»! Нужно пользоваться каждой возможностью, особенно, если эта возможность без последствий, и в итоге поможет твоему Роду. Под конец двухчасового монолога мне показалось, что Анна сама готова заплатить ей столько же, чтобы та только прекратила. Пришлось тогда мне их разнимать, но я был назван поцом, и быстро ретировался оттуда, пока меня еще ниже не понизили в звании.

Ладно… Это все хорошо, но мне пора посетить свой кабинет и посмотреть что там происходит на фронте. А то засиделся я дома… Нужно родину спасать… Ну, и финансово Род поднимать.

После моей последней вылазки я заработал, если это так можно назвать, шестьдесят миллионов, которые мне перевел Доброхотов с подписью «Спасибо». А затем, с разницей меньше часа, прилетел еще один перевод от Долгорукова-старшего. Сам перевод был поменьше, в двадцать миллионов, но сообщение поинтересней: «Спасибо, Александр за детей, особенно за Машу. Вот контакт, пусть твои люди свяжутся, есть кое-какие интересные новинки. Думаю, тебе понравятся… И нам надо поговорить лично. Я позже перезвоню».

Обитель Эмиссара Неназываемого под именем Океания

Британская Австралия

пригород Сиднея

Как же, черт побери, хорошо быть живым!

Борден не знал точно, сколько прошло времени в его «восстановлении», которое господин называл реабилитацией. Хотя это было больше похоже на заточение. Возможно, лет сто, но и не исключено, что прошло несколько тысяч. Зато сейчас он снова живой и может действовать. А главное, заниматься своим любимым делом… Порабощать Миры во славу Его!

Он захватит и этот мир. Бордена ужасно бесили слабаки, которые были у него в этот раз в напарниках. Они боятся Охотника? Хах! Неужели господин не мог подобрать получше кандидатов? Или за те века, которые он провел в забвении, их дела пошли на спад, о чем ему не сообщили.

Конечно, Охотники всегда были сильными, тут спору нет. И вспоминая Райнера, он это понимает… Но не настолько, как все считают. В их жилах тоже течет красная кровь.

— Слуга!!! — зарычал Борден. — Принеси мне еще этого пойла! — швырнул он золотой бокал в стену.

На данный момент Борден жил в особняке, который выделили лично ему, и принадлежал он последователям его господина. Это был маленький замок, по его меркам, но в нем было больше тысячи слуг. Всё, как он любил… Роскошь и обслуживание…

В своих прошлых жизнях у него было всё то же самое. Ведь в душе он был воином, привыкшим жить войной и походами. А там всегда можно захватить замок побогаче и назвать его своей базой.

— Вы звали меня, господин? — вбежал перепуганный слуга, у которого глаза бегали по сторонам, как два испуганных кролика.

— Звал! Но ты был слишком медлительным.

Миг, и Борден оказывается возле него. А в следующий момент седая голова человека лопается, как спелый арбуз.

— Слуга!!! Мне нужен новый слуга!!! — заорал во всю свою глотку Борден, и от его крика задрожали стены.

В этот раз сразу трое слуг прибежали, и двоих из них вырвало, как только они увидели своего мертвого собрата.

— Мне скучно! Хочу свежее мясо! — зарычал Борден.

— Мясо… У нас еще есть девушки… Они… — замямлил тот слуга, которого не тошнило.

— Нет! Этих шлюх оставьте себе… Я не собака! Мне нужны нормальные бабы… Те, которые умеют бояться, а не обколотые вашей дрянью… Хочу, чтобы они испытывали истинный страх и ужас, глядя на меня перед своей смертью… Хочу трофей!!! — оскалился Борден. — Решено! Седлайте коней! Я еду на Охоту!

Хотя у него и было множество советников, которые должны ввести его в курс дел этого Мира, но сильно напрягать мозги Борден не хотел. И потому машины он продолжал называть конями.

В считанные минуты было подготовлено все, что нужно, чтобы этот страшный гость отправился, как он говорит, на охоту, и целый конвой машин с гербом Рода Кромвелей двинулся из окраин Сиднея в сам город.

— Какая-то тухлая Охота… И неинтересная, — скучающим голосом промолвил Борден.

Его уверили, что в этом мире всё так и происходит. Аристократ едет на своем железном коне и, сидя за тонированным стеклом, пальцем указывает на того, кто ему понравился. После этого слуги доставляют человека в машину.

Эта сказка была придумана на ходу, но Борден об этом не знал. Просто слуги подумали, что проще похитить человека, чем выпустить этого монстра на улицу, где он начнет всех подряд убивать. За короткое время, что он находился в имении, уже погибло больше сотни человек. Если он своих слуг убивает пачками, то что будет делать с простыми людьми?

— Всё не то… Почему же так скучно? — продолжал жаловаться Борден. — Где нормальные бабы?

Как человек, проживший очень долго, а может уже и не человек, а существо, у него был свой определенный вкус на тех, кому он любил причинять боль. Уже прошло больше двух часов, как он не мог найти свою очередную жертву. Ведь ему нужно скоро лететь в другую страну, чтобы собрать все данные о Охотнике, а он ещё не насытился возможностью быть живым.

Надежда угасла… И он уже думал, что лучше вернуться в дом, чем продолжать, как вдруг увидел что-то интересное.

— СТОЯТЬ! — рявкнул он с такой силой, что стекла задрожали, а у водителя потекла кровь из ушей.

Но команду тот выполнил.

— ОНА! ЕЁ! Привести ко мне!!! — указал он она обычную с виду светловолосую девушку, которая сидела на бордюре и что-то увлеченно рисовала в блокноте.

Из машин кортежа выбежало больше десяти человек. Они окружили девушку, а она лишь подняла на них свой грустный взгляд, и тут же опустив, продолжила рисовать обычным куском угля.

Борден удивился, почему она еще не в его транспорте, но вперед вышло два человека и стали с ней разговаривать. Еще больше удивился, когда он грациозно встала и спокойно пошла с ними, и так до самой машины, где сидела Борден.

Скучная у них тут Охота… Но добыча интересная. Он не понимал, чем она его заинтересовала, кроме того что в ней ощущалось сразу несколько Даров, правда, очень слабых. Наверное, это была его чуйка, которая подсказала, что у этой девушки есть характер.

— Господин… Эта девушка ищет своего брата и его отца… Вы поможете ей встретиться с ними? — заговорил дрожащим голосом слуга, который, на минуточку, был одним из сильнейшим в особняке.

— Братом? — вздернулась бровь Бордена. — Его отцом? А почему не «их»? А, ладно! — усмехнулся он. — Конечно помогу!

Как же Бордену нравится его новая жизнь… И служение господину. Самое прекрасное в служении, что Неназываемый никогда не запрещал своим слугам развлекаться во время выполнения задач. А он очень тосковал за этим последние века.

— Конечно, помогу… Давай, садись! — облизнулся он. — Всех найду… Борден — хорошая ищейка!

Удивительная удача. Ему попалась наивная душа, которая сможет порадовать его криком.

— Как ты говоришь… тебя зовут? И кого ты ищешь?

— Я? — подняла голову девушка, после того как села в машину, и Борден увидел ее синие, как небеса, глаза, которые ранее прикрывала челка белоснежных волос. — Я Белла… Моего брата зовут Илларион. А человека, которого он признал своим новым отцом — Сандр… Я здесь новенькая, и никак не могу обвыкнуться. Поможете мне?



*

Когда ночью мой телефон стал разрываться от звонков, я подумал, что столица пала, и сейчас идет штурм Императорского Дворца. Какая еще может быть причина, что за полчаса я получил больше сотни сообщений и столько же звонков.

Оказалось, что это был Ларик. И тут я напрягся. Могло быть только два варианта — Годарт мертв или…

— Белла!!! Я чувствую её! Она сняла свои печати…

— И тебе доброй ночи! — охренел я от такой новости.

Если Белла сняла свои печати, то полагаю… Что я даже не знаю, что полагать.

Я лично ставил ей печати. И если Принцесса Ужаса сняла их… То, полагаю, кто-то её обидел… Или обманул. А это — в обоих случаях смертельно.

Ларик потому её и боится, что обманул. Он точно мне не рассказал, что тогда случилось. Но если коротко, то он вышел за хлебом, а ушел искать меня… И она это поняла.

— Ларик… Успокойся, не психуй… Я разберусь с этим, — попытался его успокоить, но это плохо выходило.

Он орал, что она может делов натворить, и что беспокоится о ней. Вот последнее он точно сказал зря… Ей навредить — это что-то из разряда сказок для детей. Да что там говорить, если даже персонажей из сказок ужасов можно пугать Беллой, когда она в гневе!

Все же вскоре мне удалось успокоить Ларика, после чего пришлось успокаивать Катю, в постели которой я сегодня спал.

— Что случилось? — на автомате встала она и пошла одеваться.

— Так, стоп! Положи клинок, все хорошо! Мне звонили по работе.

— Какой, к черту, работе, милый? — скептически приподняла бровь моя супруга.

— Ну-у-у… по этой! Важной! Спи, короче.

Убедив жену, что на нас не напали, и все в полном порядке, а после чмокнув ее и уложив в постель, я пошел в кабинет. Там уже стал просматривать по всем своим каналам новости о том, что происходит в стране.

Никаких чрезвычайных новостей толком не было, в том числе, и в Иркутске. Я даже Шнырьку напитал, как атомный реактор, чтобы он обошел все мои земли и прилегающие территории и глянул, что там интересного есть.

Он только умудрился найти в одном месте прикопанную электронику для прослушки, которой когда-то пользовались. Но Беллы нигде не нашел… Плохо. Хотелось бы отыскать ее раньше, чем она развалит несколько городов. Хотя, это я немного преувеличиваю. Она не уничтожает города, а вот психику… В этом ей нет равных!

Провел уйму времени, но так и не удалось найти хоть одной подсказки, а это означает, что Белла не натворила еще страшных дел… или не в этой стране. В то, что её убили, не верю. Ларик сразу почувствовал бы такое, и боюсь, помчался бы сразу мстить. Хотя, наверное, самое страшное, если убьют меня… Тогда пойдут мстить уже они вместе. Хотя, Белла сначала спляшет на моих костях, а затем, чтобы не расстраивать братика, поможет ему.

Ладно… Об этом, пожалуй, даже думать не хочу. Напоследок я вошел в свое эфирное тело, и стал проводить поиски оттуда. Взлетел над своим телом на достаточную высоту, да такую, что мой жизненный канал стал трещать. Осмотрелся, но не нашел, вообще, никаких следов. Теперь можно вернуться в спальню с чистой совестью и ещё немного поспать.

Ага… Два раза ха! Спать мне уже не хотелось, и пришлось поработать. За работой меня и обнаружили жены, которые утром проснулись. Я как раз разговаривал с главой семейства Долгоруковых, и тот меня сильно благодарил… за помощь. И всё повторял, что в гости заедет, как только будет свободное время, чтобы отблагодарить меня лично.

Переживал он за сына и дочь. Правда, за дочь он все еще переживает. Кажется, у нее теперь стресс. Но сказал, что вскоре она поправится, ведь ушла на шопинг. И назвал при этом сумму, сколько уже потратила Мария.

После его слов стресс появился и у меня. Я бы Волчаре мог танковую роту за такие деньги купить.

Кстати, о людях… Сегодня у меня важный день. Моя школа, которая находится в Игнатовке, требует моего личного присутствия. Вечером будет выпуск сразу шести детей, которым уже стукнуло восемнадцать. Это, можно сказать, первые специалисты, которых я вырастил сам. И пусть они проучились не так уж много времени, но у них было много материала. А еще, все они изъявили желание стать военными. Один инженером, а остальные пойдут в гвардию.

Можно сказать, что праздник не только у меня, но и у Волка. А то средний возраст гвардейца у меня 35+. Так-то это хорошо, все опытные ветераны, но молодая кровь не помешает. На это мероприятие мы поедем всем скопом. Возьму жен, гвардейцев и, конечно, Волка. Нужно показать детям, что несмотря на войну, которая идет в стране, мое баронство — это уголок надежности и безопасности. Пока они с нами, у них всё будет хорошо. Пусть учатся, а об их безопасности я позабочусь.

Помимо этого, сегодня мне еще нужно проведать Ашика, и глянуть, как у него там обстоят дела. В отчетах написано, что они обживаются, несмотря на их отказ от юрт… Только меньше тридцати процентов остались жить в них. Остальные вполне нормально переехали в дома… И строения… Гхм… ладно, в бане жить, но зачем в сортиры заселяться? Хотя, пусть сами думают. А сперва говорили, что это нереально. И не бывать такому! Но как только увидели комфорт, сразу поменяли своё мнение.

Выходит, что сегодняшний день я должен посвятить своему баронству, и даже заеду к Кренделю, если успею. Нужно глянуть, как там работают мои кузнецы, и что у нас по материалам. А то Астаховские орлы что-то намудрили и принесли дофига всего, чего нет в наших книгах. Теперь не знают, как разделывать, и на какие части разбирать. Такое бывает, но не сказать, что часто. Нужно будет лично посмотреть, что им там удалось найти. Вот было бы классно, если бы это были Липкие Жабо-хрюки или Картавый Дракончик.

Зазвонил телефон.

— Ну, нет… Дайте отдохнуть, а? Я же реально весь день уже запланировал. Вот даже точку уже поставил… Нет меня… Нет… — но телефон продолжал настойчиво звонить.

А значит, что-то случилось. И это мне не нравилось. Я не спешу снимать трубку, а он не спешит прекращать шуметь.

В итоге, победил телефон.

— Александр, что-то вы долго! — на том конце прозвучал голос Болконского.

— Так вы звоните со своего номера! И я буду брать быстрее.

— Со своего нельзя, — наигранно расстроился он. — Даже с этого нельзя… Но мне можно. Нам нужно встретиться… И это срочно!

И что ему могло понадобиться? Может, Белла? Нет, моя чуйка молчит. Опасность? Тоже молчит… Неужели война? А вот теперь задергалась.

— Хорошо! — говорю ему, глядя в свой блокнот. — У меня будет свободное время завтра после трех до шести.

А в шесть я беру сотню гвардейцев и лечу с ними во Владивосток. Я такой план придумал… Напасть на Китайцев и Персов, которые прорвали наши позиции. Только не там, где они ждут… Грубо говоря, я зайду в тыл с помощью туннеля, и это будет весело.

— Слишком долго, — пытался он торговаться, как мне показалось. — Я буду у тебя через… шесть минут!

И тут я понял, что снова все решили без меня. Но он смог меня заинтересовать. Что же там такого могло случиться?

Надеюсь… не Белла, всё же.

Обитель Мастера Гу Цьяна

Где-то в горах Тибета

Мастер Гу Цьян находился в легкой панике. Вранье! Паника была мирового масштаба, и теперь он реально рассматривал вариант, чтобы переметнуться к кому-то другому. Ему уже не казалась такой надежной идея служения Называемому.

В первый раз его до мурашек на заднице напугал Борден, когда прибыл в этот Мир, якобы им для помощи, но скорее — для погибели. И теперь причина была тоже в Бордене. Точнее, в его пропаже…

Он действительно пропал, и не выходил на связь. Все произошло сегодня утром, когда Гу Цьян решил связаться с ним, чтобы уточнить, когда тот прибудет, но на связь так никто и не вышел.

Такое произошло целых три раза, и Мастер Гу Цьян сильно напрягся. Но списал всё на то, что этот варвар развлекается где-то. Попытался его почувствовать через «выделенный канал связи» Старшего Эмиссара, и понял, что эта связь почти отсутствует. Это могло быть только в двух случаях — или Борден больше не в этом Мире, или при смерти. Один вариант краше другого… И Океания не отвечала, чертова сучка!

Тогда-то он и связался с людьми, у которых тот «гостил». Паника увеличилась. Ему сообщили, что Борден пропал… Борден с очередной несчастной жертвой спустился в глубокие катакомбы поместья, где была пыточная, и закрылся там, чтобы ему не мешали. Вот только девушка вскоре вышла оттуда и ушла, а Борден нет…

А их госпожа Океания, узнав об этом, также быстро покинула поместье, отключив телефон. Похоже, эта сучка оказалась умнее, чем он думал!

Гу Цьян не понимал, что происходит. И это его пугало. Нет, безусловно, Борден был жив! Смерть коллеги Мастер Гу Цьян недавно пережил, и это ощущение ни с чем не спутаешь. Что же тогда произошло?

Эмиссар сильно приуныл. Вообще-то, теперь его пугал весь этот чертов мир! Мир, в котором живет всего лишь один Охотник… и в котором внезапно пропадают такие личности, как Верховный Эмиссар Борден!

Глава 4

То, что дело, с которым меня захотел увидеть глава СБ Империи, было непростым, я сразу понял. Тут и дураку всё понятно, даже твердолобому Охотнику.

Ведь Болконский прибыл на обычном с виду гражданском вертолете, которого не отличить от сотни других, что летают по городу. В такой вертушке нет системы защиты, на первый взгляд, да и удобств тоже. Что говорило о важности дела, по которому он прилетел.

Если честно, мне сложно придумать, что это за дело. Возможно, союз с моим отцом натолкнул их на некоторые мысли, и мне даже страшно представить, какие они. Или были еще условия, при которых он вступит в войну. Впрочем, я ночью уже понял, насколько отстал от жизни. И дело даже было не в Белле, а в Годарте. Пока искал новости о ней, то наткнулся на другие, не менее интересные, которые находились в закрытых каналах, куда я получил доступ благодаря своему статусу Абсолюта. Нам положено знать больше, чем другим. Там было видео, пересланное из Пруссии, где выступал Годарт. Мощная речь.

Годарт вышел сразу после боя на главную площадь, весь потрепанный, но живой. Люди ахнули, когда увидели своего правителя в таком виде. Он произнес речь о том, что на него было совершено покушение. Но ему помог его внук… Затем он сказал, что давно знал о том, что союзникам не нужен союз, а лишь его страна. Для этого он и отправил своего единственного нормального приемника в другую страну, где и спрятал того.

Конечно, мне все это не понравилось, но пусть будет… Для людей это красивая легенда. Также добавил, что я сам этого не знал, и теперь возвращаться не собираюсь. Но у меня появился названный сын, которого Генри принял. И показал залитого кровью Ларика.

— Он сегодня сражался плечом к плечу, пока моя хваленая гвардия была одурманена и обманута. Этот переворот планировался давно и тщательно, — вещал он строгим голосом. — Они хотели поработить мою страну… Нашу страну… А получили лишь мой гнев… Отныне у Пруссии нет больше старых союзников… Но будут новые или не будут… Неважно… Вставай, Пруссия! Отныне мы больше не можем спать спокойно, окруженные подлыми предателями! Я объявляю войну Французскому Коронату, Римской Империи, Австро-Венгерской Республике, и некоторым другим странами, причастность которых скоро будет доказана, но пока я не хочу быть голословным.

Я думал, что после таких слов его тут же скинут и пойдут выбирать нового правителя, но люди были другого мнения. Его слова встретили волной одобрения, и люди радостно закричали. Это не был крик обманутых людей. Нет, так кричали люди, которые устали от того, что их наследие забывается. Устали от несправедливости к ним, и тому наследию, которое у них забрали.

Еще с той жизни я помню пруссов. Это очень гордые люди, которые не любили жаловаться и что зря сотрясать воздух. Они всегда действовали, и никогда не просил помощи.

— Объявляю полную военную мобилизацию! Все, кто могут держать в руках оружие, и знают, как это делать… Приглашаю вас присоединиться, и самим создать нашу историю! А также вернуть утерянную!

Полагаю, что после таких его слов, в короткие сроки армия увеличится очень круто. Те, кто замышлял против Генри предательство, идиоты… Железного Князя так просто не убить… А вот обидеть — легко. А зная народ… Он будет очень мотивированным, а еще, страна давно готова перейти на военные рельсы. Как бы в Европе не появился новый Римский Император… Это кроме того, что ее территория вернет себе былой простор. Ах, Генри! Вот хитрый жук! «Мне не нужна корона Рима». Кажется, он всегда так говорил?

Пожалуй, я не зря сделал то, что сделал. А именно ночью написал официальное письмо, в котором предложил Годарту выкупить у меня десять тысяч мечей из разломного металла и две тысячи комплектов брони. Непростой брони, а слегка артефактной. Плюс амулеты. Они им точно понадобятся. Само собой, это все не идет в минус Империи. С Лизой уже есть некий договор, и она в скором времени получит свою партию, гораздо больше. Ну, это касается мечей и амулетов. Про броню Елизавета Петровна пока не знает. Это сюрприз — результат свадебного подарка Долгоруковых, что дали чертежи и технологию, переработанную под «кустарное производство» моей Горы. Плюс — с использованием доступных мне материалов. Королевский подарок, что же Иван Сергеевич предложит мне на этот раз?

Не зря я все это время накапливал свои склады. Теперь пришло время их разбирать. Зачем торговать в розницу, и надеяться только на это? Если можно начать продажи в момент начала войны. Представляю, сколько там будет денег… Моя Анна будет в восторге.

Но это все не то… Какого хрена нужно Болконскому? Ладно, сейчас узнаю.

— Приветствую! — подошел к нему. — Не скажу, что я рад вас видеть, так как у меня были другие планы… Надеюсь, я не буду их отменять.

— Понимаю, — легкий кивок головы, и все. — Пройдем в дом?

— В беседку, — пожал плечами, и жестом пригласил идти за мной.

Мы прошли в беседку, а пока шли, Шнырька все проверил. У него вообще с собой ничего не было, даже телефона или ручки. Такое чувство, что он знал, куда летит, и что тут может встретить. Нужно будет подумать над этим и понять, где кошка зарыта. Может, и правда, моего Шнырьку уже срисовали.

В беседке нас уже ждали жаровни, которые обеспечивали тепло, и непростые, а с огненными слаймами. В каждой стеклянной колбе на ножках жило маленькое огненное существо, которое плавало в лаве, поддерживая тепло. Новая, блин, разработка которую даже жалко продавать, а потому будем использовать сами.

В моем главном зале уже такие стоят, что очень удобно. А главное, если произойдет нападение, то их можно разбить одной мысленной командой, и суровые твари сразу встанут на защиту. Хотя, этот родовой зал используется слишком редко. Не то, что раньше…

Помимо ламп, на столе уже была разная еда на двоих человек, а ещё, хорошее вино.

— Вино? — хмыкнул Болконский. — Может лучше коньячку?

Бутылка старинного коньяка появилась в его руках, и я сразу понял, откуда она. У него тоже было пространственное кольцо. Интересно заглянуть бы туда и узнать, какие секреты он хранит. А у него там они точно есть, по долгу службы положено.

— Не вопрос! — послал Шнырьку, и он под столом передал мне коньячные ингаляторы.

Болконский хмыкнул.

— Вижу, что секретов и у тебя хватает, — одобрительно кивнув он и стал разливать.

Видно, что дело было срочным, да таким, что он даже не успел сегодня нормально отобедать, а потому сейчас наверстывал упущенное. После того, как первая едва улеглась, мы приступили к непринужденному разговору о войне. И это было не простое трещание, а вполне серьезные теми. Он мне сообщил, что разработка индусов серьезно повлияет на ход войны, и как с ней бороться, еще не придумали, хоть и работают уже вовсю над этим. Узнал, что сейчас разыскивается место разработки данного изобретения, и туда отправятся Инквизиторы для зачистки и добычи данных. Да-да! Люди Хрулева никуда не делись. На мой вопрос, возглавляет ли их все еще Палач, Болконский улыбнулся, но предпочел не отвечать. Таким образом, он высказывал мне свое доверие. Я поведал ему, что там был след не только индусов и персов, и хоть не удивил, но заставил задуматься.

Наконец мы перешли к главному.

— У меня к тебе серьезное дело. Я очень надеюсь, что ты меня… нет… всю Империю не подведешь. То, что я тебе сейчас расскажу, является тайной государственной важности, и даже больше. Но в то же время это касается тебя и твоего Рода. Правда, Рода больше.

— Я весь во внимании, но хочу напомнить, что через два часа должен буду покинуть вас, — не собирался отменять свои планы. — Хочу также добавить, что вы можете остаться гостем в моем доме.

— Хорошая новость, — еще одна легкая усмешка. — Пожалуй, воспользуюсь данным предложением, и до утра буду им. А там, надеюсь, ты полетишь со мной.

Вот тут, вряд ли. У меня на завтра запланирована маленькая победоносная войнушка, но этого говорить я не собираюсь. Все мои действия должны быть секретом, не только для врагов, но и друзей. А то у друзей в кабинетах нередко растут уши.

— Перейдем лучше к делу? — предложил я, и приготовился к интересным новостям или сообщениям.

Но то, что он скажет дальше, я не ожидал, и признаюсь, меня это шокировало.

— Что ты знаешь о крепости Рода Галактионовых в Иркутске? — ухмыляясь, спросил он у меня. — Слышал когда-нибудь о «Гордыне» Галактионовых?

«Гордыня»? Он же сейчас точно не про «Гордость»? Или я чего-то не понимаю… В Иркутске есть крепость? Они давно знали про нее, и не сказали мне? Такие, и другие мысли, метались в моей голове, но внешне я был полностью спокоен. Меня бесило, что я не понимал, о чем идет речь, и к чему, вообще, этот разговор начали.

Неужели… А нет… всё, мысль ушла, не успел её уловить. Но казалось, что вот-вот пойму разгадку.

Не понял…

— Кажется, не слышал о такой, да? — еще одна усмешка, и на столе появляются документы. — Очень старые бумаги, и думаю, тебе они понравятся. Долгие годы все это было засекречено. Если коротко, то у твоего Рода есть цитадель «Гордыня», и она сейчас принадлежит… Империи.

Хм… К чему это он говорит? Хочет проверить мою реакцию? Если он думает, что я возмущенно подорвусь и начну орать, чтобы мне ее вернули, то это он мимо… Просто в следующий раз, когда нужно будет сотворить чудо на поле боя, я буду знать, что попросить.

— Такой спокойный… А по глазам вижу, что мысленно получил ее уже, — засмеялся он. — Ладно, Александр, не переживай ты так. Как я тебе однажды говорил, мы не враги тебе. Эта цитадель может стать сегодня твоей. Точнее, вернуться в Род Галактионовых… Снова!

— Моей?

— Верно!

Если только что я хотел её, то уже перехотел. Я знаю точно, что ничего просто так эти ушлые личности не делают. Даже для Абсолютов.

— И что мне для этого нужно сделать? Или кого-то убить?

— Тебе? Ну, скажем, почти ничего, — отвел он свой взгляд в сторону. — Там нужна самая малость.

— Ну… и? — не верил я в его доброту и бескорыстие.

Болконский налил нам еще по рюмочке, а затем не спеша опрокинул её, таким образом, затягивая время.

— Всё, что тебе требуется… Это владеть ею и следить, чтобы она выполняла свою главную функцию, — видя мой скептический взгляд, он не прекратил говорить, лишь вздохнув, продолжил. — Функцию особо секретной тюрьмы наивысшего ранга… Стать Стражем «Гордыни».

Австралия

Место, где последний раз видели Бордена

— Отряд «Смерч»… Вы видите хоть что-нибудь? — связался командир группы со своим отрядом.

— Никак нет… Только темнота.

— Черт… Продолжайте движение… У отряда «Варваров» проблема. Как слышно? У них проблема… Они попали в ловушку… Четверо человек были раздавлены.

— Принял… Будем осторожнее.

Ральф Вискас в уме проклинал эту операцию, в которую его втянули. Он работал на очень влиятельную корпорацию с мировым именем, и не всегда у них были белые и пушистые задания. Он уже давно понимал, что если и есть в этом мире зло, то именно на него они работают, продвигая его интересы.

Чаще всего ему нравились их задачи. Приходишь тихо и убиваешь всех. Или, если нужно, захватываешь в плен. Делаешь это, как можно красочней, с кровью. Или, наоборот, без единой зацепки. Его людей именно под такие сложные особые задачи тренировали. Но здесь они столкнулись с чем-то жутким, что было перебором даже для них.

В их офис поступил срочный звонок, в котором говорилось бросать все дела и отправлять лучших людей в Австралию. Пропал очень важный и нужный человек. Хотя говорилось, что помимо важности, он еще опасный и сильный. Они думали, что это похищение, а оказалось, просто потерялся. В катакомбах, в старинном особняке, что принадлежал одному темному Роду, который в старые времена любил странные игры.

Когда они прибыли, все это им рассказали слуги. Ещё рассказали, что это подземелье, помимо того, что там находится больше сотни пыточных, является лабиринтом, в котором установлено множество ловушек. Раньше сюда могли закинуть сотню людей разом, и потом наблюдать, кто и как умер. Местное развлечение темных аристократов, как их называли в Австралии. Эта информация не придала оптимизма людям, но делать было нечего… Пять сотен человек зашли в это место.

Вначале все было хорошо, но потом стали сыпаться сообщения о потерях. Кто мог бы подумать, что ловушки, даже артефактные, еще живы. Разве что их обновляли, что не есть логичным. Самое паршивое, что карту этого места никто им не дал. Даже мелькнула мысль, что они здесь тоже сейчас в роли мяса. Но нет… Лица слуг реально были испуганными.

Прошло несколько часов, и Ральф сам чуть не умер два раза. А тем, кто шел впереди, очень не повезло. У других групп тоже дела шли не лучше. Кто-то уже спустился, как Ральф, на минус пятый этаж, а другие умирали по дороге, как мухи, на минус первом этаже, заблудившись. Техника отказывалась здесь работать и глючила, что говорило о Разломах, которые находились рядом. Три группы полностью пропали, и давно не выходили на связь. Может, рации умерли, но они были артефактные, и не должны были. А может, и правда, погибли в полном составе.

Сколько прошло часов, Ральф уже не знал. Часы его давно умерли, и стрелка застыла на одном уровне. Но все закончилось тем, что вскоре они услышали плач… Громкий вой, от которого в груди похолодело сердце и застыла кровь. Но делать было нечего. Возможно, это была их цель, которую они так долго искали. А это значит, что все может закончиться. Назад они выйдут очень быстро, ведь оставляли краской на стенах метку и знали свой маршрут. А вот остальные… Очень немногие смогут покинуть это место.

Когда они вошли в помещение, откуда раздавался вой, то первым делом в нос ударила невыносимая вонь… Трупная вонь.

Это было освещенное помещение, в котором горели факелы и рос разноцветный мох на стенах. Всё немалое помещение было заставлено разными приспособлениями для пыток, и на некоторых из них висели люди, которые умерли всего несколько дней назад. К смертям они были привыкшие, да и в масках есть специальные фильтры, которые тут же бойцы включили. А вот к чему их жизнь не готовила, так это к их цели…

Ральф достал из нагрудного кармана фотографию агрессивно выглядящего мужчины лет тридцати, и посветил на то, что он обнаружил.

— Убери-и-и-и-ите ее… Прочь… Уйди… С моей головы… ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы… — ревел, как маленький ребенок, этот мужчина, скрутившись в калачик. — Умоляю… Прости… Я не хотел… ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы… Сандра… Я найду Сандра… Клянусь господином… Уйди… Уйди… Уа-а-а—а-а-а-а-а!!! — его плач усилился, и он стал биться головой об стену, от чего та содрогнулась.

Ральф опешил. И это тот самый сильный член правящей верхушки, которого нужно было найти? Если это так… То сказать ему больше нечего.

— Господин Борден? — осмелился он, и подошел к нему поближе, а затем заговорил. — Меня прислали от господина Гу…

Тот, кого звали Борденом, вскочил на ноги, и сумасшедшими глазами взглянул на говорившего.

— Я НЕ БОРДЕН!!! — взревел он. — НЕ БОРДЕН!!! Я ОБМАНЩИК!!! Я ОБМАНУЛ ЕЕ!!! Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА ИМЕТЬ ИМЯ… У ЧЕРВЯ БОЛЬШЕ НЕТ ИМЕНИ!!!

От Бордена полыхнуло такой силой, что у людей пошла носом кровь. Его аура поплавила их экипировку, а артефакты взорвались у троих, убив их на месте.

Ральф не знал, что сказать… И как поступить.

— Быстро вытаскиваем его отсюда. Если то, что сделало это с ним, сейчас находится рядом… Боюсь, что тогда спасения у нас не будет.

Всю дорогу Борден рыдал и умолял кого-то простить его. Просил отрезать ему голову… Умолял и клялся в верности и покорности. А еще постоянно называл себя червем, который никогда больше не будет обманывать её.

При этом, его сила никуда не делась. Он убил нескольких сильных бойцов просто взмахом руки, пробивал стены головой, а от его ауры у одного бойца натурально остановилось сердце. И это при том, что он совершенно не хотел причинять им вреда! Это были просто… несчастные случаи? Сильнейший Одаренный, которого Ральф встречал в своей жизни, сейчас пускал слезы и сопли.

Как сообщить такую новость верхушке, Ральф не знал. А еще не знал, как доставить его в Китай. Ведь он неуправляемый, и никого не слушает. У этого человека полностью сломана психика.



*

То, что мне рассказал дальше Болконский, конечно, сложно было воспринять нормально. В Иркутске находится очень и очень тайный объект, о котором знает очень небольшой круг людей в Империи, и тем более в мире. Китайцы догадываются, что это где-то в Иркутске, и потому у них такая повышенная заинтересованность к этому месту.

Скрытность у объекта потрясающая, если учитывать, что эта цитадель построена под землей.

Когда-то мой Род построил цитадель, о которой никому и ничего не было известно. Знали только, что были задействованы все ресурсы Рода. Еще известно, что однажды глава Рода пришел к Императору и сообщил, что это тюрьма, и они, в том числе, станут тюремщиками. Для блага Империи и Императора. Потому, что они… могут. Дальше многое было утеряно, но кажется, Император согласился, когда лично провел там неделю, после чего сказал, что сочувствует тем, кто туда попадет.

Все работало, как часы, но до падения Рода Галактионовых…

Это было нечто такое, что сложно объяснить обычным строителям. Ее уже несколько сотен лет исследуют, но ничего не понимают. Много чего накручено, а самое главное, что охранники в этом месте не только люди, но и твари. Из этой тюрьмы нереально сбежать. Есть лифт, куда нужно поместить заключенного, затем нажать на специальной панели номер камеры, в которую его доставит этот самый лифт. Об этом они уже узнали после падения моего Рода. Но как это точно работает, никто не знает. Бывало, что-то там ломалось, и панель выдавала ошибку. Приходилось туда отправлять ремонтников, чтобы устранить поломку, но назад никто не вернулся.

Абсолюты тоже пытались пробраться ниже третьего этажа, но ничего у них не получилось. Их постоянно встречали разные твари, сильные и голодные, и нападали со всех сторон. По их информации, там огромная популяция тварей, которые и охраняют заключенных. Доступ же у людей Болконского есть только на три уровня — это минус первый, второй и третий. И до недавнего времени на этих уровнях они пока не встречали тварей.

Зачем им нужен я, сперва не понимал. Пока мне не сказали, что им срочно нужен один из заключенных. Только они не могут попасть не то, что к нему в камеру, а даже на нужный уровень.

Из интересного — уже месяц там горит экран, на котором написано — «Слишком низкий уровень существ на нижних уровнях».

А это означает, что там кто-то их убивает.

Много он говорил, и говорил быстро, не давая мне даже слово вставить. Но я понял одно… Это была малая тюрьма Архитекторов. Скорее всего, мои родственники нашли ее в сфере и распаковали здесь. Возможно, даже думали, что это будет замок или цитадель, как им удобно. А вышло наоборот. Тогда они решили — что не пропадать же добру, и заселили это место тварями. Вероятно, немного переделали под себя, и заставили работать это место на благо Империи. Вот только эта тюрьма сейчас была полностью сломанной. И пробраться туда никто не может, потому-что это же Галактионовы! Они точно там налепили полно дверей, с допуском по крови, а если это постройка Архитекторов, то ее хрен сломаешь так просто и без последствий.

— Но там содержатся самые страшные люди в Империи, и не только люди. А еще не только из Империи, — смущенно сказал Болконский. — Нам очень хорошо платили иностранные правители, отсылая к нам неугодных. И все это добро я готов передать в твои руки… Подумай? Целый остров на Ангаре! Мы уберем всех стражей и работников оттуда. Контроль над этим местом будет только у твоего Рода. Всё, что тебе требуется, это обслуживать его, выполняя наши контракты по содержанию. Ты же понимаешь, что за всё будем платить мы?

Сука… Зачем он про деньги… Ведь я ещё колебался.

— Много? — зачем-то спросил у него.

Он тут же заулыбался, достал листочек с ручкой и стал писать сумму.

— Вот! — протянул бумажку.

— Хм… Нихреново вы так тратите на заключенных за год!

— Верно! — усмехнулся Болконский. — Только эта сумма за месяц.

Вот тут у меня уже нет слов… Я готов хоть самого Неназываемого заключить туда, и следить, чтобы он не выбрался, если мне будут давать такие деньги.

— Согласен! — других слов у меня на нашлось.

Но есть чуйка, что я ещё до конца не понимаю тот объем работы, который на меня хотят повесить.






Конец фрагмента!
Полная книга по ссылке: https://author.today/work/323698
Правообладатель запретил размещение полной книги!