




В теле пацана (книга 2)




Глава 1





книга вторая. ВЗРОСЛЫЕ ИГРЫ



Автор предупреждает. Алкоголь вредит вашему здоровью. Видоизменённое сознание не повод верить в чудеса. По закону сохранения энергии, чем лучше во время попойки, тем хуже после. Подумайте о своих детях, и моих внуках.

Присутствует нецензурная лексика, в минимальном объёме, и в крайне необходимом случае, когда герой не может уже выразиться иначе…



Произведение создано в развлекательных целях.

Уверен, каждый из вас в душе — это главный герой этой истории.

Хочется верить, что вы способны на правильные и справедливые дела.

Вы хотите быть самым желанным… и вертеть весь мир?

Милости прошу в тело Пацана.



Глава 1. Возвращение изгнанника



Цикл и три сезона спустя. Я всё ещё живой.

Ноздри слипаются от мороза, изо рта с дыханием выходит пар, щёки чувствую лишь, когда по огрубевшей коже робко хлещет. Ветер подвывает, тревожа бело — рыжий мех на шапке и локоны светлых волос. Отдельные порывы подхватывают крупицы снега и закручивают вихрями вокруг, словно забавляются или дразнят. А может, радуются мне.

Дышать морозным воздухом сейчас — это некая привилегия и даже счастье.

Привилегия, а не наказание осязать стихию.

Привилегия, которой у них нет.

Привилегия осязать меня, которую на время утратили.

Но как же не хочу возвращаться туда.

Смотрю с ненавистью на дворец, который напоминает мне руку гиганта, с того самого утёса, где прикончил одержимого саблезубого тигра.

Сейчас холоднее. Белый сезон начался.

— Когда вы отпустите мою мать? — Спрашиваю у верховного мага Гунуа вот уже в который раз.

— Она сбежала, — отвечает тот, стоя рядом и взирая на побелевший от снега Левант.

— Я вам не верю, — бросаю без тени страха. Старик никогда не был злым по отношению ко мне. Зря раньше этим не воспользовался.

— Продолжим тренировку, Кристиан, пока не стемнело? — Опять он за своё.

— Если вы дадите мне с ней увидеться, я покажу, как работает «жезл грома», — говорю сквозь зубы, имея в виду тот самый АКМ за стеклом его музея магической экзотики.

Это мой главный козырь. Но даже он не работает.

— Джуна — лучшая расхитительница сокровищ, какую знает мир, — раздаётся от старика усталое, ибо он тоже отвечает мне не в первый раз. — Изощрённая и изобретательная женщина. Она сбежала из темницы Первого советника на шестой день. Я говорил тебе, что она сделала.

Почему же я думаю, что Гунуа никогда не был подлым…

— Знаю, обокрала короля, забрав самое ценное, что есть в Леванте. А точнее было. И ради этого она пошла даже на соблазнение моего отца, родила меня и продержалась милой мамочкой целых три цикла. Это маразм, разве не находите?

— «Синий глаз дракона» — это не маразм, — укорил маг. — Камень был достоянием королевства, а теперь это чей — то магический резерв, что в десять раз больше моего. Подумай о том, что её заказчиком мог быть Высший, который сумеет с его помощью преодолеть Стеклянное море, не дожидаясь Чёрного сезона.

— Мне всё равно, вы пугаете меня своими вампирами на протяжении уже нескольких сезонов, — фыркаю и ухожу к валуну, где бежит тот самый горный ручеёк. — Я не видел ещё ни одного.

— Последний Чёрный сезон прошёл слишком гладко, — раздаётся позади. — Но это говорит лишь о том, что Высшие собирают силы для решительного удара по Леванту.

Сейчас это волнует меня меньше всего.

На лысый валун — ныне наш камень преткновения, и часть оголившейся земли сыплются свежие хлопья снега. С лёгкой руки мой учитель магии расчистил всё до основания на нашем участке. Даже вход в пещеру виден. Под сапогами привычный скрип снега сменяется хрустом льда.

— Вы слишком много времени уделяете мне, — говорю и без труда запрыгиваю на валун.

Перья гарпии в сапогах не уменьшают силу тяжести при ходьбе, зато при должном рывке буквально выталкивают. Понимание достигается тренировками. А не стрессом, как в прошлый раз.

— Ты всё ещё непозволительно много расходуешь резерва на защиту, — парирует Гунуа наставническим тоном и дальше уже с нажимом: — я попусту трачу время. Что с тобой сегодня?

Время. Все его тратят на меня попусту. Взять, к примеру, Ольви. Потратив уйму времени, сделала мне артефакт, который не раз спасал мою шкуру и жизнь. Только теперь понимаю, что она не зря так рьяно взялась тогда, ведь я почти умирал, когда сделал свой первый телепорт. Она это почувствовала. Уверен, знаю.

— Научите меня отправлять письма Ольви, — прошу, глядя на хребет из заснеженных вершин. Мы могли бы с ней оказаться прямо там и скатиться вниз до самого подножья. Она бы точно смеялась.

Никогда не слышал, как она смеётся. Мне бы очень хотелось.

— Не смей произносить её имени при мне, — выдаёт Гунуа в неожиданно расстроенных чувствах. — И не проси помогать тебе вновь вмешиваться в её жизнь.

— Тогда отправьте хотя бы это, — говорю, доставая из сумочки маленький цилиндрик. — Можете прочитать, если опасаетесь, что задену её чувства или вновь обижу.

Кладу его рядом. Но маг не забирает магическим перемещением, он просто молчит, пребывая в своих раздумьях. Идёт до края неспешно, смотрю на его спину. А он в ту пропасть, куда я швырнул «громовой жезл» в надежде замести следы.

— Теперь я тоже солидарен с тобой, Кристиан, — говорит, не оборачиваясь. — Тренировки сегодня не будет.

Гигантская длань из синего камня окутана туманом. И, кажется, что его самая густая часть, словно змея, по спирали уходит вверх к облакам.

— Я не хочу возвращаться туда, — выражаю то, что чувствую.

— Быть может, я тебя и понимаю... Но срок изгнания подошёл к концу, — изрекает маг, и поворачивается ко мне лицом. — Его величество распорядился, и ему негоже ждать. Деодор вышел с отрядом из Утёса ещё на рассвете два дня назад. К закату они прибудут в город. Вместе с ними прибудешь ты, и предстанешь перед королём. Ни позже, ни раньше, иначе подставишь мастера, и меня.

Молчу. Маг уходит, не прощаясь.

Посмотрев на цилиндрик, что так и остался на камне, покидаю это место и я.

Как только сойдут снега с Большого перевала, я поеду к ней в Градир.

Перемещаюсь в до боли знакомый двор. Похоже, сегодня день горьких воспоминаний. Таверна у дороги снаружи выглядит переполненной. Но на втором этаже треть столов пустует. И даже есть один у окошка, который занимаю.

Последний раз был здесь пару недель назад, стараясь не светить лицом, даже сидел в капюшоне. И такого ажиотажа не было.

— Не могу уже, — ругается немолодая официантка, спешно вытирая мой стол. — Фелисы с суккубами ещё куда ни шло, ведут себя прилично. А вот наши рекруты в свои увольнения дают всем просраться. Орут и пьют, словно с войны пришли, гонора хоть отбавляй. Драки со стражниками постоянно.

Наверное, я всё ещё похож на юного добряка, в которого подобное можно сливать.

По земным меркам мне примерно к двадцати годам. А по порядкам королевства я — бастард, ещё не достигший заветного пятнадцатого цикла, после которого с меня слетает вся опека наставников. Но даже по их порядкам я давно уже совершеннолетний и могу послать всех к чертям.

За полтора года я заметно подрос. На меня опрятного красавца приятно смотреть, со мной хочется разговаривать. Кому — то даже поучать.

На счёт рекрутов знаю и сам. Левант набирает армию. Опасения Гунуа король поддержал, судя по всему. Город готовят к осаде, хотя до Чёрного сезона ещё дожить надо.

А что до моего Стеклянного утёса, куда меня изгнали на два года под строгим надзором Деодора, которого по сути тоже вытурили со мной. Кто будет защищать моё поместье? Да, оно неприступно, один естественный путь по узкому мостику из стекла и камня, но стоит утёс на тонкой ножке на двух сотнях метров над уровнем Стеклянного моря. Один хороший магический удар по основанию, и всё рухнет к чёртовой матери. Потому и ржали тогда на пиру над таким босяцким подгоном от короля.

— Свиные рёбрышки и картофель, — делаю заказ.

А на душе грусть. Когда — нибудь у меня наберётся достаточно сил, чтобы прыгнуть в заветный Градир, как к себе домой…

— Мяса долго ждать придётся, юный господин, — кокетничает молоденькая официантка, принимающая заказ.

— Я не спешу, — отвечаю спокойно, стараясь не сильно пялиться на других посетителей, чтобы не провоцировать и не выделяться.

Мне просто хочется спокойно дождаться Деодора с отрядом.

Явиться, видите ли, к королю на поклон, после того, как он вышвырнул меня?

Помню, как приволокли меня к нему трясущимся, полудохлым недоростком. Как в преддверии сам Первый советник шепнул мне на ухо, что если заикнусь Аргирису по поводу матери, он тут же доложит ему, что воровку смертельно ранили при попытке к бегству, для пущей правдоподобности он даже готов был прикончить пару стражников. Намёк я понял.

Много в моей голове было аргументов, несмотря на трепет, ужас и смятение. Но отец не стал со мной говорить. В присутствии Ханы залепил увесистую пощёчину. И сослал.

Вероятно, он думал, что так спасает меня. За то, что я учудил в последний день королевского бала, опозорив лучших воинов Кусубата на весь Левант, он просто обязан был меня казнить. А все девять воительниц свершить харакири.

Похоже, сама Хана не хотела моей смерти. А он хотел. Слушать ведь даже не стал. Долбаный папаша.

Отправил в поместье без ремонта и условий к существованию, он думал, буду не жить, а выживать. Просить Деодора, отправить гонца к его величеству с мольбами о прощении.

За сотню километров от Леванта к безжизненному морю, где есть только скудные леса без дичи и пара глухих деревень с перепуганными блаженными. В холодный, продуваемый ветрами насквозь особняк, без источников воды и тепла. Какой там обещанный ремонт после того, что учудил? Забудьте.

Со мной отправились полсотни преданных кото — воинов, которых отдал во служение принц Узимир за помолвку с его дочерью, обе служанки и наставник. Принцессу Нелли король в ссылку не пустил, видимо, пожалел. От неё часто приходили письма, как она скучает и ждёт меня. Милое создание заслуживает лучшего, думал я каждый раз, когда сочинял тёплый ответ, мысля совершенно о другой.

Конечно, я быстро освоился на новом месте. Почти копыта отбросил, являя бензинный генератор. Но я сделал это!

Когда впервые спустя две недели нагрянул Гунуа, он сильно удивился, если не ошалел от того, как всё у нас хорошо. Фелисы тоже без дела не сидели, показали себя очень хорошими добытчиками.

Тогда маг и решил учить меня тайком от короля. Ему ничего не стоило прыгать из дворца до Утёса и обратно. Заодно контролировать опасного пацана по замыслу заговорщиков.

Подзываю главную таверны.

— Закройте верхний этаж для моих людей, — говорю, высыпая в её ладошку горсть монет с высоким номиналом.

— Но здесь ещё посетители, — охает женщина, а у самой глаза горят. В этой забегаловке столько обычно не платят.

— Просто не рассаживайте новых, — советую. — И зарежьте ещё парочку свинок, мои бойцы очень голодные.

— Я постараюсь, — отвечает, сглатывая слюнку.

— Вы уж хорошо постарайтесь, — улыбаюсь ей открыто.

И женщина тут же растекается в несколько дебильной улыбке.

Спустя часы вижу на дороге плотную колонну, которая стремительно приближается к городским воротам и сюда. Восемь конников, шесть повозок и один экипаж. Все на месте, никого не потеряли, вроде как.

Деодор в коже, густых мехах и с бородой огромной, глазами ошалелыми сканирует местность. Один из фелисов авангарда первым замечает оранжево — красную ленту, повязанную на заборе. Теперь это наш негласный флаг.

Колонна начинает прижиматься к обочине. Конники заворачивают на постоялый двор сразу, пехота вываливается из повозок, помогая девушкам выбраться из кареты. Каждую несут на руках, как фарфоровую куклу, но недолго, опасаясь, вероятно, что увижу. И кое — что пойму.

Оставив двух караульных, моё воинство заваливается в таверну.

Деодор поднимается на второй этаж первым. При виде моих дикого вида здоровенных фелисов засидевшиеся посетители более охотно освобождают этаж.

— Крис, лорд Крис... — здороваются со мной воины, рассаживаясь, где нравится.

Каждый раз не могу скрыть восторга. Ну и здоровенные же верзилы! Перекаченные самцы, с ряхами убийц.

Киваю в ответ с улыбкой. Если бы не мужики, давно умер бы со скуки.

Деодор ещё какое — то время стоит у моего стола, то ли завис, то ли осматривается. От него несёт ядрёным потом и веет морозилкой. Зарос дядя, ой зарос. Хотя в особняке есть бритвы со всеми принадлежностями.

Усаживается ко мне под всеобщую суету. Официантки уже принимают у фелисов заказы, вид, как у перепуганных мышек, забившихся в угол.

— Слишком много бойцов ты оставил на Утёсе, — выражаю своё мнение, пересчитав ушасто — хвостатую пехоту. Тридцать пять моих фелисов здесь.

— Пятнадцать воинов — это немного, им есть, что охранять, — отвечает мастер.

— Ой, да брось. Давай заказывай.

— Через рак отправим на смену других бойцов, не переживай, — продолжает наставник чересчур взвинченный.

— Да заказывай уже, — говорю, кивая на подошедшую официантку.

— Мы могли бы перекусить и во дворце, там хорошая столовая для рядовых воинов, — брякает деловито.

— Заказывай, здесь в сто раз вкуснее! — Смеюсь и подмигиваю девице.

Разрумянилась сразу. Так, а вон и курочки мои подгребают. Судя по виду, задубевшие и промороженные.

Поднимаюсь, и к ним спешу.

— Кристиан! — Восклицает Мия, красным носом шмыгая.

— Лорд Кристиан! — Подхватывает Элиза, укутанная, как на Северный полюс собралась.

— Этим снегурочкам горячего чая, да поскорее! — Командую, хватаю обеих под руки и к нашему столу.

Деодор недовольный сидит. Видимо, тет–а–тет поговорить хотел.

— Лорд, а можно нам браги вашей чуток? — Спрашивает один из моих десятников и, вылавливая недоброй взгляд Деодора, добавляет: — хотя бы горло промочить с мороза. Пусть чуток, хоть зубы прополоскать.

— Конечно можно, кисоньки мои! — Восклицаю, являя бутылку за бутылкой, и передаю по цепочке.

— Им не нравится, когда ты их так кличешь, — бурчит Деодор, поглядывая на бутылку с нескрываемой заинтересованностью.

— Да всё им нравится, посмотри какие лица довольные, — смеюсь, передавая вискарь. — За прибытие в Левант, славный город людей. Отчего ж не выпить? Так! Кто сказал «мяу»?

— Ну лорд, ну полно издеваться, вас ведь и не вдаришь... — загалдели мощные бойцы обиженно.

Смеюсь. Хорошо мне вдруг стало.

— Кристиан, чему ты радуешься? — Вспылил всё — таки наставник. — Завтра же поедем назад, если его величество не устроит твой счастливый вид. Из ссылки, как с праздного отдыха ещё никто не возвращался. Ладно вид, ты слова раскаяния подобрал?

— Конечно, подобрал, — ехидничаю. — И чтобы они звучали более искренне, пожалуй, выпью и я.

С этими словами, наполняю свою кружку.

Мастер берётся за голову, ибо сценарии, когда он отбирал у меня выпивку, ему все известны.

Ох, как же Деодору не хочется ехать обратно на Утёс. Опостылело, понимаю. Попал под раздачу мужик, сослали незаслуженно.

А мне вот не хочется идти на поклон к королю.

Но деваться некуда, впрочем, как и солнцу, уходящему в закат…





* * *


Дворец принимает меня в ночи. По площади, где когда — то встречали мы гостей в преддверье грандиозного бала, марширую я гордо один. Деодора и воинов даже близко не подпустили, задержав ещё на придворцовой территории. Значит ли это, что решение о моём возвращении ещё не принято? По крайней мере, не прогадал, покормив своих ребят. Так бы и стояли голодные.

Три фигурки на всю «взлётно — посадочную» ждут меня в самом — самом конце.

А я и забыл, какие здесь высокие потолки и величавые залы.

— Э! — ге! — гей! — Не могу сдержаться под сводом в главном зале приёмов. — Полундра! ААА!! Кряяя!!

От души покричал, исказив противно голос. И плевать мне, что подумают вооон те придурки.

Ох, а господа встречающие, как на параде. Морды вы бы свои видели сейчас.

Им бы ко мне на Стеклянный утёс! Даже не знаю, что это за лорды. Раньше видел их, но лично не знаком.

— Простите, а это мне постелили или ковровая дорожка всегда здесь? — Спрашиваю на подходе развесёлый.

Смотрят, как на дикаря. И нежные же ваши рожи…

— Полно паясничать, лорд, — заявляет холёный господин нетерпеливо и недовольно. — Его величество король Леванта Аргирис Светлый примет вас у себя.

— Так чего же мы ждём, господа?! — Кривляюсь, выказывая наигранно приподнятое настроение.

— Я бы на вашем месте вёл себя сдержанней лорд–изгнанник, — бросает самый старый и самый недовольный на вид, который до этого молчал…

Языки пламени от факелов играют отраженьями по отполированным синим камням и зеркальным доспехам рыцарей в белых плащах с голубыми полосками.

Давно отвык от такой тишины, отсутствия ветра, холода и гробового спокойствия, царящего здесь. Да и никогда ещё не выпадала честь находиться на самой вершине дворца, где тепло и уютно за тоннами монументальных стен даже в Белый, самый холодный сезон этого мира.

— Будьте добры, ваш плащ, — нижайше просит слуга в холле.

Снимаю неспешно и передаю в цепкие руки свою меховую накидку — честно добытую и выделанную фелисами шкуру.

— Вашу шпагу, господин Кристиан, — требует следом воин в сплошной посеребрённой броне, преградивший мне путь в покои его величества.

Отцепляю с пояса, отдаю вместе с ножнами.

— Кинжалы тоже, — бурчит воин, передавая мой клинок по цепочке другому гвардейцу.

Отдаю все три ножа, поглядывая на стоящих чуть в сторонке ещё трёх верзил с наглыми рожами.

— Странная шпага, — делятся те между собой впечатлениями, вертя ей небрежно.

— Это катана, — комментирую спокойно.

— Слишком лёгкая. Игрушка какая — то? Вполне объяснимо, — смеются дядьки.

— Ага, сало нарезать, — ухмыляюсь.

— Чего сказал? — Хмурится один, рожей действительно смахивающий на свинью.

— Говорю, что меч твой перерубит запросто, — заявляю уже серьёзно.

— Готов поспорить, — хмыкает тот, кто держит мой катана.

— Гастон, позже разберётесь, — обрубает начальник смены недовольно и требует от меня дальше:

— Обереги, амулеты, всё магическое выложить.

Второй слуга в белых перчатках сует поднос, обитый белым бархатом, куда всё и выкладываю.

Сколько же мороки, чтобы пройти в покои собственного отца!

Гунуа в синей мантии с золотой росписью кивает гвардейцам в бело — голубых плащах, что теперь всё в порядке.

Прохожу один, вылавливая его укор. Да, я хорошо накидался в таверне. Но мысли мои яснее самого светлого дня.

Я иду на поклон к своему папаше, и не собираюсь ни о чём просить.





Глава 2




Глава 2. Встреча с королём или завтра война



Через широкий арочный проём с распахнутыми настежь дверьми я вошёл в удлинённое помещение, похожее на коридор, но шире раза в четыре. И потопал по белой ковровой дорожке с синими полосками по краям уверенной походкой до слуги в белом одеянии, который уже держит открытой следующую дверь.

По бежевым стенам сплошной и ярко выраженный барельеф с изображением драконов в танце. Свет вроде оранжевый от двух самых простых факелов по обеим сторонам на полу — колоннах, но отдаёт зеленоватым отливом.

Не сразу замечаю внизу на стыках стен и пола, а затем и потолка зелёное свечение. И только когда присматриваюсь, открывается мне интересная картина.

Зелёные блёстки сверкают, и не стоят на месте, а тремя потоками идут, обвивая друг друга, подобно тому, как коса плетётся! А ещё и вокруг своей оси каждая вращается.

По прошествии времени уверенности прибавилось, что кроме меня визуально таких схем никто не видит, и даже не догадывается, как воплощается блёстками то или иное заклинание.

Поэтому мне проще освоить, не надо учить слова и звуки, придыхание всякое с заиканиями, интонацию оттачивать. Просто запомнил визуально по примеру, и вызвал мысленно готовую схему. А дальше возжелал действие. Некоторые закономерности уже для себя вывел. Скажем, голубые блестки — это магия стихии воды, а вот сейчас вижу зелёные — магия земли. Следовательно, не Гунуа, а кто — то, владеющий такой, налепил сплошную защиту. Вроде защита... а что ж ещё? Плюс важный момент: если блестки крутятся вокруг своей оси, значит, заклинание усиленно. А по плотности потока мне даже на глаз понятно, хрен я шпагу сюда явлю при всём желании.

Схему запомнил, понять остаётся досконально, что именно такое заклинание делает. Просто отражает предмет, который переместить хотят, делает больно или парализует нарушителя, аль убивает сразу?

— Король ожидает, — раздаётся старческий голос, напоминающий, зачем я здесь.

Слуга уже в возрасте, но держится молодцом.

— Иду, иду, — отвечаю, ускоряясь, а то действительно зазевался.

Ну очень интересная схема! Шагаю в следующий зал. А там стекло вместо потолка на высоте метров пяти, и небо звёздное, как в планетарии! Посередине стол стоит, как шесть больших бильярдных. И, похоже, на нём выполнена объёмная модель карты местности. Освещение хреновое, снова факела горят по полу — колоннам, и снова короля не видать.

А я уже порядком разволновался. Всё — таки от прошлой нашей встречи у меня осадочек остался.

На этот раз проходов дальше несколько, по бокам от картины на всю стену, на которой почему — то ни хрена не разглядеть. Справа двери наглухо закрыты, слева — новый лакей стоит в белом, замер приглашающе, держа открытую дверь из массивного зеленоватого дерева. Обхожу стол с картой, вблизи поражаясь мастерству скульптора, художника и затейника, создавшего очень детальную модель местности.

Мимо двери странной прохожу.

Присматриваюсь, очередная интересная схема вырисовывается на её резных узорах. Но времени нет. Потому что уже вижу высокорослого короля, взирающего на меня из смежной комнаты очень даже заинтересованно!

Отец Кристиана в простой бежевой сорочке, без наворотов. Видимо, устаёт от официозных нарядов и нагромождений. Хотя на шее цепей серебряных штук пять, и на каждом пальце по кольцу с каменьями. Длинные волосы сзади в хвост убраны, отчего аристократическое лицо смотрится ещё более вытянутым. Аргирис серьёзен, а глаза... даже в таком оранжевом свете светлые и ясные.

Переступаю порог всё же, затаив дыхание. Слышу, как за мной плотно закрывается дверь.

— Без этикета, сын, — останавливает меня мягко, когда я уже практически коснулся коленом белого ковролина.

— Серебра и Света, ваше величество, — здороваюсь первым.

Король молчит, рассматривает меня с нескрываемым восторгом. Между нами шагов семь. И через пару мгновений он начинает быстро преодолевать расстояние! Его руки опускаются на мои плечи. Дыхание моё перехватывает. Замираю статуей.

Смотрит сверху вниз изучающе. Сейчас я ниже его лишь на голову. Ну это, конечно, в том числе за счёт каблука сапог. Он ведь в тапках.

Не знаю, как и реагировать. Смотрю в ответ, то на него, то мимо, в ноздри заглянул с белыми ворсинками. Неловко даже, дышу по чуть — чуть. Но, похоже, он спалил, что я пьяный.

— Как же ты вырос, — говорит с улыбкой. И подаётся медленно, заключая в крепкие объятия.

Не знаю, что и делать. Надо бы в ответ, а руки не поднимаются. Стою, как дурак.

— Теперь ещё больше ты напоминаешь Джуну, — раздаётся его шёпот.

А затем и тяжёлый вздох.

Король отпускает меня, отходит, резко разворачиваясь спиной. Идёт к столу.

Довольно массивному и частично заваленному рулонами. Похоже, это его рабочий кабинет, где он подписывает указы, верша судьбы. Дальше ещё двери с обеих сторон резные и в заклятьях сил земли. По стенам снова барельеф драконий ещё более детально проработанный, уже другого мастера чувствуется рука. Весь блестками исходит, каких только магических схем нет! Стоит только присмотреться, везде зачарованные выпуклости и изгибы.

Присаживается король важно за свой стол. Взглянув мельком, говорит:

— Устраивайся, где удобно, сын. Осталось довершить сущую формальность.

Неподалёку правее диван у камина, обрамлённого золотом. Но садиться спиной к монарху как минимум неприлично. Поэтому я просто прислоняю зад к подлокотнику обитому дорогущим гладким мехом и продолжаю смотреть на гладковыбритого папашу.

Почёсываю свою светлую ещё совсем редкую щетину, наблюдая, как он скребет чёрным пером по дерьмовой бумаге.

— Должно быть, ты хочешь мне что — то сказать, — говорит король, не поднимая глаз со свитка. В голосе деловитость, если не ирония.

Молчу. Глаза поднимает, перо замерло.

— Ты обижен на меня, — заключает вдруг серьёзно.

— Что вы, ваше величество, как можно, — отвечаю, изучая потолок.

Здесь он белый, ровный, три люстры из хрусталя шикарные. И свечи на них оплавленные ни к селу ни к городу, портят общее впечатление. Я знаю, что светолиты у многих господ в моде. Но, похоже, это не про отца.

— Я же попросил без формальностей, мы одни, — раздаётся спокойное.

А что сказать? Может, он ждёт непринуждённой болтовни? Смотрит так испытывающе.

— Спасибо за дрова, отец, они очень помогали, — говорю, и самому смешно, еле сдерживаюсь.

Несколько секунд он сверлит меня взглядом. Выдыхает с неким разочарованием.

— Это была не моя инициатива, — говорит негромко и снова начинает царапать пером ещё активнее.

— А чья?

— Мадлены.

— Матери Лины? — Ахаю.

— Странно, что ты удивлён, — раздалось от короля, который снова на меня посмотрел. — Она заменила тебе мать. Ты всегда называл её матушкой.

Неловко даже стало. Молчим дальше. Наблюдаю, как Аргирис подписывает бумагу за бумагой длинной росписью, затем штампует всё печаткой с указательного пальца правой руки, предварительно помазав в коробочке с красным порошком.

Откладывает в сторону. Смотрит на этот раз очень серьёзно.

— Быть может, ты хочешь какую — то должность при дворе? — Спрашивает вдруг. — Проси, пока есть такая возможность.

Первого советника, улыбаюсь сам себе.

— Нет, отец, не хочу, — отвечаю, немного помедлив.

— Но ты о чём — то подумал, — замечает Аргирис и тоже улыбается.

— Оставлю эти мысли при себе, ваше величество, — отвечаю нагло.

Король посерьёзнел сразу. Сверлит взглядом минуту.

— Умом ты тоже повзрослел, — выдаёт и дальше официозно: — ссылка окончена, лорд Кристиан. Тебе и Деодору предписано вернуться к распорядку дворца. До наступления твоего пятнадцатого цикла посещаемость всех занятий обязательна. Соответствующие указы мною подписаны.

Долбаное наставничество никто не отменял.

С этими словами король поднимается. Выпрямляюсь и я. Замечаю, что его губы шевельнулись, будто он что — то шепнул. Дверь, откуда пришёл, отворилась тут же. От неожиданности у меня даже ахнуло в груди. Вошёл слуга в белом.

— Ваше высочество, вызывали?

— Отнеси в канцелярию на срочное исполнение, — скомандовал Аргирис.

Без лишних слов слуга энергично двинул к столу. Король же пошёл мимо меня ко второй двери.

— Заинтересовала карта? — Раздалось от него деловитое перед тем, как он скрылся в смежной комнате.

— Заинтересовала, — соглашаюсь.

Иду за ним, и возвращаюсь в комнату под прозрачный потолок и звёздное небо, где тот здоровенный стол с объёмным планом местности.

Сам уже хотел разобраться, как мир здесь устроен. Те карты, что удалось добыть, полная хрень. Я даже по рассказам фелисов в особняке рисовал свою. Странно, что только один материк им известен. Будто всё остальное — это некая сумеречная зона.

Король до дальнего угла стола дошёл, ведя ладонью по толстой резной белой рамке карты, то ли из дерева, то ли из кости.

Крупицы блеснули зелёным по периметру! И карта загорелась, освещаясь, как днём. Став при этом ещё и источником света для всего помещения.

Аргирис — маг земли. А я и не знал.

Посмотрел на меня хитро, уловив, видимо, удивление.

Так я понял, что прежний Кристиан тоже был не в курсе о способностях отца. Для меня такая магия пока за гранью, принцип понять не могу. Ведь по стенам блестки постоянно висят на мраморе или гипсе, а сейчас вот вспыхнули, и вышел эффект.

Подсвеченная карта — это уже намного интереснее. Король, молча, наблюдает с иронией, как я рассматриваю этот шедевр. Сразу же глазами отыскал торчащую руку, которую найти оказалось не сложно, ибо в центре карты она. Левант — центр мира, и кто бы сомневался. Размером на треть спички длань возвышается. Вокруг чисто символически пространство, обозначающее город, стена по периметру, хребет горный в этой зоне полукольцом, основные пути во все стороны, в том числе и через перевалы. А также по каньону к Стеклянному морю.

Стеклянное море… Ох, а занимает это сине — зелёное местами совсем мутное стекло добрую треть пространства карты. Вот тебе и пустыня из стекла! Полностью разделяет два материка. Неподалёку от Леванта нахожу даже свой Утёс, который обозначен башней по левую сторону от города, что стоит напротив трещины в стекле. Так и понял собственно. В реальности с башни поместья видно только край пропасти, немного черноты и чаще затуманенную противоположную сторону. И это, как оказалось, лишь маленькая трещинка, отходящая паутинкой от большого разлома. Если верить этой модели.

Взглядом веду обратно. По сторонам света уже разбираюсь, как надо. Здесь их тоже четыре, принцип тот же: от восхода до заката, от севера до юга, только называется по — другому. Северные земли они зовут «Белыми». Если смотреть на Стеклянное море, север позади Леванта, там и заветный Градир, в восьми сотнях комье по диагонали. Если переводить в километры (это я уже сам рассчитал), умножаем на полтора: получается тысяча двести километров.

Материк со стороны Леванта показан очень подробно. По карте крупные пункты, дороги, границы линиями отчерчены, сети из дорог. Системы рек, озёра. Морей только не вижу. Всё подписано иероглифами на золотых бирочках, большую часть уже могу прочитать. Десяток человеческих королевств на севере и востоке, на западе — фелисы и суккубы.

Прохожу к другому краю, удаляясь от отца. Через сплошное стекло и на южную сторону, к другому материку. Здесь рельеф местами холмистый, каньонов и трещин больше, хребты горные обрывками, степи, реки тонкими линиями, озёр почти нет. Ни дорог, ни городов не обозначено. Надписей не наблюдаю. Только пять башен, равноудалённо стоящих по территории и скорее обозначающих что — то. Границы нечёткими линиями замечаю по территории всей. Похоже, юг, отделённый Стеклянным морем, людьми не исследован вовсе.

— Территория вампиров, — раздаётся комментарий от короля. — Знаем о ней не так много. Однако важнее знать о самих Высших.

Подошёл с другой стороны стола, встав напротив меня. В руке указка, смахивающая на кий. Но значительно легче, судя по движениям и точному указанию.

— Дом Малкольма, — произнёс чётко и жёстко, указывая на самую восточную башню в глубине материка, что ближе к нему. — Высший здесь фелис, владеющий магией земли. Подданные дома, старшие вампиры в основе тоже фелисы, но есть и люди. Считаются самыми дикими и необузданными вампирами.

Перевёл указку на самую дальнюю западную башню, что сейчас как раз ближе ко мне.

— Дом Баргула, — прокомментировал. — Высший здесь славится непобедимым воином, его армия оснащена доспехами и конницей.

Следом указывает на башню в центре материка.

— Дом Акелдама, — выдал, тяжело вздохнув. — Высший является магом сразу двух стихий: воды и воздуха, что неслыханная редкость и невероятная сила.

Теперь на башню, что ближе к нему и к Стеклянному морю:

— Дом Сехмет, — протянул Аргирис на этот раз с нотками опасения. — Единственная в своём роде Высший вампир — женщина, и до кучи — суккуб. В совершенстве владеет магией огня. Её дом один из самых сильных и опасных, в нём только суккубы, презирающие все прочие расы. И последнее.

Указывает на башню, что ближе ко мне и тоже у побережья.

— Дом Вейзевула, — говорит с некой брезгливостью. — Самый древний Высший возглавляет его. У него нет способностей к магии, и воинов в доспехах. Он владеет самым страшным оружием — невероятной быстротой.

Король убрал указку и посмотрел на меня с беспокойством. И вроде что — то сказать хотел, но молчал.

— И почему же вы думаете, что они нападут в предстоящий Чёрный сезон? — Не вытерпел я.

Аргирис улыбнулся горько.

— Сейчас, сейчас, сын. Ты всё легко поймёшь.

Сказал и пошагал к другому материку. Мне показалось, или на лице действительно отразился азарт?

Он подошёл к месту, где трещина в Стеклянном море. Пальцем указал на разлом, что ближе именно к нашему материку. Начинается вообще с границы карты и идёт до трети поперёк.

— Видишь? Кажется, что это всего лишь мелкая деталь, — прокомментировал. — Но карту следует несколько подправить, в соответствии с нынешним положением.

Произнёс и начал шептать что — то. Через пару секунд на кончике пальца заиграли зелёные блёстки восьмёрками крест — накрест! И трещина прямо на глазах стала расходиться ещё больше! Практически до середины карты.

Ух! Стоит запомнить. Чтобы стены трескать, или хотя бы стекло в окнах казино леди Кириан.

— Так — то лучше, — комментирует результат король и дальше уже энергичнее: — В прежние времена вампиры успевали за семь — восемь дней до конца Чёрного сезона вторгнуться на наши земли. У них был рак на то, чтобы совладать с нами и осесть в подземельях до следующего цикла. Карта не точна, особенно если брать масштабы относительно длины Моря. Две тысячи комье — такова протяжённость пути от их побережья до нашего.

Дальше идёт в ход указка. Ведёт по скошенной линии нашего материка в сторону королевств фелисов и суккубов.

— Великий разлом растёт, и теперь им не пройти к нам напрямую, — продолжает Аргирис. — Твоё поместье на Стеклянном утёсе — сотни циклов там был форпост и наблюдательная башня. Когда разлом поравнялся с ней и перекрыл прямой путь, актуальность в военном гарнизоне прошла. По этой причине, опасений и не питал, что ты беззащитен в ссылке, сын. Вампиры до Утёса не доберутся, пока не пройдут Левант.

Улыбнулся ему. Всё — таки совесть есть, бать.

— Почему нам так важен союз с суккубами, — рассказывает дальше. — Из — за Великого разлома теперь все пути вампиров ведут через земли Кусубата и отчасти Фелисии. И если суккубы отступят сюда.

Король указал горы ещё западнее.

— То войскам вампиров прямая дорога на беззащитные королевства людей, соседствующих с нами. Я не сторонник брать на себя ответственность за безмозглых корольков, кидающих на произвол свои деревни. Но пополнение в войсках вампиров Леванту точно ни к чему.

Сделал паузу. Задумался, глядя на карту.

— Но у них времени всего лишь рак, — произнёс я участливо. Если правильно понимаю, пока они дойдут, уже солнце нового цикла их накроет.

Король тяжело вздохнул.

— Теперь уже больше, — выдал, и в груди моей похолодело.

— То есть они уже здесь? — Указал я на каньон, куда смотрит и король.

На границе со Стеклянным морем, под ногами у Кусубата целая система этих долбаных трещин в скалах, если верить карте.

— Именно так, сын, — ответил король на выдохе. — Весь прошлый Чёрный сезон они занимали новый плацдарм, укрываясь в этих пещерах. А со следующего ринутся уже по степям Кусубата. Такого мы предусмотреть не могли. Впервые вампиры сдержали свой неистовый голод.

— А если замуровать их там, пока не наступил Чёрный? — Предложил деловито.

Король рассмеялся.

— Наивный ты ещё, раз думаешь перехитрить существ древних, — заговорил Аргирис, отступая от карты. — Высшие стянули всех дневных приспешников туда. Так мы и узнали о замысле. Если ринемся в бой там, потеряем всё. Там сотни видов чудовищ пострашнее саблезубого. За стенами ещё есть какой — то шанс.

Ого. Я и не знал, что всё так серьёзно.

— А какова предполагаемая численность вражеской армии? — Интересуюсь.

Король вздёргивает брови от удивления. Не ожидал, что возьму быка за рога?

— До ста тысяч, если выступили все пять Домов, — отвечает практически сразу. — Но число напрямую сравнивать не имеет смысла с нашим контингентом. Силы несоизмеримы. У них есть воины, что стоят двадцати наших, а есть и простые солдаты.

— И всё же, сколько мы можем противопоставить? — Загорелся я.

Аргирис задумался. Возможно, стоит ли мне вообще говорить о таком…

— Учитывая союзников, — начал всё же. — Если Кусубат поддержит хотя бы пятью тысячами — уже неплохо, каждый их воин, как пять наших. От Фелисии тысяч двенадцать, больше Узимир не даст, эти бьются отчаянно, но без должной идеологии один стоит не больше трёх солдат Леванта. Что касается наших: пятьдесят тысяч регулярная армия и рекруты с ополчениями — около сотни, если выполним план вербовки до конца этого сезона. Не нужно забывать, что их ещё предстоит обучить. Не стоит сбрасывать со счетов и наёмников, однако, больше двух тысяч нанять не сможем, казна не безгранична. Общее число выходит…

— До ста семидесяти тысяч, — отвечаю за него. — А если переводить на людской эквивалент: двести тринадцать тысяч воинов.

Аргирис задумался на миг, кивнул одобрительно и улыбнулся грустно.

— Кириан верно говорила, что у тебя талант в математике, — прокомментировал он. — Тогда для соотношения сил дели наше войско на десять смело.

— Двадцать одна тысяча, — ахнул я, сообразив, о чём это он.

— Таково реальное соотношение сил, — согласился король. — Менее чем один к четырём.

— Дааа, — протянул разочарованно.

Вампирское войско в четыре раза сильнее нашего!

Король мотнул головой с укором. Мол, зря вообще раскрутил его на такой разговор. Но продолжил задумчиво:

— Вот уже двенадцать циклов вампиры не собирали войска. Всегда мелкие, вылазки. Каждый Дом вампиров пытался что — то урвать, конкурируя с другим. Но чтобы так организованно выступить теперь. Никогда прежде.

— И какова причина, по вашему мнению? — Поинтересовался.

— Забудь об этом, Кристиан, — выдал вдруг, повернулся к картине на стене, подошёл к ней и задумался.

Нисколько на него не обижаясь, задумался и я. Но не о численности армий...

Пять сезонов длится цикл. Только Оранжевый дождливый прошёл. Сейчас идёт Белый, самый холодный, далее последует Жёлтый, как весна, за ним Зелёный, когда озеленяются даже горы до самых вершин. И угрожающий Чёрный наступит, чтобы всё откормленную живность пожрать.

Прошлый Чёрный сезон я провёл на Утёсе. Такое себе ощущение. Когда ты выходишь на улицу, а там сплошная кромешная тьма, словно сам воздух до угля почернел и заполнил собою всё. Впервые волосы встали дыбом, когда убедился, что даже звёзд не видно. Чувство, будто над нами в небе нависла сплошная чёрная плита немыслимых размеров, порой вызывало смятение. За двенадцать недель ни одной звёздочки не сверкнуло, ничего! Без огня вообще с ума можно сойти, как в заднице у афроамериканца!

График дня и ночи сбился напрочь, не понимаю, как ещё мои воины спокойно продолжали охотиться, гулять, тренироваться, спать и вести распорядок.

Кажется, что это специально для вампиров делается. Словно это их арена или охотничьи угодья. И ведь нигде не спасёшься, если верить байкам воинов. Тут ещё батенька король до кучи рассказал об обстановке. И наше стратегическое положение осветил.

Страшно.





Глава 3




Глава 3. Встреча с Нелли



Вскоре аудиенция окончилась. Аргирис тепло обнял на прощанье. Я обнял его в ответ. Он похлопал по плечам, пообещав, что теперь мы будем чаще встречаться.

Ну — ну. Конечно, я ничего не ответил, лишь улыбнулся своей отточенной обаятельной улыбкой.

— Не переживай, сын, о грядущих свершениях Леванта есть кому хлопотать, а ты думай о тренировках, образовании и увлечениях для души и сердца, — наставил король напоследок, вероятно, уловив мою озадаченность.

И отпустил отдыхать.

Конечно, думать о бабах никто не запрещал. Но сперва нужно подумать о своих людях.

В ночном дворце стражи убавилось, теперь в крыле двух потерявшихся патрульных и не сыщешь. Где — нибудь спят.

Четыре моих десятника выстроились на балконном переходе, каких здесь на разных уровнях по всем пальцам «Длани» каждые десять метров. Мощные, накаченные «кошаки» в мехах и коже, два под метр девяносто, ещё два пониже. Опытные воины, мастера своего дела, рулят остальными фелисами, как самые заслуженные и авторитетные. Они мне уже назначенными на должности достались.

Смотрят на меня глазами кошачьими, все внимание.

Пятый десятник на Утёсе остался с четырнадцатью бойцами генераторы охранять.

— Деодор уже..? — Спрашиваю, стоя у перил.

— Да, как узнал, что не возвращаемся, к Вебисиде спать умчал, — усмехнулся самый широкий фелис по имени Гарой.

Он мою Мию на руках и носит. Ууу морда, довольная вечно.

— Как разместились? — Интересуюсь.

— Казармы переполнены, Крис, — отвечает Рокон, как первый среди равных. — По два воина на койку. Сойдёт.

Так, ясно.

Все четверо глазами чернеющими вверх зыркнули, руки на рукояти, готовые ринутся. Но выдыхают с облегчением тут же.

Дуновение ветерка на затылке чую. Скрежет когтей на перилах позади раздаётся. Перебор лапок, раз — два.

Макушки моей касаются коготки, и по коже ведут в разные стороны, спускаясь по головушке. Едва на ногах устоял от умопомрачительных ощущений.

Массажёр для головы «Мурашка» в исполнении гарпии это нечто невероятное. Аж до слюней кайф.

— Ешшунора, не балуйся, в строй вставай, — говорю на пределе сил.

Фелисы посмеиваются, потому что у меня сейчас такой нежный голос.

Гарпия делает повторную манипуляцию и только после со скоростью ветра шмыгает на левый фланг шеренги.

Так случилось, что примерно через полтора месяца ссылки она нашла меня на Утёсе. Целую войсковую операцию пришлось организовывать, чтобы «кошаки» не разорвали её в первую же секунду, как представлю. А теперь они не разлей вода, души друг в друге не чают. По большому счёту мы — большая шведская, эм… дружная семья.

— Так, Еша, не трогай хвост Тамира, — топаю ногой.

— Да нормально всё, — отзывается десятник и дальше ей на ухо: — почешешь мне спинку?

— Я первый забил, — брякнул Рокон с хитрой ухмылкой. Вроде самый серьёзный, а порой отчебучивает.

— Когда успел? — Хмыкнул самый высокий десятник Япир. — Тогда я третий на очереди.

— Так, разговорчики, — прервал я полемику строго.

Все выпрямились, даже Ешшунора. У «кошаков» хвосты трубой уши торчком. Гаприя крестиками красными с розовым отливом смотрит, скалится счастливо. Если ты и одержима морда пернатая, то только нами. Хрень какую — то Гунуа нёс про тебя в то злополучное побоище, когда ты бросилась меня спасать.

— В общем так, сегодня ночная увольнительная для всех, — объявляю торжественно.

Фелисы расплываются в улыбках. Подхожу к Рокону, что справа.

— Руку, — говорю.

Протягивает неуверенно ладошку.

— Крис, дык нам Деодор жалование уже раздал, — говорит десятник, глядя на горсть монет в моей руке.

Остальные пытаются его зашикать.

— Молчал бы, так больше дадут, — посмеивается Ешшунора.

— Это дополнительная премия, — комментирую и сыплю в мощную мозолистую лапу.

К следующему приставным шагом подхожу.

— Япир, — сыплю и ему, параллельно давая целеуказания. — Значит, доны раздать на всех воинов.

К следующему.

— Гарой, держи, — сыплю и дальше. — Тамир. Это вам с бойцами на выпивку и женщин. Не вздумайте в игровой дом соваться, только если для того самого дела.

— Помним, помним, Крис, — отозвался Рокон тревожно. — Матушку вашу ищем Джуну, с видным намерением нанять на дело.

— Да, это попутно, но без фанатизма, отдых и развлечения в приоритете этой ночью, — отвечаю радостно и вижу ещё одну чёрную лапу загребущую.

— Командир воздушшного флота на торговые расходы, — выпалила Ешшунора.

Научил на свою голову, сыплю и ей, и тут же спохватываюсь:

— Дети тоже прилетели?!

К перилам отшатнулся, вверх смотрю. Ох — хо — хо!

Кружат коршунами все восемь: две девчонки и шесть пацанов. Мальчик с девочкой чёрные, остальные серые. Весь свой выводок Ешшунора перетащила к нам на Утёс, где естественно стало безопасно. Отдал ей под гнездо наблюдательную башню, не жалко. Детям два года, мозгов ещё нет. А вот вымахали до подростков двенадцатилетних. От фелисов без ума, и дня без них продержаться не могут.

— Зря ты это затеяла, — говорю на выдохе, гарпию взглядом сверлю. — Молись богам своим, мамашка непутёвая, чтобы Деодор ещё до начала неистовой страсти успел Вебисиде нашей о тебе добрым словом сказать, да ещё и убедить, что не стоит и на твоих деток бросаться.

— Ой, — икнула гарпия, наполняясь ужасом.

— Вот тебе и ой... — хмыкаю. — Значит так, деток от города подальше, чтоб к воинам нашим на людях не лезли обниматься. Чревато! Надеюсь, ленточки у всех на шеях?

Кивнула, вижу, что и у неё наша гербовая красно — оранжевая лента повязана прилежно галстуком пионерским. И у фелисов, правда, у этих: кто где горазд. Видимо, воспринимают ещё как баловство моё, без гордости носят.

Выбраны цвета не случайно. Это напоминание мне и некоторым о том, что даже самые крутые воины и самые соблазнительные барышни на моём пути легко могут обосраться.

— Помнишь, как торговать учил? — Уточняю на всякий случай у гарпии.

— Да, Кристиан, — отвечает с видом, будто вспоминает заученное. — Свинку утащила, монетку бросила, если крупная свинка — две, если сломала жилище свинки — три. Если кончились доны, не ворую. Жду новых.

— Всё верно, — хвалю и на фелисов: — в игровой дом Кириан ни ногой. Обчистит, без трусов и шкур останетесь. Причём собственных.

— Знаем, Крис! — Козырнули бойцы браво, предвкушая гулянку.

— И следите за воинами, чтоб без драк, а тем более убийств, вы должны быть самыми вежливыми фелисами в Леванте, ибо вежливость не слабость, а ещё большая сила, — наставляю верзил.

— И в кого ты такой умный, Крис? — Ухмыляется Тамир.

— В батюшку короля, — брякаю, хмуря нос. — И не смотрите, что на вид юнец. Смотрите, что удалец.

Посмеиваются.

— Учтём, лорд, — отвечает Рокон серьёзно.

— В десять утра доклад, Рокон, — говорю важно, обозначая срок увольнения.

— Нуууу, — завыли десятники.

— Ладно, к полудню, — смягчился. Пусть выспятся.

Фелисы сердечно поблагодарили и намылились скорее валить, ночь не резиновая! Распрощался с соратниками и пернатыми и в свои покои двинул с беспокойством на сердце. И не ясно до конца, отчего тревога. Быть может, потому, что мир скоро рухнет у меня на глазах. А я с этим мириться не могу.

И не буду.

Встал уже на повороте. Два фелиса у дверей моих караулят, щедро факела по колоннам морды их грозные освещают. Смотрят неотрывно, услышав ещё на подходе. Не шевелятся, но в глазах вопрос, не узнали, небось.

Надо проверить кое — что, пока в мозгу не замылилось. Вспоминая комбинацию на пальце короля, когда он трещину увеличивал, являю свою на подушечке указательного.

Только зелёный цвет. Главное не переборщить, как я прежде делал, являя все цвета подряд. Оттого сил уходило в разы больше. Крупинки заиграли на подушечке в восьмёрках, словно лепестки цветка. Нацеливаю палец на камень в стене, представляю трещинку. И с треском поползла!!

Ахнул, отдёргивая палец. За секунду сантиметра в три щель сделалась. При том, что даже ничего в груди не ощутил. Хотя научился быть чутким к своему резерву.

Так, а как заделывать обратно? Вот незадача, надо бы узнать схему.

Но это всё потом, потом...

Выхожу уверенно с балконного перехода, ныряя в зал с колоннами.

— Лорд, назовите себя! — Ощетинились фелисы принцессы.

Точно не узнали.

— Лорд Кристиан Везучий, — представляюсь. — К невесте пустите переночевать?

Переглядываются с недоумением. Может, я этаж спутал?

И тут резко открывается дверь! С такой силой, что бьётся ручкой о внутреннюю стенку комнаты. В проёме повзрослевшая Нелли! В ночной сорочке до колен, явно без белья, ибо первое, что в глаза бросилось, это как сиськи размера четвертого всколыхнулись! Ничего себе выросли, да и сама покрупнела. Ростом почти с меня, хотя я хорошо уже вытянулся. И теперь думаю, что мою «кошечку» Нелли «кошечкой» уже не назовёшь. Тигрица! Волосы темно — русые растрепаны, смотрит исподлобья своими ярко — зелёными щёлочками так хищно! И куда те детские глазки салатового цвета делись? Грудь ходуном, будто километры бежала.

То ли злая, то ли ещё не поняла, кто к ней пришёл.

Улыбнулся ей и только собирался поздороваться, а она как рванёт! Прямо босиком по каменному полу, шлёп — шлёп — шлёп! А глаза от слез вдруг заблестели, губу закусила, видимо, чтобы не разрыдаться вообще. Набрасывается с прыжка! Таранит сходу. Еле удержался на ногах, отшатнувшись. Ногами и руками обхватывает, оторвавшись от земли, будто обезьянка. Килограммов пятьдесят в ней теперь, хватаю под задницу, чтобы помочь удержаться, а то задушит. Такой хват сильный, словно боится в пропасть улететь.

Прижимается всем телом, головой к уху. Горячая такая, с постели явно встала, чувствую сильное и одновременно ласковое тело, крепкую спину, тугие сиси и крепкие ляжки. Сопит прямо ухо. Плачет тихо, пошмыгивая.

— Ну, тише, тише, малышка, — одной рукой глажу по спинке. Ох, а талия осиная.

Тяжело такую дылду держать, если бы не качался, снесла б к чертям собачьим. А так хоть не ударил в грязь лицом перед фелисами — охранниками.

— Прости, — шепчет.

— Всё хорошо, малышка, — отвечаю, а самому горько отчего — то.

— Нет, — раздаётся сквозь зубы. — Я должна была разделить твою участь. Но не сумела ослушаться отца.

— Давай уже спускайся, тяжело тебя держать, — шепчу.

— Прости, — ставит на пол ноги. Голову опускает, как нашкодившая.

— Пойдём уже... — бурчу, хватая за лапку.

Внутри всё, как прежде. Шкаф слева, столик, дверь балконная за шторами, кровать боком напротив входа у стены, слева диван с камином и ещё одним столиком. Кажется, что места поменьше стало. Или я привык к пустующим залам трехэтажного особняка.

Да, так и есть, Нелли с постели встала: одеяло на полу валяется. И ведь учуяла же.

Помчала поднимать, засуетилась. Только стал у шкафа раздеваться, метнулась помогать. В глаза вообще не смотрит, рассматривает украдкой. Но стоит в ответ взглянуть, сразу прячет глазки раскосые. А вот розовые щёки спрятать не удаётся.

Нелли явно меня стесняется. Ещё бы! Пришёл такой добрый молодец, на голову ещё вымахал. Я ведь уже не тот дохлый щегол с внешностью мальчишки. Всё сделал, чтобы им не выглядеть.

Внутри теплота разливается и нежность. Эта девочка два года в четырёх стенах ждёт тебя, парень. И что мне делать с тобой? Ты хорошая, чувствую. Но тебя совсем не знаю. Мира твоего внутреннего не познал. Наверное, не хотел, или ты ещё малышкой сама не раскрылась. А теперь и не знаю, как с этим быть.

— Скучала? — Спрашиваю, чтобы хоть немного разбавить неловкие моменты.

— Угу, — кивает скромница.

Минут двадцать пытался раскрутить хоть на какой — то разговор. Нелли смущается и кивает. А такие письма писала! Люблю, скучаю, жду пусть вечность...

Ванну принесли, хотя и не просил. Две служанки фелиски хлопочут, два «кошака» мне незнакомые воду носят горячую, наполняя деревянное корыто.

Разделся полностью и погрузился, после чего Нелли вообще спряталась, вжавшись за спинкой дивана. Да что с ней?!

Так, похоже, секса не будет. Моюсь сам, хотя утром ещё в поместье искупался.

К чаю приготовленному подгрёб распаренный, халат накинул, пожалев впечатлительную невесту, которая походу того самого пацана и ожидала увидеть.

У самой формы подросли и округлились, и что теперь? Отшлёпать по булочкам мясным? Уфф, хорошая попа.

Пьём чай в молчании.

— Подружилась с кем — нибудь? Как вообще время проводишь? — Захожу с другой стороны.

Ставит чашку, отворачивается, руки на груди скрестив!

— Да что случилось такое?? — Ахаю, отставляя чай.

Вскочила резко, к тумбе метнулась, где свои побрякушки снял, и назад. Вещь со стуком на стол кладёт, кажется, раздавить ладошкой хочет. Но нет, убирает лапку, оставляя тот самый браслет из невзрачных бордово — красных камушков, что мне Имиретта в саду дарила в первый день знакомства.

Стоит надо мной, смотрит прямо теперь, ноздри раздула, глаза блестят от слёз! Что сердце разрывается.

Да, я, взял браслет с собой. Вот только что за наезды? Ты поняла от кого он только сейчас? Либо сразу знала, но не была уверена, что я его до сих пор ношу, как и ниточку Цил?

— Почему ты так реагируешь? — Развожу руками.

— А где мой такой же? — Спрашивает с нажимом.

Наконец, у Нелли голос прорезался. Но от этого не легче. Она дарила мне похожий браслет в день расставания. Только зелёно — болотного цвета. Сама его надела мне на запястье, заливаясь слезами. Именно в тот момент я и вспомнил о втором, что оставил в тумбе, явил его уже в карете за воротами города.

— Он порвался, — признался я.

И из раскосых глаз слёзы дождём посыпались! Но она не увела взгляда.

— А этот... — начала, будто задыхаясь. — А этот... нет?!

— Нет, — выдавил, чувствуя подвох.

— Понятно, — раздалось бесцветное.

— А мне не понятно, — выпалил, когда она отшатнулась.

Поднялся и сам. И выхватил снова этот хищный взгляд исподлобья! Но на этот раз страшновато. «Тигрица» готова разорвать.

— На таких магия сплетения, — прошипела с бешеным видом. — Если не думаешь о том, кто подарил, браслет рассыпается через восемь рассветов. Будь он на руке, будь он где угодно. Не важно. Мой рассыпался, а этот целый.

В груди похолодело. Вот же я встрял! Хватаю браслет быстро, рассматриваю.

Твою же мать.

Если раздвинуть камушки, видно нить, а на ней красные крупицы поблескивают! Он зачарован, вот же сука.

Поднимаю глаза. Смотрит с презрением.

А у меня слова в горле застряли.

Нелли выдохнула, развернулась и пошла к кровати, где легла на самый край у стенки, спиной ко мне. В движениях нервозность, хвост змеёй ходит. Одеялом укуталась, как в кокон завернулась и дальше хнычет.

Ну вот, млять, зачем эта долбанная проверка на вшивость?!

И злости не хватает. И на душе кошки скребут. Не знаю, что будет дальше. И не так важно лишиться вверенных воинов, если она пожалуется Узимиру, который заявит о расторжении помолвки. Важнее вдруг стало то, что я всё — таки тот ещё урод.

Она меня два года ждала, как девушки ждут своих ребят со срочки.

Браслет всё ещё в руках. И я рву к чертям его остервенело. Сыплются камни, ударяясь со звоном о стол и пол, где кончается коврик у камина.

Нелли притихла, розовые ушки навострив.

Халат скидываю и голышом в постельку. Подгребаю к ней ближе, приобнимаю поверх одеяла, мне она ни кусочка не оставила.

— Ну, кисонька, что ты всё ревёшь? — Тереблю её. — Не такой встречи ожидал.

— Сначала я плакала от счастья, — шепчет с обидой.

— Малыш... — тискаю через одеяло.

— Отстань, — бурчит.

Вот уже и характер проявляется.

К ушку тянусь губами.

— Милый мой котёночек, — шепчу.

Набрасывает резко одеяло и на голову, закутываясь полностью. Но я не унимаюсь. Снизу захожу. Край отодвигаю, а вот и пяточка. Пальцами щекочу, поджимает ноги, заворачивая под них одеяло в натяг. Больше брешей в обороне нет.

— То есть совокупления сегодня не будет? — Уточняю с иронией, отступая.

Молчит.

Падаю на спину, ладошки под затылок на подушке складываю. Всё, сдался. Нет никаких сил уламывать обиженную девушку.

— Я ведь всё ещё девственник, — говорю с укором.

Высовывается из — под одеяла, поворачивается на спину.

— Я тоже чиста, и если об этом узнает отец, — снова отворачивается и тяжело вздыхает. Смущает моя нагота?

— Так давай исправим? — Воодушевляюсь.

— Нет. Твоё сердце принадлежит другой, — отвечает тихо.

— И что ты будешь с этим делать? — Спрашиваю спокойно уже не в силах переубеждать.

Молчит. Но пауза длится недолго.

— В конце Жёлтого сезона тебе исполняется пятнадцать полных циклов, — говорит спокойно.

— И к чему ты это говоришь? — Спрашиваю, хотя это больше риторический вопрос.

По достижении моего пятнадцатого Цикла король даёт мне политическую свободу. А по договорённости монархов моя помолвка с Нелли превратится в свадьбу. Или как здесь принято — будет свершён ритуал брачного союза. Хотя можно было всё это провернуть сразу. Не знаю, почему они так решили вообще.

— На праздник нашего ритуала прибудет мой отец, — выдаёт, и в груди моей уже холодеет. — Я во всём признаюсь. Пусть делает со мной, что пожелает, как твой сделал с тобой.

Вот и приплыли. И что же ты наделала, надела платье не белое…

— А если до этого времени я тебя оприходую, милочка? — Спрашиваю уже от злости.

Этот Узимир запросто прибьёт и меня!

— Я не дамся, — хмыкает и снова заворачивается в одеяло.

— Ты сама — то меня любишь?

Молчит.

Вот зараза. Получается, у меня ещё примерно полгода, чтобы её уломать.

Ночь глубокая. А сна ни в одном глазу. Смотрю в потолок, состоящий из сплошного синего камня, на котором ещё отсвет от дотлевающий углей камина. Странное чувство, однако… что я свободу променял на это.

К чёрту всё.

— Так, половина моя, — заявляю и грубо сдёргиваю одеяло.

Получается, даже больше стащил.

— Отдай, — шипит Нелли и тянет обратно.

Начинаем бороться, кто перетянет. И в момент сильнейшего натяжения я отпускаю. А принцесса вылетает с края, падая на пол!

— Можешь забрать себе, дура, — смеюсь.

— Дурак, — шипит из — под кровати, даже не желая подняться. Ха! Да она с характером.

— Тупая овца, — бросаю ещё, раскручивая на большее.

— Тупой баран, — раздаётся ответ.

— Мозгов нет что — нибудь оригинальное придумать? — Выдаю с сарказмом.

— Подлый гад, — фыркает.

— И куда подевалась та скромница и недотрога? — Кривляюсь.

— Ты меня совсем не знаешь, — шипит, поднимаясь всё же обратно. Это больше смахивает на карабканье по отвесной скале. Забавное зрелище.

Вид злобный! Глаза горят, скалится! А мне смешно. Сама красная, как рак, от того, что я голый лежу.

— Я отомщу, — бросает Нелли, укладываясь обратно и подтягивая одеяло. На этот раз на спину устроилась и укуталась по грудь, оставив мне кусок, уже не глядя.

Придвинулся вплотную, накрываясь. Не реагирует. Чувствую её горячее тело, прислонившись бедром к её ляжке. Поворачиваюсь на бок, обнимаю под грудь через тонкую ткань сорочки, затаив дыхание.

Чувствую, как быстро бьётся её сердечко. Но Нелли не шевелится и не брыкается уже. Проверив реакцию, нагло закидываю на её бедро ещё и свою ногу. Причиндалами прислоняюсь к её телу. «Тигрица» напрягается на мгновение, но выдыхает без слов.

А я восхищаюсь её фигуркой всё больше. Грудь в таком положении почти не потеряла форму. По холмику веду к заветному сосочку. Не могу устоять, оголодал совсем…

— Не смей, — шипит угрожающе, но остаётся неподвижна. Уверен, что она даже чувствует, как у меня напрягся член.

— Ладно, не очень — то и хотелось, — возвращаю руку обратно. И понимаю, что ладошка её правой руки, как раз под моими яйцами сейчас.

Опс… Спасибо, что хоть тыльной стороной.

— Подлый гад, — шепчет, закрывая глаза.

— Но ведь красивый, — шепчу в ответ, закрывая свои. От тактильных ощущений начинает клонить в сон.

Носом в волосы, губами в плечико целую. У Нелли мурашки, но она не отдёргивается. И яйца мои в кулак не сжимает злобно. Но шевельнула там рукой, видимо, неудобно ей, прижал сильно.

— Страшный подлый гад, — раздаётся от неё скрипучим голоском.

— Продолжай, — шепчу на грани провала в небытие.

Но ответа уже не слышу.

Если не ошибаюсь, завтра у нас общесемейная тренировка на тренировочной платформе, где я увижу всех.

Вот же вы удивитесь!





Глава 4




Глава 4. Вышел покрасоваться



Утром я пробудился от толчка в грудь. Похоже, Нелли проснулась, и, обнаружив, что я всё — таки держу её за сиську, лягнула меня.

Встала по часам. Служанки пришли её обе в кимоно невзрачном, ей принесли одеяние бежевое в серебряных узорчиках. И моя Элиза притопала с волосами салатового цвета в тугую косу стянутыми, вся сочная и сияющая. Но усталая, видимо, всю ночь её «котяра» приходовал.

Вставать я ещё не собирался, поэтому они начали завтракать без меня.

— Господин, вы опоздаете, — канючит Элиза. — И подведёте госпожу, она ведь уже собралась.

— Госпожа теперь ходит отдельно, и мною не обременена, — заявляю я, продолжая нежиться в кроватке.

После этих слов Нелли вскочила и действительно двинула на выход без меня с гордо вздёрнутым подбородком. За ней шмыгнули и обе служанки фелиски тоже с горделивом видом. А я лениво поднялся, вылавливая восхищённый взгляд Элизы, у которой на мою фигуру теперь слюни постоянно текут. А может и кое — что ещё.

А как иначе?

В свою прежнюю жизнь после тяжёлого развода я успел походить в качалку после тридцати, за год разобравшись, как нужно правильно заниматься и что жрать. Думал, это поможет взрастить самооценку и найти барышню получше.

Глядя на своих «кошаков» в ссылке на Утёсе, я сразу понял, что дохлого пацана они воспринимать в серьёз не станут. Все атлеты и искусные воины. Прохлаждаться не дали, Деодор сразу заставил заниматься. И фелисы тоже участие приняли. Каждый внёс свою лепту в мои навыки, зная какие — то особенные приёмы и методы тренировки. Поначалу мне было тяжело, порой я днями штабелем лежал, не в силах шевельнуть рукой, всё болело.

Обе служанки активно отбивались от моих тренеров, не пуская в комнату, где отлёживался.

Когда осознал, что мышц мне катастрофически не хватает, решился на «читерство».

Первым делом явил себе сборные гантели по частям. Зная уже, что железо в этот мир перемещать — это не малая расплата резервом. К слову, если элементов вообще в этом мире нет, такое явить стоит ещё дороже. Как, например, предметы с содержанием серы. Здесь я серы не нашёл, как не старался, расспрашивая тех или иных. Ни спичек в обиходе, ни фейерверков, и в сельском хозяйстве, если о коллоидной сере говорить. Может, не так спрашивал. Однако когда я явил коробку с салютом, прочувствовал сполна. А до этого автомат с патронами, помню, как чуть не помер. Всё дело в порохе, а точнее в сере. Любое, что содержит порох, явить проблематично.

На счёт калийной селитры и угля, что тоже в составе пороха — не уверен. Как и не уверен, что не дойду до того, что сумею нахимичить здесь какого — нибудь взрывчатого вещества со временем. И это уже история о грядущей войне, где новшества не помешали бы.

Возвращаясь к спорту. В особняке на Утёсе я наколдовал себе практически все снаряды, даже скамью со штангой для жима лёжа умудрился, выбрав, конечно, самую простую, какую вспомнил. Рисковать здоровьем нельзя.

Наштамповал банок креатина с аминокислотами. И в сочетании с натуральным мясом горной дичи, мышцы стали расти, как на дрожжах. Нет, я не качался, как полоумный каждый день или через день. Тренировки с мечом и рукопашный бой никто не отменял. Всё в сочетании, всё в комплексе.

И я не стал здоровенным качком. Продолжая расти, вымахал до полноценного мужика, мышцы прорисовались, пресс кубиками прочертился. А от активных тренировок в фехтовании и рукопашном бое — жилы раза в три наросли, а кожа огрубела. В сочетании с моей красивой физиономией, что досталась от Джуны, теперь я как фото — модель, лицо с обложки журнала.

Имея опыт мужика с пузом в сорок, который доблестно нажрал фастфудом и прочим мучным да сладким, при этом ещё и качался, стараясь это пузо убрать, я сделал себя таким красавчиком, что мне бы ещё зеркальце говорящее, чтоб по вечерам его спрашивать.

Всё, я больше не шалю. Играю по — взрослому. После сорока всегда хотелось впасть в беззаботное детство от всех проблем. Заново родившись, поддался на гормоны молодого тела, которые сыграли со мной злую шутку. Но я этому рад. Что не убивает — делает сильнее. А что не любит — красивее.

Странно, как только Нелли ещё удержалась, и не раздвинула ляжки. Видимо, сила воли у неё бешеная. Или она настолько зла на меня, что всё прочее неважно.

— Оставляй всё, иди, — говорю Элизе мягко, и наблюдаю, как кладёт мои тренировочные штаны с кофтой и меховой жилеткой из шкуры серой рыси. Всё привезено с Утёса.

Тазик с водой для умывания тоже уже здесь.

Только служанка вышла, явил гантели. Отжался быстро три подхода, поделал бицепс, покачал на полу пресс. Всё без напряга, главное мышцы в тонус привести.

Умылся, причесал свои лохмы, что распустил, убрал всё в хвост, повязав красно — оранжевой ленточкой. Пару локонов оставил спереди, чтобы на лицо нависало, так вообще от меня кончить можно, только лишь взглянув. Натянул на рельефные ноги и подкаченный зад штаны, взял на плечо жилет, оставив обнажённым прокаченный торс, и направился красоваться.

Снаружи обычные стражники козырнули мне. Фелисы, похоже, пошли с принцессой Восьмой коготь.

До тренировочной зоны добрался быстро, ещё помню, как туда идти.

Когда вышел на платформу овальной формы и площадью не более половины футбольного поля, уже все активно занимались на участках.

Взирая с лестницы у спуска, убедился, что здесь ничего не изменилось. По центру платформы большая песчаная арена, справа турники и брусья, слева — полоса препятствий и стрелковый тир, за гимнастическим городком борцовская зона. Всюду пирамиды с различным инвентарём. Над площадкой сплошной стеклянный навес из светло — зелёных сегментов, поддерживаемый тонкими конструкциями — колоннами, врастающими в каменную стену двух соседствующих башен. Точно, вспомнил я эту теплицу.

По ощущениям градусов шестнадцать. Большая часть «спортсменов» в плотном сером трико, явно не летнего кроя. А я с голым торсом, чтобы все видели мои идеально прочерченные кубики пресса, выточенную грудь и тугой бицепс. Кулон Ольви на шее, жилет на плече, как у выпускника — раздолбая, клинок на поясе, как у профессионального убийцы. Спускаюсь неспешно и расслабленно, осматривая территорию и вроде даже мимо людей взглядом своих голубых глаз взирая. И чувствую, как на меня уже обращают внимание.

Спускаюсь весь такой красавчик, ощущая себя, словно в замедленной съёмке.

Прежних взрослых ребят я узнаю сразу, они не так уж и изменились. Эрик и Олаф — уж точно, Тариас чуть подрос, а вот Чейсон погрубел и стал шире раза в полтора. Линелла с Ангелиной вдалеке, их не разглядеть, занимаются слишком увлечённо на турниках.

Отмечаю для себя двух новых парней, которым на вид лет по пятнадцать, и столько же девчонок — эти уже взрослые, лет по восемнадцать.

И эти малышки, кстати, очень даже ничего!

Стоят отдельно, тренируются на окраине арены с палками, явно ни черта не умеют.

Делаю вид, что не замечаю их, прохожу мимо, напрягая бицепс руки, которой придерживаю жилет, как раз с их стороны. Направляюсь прямиком к центру, где Вебисида обсуждает с Деодором какой — то приём, задействовав Нелли и незнакомого мужика лет двадцати пяти, смахивающего больше на тренера, нежели на лорда.

Стоило пройти мимо незнакомок, как позади присвистнула одна, вообще не стесняясь!

— Раздери вампир мою девственную плеву, — раздалось за спиной негромкое. — Это что за красавчик?

— Да тише ты, услышит, — хихикает другая. — Мы же приличные лордесы.

— Да я уже хочу от него детей…

Нет, они, конечно, не суккубки, от которых сразу пышет сексом и развратом. Но что — то в них обеих есть сексуальное. Молодые, нежные, и одновременно дерзкие. Присмотрюсь, позже. А пока!

Вебисида замечает меня не сразу, потому что стоит спиной. А я вот мгновенно, ибо взгляд сразу притягивается магнитом к выпуклым почти мужским ягодицам в чёрных кожаных стрингах, между которыми чуть выше светло — серый хвост трубой распушился! Всё такая же бодибилдерша под метр восемьдесят с перекаченными голыми ляжками и упругими сиськами пятого размера, которые ещё даже не думают висеть, а лишь возвышаются над кубиками пресса.

Обернулась ещё на подходе, и сразу глазища серые кошачьи выпучила. На фоне хитрого и даже горделивого взгляда Деодора.

— Део, а это точно наш пацан? — Ахает, не отрывая от меня восхищённого взгляда. — Вот это да! Что может сделать с хилым щеночком суровая жизнь в ссылке!

— Серебра и Света, мастер Вебисида, — здороваюсь первым, приблизившись.

— Да иди уже скорей, Крис, обниму тебя! — Воскликнула с распростёртыми объятиями и рассмеялась.

Подхожу в упор, неловко как — то. Теперь уж не такая она для меня и дылда. Обхватывает первой, и как прижмёт сильными руками к сиськам своим! Обнимаю и я за спину стальную скромненько.

А она меня за задницу хватает! Сжимая булки нагло.

— Ох, а жопа каменная, — комментирует, тиская. — Нелли, не знаю, как ты будешь с этим справляться. За парнем нужен глаз да глаз.

Ну, вот нахера.

Деодор горло подирает, намекая своей женщине, что мы тут не одни.

Вебисида отлипает с неохотой от моей задницы и собственно меня. За плечи ещё держит, рассматривая, как Аргирис делал. Конечно, на нашу сцену обращают внимание все, кто на арене.

Взгляд у наёмницы такой… нет, ну она бы меня трахнула. Или усыновила, одно из двух. Хотел было уже сделать «пёсьи» бровки, чтобы кончила в тугие трусики. Но раздалось от Деодора недовольное:

— Мало того, что опоздал, так ещё и график занятий сбиваешь. Ну, Крис. Ну что за дела?

Отпустила.

— Део, ты невыносим, — фыркнула на любовника. — Я мальчонку полтора цикла не видела.

И уже ко мне:

— Ну что Крис, покажешь пару приёмчиков?

Нашла тоже «мальчонку», улыбаюсь с ухмылкой.

Помощник мастера мне инвентарь деловито подаёт. А я в руки такое брать брезгую. Мало того, что вес уже мне не привычен, как ещё и рукоять не та.

Вероятно, заметив по моему выражению, что не в восторге, наёмница выдаёт:

— Наслышана о твоём каната, мне меч свой жалко.

— Ты переоцениваешь мои возможности, — хмыкаю, принимая палку. — Сразу в пару с тобой? Я ж не самоубийца.

Вебисида смеется, щёки румянцем пошли. Ого. Засмущалась? Когда такое было?

Незнакомый мужчина, который вероятно все эти два года заменял мастера Деодора, захлопал в ладоши, привлекая внимание занимающихся.

— Переходим к поединкам! — Объявил.

— М — да, мастер Симеон, запустили вы королевских отпрысков в моё отсутствие, — прокомментировал Деодор, взирая на разброд и шатания.

— Простите мастер, с дворцовыми не просто, — попытался оправдаться мужчина.

Деодор отмахнулся, наблюдая, как на удивление быстро стягивается к песчаной арене элита.

— Крис, так кого ты выберешь в пару? — Шепнула на ухо радостная Вебисида.

А мне уже плевать, слова кото — людки где — то фоном. Потому что я Имиретту заметил неспешно идущую со стрелковой зоны!

Сегодня суккубка без своего принца пришла. Увидел и дышать перестал. Мир вокруг померк за белым туманом. Огненно — рыжая бестия ещё прекраснее, будто насмехается надо мной. Думал, что забыл, забил, переборол свою голову. Мысли выдавил о ней, смирился… А всё нутро переворачивается, когда вижу эту сказочную красавицу, которой и близко по красоте здесь нет. А что о фигуре говорить, подросла, ещё сексуальнее стала.

Секунды две на неё смотрел, пожирая глазами открыто, пока она в ответ не взглянула! И как от ослепительного солнца шарахнулся. Взгляд успел увести в сторону Деодора. Спасибо, он по сектору обзора рядом оказался, иначе вышло бы нелепо.

Сердце долбит часто. Щёки горят. Контроль потерян, твою же мааать.

Отбрасываю жилет прямо на пирамиду с инверторам, начинаю прыгать и руками вертеть, как идиот. Типа разминаюсь, и до «сияния» этого дела мне нет.

Нелли возникает прямо передо мной. Взгляд решительный!

— О, ночью не наигрались? — Подкалывает Вебисида. — Уверена?

Посмеиваются из строя юноши.

— Уверена, — отвечает Нелли хищно.

Отцепляю катана и передаю Деодору, чтобы не мешал, попутно оглядывая строй. Но быстро увожу его от Имиры, что впивается в меня с недоумением. Не узнала? Ого!!

Всем остальным интересно, что я из себя представляю теперь.

Кивает Эрик, встретившись со мной взглядом. Олаф с серебряной кистью смущается почему — то, а Тариас взгляд уводит злой, вижу по играющим скулам. И только Чейсон весело руку поднимает в приветствии, как самый лучший друг. Принцесса Ангелина выпучила глазища аквамариновые и закусила губу. Чую, удивлена, если не ошарашена. Хороша чертовка, как и прежде. Через трикотажную ткань проступают соски.

А вот Линелла красная, как рак, стоит, и глаза зелёные прячет. Веснушек ещё больше, нос весь засыпало. Зато округлилась в бёдрах, похорошела в общем — то, но почему — то мне не рада.

Помню ещё двух девчонок, внебрачных дочерей короля. Они мелькали в первые дни моего пробуждения. Но куда — то подевались после бала. Похоже, уехали с женихами в Фелисию и Кусубат. И ещё один мужчина был, самый старший брат среди бастардов. Тоже не наблюдаю.

Одни убыли, другие прибыли. Правее в строю два парня новеньких примостились, рассматривают меня с интересом. Но при встречном взгляде пугаются. И в самом конце две девицы, хихикают между собой, поглядывая только украдкой. Блондинка с хорошей грудью и брюнетка с большими бёрдами и торчащей бразильской задницей.

Трахнул бы обеих. Но если выбирать — брюнетка хороша. Ростом чуть ниже меня, глазища тёмно — карие, бровки прямые густые и аккуратно отчерчены: жгучий такой взгляд, носик тоненький вздёрнут, верхняя губа, как у Ольви приподнята, обнажает верхние два зубика. Личико, как у восходящей голливудской звезды.

— Кто не в курсе, это Кристиан, бастард короля, — объявляет Вебисида с уважением. — Сейчас он продемонстрирует, чему научился, будучи полтора цикла средь именитых воинов моего рода.

Вот же раздула, взялся за голову мысленно, выходя на центр арены. Не сводя с меня раскосых глаз, вышла и Нелли.

— До трёх касаний, — объявляет Деодор и уже мне: — Крис, полегче.

Нелли хмыкает на это. А я пожимаю плечами и становлюсь в стойку.

— Начали! — Командует наёмница.

И Нелли летит на меня, как на самого злейшего врага!

Первый удар отбиваю! От неожиданного напора чуть не словил по пальцам. Второй уже уверенней отлетел от деревяшки! Третий! Четвёртый! «Тигрица» бьётся, пытаясь попасть, а я защищаюсь. Стук дерева и её рык стоит на всю тренировочную платформу!

Каждую третью атаку девочка открывается, но я не бью. Пусть выдохнется. Чуть расслабился, и едва не выхватил. Раззадорился и с разворота шлёпнул по заду. Ой, кажется, переборщил, кривится моя невеста. Еле сдержала крик.

— Стоп! Касание засчитано, — объявляет Вебисида. — Нел, слишком открываешься, Крис тебя жалеет.

— Сама знаю, — шипит Нелли, тяжело дыша.

В строю зрителей переполох. Похоже, милую «кошечку» такой ещё никто не видел.

Не успела наёмница скомандовать, Нелли бросается с очередной атакой! Отбиваю, ныряю под второй удар и бью снова по заднице! Нелли вскрикивает.

В строю прокатываются смешки. Нелли ещё больше злится.

Но меня задолбало. Атакую сам! Три остервенелых удара, и палка вылетает из её рук. Подсекаю ногой и валю её на песок. Наши взгляды встречаются.

Отступаю, подавая руку. Но Нелли игнорирует знак дружбы и поднимается сама.

— Победил Крис! — Объявляет Вебисида, подливая ещё больше масла в огонь.

Нелли уходит, поджав хвост. Мимо строя, дальше, к турникам. А наёмница мне на ухо шепчет:

— Что случилось? Поссорились? Или плохо приходовал?

Смотрю на неё с укором. Хихикает, злыдня. Всё ей смешно.

— Есть ещё желающие встать в пару с Крисом? — Переключается Вебисида на главный вопрос дня.

— Я б с удовольствием, чтобы быстренько сдаться, — шепчутся между собой новенькие девочки, хихикая.

Подмигиваю брюнетке, выловив взгляд. Краснеет!

Эрик выходит на центр, слова не сказав. Вид более чем серьёзный! И не очень — то хочу я с ним биться. Среди учеников по фехтованию он лучшим был. А это мой дебют здесь. Не так уж и горю желанием упасть в грязь лицом перед Имирой и новенькими девчонками.

И как следствие не горю желанием применять свои секретные навыки! Научен, особенно, когда подслушал трёх заговорщиков и понял, что они обо мне думают.

— До трёх касаний, — объявляет Деодор. — Готовы?

— Да, — говорит Эрик слишком уверенно.

— Готов, — отвечаю и я, концентрируясь.

— Начали! — Командует на этот раз мастер.





Глава 5




Глава 5. Поединки чести



Эрик атакует так быстро, что я едва улавливаю уже конечное движение. Отбиваю в последний момент только лишь на рефлексе, что выработан за два года боёв с «кошаками», которые порой давали просраться.

Из строя раздаются девичьи ахи! Похоже, обе новенькие болеют за меня.

Контратаковать и в мыслях нет, я отступаю, увеличивая дистанцию. И вижу в глазах оппонента азарт!

Он наступает! Второй выпад прямой! Отбиваю. Следует коварный удар сбоку, отбиваю и его. Неудобно, неуклюже. Но кисть тверда, рукоять вросла в неё. Эрик виртуозно обходит вокруг меня, стараясь вновь зацепить! Деревянный меч летит наотмашь! И мне приходится прыгать, раскрывая один из своих козырей.

Противник пытается поймать резким выпадом вверх, это сколько нужно сил, чтобы вопреки инерции да с такой скоростью! Но ему меня не достать, я перепрыгиваю его, успевая ещё и отбить удар.

Приземляюсь на песок. Публика аплодирует.

Эрик скалится.

— Касание! — Объявляет Деодор. — Один в пользу лорда Эрика.

Да что за хрень?! Вероятно, распознав мою вопросительную мину, Вебисида показывает на свою пятку.

Так, понятно. Всё же зацепил.

— А ты интересный противник, — скалится Эрик и рвётся снова в бой без команды!

Удар принимаю на палку и контратакую. Эрик отбивает неуклюже из — за неудобного угла атаки. Второй выпад делаю ещё более неудобный! Отбивает и этот! Выворачивает корпус так, что грех не воспользоваться. Подсекаю его! Падает, вздымая песок.

Только я хочу придавить его окончательно, и чувствую, что чиркнуло по голени! Да ёп твою мать.

— Касание! — Восклицает Деодор.

Встаёт мой оппонент, тяжело дыша. Смотрит со всей серьёзностью. Чувствую, выдыхается, а я только раззадорился.

Атакую первым! Бью! Бью! Бью!! Стук, боевые кличи, аханья парней и девиц. Эрик принимает удары на палку, проседая по всем фронтам! А я проваливаю его с каждым шагом всё больше. И вот наступает момент истины! Ему уже не уйти, даже вес не успеет перенести. Палка отлетела от очередного блока, и грудь его открыта. И я бью!

Но случается неожиданное! Эрик слишком быстро возвращает деревянный клинок, да ещё и изворачивается в сторону, уходи из — под атаки, будто вообще не устал. И тут я понимаю, что меня просто подловили. Оппонент убедил в усталости, и я повёлся.

Только он не учёл одного.

Моей нелёгкой жизни недоноска здесь. Когда убегал от разъярённых воительниц Кусубата, научился перемещаться скачками на небольшие расстояния. Это в бою не применить, если бы тем и закончилось. Но с Гунуа я научился быстрее колдовать. Он помог выработать мгновенные реакции на защиту. А я в свою очередь спроецировал это на собственные задумки.

Поэтому сейчас случилось нечто для противника необычное! Эрик уже торжествует, и деревяшка практически у цели. Деваться некуда. Но я перемещаюсь на шаг вперёд! Оказываясь за спиной противника. И бью прямо по спине.

От неожиданности Эрик вскрикивает.

— Касание! — Ахает Деодор.

— Да как?! — Ревёт оппонент, наполняясь бешенством.

Весь строй аплодирует. Новенькие девушки громче всех.

Эрик атакует без команды, нападая с молниеносной скоростью, как самый настоящий псих! Будто я девку у него увёл.

Ухожу от очевидной атаки, пригнувшись, блокирую удар сзади вдогонку. Делаю разворот, поднимая столб песка почти до головы. Противник прыгает сверху, чтобы добить. От такого удара и череп расколоть можно! Делаю магический рывок, оказываясь чуть в стороне. Можно даже решить, что я просто так отпрыгнул!

Чёлка всколыхнулась по инерции. Бью наотмашь по плечу, уже не жалея.

— Касание! — Смеется Деодор и объявляет: — Решающий заход!

Эрик ругается матом, хватаясь за плечо, но встаёт в стойку. Под аплодисменты встаю и я.

У меня были бои, когда я с фелисом три часа непрерывно бился без счёта касаний, пока кто — то из нас не свалится. Он издевался надо мной, а потом я его просто вырубил от злости ударом в челюсть. Качка здоровенного, ржали все. А когда фелиса растормошили, смелся от души и он сам.

Оппонент демонстративно разминает шею и скалится. Взгляд решительный. А я отхожу для разбега.

Можно легко телепортироваться за спину и с такого расстояния, да дать коленом под зад. Но это уж откровенная насмешка. Я уже доказал всем, что не так прост. И теперь разгоняюсь для решающей атаки в лоб. Эрик бросается навстречу!

Деревянные клинки идут по спирали относительно друг друга, пытаясь миновать защиту. И кончики их неминуемо приближаются к телам оппонентов. Поворачиваю плечо в самый последний момент, уходя от удара! Эрик делает тоже самое. С неимоверными усилиями выбрасываю клином супротив инерции, чтобы достать. Попадаю! Но через мгновение чувствую, как чиркнуло по моему плечу.

Вот же… всё — таки зацепил.

Разлетаемся в разные стороны, как два урагана.

— Обоюдное касание! — Объявляет Деодор. — Ничья.

Публика аплодирует. А мы тяжело дышим.

— Великолепный бой, лорды, — хвалит обоих Вебисида.

Подаю руку Эрику. Смотрит диким взглядом на мой шаг примирения. А затем вдруг отвечает! Сцепляет руки в добрый, мужской хват.

— Не узнаю тебя, Крис, — улыбается старший брат.

— Ты меня чуть не прибил, — смеюсь, говоря абсолютную неправду.

Это я его чуть не прибил.

— Не пойму только, как ты во второй раз сумел уйти, — комментирует бой, когда уходим к строю. — Покажешь?

— Если только не сегодня, — пытаюсь отмазаться.

— Договорились, Крис, — кивает.

Расходимся, Эрик налево во главу стоя. А я пристраиваюсь справа к новеньким девочкам, чтобы никого не двигать.

Как раз к брюнетке. Чтобы рассмотреть её получше. По пульсирующей артерии на шее вижу, что сердечко у той забилось чаще. Нижнюю губу закусила, даже не решается ко мне голову повернуть. Никогда не думал, что девушки будут на меня так реагировать!

Чуть назад подаюсь, чтобы посмотреть как там моя Нелли. Заодно и задницу брюнетки рассмотреть вблизи.

Моя невеста усиленно качает пресс, зацепившись вверх ногами за перекладину. Готов поклясться, что полминуты назад, она ещё гипнотизировала центр арены.

— Разбирать бой нет смысла, — выдаёт Вебисида, выйдя в центр. — Но есть по нескольку замечаний, которые я бы озвучила каждому отдельно. В целом, достойный, зрелищный поединок. Кто следующий? Имиретта желает?

— Да, мастер, — суккубка уверенно выходит к центру, дефилируя задом, уже с деревяшкой в руке.

— Тариас, пойдёшь? — Спрашивает Деодор с сомнением во взгляде.

— Как — то не очень хочется, — раздаётся из строя скептическое.

Ребята начинают смеяться. Похоже, Имира серьёзный противник.

— Я бы сразилась с Кристианом, — заявляет вдруг, моё имя произнося, аж сердце замирает!

Смотрит на меня с саркастической улыбкой. В глазах огненных вызов. И что — то ещё.

— Но не на касания, а пока кто — нибудь из нас не сдастся, — добавляет жару принцесса Огнепламенная.

И только сейчас до меня доходит, что она здесь единственный суккуб. А сила их несоизмерима с человеческой. Похоже, не Эрик здесь чемпион. А она!

— Крис устал, это будет нечестный бой, — раздаётся от Эрика в мою защиту.

— С Кристианом в любом случае будет нечестный бой, — хмыкает суккубка.

— Ты так жаждешь со мной подраться? — Спрашиваю, делая «пёсьи» бровки.

— Не льсти себе, — парирует Имира хищно. — Я просто хочу, чтобы ты знал своё место и перестал выделываться.

Злость в голосе. Даже моя внешность не помогла.

— А может, ты сама перестанешь выделываться? — Раздаётся от принцессы Ангелины!

Ого! И эта меня защищает. Так — то похвально!

— Я пока не могу перечить принцессе Леванта, — кривится Имира, глядя на любимую дочь короля с нескрываемым презрением. — Но и тебе не стоит забывать, что папочка твой рано или поздно передаст трон моему супругу.

— Ты смеешь желать его величеству смерти? — Ахает Ангелина, вцепившись в это зубами. — Будь осторожна, ведь это ни что иное, как заговор!

— Это ни что иное, как факт, — парирует Имира.

— А мы ещё посмотрим, — фыркает Ангелина.

И все молчат, блин. Никто и слова сказать не решается. Ведь они обе здесь самые влиятельные!

Выхожу из строя. Удивлены все, даже Вебисида.

— Не боишься, что подпорчу твоё смазливое личико, Кристиан? — Заявляет Имиретта вдруг так ожесточённо.

Именно в этот момент я понимаю, что проигрывать мне совсем нельзя.

— Нравится моё личико? — Улыбаюсь и бровками играю вверх — вниз.

По строю смешки. Огнепламенная только ещё больше раззадоривается.

Я чуть выше её ростом, и она не кажется такой уж атлетически сложённой, скорее нежной, женственной и сексуальной. Однако помню, как она с дерева спрыгивала, не напрягаюсь ещё два года назад, когда выглядела как нежный ребёнок. А тут ещё до кучи король вчера озвучил, что боец Кусубатта в пять раз сильнее левантского. Не думаю, что преувеличивал.

— Крис, ты уверен? — Подходит ко мне Вебисида. — Она десятая воительница гвардии Ханы. Если не знал, это всё объясняет.

Ха! Вот оно что! То есть эта мелкая пизда в команде Шейлы? Вот, значит, на что она намекает, говоря о честности! Ведь наша война ещё продолжается, сучки.

Вижу, как к строю спешно возвращается Нелли. На лице её беспокойство. Но она ничего не говорит, просто встаёт слева от Эрика. Который в ответ кидает сочувствующий взгляд.

Беру палку из рук Деодора, который на меня одобрительно смотрит. Что ж, пусть будет экзамен. Встаю в боевую стойку. Народ отступает, давая нам больше места. А, может, они не хотят быть в песке и крови. Это всё объясняет, как сказала наёмница.

Обратного пути нет. Битва начинается здесь и сейчас. Очередная битва войны, которую мы ведём ещё с того самого дня, когда я примчал в Розовый парк и ты отвернулась, сделав вид, что не знаешь меня.

По телосложению Имиретта не сильно вымахала. Сейчас она ниже меня на полголовы, ляжки чуть мощнее стали, грудь подросла немного, размера до второго. Рожки тоже чуть выросли, как и собственный гонор, похоже.

Одета в обтягивающее серое трико, как и все. Волосы убраны во вплетённые в затылок мелкие косички. Видимо, чтоб вообще не мешали тренировке.

Команды нам никто не даёт.

Суккубка движется на меня неспешно, взгляд издевательски игривый. Нападает с наскока по очевидной траектории, отбиваю. Выбрасывает ещё удар, парирую! Ускоряется с каждой атакой, задавая ещё больший темп! Бьёмся всё интенсивнее, принимаю удары на деревяшку. И понимаю, что она всего лишь разминается.

Пробую атаковать, делая выпад, какому учил мой десятник Рокон. Имира отбивает слишком легко ещё и брови вздёргивает, мол, удивительно неудачная попытка.

— Не теряй бдительность, Крис, — слышу от Вебисиды.

Суккубка скалится и бросается в очередную атаку! Удар! Блок! Удар! Блок! Удар, ухожу стороной! Бью наотмашь, перекатывается! Рвёт на меня с прыжком, еле улавливаю движения! Скорость бешеная!

Палку чудом отбиваю своей. А затем получаю удар по стопе, садясь на колено, чтобы уж совсем не упасть. Ого! Подсечка.

Противник даёт даже подняться. Лыбится. Зрители же затаились, от них ни звука. Всем же интересно, как она меня побьёт.

Приподнимаюсь, кивая головой одобрительно. То есть мы ещё и рукопашный бой используем?

Имира бросается снова едва уловимо! Такая скорость на грани фантастики! Сопротивление воздуха ей явно мешает. Руки ноги палка, всё летит на меня, и неизвестно, что стукнет и куда! За мгновение телепортируюсь на два метра вперёд! Будто прохожу сквозь неё. Суккубка поднимает огромный столб песка позади себя, похоже, пытается затормозить. И я лечу ей навстречу. Стук палок! Разворот! Удар ногой! Получи мелкая сучка! Суккубка валится от удара под колено.

Игры кончились.

Пробегаю дальше, не желая добивать. Она всё — таки девочка. Хотя в какой — то момент захотелось дать по зубам палкой.

Но зря я потерял бдительность. Если бы толпа зрителей не ахнула, подсказав, сейчас бы получил такого пинка! Имира вскочила быстрее, чем я мог предположить, и рванула на меня. Не желая испытывать судьбу, телепортировался на два шага вправо. И ураган с песком пронёсся мимо, обдав часть лица и уха. Ничего себе она вложилась в удар!

Отхожу к центру, стараясь не упускать из виду ни на мгновение теперь. Суккубка смотрит на меня с брезгливостью. Даже как — то больно. Но я улыбаюсь в ответ.

— Много ещё резерва, сопляк? — Подкалывает, медленно приближаясь.

— Чья бы корова мычала, — отвечаю таким же презренным тоном. — Как ты вообще попала к девяти лучшим воительницам Куссубата в команду? Ты себя — то видела? Наверное, по связям устроилась. Там женщины, как женщины, бесспорно мощные. А ты, похоже, здесь не доедаешь.

В строю подхихикнули две новенькие.

— Всё сказал? — Оскалилась Имира, обнажая клыки. — Я стала десятым клинком Кусубата уже на двенадцатом цикле. И сейчас ты поймёшь, почему.

С этими словами она яростно бросилась в бой! Первый удар я принял на палку! Второй уже на бедро! Больно чёрт!! Но ответил своим по плечу. А этой хоть бы что! Пошла мясорубка нешуточная. В самые критические моменты я выскакиваю с помощью магии, иногда просто наудачу. Но с каждым разом сложнее уйти от её повторной атаки. Имира начинает читать меня! В ход идут ноги. И очередной удар под дых коленом стал для меня крайней неожиданностью.

Тем не менее, я умудрился ухватить её за хвост! Имира рыкнула, и на мгновение потеряла контроль. Дальше я просто в наглую взялся за её палку и выдернул из руки.

С ошалевшим взглядом суккубка повернулась ко мне.

— Может достаточно? — Раздалось от Деодора.

— Не вмешивайтесь в наш поединок, — прошипела Имира, зашептала быстро, и явила самый настоящий меч!

И не простой, а серпообразный. Недолго думая, переместил и я свой катана. Пока там этот мастер мне протянет… или же наоборот попробует остановить.

Вынимаю из ножен с бешеным сердцем, откидывая их. Да, я очень устал. Да, мне страшно. Но не могу уже остановиться. Дело чести, что ли. Не думал, что когда — то это станет для меня чем — то значащим.

Но с шайкой этих рогатых сук — именно так.

— Что это за игрушка? — Ухмыляется Имира. — Да и не важно. Попробуй теперь схватить за лезвие настоящий меч.

Суккубка пошла на меня с видом, что собралась убивать. А я только сейчас понял, что даже ранить её не хочу!

— Именно так, Кристиан, — шипит Имира. — Всё очень серьёзно, я ждала этого момента с того самого дня, когда ты опозорил сестёр перед всем двором Леванта.

Ах вот оно что!

— Они первые полезли! — Говорю, отступая.

— Если бы не моя мать, ты бы ещё тогда сдох мучительной смертью, сопляк! — Взвизгнула Имира и рванула с неистовой скоростью!

С ахом в груди я принял первый удар на клинок! Звон разнёсся знатный, в кисть отдало болезненным импульсом. Второй удал! Третий! Высекая искры! Очередной её страшный выпад ловлю на катана, что до ручки отчаянно вибрирует. Звон! А следом скрежет! Серповидное лезвие на этот раз не отпустило мой клинок! Имира коварно повернула его под углом, и он зацепился! Через секунду у меня бы точно отлетела рука! А точнее уже бы. Но во взгляде девицы я уловил сомнения. И только по этой причине у меня появилось время на магический скачок.

Очутившись за её спиной, я отскочил ещё. И только это спасло от удара в спину! Снова атакует, не давая отдышаться. А я порядком уже устал. У неё же в движениях никакой устали. Рвётся с каждым разом всё активнее и выматывает.

Новая скоростная атака на поражение! Но на этот раз перепрыгиваю через неё, пользуясь иным преимуществом. Чую, что девушка всё же тратит силы на свои коронные выпады. Она не ожидала, что я сумею так высоко скакнуть после того, как усталость взяла верх. А скрыть её в движениях сложно. Они размашистые, нет концентрации.

Три раза я сумел перепрыгнуть, а затем Имиру это достало, и она пошла на меня спокойно, ожидая всякого. Удары пошли на клинок! Издевательские, мощные. Суккубка решила меня вымотать таким образом. И с каждым новым звоном в груди нарастает отчаяние. Лязг стали стоит на всю платформу с ахами девичьими из строя! Раздаётся её боевой клич, сперва это звучало забавно…

Почему эта сука не устаёт? А у меня плечо отваливается и ноги уже ватные?!

Сэкономив силы на последних двух приёмах на клинок, я неожиданно сильно ответил своим ударом. Лезвие на лезвие, тот самый момент истины.

Я десять катан себе явил, пока не выбрал самый прочный. Половина мечей моих фелисов пришли в негодность от зарубок, а два вообще поломал.

Как и сейчас. Непривычный звон. И кусок «серпа» отлетает в сторону наших ошалелых тренеров. Мы оба головы в ту сторону поворачиваем. А затем обратно, впиваясь глазами друг в друга! Взгляд её дьявольский огнём горит. Имира отбрасывает меч, видимо, чтобы явить новый.

Ну уж нет! Выпускаю из рук свой клинок, рвусь на неё врукопашную. Понимая, что не успевает, Суккубка едва успевает убраться от моего прямого удара ногой. Бью с разворота ещё, чиркая ей по макушке. Казалось бы, девка еле поспевает. Но через мгновение мне прилетает пятка прямиком в солнечное сплетение. Стою на ногах, лишь чуток отшатнувшись. Боль приходит чуть позже, но я терплю, не показывая вида. Отступаю. А бестия рвётся на меня, не давая отдышаться.

В ход идут кулаки, ноги, рога с хвостом! С разворота бьёт ногой, подныриваю, и получаю хлёсткий удар в челюсть хвостом! Вот это крайне неожиданно!

Потерялся на мгновение. И чуть не пропустил добивающий с ноги в голову. Отшатнулся, ушёл с линии атаки в сторону, только сейчас понимая, что мы уже даже не на арене, а у турников. И зеваки бегут сюда, чтобы посмотреть, чем же закончится дело.

Имира на турниках, приобретает второе дыхание. Использует перекладины для смачных ударов ногами, которые пусть и пролетают вскользь, но начинают уже царапать кожу.

В очередной момент, я подлавливаю её и хватаю за ногу! Перехватываю за руку и под плечо. Пробую бросить через себя, потому что достала уже! Удаётся кое — как, ибо кажется, что я кидаю противника килограммов под сто двадцать! Ничего себе она напряжена! Мышцы стальные, тело — пружина. Если бы она знала технику, сейчас бы я валялся у её ног. Но всё же валю её на спину с минимальной амплитудой. И сажусь сверху в маунт.

Идеальная позиция. Ага, если бы она была человеком! Девка взбрыкивает тут же, да так, что меня буквально подбрасывает. Однако и я не промах. Снова лезу, не давая встать.

— Лежи уже, — шиплю, цепляясь за неё, как репейник.

Пробую зацепить ногами, чтобы провести болевой на руку. Раздаётся её отчаянный рык! И меня отбрасывает магической ударной волной прямо в стойку перекладины. Кажется, даже жаром обдаёт. Смотрю, покрытие хорошо так подпалило. Магия огня значит? Зря я снял все обереги, там есть защита.

Подлая сучка встаёт с победным видом. Но я бросаю в неё ответную холодную волну! Причём резко, без лишних телодвижений, продолжая сидеть.

Но моя ударяется в невидимый щит, который на мгновение вспыхивает розовым! Походу больше достаётся самим турникам, с которых легко сдирается краска. Тем не менее, магический всплеск ошарашивает Имиру и даёт мне драгоценные секунды, чтобы подняться.

— Это зашло слишком далеко! — Кричит где — то за кадром Деодор. — Остановитесь!

Я даже вижу, как он рвётся, но его придерживает Вебисида.

Вскакиваю и бью магией ещё! На этот раз делаю волны погуще. Щит светлеет с каждым новым потоком моей магии, Имира отступает! Что — то сбоку валится, кажется, я срубил стойку брусьев к чертям! Уходим с ней на излюбленную борцовскую зону Ангелины. Ещё несколько ударов в моём исполнении, за которые больше достаётся мягкому покрытию, что вспарывается на ура, и суккубка валится, пропуская последний!

Подскакиваю, у неё даже на ресницах иней! Кашляет. В глазах ошалелых потерянность в пространстве, которая длится недолго. Но этого достаточно, чтобы вновь сесть на неё сверху.

И занести свой кулак для удара по лицу.

— Сдаёшься? — Шиплю, угрожая вмазать в это до безумия красивое лицо.

— Никогда! — Вскрикивает Имира и даёт мне коленом в спину. А затем ещё, ибо я никуда не делся. Но и не ударил.

Три удара стерпел. Скорее это даже простая провокация с её стороны.

— Бей, чего ждёшь? — Скалится.

Хочу вскочить, потому что я уже победил! А она хватает меня за ногу, вцепляется сильно. Валит! Карабкается по мне, оказываясь вскоре сверху. Два точных удара в челюсть, и я на грани нокдауна. Спасибо, что без замаха била. Не потому что пожалела, просто не разгуляться. Дёргаюсь, едва уходя от третьего, что чиркает по уху, которое тут же становится горячим.

Прижимаясь к ней, пробую взбрыкнуть, выгибаясь в мостик. Но её ноги… мощные ляжки захватили в такие тиски, что дышать становится тяжело. Такая нечеловеческая мощь отнимает всякую надежду.

Беспомощность и отчаяние. Ненавижу эти ощущения, от которых все два года пытался избавиться!

— Вот ты и попался, сопляк, — торжествует Имира, хихикая сипло. — А теперь я сделаю из твоего красивого личика кровавую отбивную. И ты уже не сможешь так горделиво здесь дефилировать.

Прижимаюсь ещё крепче, вжимаясь в упругую грудь. За волосы хватает, чтобы отодрать. А я являю портал для нас двоих.

Мир вдруг меняется с дуновением ветра, и она ещё держит. Но следом раздаётся её крик отчаяния, и тела стального и горячего уже не чувствую.

Когда представляю это место раз за разом, оно становится не просто тренировочным полем для меня и Гунуа. Оно становится спасением.

И из какого бы положения я сюда не телепортировался, здесь всегда стою на ногах, лицом к валуну. Как и сейчас.

Смотрю на огромный камень, у подножья снега за ночь намело. Голый торс обдаёт волной морозных крупинок, возвращая в действительность. Дыхание перехватывает в тлеющей груди, и лишь амулет Ольви греет меня сейчас, наполняя резерв.

Мы в том самом месте, где я убил саблезубого, в охотничьих угодьях, до которых целый день скакать на лошади. А пешком ещё дольше. В такие метели здесь безлюдно, даже деревня охотников, что на пару километров ниже, пустует из — за лютого мороза. Гунуа тоже не явится, он на совещании с королём до полудня. Знаю его график, мы же тренируемся вот уже два года.

Никто не придёт.

Имиретта сидит у моих ног, опираясь на локти и утопая на треть своего тела в снегу. В глазах ужас и некоторая дезориентация, и это придаёт ей особого очарования. Отступаю на шаг, мало ли бросится. Снег скрипит под ботинками, как же хорошо, мать моя женщина…

— Верни назад, — шипит и сжимается от холода. — Сейчас же, урод. Что лыбишься?!

Да, я торжествую.

— С порталами не в ладах? — Спрашиваю с издёвкой, являя себе меховую накидку и закутываясь в неё.

Имиретта дёргается, чтобы придушить меня, не иначе. Отскакиваю легко, а затем рвусь в воздух, совершая не свойственный человеку прыжок, прямо на свой любимый валун. Такой прыти от меня принцесса явно не ждала. Смотрит ошарашенно, как на предателя.

Конечно, в бою так высоко прыгать можно, если только ты полный дебил, ибо приземление контролировать не можешь.

А сейчас я могу контролировать всё.

— У тебя есть выбор, милочка, — говорю торжественно, глядя свысока на скукожившуюся и дрожащую воительницу, десятого клинка, или как там её. — Замёрзнуть здесь или двинуться со мной в тёплое местечко на взрослый разговор.

— Пошёл в задницу, сопляк.





Глава 6




Глава 6. Мой милый враг



Удивительно, как иначе устроен организм суккуба. В бою она билась без усталости почти до самого конца, будто перешла в боевую трансформацию. А теперь наблюдаю размякшую и беспомощную почти человеческую девушку, сидя на своём излюбленном валуне.

— Будешь и дальше молчать? — Спрашиваю, поправляя меховую шапку.

Имиретта стоит на прежнем месте, обхватив свои плечики, и её уже хорошенько так колбасит. При этом она продолжает сверлить меня ненавистным взглядом.

— Хорошо, подождём, — брякаю, закутываясь ещё плотнее в мех. — Сюда до полудня точно Гунуа не явится. У них закрытое совещание, где, кстати, и твой муженёк сейчас в ус не дует, что его милая супруга мёрзнет на морозе. Так что тебе как минимум ещё три часа продержаться в тоненьком трико. Успехов, в общем.

Принцесса злится. Руки в стороны резко бросает. И являет лук в одну руку, стрелу в другую! А я смотрю на её проступившие соски, что сейчас от холода стоят колом.

Направляет на меня лук, вкладывая стрелу дрожащей лапкой.

— Верни меня назад, сейчас же, — шипит, натягивая тетиву.

Вижу, пальчики скрючились у бедняжки, носом красным шмыгает. По ощущениям сейчас минус двадцать, да ещё и ветерок поднимается.

— Не верну, — отвечаю жёстко, высовывая из — под меха ладонь.

— Тогда я выстрелю, — угрожает.

— И лишишь возможности Шейлу отомстить мне? — Кривляюсь. — Стреляй, малышка.

— Не смей произносить её имя, гадкий сопляк! — Взвизгивает и всё же пускает стрелу!

Выбрасываю навстречу магический заслон, как учил Гунуа. Всё отработанно и отточено. Стрела бьётся о ледяной барьер с арбуз диаметром почти у самого моего носа. Что — то я расслабился.

Являет вторую стрелу! А меня уже начинает это бесить. Выхватываю магическим перемещением лук и ломаю его ударом о валун. Со второго раза разлетается в щепки.

— Что ты наделал?! — Ахает Имира. — Этот лук мне подарила бабушка!!

— Если ты не уймёшься, следующее, что я у тебя стащу, так это трико! — Заявляю злорадно. — Надеюсь у тебя там бельишко красивое, что в грязь лицом не ударить? Ах да, бюстгальтеров вы не носите. А трусики? Их тоже заберу. Уверен, ты знаешь, как просто это проворачиваю.

— Знаю, — бросает сквозь зубы.

Успокаивается немного, осматривается. Видит пещеру и начинает движение к ней. Расчищенная ещё вчера площадка заканчивается, и снег уже по колено, а затем по пояс. Имира двигается медленно, но упорно. Знаю, что в пещере она легко согреется, разведя какой — нибудь костёр. Она же маг огня, пусть и слабенький.

Поэтому я делаю небольшую подлянку. Жду, когда она приблизится и возрадуется, заодно потратит силы. Затем бью по навесу направленным потоком ледяных осколков. Вкладываюсь хорошо, таким бы ударом на площади превратил бы её в месиво легко. Пожалел мелкую суку.

Но сейчас уже не жалею.

Взрывом поднимает целое облако белых хлопьев. Масса снега приходит в движение! Даже больше, чем ожидал. Пещеру заваливает целой лавиной. А заодно и саму Имиретту накрывает.

Когда снежная пелена рассеивается, я убеждаюсь, что суккубка сама не выбралась! С тревожным сердцем в два прыжка оказываюсь у наваленной горы снега. Разгребаю руками, и вскоре раскапываю ногу. Затаив дыхание тяну за неё, а в ответ девка начинает лягается.

Проявляя настырность, хватаю за обе. И вытаскиваю распластанную суккубку, перевёрнутую на живот. Руки её у лица, даже не поворачивается. С нескрываемым беспокойством бросаюсь перевернуть.

Разворачиваю. А Имиретта начинает реветь в голос, умудряясь в перерывах кашлять и задыхаться от талого снега с протяжными шумными вздохами. Похоже, она уже какое — то время плакала.

Да ёпрст!

Сердце разрывается. Что ж я делаю…

— Извини меня, пожалуйста, — шепчу, отряхивая волосы от снега. — Я… я не думал, что всё так далеко зайдёт.

Воет ещё громче. Бьётся в истерике.

— Малышка, прости, я такой придурок, — не могу уже остановиться. — Потерпи, сейчас перенесу в тёплое место.

Поднимаю беспомощное замёрзшее тельце. Прижимаю к себе, а руки у неё как тряпочки. И сама, как тряпичная кукла.

— Прижмись, пожалуйста, иначе ничего не выйдет, — прошу.

Имиретта подаётся из последних сил, продолжая подвывать. Обхватываю крепко, и являю очередной портал.

Выходит на грани сил. Когда оказываюсь в своих покоях в особняке на Утёсе, сам чуть не валюсь с ног. Но до отчаяния непозволительно, ибо в моих руках беспомощная девочка. Которая всё же доверилась. Неимоверными усилиями, я всё ещё стою!

Перехватываю её, не давая свалиться с ног прямо на пол. Поднимаю безвольное тельце на руки и кладу на кровать. Выскакиваю, раскидывая двери в разные стороны с размаху, у самого уже темнеет в глазах, артефакт на груди раскалывается, обжигая. В конце коридора бродит караульный фелис. Похоже, на шум и шёл.

— Лорд Крис! — Приветствует, махнув рукой.

— Доброго дня, Канур! Срочно ванну с горячей водой!

— Сделаем, Крис! — Воскликнул без лишних вопросов и рванул на первый этаж, остальных тормошить.

Камин я разжег быстро. Двумя мехами укрыл бедняжку, волосы покрывалом высушил живенько. Ванну притащили спустя минуты, водой стали заливать впятером. Тёплая вода у нас за счёт генераторов всегда в наличии, только внизу у нас резервуар единый.

Помогли девушку в воду опустить. Потому что у меня сил уже не осталось. Прямо в трико, раздевать не стал, скинул только сапоги. Попросил выйти всех, но далеко не расходиться. Мало ли, помощь ещё понадобится.

Один боец, проявив инициативу настойку согревающую принёс. Прям в ванной и споили. Имиретта в полуобмороке не сопротивлялась, выдула всё.

— Суккубы холода не любят, — комментирует воин перед уходом участливо. — Но не переживай Крис, по живучести они даже с вампирами поспорят.

— Спасибо на добром слове, — улыбаюсь горько, выпроваживая.

— Тебе чего пожрать принести?

— Мяса жаренного, помягче.

— Сделаем, Крис. Ты только не переживай, всё с твоей бабёнкой будет хорошо.

— Я не его… бабёнка, — раздаётся тихим стоном! — Где это мы?

Душа радуется, очнулась, лапонька…

— В моём неведомом королевстве, — отвечаю, подсаживаясь к краю. — Ты как?

Рукой «кошаку» машу, чтоб вышел и интима мне не нарушал. Фелис быстренько закрывает за собой обе створки плотно.

Шевелится едва, воду тревожа.

— Ты меня доконал, — признаётся Имира, едва губами шевеля и щурясь.

Глаза всё же приоткрывает, пытаясь осмотреться.

А посмотреть есть на что. Спальня моя не простая, сюда электричество проведено на плафоны и картину с подсветкой парусника на море. Ещё и стены деревом обиты, на них постеры актрис и певичек с моего девства висят. Мне от этого теплее всегда было, ощущение дома из детства что ли.

Свет горит. Даже отсюда слышно, как рокочут генераторы. Ведь топлива нарожал я на три месяца вперед перед убытием в Левант. При том, что работает всё строго по графику.

Зашевелилась. Снизу, повозилась, кривясь. Ничего, видимо, не вышло.

— Помоги снять, — раздалось от неё. И руки вверх подняла.

Ахнуло в груди. Не веря в происходящее, опускаю лапы в тёплую воду.

Животика горячего и нежного касаюсь, получая неистовое удовольствие. Подтягиваю снизу край трико, цепляю и вверх тяну, стягивая кофту. Выше и выше, вот уже и грудь показалась. Твёрдая двоечка! Красивая форма, на вид тугая очень, ореолы набухшие, как у малолетки, сосочки крохотные, розовые. … Ловлю её взгляд с укором. И накрываю голову тканью суетливо, стягиваю мокрый трикотаж через шею и руки. Снимаю полностью, выжимаю кофту прямо на пол. И к камину её, расстилая на спинке деревянного стула.

Назад к ванной.

Имиретта в воду погружается, вперёд наклонившись, пробует сама низ снять. Кряхтит, шипит, откидывается тяжело дыша.

— Крис, — кивает, закрыв грудь рукой. — Только не смотри, пожалуйста.

— Прости, я очень постараюсь, — ответил честно и погрузил свои руки, действительно стараясь не глядеть в воду.

Определил на ощупь, что трико и трусики уже на бёдрах. Касаюсь голой кожи, во рту пересыхает. Стягиваю, тяжело идёт. Но всё — таки идёт… до колен снял. Она ноги из воды подняла, чтобы мне легче было.

Смотрю на неё, она на меня тревожно. Такая красавица, сердце замирает. Никогда не думал, что вот так всё будет. И плевать на мир. Мне хочется проводить с ней всё время, показывать новые горизонты. Удивлять и радовать.

— Штаны, — напоминает Имиретта, немного зарумянившись.

— Ах, да, прости, — засуетился сразу. Стягиваю полностью.

Трусики чёрные тоненькие из штанов вытаскиваю.

— Дай я сама, — стонет, вижу, что неловко.

Но уже поздно. Выжимаю всё старательно, развешиваю на второй стул.

— Как только высохнет, оденусь, и ты переместишь меня обратно, — заявляет устало.

— Почти семьдесят комье до дворца, — констатирую и признаюсь: — Мне так быстро не восстановиться.

Имиретта выдыхает тяжело. А я ухожу к камину, чтобы её не смущать, усаживаюсь на кресло спиной.

— Халат справа от кровати, — говорю, расплываясь по меховой обивке. — Если вода остыла, подбавим горячей.

— Я уже согрелась, благодарю, — раздаётся, и суккубка стала вылезать.

Однако, судя по всплеску, попытка вышла неудачная. Опустилась обратно.

— Ещё полежу, — произнесла на выдохе. — С людьми тренироваться худшая участь для воительницы, совсем размякла.

— Нет, ты хорошо дралась, — говорю, являя себе кофейку в бумажном стаканчике. Всегда холодный, уже привык.

— Для тебя хорошо, — раздаётся явный сарказм.

— Ну да, чуть не убила, пару раз.

— Пожалела, — соглашается Имиретта и дальше с ухмылкой. — И потом пожалела, что пожалела.

— Так и чего пожалела? — Спрашиваю грустно.

Общаемся, друг на друга не глядя. Так мило выходит.

— Не знаю, — начала, вздохнула глубоко. — Хана запретила тебя трогать, сказала, что король накажет долгой ссылкой. А она оказалась недолгой…

— И поэтому ты разозлилась? — Спрашиваю и поднимаюсь.

Снова наши взгляды встречаются, закрывает свои сиси спешно, смотрит исподлобья так внимательно. И завораживающе. Чуть прищурилась, нижние веки мешочком, как у подростка, носик курносый, губки изогнутые блестят сочно и глазки дьявольские саркастически горят. Этот умопомрачительный и опасный чертёнок хотел меня убить. Безумие… как же хочу тебя поцеловать.

— Это кофе, — подаю, пытаясь с собой справиться. — Бодрящий напиток, горячим будет ещё вкуснее, но микроволновка сейчас занята.

Демонстрирую свой стаканчик. Принимает свободной рукой.

Пробует на язык, нюхает. Пьёт доверчиво. Моя ты лапонька.

— По вкусу напоминает нашу сухму, — комментирует.

Возвращаюсь обратно, чтобы не смущать. И не смущаться.

— Всё — таки, пока у меня есть возможность, я должен объясниться, — говорю с нарастающей болью в груди. Потому что нутром чую, что возможности больше не будет.

Молчит. Цедит из стаканчика.

Если бы ты знала, малышка. Что ты моё самое первое, самое яркое впечатление, случившееся со мной не только в этом мире. За всю мою долгую и никчёмную жизнь на Земле я не испытывал такого волшебства, какое испытал за один единственный час, проведённый с тобой.

Вздыхаю тяжело. И говорю совершенно не об этом.

— Я подумал… — продолжаю, и волнение накатывает лавиной, отчего дышать даже тяжело, потому что мысли вперёд бегут и страшно… страшно ответ её услышать, но я продолжаю, будто открываюсь для удара отчаянно:

— Я подумал, что твой взгляд в том саду, в нашу первую встречу… то прикосновение, и те слова… это не просто так. Да, ты переменилась через несколько дней. Но если уже тогда была воительницей Ханы, неужели что — то в твоих убеждениях так повернулось внезапно? Нет, я не упрекаю. Долг, союз и прочее. А как же я? Или ты просто поиграла на моих чувствах. Тогда стоит ли упрекать меня в дальнейших действиях? Когда я попытался понять истину, когда твоя Шейла унизила меня при тебе. Ладно бы ты была просто посторонней. Но есть люди, нет, даже существа, которые важны, перед которыми ты не мыслишь упасть в грязь лицом, потому что лучше тогда умереть, чем это.

Замолчал. Чтобы отдышаться. Слышу и её дыхание. Вот и признался.

Теперь бей.

— Я не знала, — произнесла Имиретта спокойно.

— Чего именно?

— Что тебя это так заденет, — ответила с грустью. — Ты казался мне таким маленьким и наивным мальчишкой с детскими мечтами. Без своей истории, без подвигов и авторитета. Мне о тебе ничего хорошего не рассказывали. Кристиан? Да кто такой этот бастард? Просто парень с внешностью ребёнка, мать которого дерзко ограбила Левант, обманув короля. Воровка Джуна, да наши казначеи содрогаются, услышав это имя.

Имиретта горько усмехнулась. И продолжила на выдохе:

— Прости Крис, но для меня ты был просто ребёнком, который шалит, да и только. Авантюрист, что пошёл в свою мать.

— Просто ребёнком? — Хмыкнул.

— До последних двух дней бала, — уточняет, бросив слова даже как — то зло.

— Думаешь, это Эрик убил тогда одержимого? — Заявляю.

— Да, это известно всем, или…— засомневалась суккубка.

— Вот именно, это «просто ребёнок» его прикончил, — говорю с укором. — И хватило же мудрости «ребёнку» молчать об этом и слушать, как бахвалится его старший брат при всех за столом. Сойдёт за подвиг, историю и авторитет?

— Знаешь, теперь я могу и поверить в это, — признаётся.

— Знала бы Шейла, с кем связывается, полезла бы? — Фыркаю.

— Да нет, конечно, — брякает уже легко, скорее даже шутит.

Похоже, улыбается. А я только больше от боли в сердце кривлюсь. Моё признание ей пустое. Она не ответила.

А душа кричит. Имира, больше ты ничего по этому поводу сказать не хочешь?

Молчим. Борюсь с накатившей обидой, потому что ни к чему выказывать такое. Я никто для тебя, чертёнок.

И когда тебя рядом нет, всё ещё стараюсь построить барьеры, не думать о тебе. Ведь столько вокруг интересных и непознанных девушек. Но стоит почувствовать обратную связь от тебя… и я снова становлюсь тряпкой.

Слышу, пробует снова вылезти из воды. Всплески, кряхтения, удаётся ей это едва — едва. Вылезает из корыта, одевает халат. И к камину присаживается на второе кресло так легко и деловито.

— Фух, ну и денёк, — говорит сама себе под носик. Как ни в чём не бывало!

Борюсь с порывами выяснить всё же, кто я для неё. Но «семейные разборки» сейчас? Как не хочется всё портить.

— Замок собрала? — Спрашиваю непринуждённо, пробуя отвлечься. Перестроиться, быть обычным весёлым Крисом…

— Нет, — отвечает недовольно. — Сперва, деталь пропала, а следом кто — то украл книгу с подсказками. Я сделала свой, но он не как на картинке, хуже.

— Это Гунуа стащил деталь, — не удержался.

— Ему — то зачем? — Ахнула, посмотрев на меня с удивлением.

— Вероятно, в целях познания. В тот заключительный вечер бала я убегал от Шейлы и её подруг по потайным ходам, наткнулся на склад мага со своими вещами. Там была и деталь от замка. Тогда я очень возмутился, что не сможешь без неё собрать всё полностью. Стал вытаскивать и поднял тревогу, пришлось уматывать на последнем издыхании, так я и попал в лапы твоих воительниц.

— Из — за какой — то игрушки прокололся? — Смеётся.

— Ты так это воспринимаешь? — Говорю с обидой.

— Нет, — посерьёзнела. — Я ценю.

Вздыхаю.

— Ты больше меня не ненавидишь? — Спрашиваю после недолгого молчания.

— Всё не так просто, Кристиан, — говорит с сожалением. — Шейла потеряла лицо, её сёстры потеряли лицо. Они жаждут отмщения даже сейчас. Теперь я понимаю твой мотив, пусть и отчасти. Но это не меняет ничего. Я десятая воительница Ханы, даже после ритуала брачного союза с принцем людей ею остаюсь. Поэтому наш сегодняшний разговор должен остаться в тайне. И если так выйдет, что мне придётся выбирать сторону, я, не раздумывая, приму долг чести.

Жёстко. Но честно.

— А я, не раздумывая, сдамся, — выдаю. — И пусть делают что хотят.

Имиретта усмехнулась себе под нос.

Да хер я сдамся. Всё она понимает. Может, придётся когда — нибудь прикончить чертёнка. Хороший выход прервать, наконец, эту зависимость.

Да, я злюсь. В мозгу та роковая ночь, когда мир мой перевернулся. И я перестал быть наивным путешественником из другого мира. Ибо осознал полностью, любые мои действия имеют последствия.

Шейла притащила меня в свою коморку, где уже ждали все восемь её оскорблённых сук. Там были и обещанные вёдра и даже лунку мне показали, что собирались в задницу вставить. Девять вёдер приготовили для меня, по одному на каждую оскорблённую воительницу. Всё это готовили в меня влить, мучать всю ночь и до утра. А может и день. Садистки чёртовы.

Но ничего не вышло.

Когда с меня уже стянули штаны и перевернули кверху задницей, явился Гунуа, придержал коней. Его уже собирались размотать бешеные бестии. Но следом примчала и Хана собственной персоной. Взяла меня за шкирку и лично повела к королю. Помню, я ещё на ходу натягивал трусы. Вот же был умора.

Ещё тогда мне вслед Шейла прокричала, что теперь я так легко не отделаюсь. А я вдруг подумал о ПМ. И посчитал, что, по крайней мере, одного патрона мне не хватит.

— И всё же не пойму, почему Хана за тебя вступилась, — раздалось от Имиры задумчивое.

— Это наш с нею секрет, — выпалил я таинственно.

— Хм, это добавляет тебе загадочности, Кристиан, — укорила суккубка. А, может, и подколола.

В дверь постучались, и в груди похолодело. Если это Гунуа, я прибью этого старпёра. Но по запаху было уже ясно. Фелис принёс жареного мяса и сушёных овощей. К сожалению, других здесь нет.

— Крис, ты как? На тебе лица нет? — Спохватывается воин.

— Да всё хорошо, Мадин, — отвечаю грустно. — Вам что нужно, говори, не стесняйся.

— Виски кончилось, — брякает, почёсывая затылок.

— Чуть позже, ладно?

Откланялся фелис, прикрыл дверки. Имиретта на меня смотрит с удивлением. А я в ответ не могу насмотреться. И насытиться не могу.

— Когда такое было видано, чтобы фелисы так с людьми общались? — Заявляет гостья.

— Ну — ка поясни, — спрашиваю с улыбкой, нарезая нам обоим мяско нежное.

— Да они на тебя смотрят, как на собственного ребёнка, — делится впечатлениями, принимая тарелку. — Вкусно пахнет. Дворцовая еда постоянно в горле стоит.

— Есть такое, — соглашаюсь.

Смеёмся. А я больше не обижаюсь.

Любуюсь ею, глаз оторвать не в силах. В камине дрова трещат. Как же хорошо. И грустно от осознания, что всё это скоро закончится.

— Выпьешь чуток? — Спрашиваю, являя бутылку.

— К чему это? — Смотрит неодобрительно.

— Мы не виделись полтора цикла, и ты бросилась меня карать. Я бы выпил за то, что заново родился.

— Знаешь, если бы ты бросил меня под снегом, я бы, скорее всего, не выбралась, — признаётся Имира. — Видимо, сегодня и мой день рождения.

— Я бы не бросил, — признаюсь, наливая в хрустальные бокалы, что тоже явил.

Принцесса смотрит, каждый раз глаза навыкате от изумления, что я творю. А может она просто любуется моим голым торсом.

— Ты меня даже растрогал, — признаётся и она. А следом тяжело вздыхает.

Замираю, опустив глаза. Снова грусть накатывает.

Что ты со мной делаешь? Как от тебя освободиться, чертовка?

— Прости меня, — слышу её голос, и снова рушатся все барьеры. — Я просто перестала себе принадлежать, попав сюда.

— Не понимаю тебя, — признаюсь, ожидая объяснений.

— Забудь, это не к месту, — отвечает недовольно. Чувствую, что жалеет о сказанном. Ну и пусть.

— Мы ведь друзья? — Возношу бокал наигранно весело.

— Нет, конечно, — отвечает с ухмылкой, поднимая свой. — Ты мой злейший враг, с которым сейчас перемирие.

— Вот значит как? — Хмыкаю и ударяю со звоном своим бокалом о её. — За ненависть между нами.

Объявляю и пью до дна. Алкоголь разливается по горлышку тепло, отдавая приятным послевкусием.

— Как скажешь, Кристиан, — принимает тост Имира и опрокидывает по моему примеру, кривясь. — Что это за дрянь?!

— Закуси, — протягиваю ей вилку с наколотым кусочком мяса.

Ест с руки. Смеюсь.

— Чего ржёшь? — Спрашивает с подозрением.

— Да просто рад, — признаюсь.

— И чему же?

Молчу, снова глаза опускаю. Сколько можно тебе признаваться и намекать. А получать в ответ недоумение? Не нужен, так и скажи. Я смирюсь. Я постараюсь смириться.

— Не скажу, — бурчу себе под нос, и кладу в рот сочный кусочек.

Фелисы приготовили просто обалденное мясо.

— Ты помолвлен, Крис, — заявляет вдруг правду–матку. — А я уже замужем. И этого не изменить. В эти сложные времена мы должны думать о наших народах, благополучии королевств и о… родных, которых мы вынуждены были оставить.

— Зануда! — Прерываю, сдвигая блюда на край стола.

— Зануда это ты. Я же в гостях. Развлекай, раз затащил в своё королевство, — выдаёт вдруг так кокетливо!

— Всё для тебя, — говорю артистично, глядя с «пёсьими» бровками в шикарные глазища Огнепламенной. — Хочешь, замок соберём за час!

— А это возможно? — Ахает, глаза её горят. И вновь сердце моё замирает.

— Нет ничего невозможного, мой милый… враг, — отвечаю.

И руку протягиваю ей ладонью вверх.

Глаза закрываю и не дышу. Мне нужно понять… просто понять.

— Что ты делаешь, Крис, — шепчет взволнованно.

И её горячая ладошка накрывает мою.





Глава 7




Глава 7. Сердце склеил, Крис?



Словно паря на крыльях под горячим солнцем, но с ветерком, являю коробку конструктора.

— Как ты это делаешь? — Ахает Имиретта.

— Ловкость рук, — выделываюсь и начинаю открывать упаковку.

— А как же резерв? С таким успехом я точно до вечера не вернусь! — Восклицает, но в голосе ни грамма сожаления.

Было бы не плохо, если бы ты до утра осталась, малышка.

— Сделай хоть раз то, что хочешь, а не то, что должно, — выдаю и вынимаю пакетики с деталями. А следом и каталог.

У суккубки глазища так разгорелись, будто она сокровища несметные увидела. Азарт переполняет красотку. И мне отрадно.

Раскрываю каталог. Тарелки с мясом Имира участливо снимает со стола прямо на пол. Места на столе впритык.

— Прежний я собирала три рака, — говорит деловито. — Ты уверен, что нас не потревожат?

— Да, — заявляю без тени сомнения. — Я же сказал час. А потом соберём ещё что — нибудь.

— Ты шутишь?! — Не может скрыть восторга принцесса.

— Смотри, — говорю чувственно и являю набор за набором. Покуда артефакт на моей груди не начинает обжигать.

Гостья рассматривает каждую коробку. И ей хочется собрать всё.

— Головоломки теперь твои, — откладываю лишние в сторону.

— Крис, ну не томи, — потирает ладоши Имира, и я разрываю первый пакетик с деталями…

Замок собираем за сорок минут, успевая ещё и выпить, и закусить. Имиретта визжит от восторга. А я любуюсь ею, не скрывая своего влюблённого взгляда. Кажется даже, что щёки девичьи разгораются то и дело от смущения, когда в глаза её, как в душу смотрю. Но порой принцесса с рожками опускает взор с грустью и думает о своём.

Она всё сказала. И позиция её ясна. Мы можем просто общаться, но не быть вместе. Тройственный союз людей, суккубов и фелисов зависит во многом от нас. Откажусь от Нелли я, и фелисы не дадут воинов, Левант не даст серебра. Если разведутся Фейрат с Имирой — всё то же самое. В итоге нас перебьют по отдельности.

Но ведь есть же благоразумие со стороны правителей? Надеюсь, что есть.

Потому что продолжаю верить, что мы будем вместе…

Мы собрали ещё три больших конструктора, на четвёртом явился Гунуа, прямиком в покои прыгнув!

Обеспокоенный старик выдохнул с облегчением, увидев нас обоих целыми и невредимыми, да ещё и за общим занятием.

Имиретта отдёрнулась, уже порядком охмелевшая. Последние два набора она дурачилась, собирая свои собственные фигурки. А теперь вдруг посерьёзнела. И хмель как рукой сняло.

— Его высочество Фейрат обеспокоен, — бросил маг, лишь мельком взглянув на меня с тревогой. — Я за вами, ваше высочество.

Принцесса встала, молча, подошла к магу прямо в халате. И оба исчезли.

Имиретта даже не попрощалась, умотав без оглядки к нему.

— А трико?! — Спохватился я, но было уже поздно.

Смотрю на конструктор, на собранные игрушки. Чувство такое, будто грудной клетке внезапно образовался вакуум. Она приложила ко всему руку и мысли свои. И это теперь её. Пусть останется так, как есть. До тех пор, пока не вернётся. Этот маленький мирок замер в ожидании своей принцессы.

В этот момент подумалось вдруг с тоской, что столько ещё ей не сказал…

К закату я уже мог переместиться во дворец. Но не сделал этого. Организовал фелисам спиртное и завалился на привычной кровати. Плевать я хотел на распорядок. Что король мне сделает?

Утром всё же встал с чувством острого беспокойства. За прежний день вымотался так, что лёг рано и выспался хорошо.

Да и привык с рассвета на ногах. Башка болит, плечо побаливает. Но в целом, тело, привыкшее к каждодневным изнуряющим тренировкам, быстро восстановилось. К зеркалу метнулся, фух. Мордашка моя практически не пострадала, слева только на челюсти синячок, если уж сильно присматриваться. И ухо одно краснее другого, но волосами можно прикрыть, не видно.

Мне, кажется, чем человек красивее, вернее считает себя таковым, тем больше заморачивается. Никогда не думал, что предамся такому немужскому занятию. Но это как посмотреть! Именно на внешность проще всего выловить себе красотку.

Так что здесь дело лишь в охоте.

Вчера поймал себя на мысли, что действительно счастлив рядом с ней. А сегодня грусть берёт. Наверняка Фейрат обнял её, пообещав как минимум кастрировать меня. Перед сном они обязательно потрахались, а после она и не вспомнила про этот долбаный конструктор и тем более меня.

Ну и я не буду заморачиваться. Есть там одна новенькая крошка...

Умылся, почистил зубы, причесался, как баба старательно, надушился, помазался дезиком, надел свою лучшую белую рубашку с воротником — стоечкой, чёрные штанишки брючного типа, от которых служанки просто визжали совсем недавно на моём показе «мод», заправил рубашку в штаны, чтобы задницу подкаченную лучше было видно, и явил портал.

Очутившись на небольшой платформе, откуда меня когда — то свистнула в таверну Ольве, погрустнел. И даже постоял у перил, взирая на заснеженные крыши домов, плотно настроенных внизу. Я и предположить не мог, что в городе и окрестностях почти миллион жителей! Гунуа просветил.

Судя по всему, уже опоздал, поэтому мечтательно понаблюдал за небом, белые облака заволокли, солнышка не видно, только его мягкое свечение. Прохладно сегодня, градусов двенадцать, а я оделся очень даже легко. Проветриться всё же не помешает.

Эй, Дракон, где ты там? В последний раз видел его неделю назад, далеко пролетал, похоже, как раз над великим разломом Стеклянного моря...

Глядя на арочный вход в башню, где виднеется крутая винтовая лестница, я подумал, что стоит переместиться прямо в класс. Но тогда не будет должного эффекта.

Сжав зубы, двинул пешком. Благодаря перьям гарпии в сапогах, что сбалансировал по количеству и величине, я стал прыгать через три — пять ступеней, и, в общем — то, добравшись до заветной двери, вообще не устал. Ещё на подходе услышал бурные обсуждения, споры и балаган, где голоса леди суки Кириан вообще не слышно.

Когда вошёл, увидел училку сидящей за столом и спокойно читающей какую — то ветхую толстенную книгу. И плевать она хотела на дисциплину в аудитории.Русые волосы в косы, что кренделями подвешены и едва шеи достают. Штанишки чёрные в обтяжку, сверху черно — красный корсет со шнуровкой, где молочного цвета сиси на треть голые придавлены. Стилю своему Кириан не изменяет, и, кажется, спустя два года она лишь посвежела.

Стою красуюсь и смотрю поверх голов, словно лев, окидывающий взором свои угодья.

Секунды три длится ещё полемика по поводу какого — то предстоящего конкурса. А затем народ быстро замолкает, увидев меня. Последними разгорячённо болтающими оказываются Ангелина с Линой, сидящие по соседству! Они что, млять... теперь подруги?

В классе два новенький мальчика, а все остальные девушки! Ни одного больше парня. Ну не рай? Жаль, Имиретты только нет, сразу понял, как вошёл. Может, оно и к лучшему.

Нелли, сидящая на первом ряду посередине, сразу впилась в меня светло — зелёными кошачьми... ротик раскрыла, видно, что очень за меня переживала. А сейчас, будто снова злится и обижается.

Остальные тоже втемяшились, как на северное сияние. Да, да, цел и невредим.

И только в подозрительно полнейшей тишине соизволила оторваться от книжки и училка.

— Кристиан?! — Ахнула, выпучив серо — голубые зенки с шикарными ресницами.

Улыбаюсь своей открытой и очаровательной улыбкой. А ты, жадная стерва, думала, я все пять обещанных циклов на Стеклянном утёсе буду чалиться?

Подорвалась тут же. И, к классу обратилась:

— Кто ещё не знает, господа, это внебрачный сын его величества короля Леванта лорд Кристиан. Прошу, присаживайся, где удобно. Очень рада, что ты так скоро вернулся, кх... кх...

— Дайте хоть обниму вас, моя наставница! — Воскликнул наигранно и к ней с распростёртыми объятиями двинул.

Кириан явно застигнутая врасплох не успела даже возразить. Будучи уже примерно одного роста (с учётом её немаленького каблука) я уж точно не кажусь для неё пацаном. Обхватываю за талию крепко, услышав её непроизвольный писк. Прижимаюсь к сисям мягким, та в ответ хлопает едва — едва по спине, искусственно посмеиваясь.

Слышу, как ахают и новенькие девчонки, не сумевшие сдержать эмоций.

К уху прислоняюсь её, продолжая держать.

— Ты мне должна, только теперь с процентами, и не рассчитывай, что я забыл, — шепчу хищно и отстраняюсь с цинично радостной миной, получая в ответ взгляд, полный ужаса.

Отпускаю её и выдвигаюсь статно между рядов, выбирая себе место, и даже не думая садиться рядом с Нелли на первый ряд. На последнем ряду справа у окошка прям за двумя новенькими крошками, что украдкой посматривают на мою задницу, когда прохожу мимо, сидят два новеньких пацана.

Когда навис над одним, он сжался бедолага и уткнулся в свиток с коряво начерченной картой.

— Это моё место, — произнёс я тихо, но угрожающе. А при том, что стоит мёртвая тишина, вышло на весь класс.

Белобрысый кудрявый юнец затрясся, взглядом попытался выловить поддержку училки. Но та и не вякнула.

— Взял свои манатки и свалил, — бросил я уже угрожающе. — Быстро.

Парень резко зашевелился, на пол полетело перо, и чуть не опрокинулась чернильница.

— Ты тоже сгинь отсюда, — рыкнул на второго черноволосого пухляша.

Зашаркали ножки стульев о каменный пол, заелозила бумага. Никто и слова не вякнул, потому что шкуры дороги, а со мной шутки плохи, вчера щеглы уяснили.

Через минуту я уже уселся, вылавливая восторженный взгляд принцессы Ангелины с параллельного ряда, который она кидала через Линеллу, сидящую между нами, отчего — то пунцовую и уставившуюся вперёд на доску чересчур гипнотически.

— Если все успокоились, — раздалось от училки неуверенное. — И решили с конкурсом ледяных фигур, может, всё — таки приступим к занятию? Сегодня у нас интересная лекция на тему древней истории времён Драконов...

О, даже такое бывает! Кириан начинает читать из ветхой книжки с выражением, все слушают, молча. Я зеваю.

Смотрю на спинки и шевелюры новеньких курочек. Обе в блузках светлых и юбках тёмных, вижу, плащики ещё на входе висят. Вылитые студенточки. Узнал недавно, что в Леванте целый университет для знатных детишек есть, там Кириан тоже подрабатывает. И факультет магии тоже имеется, который курирует сам Гунуа. Это здесь нас, будущих правителей или около того, собрали отдельно, чтобы не украли или не заразили. Интересно, а кто эти четверо новеньких? Явно непростые.

Колдую листочек, ручку. Так! Пора начинать знакомство, навевает от воспоминаний о старшей школе, где уж точно и близко не был таким красавцем, как сейчас. Много разочарований, часто разбитое и заново склеенное сердце. Первые поцелуи...

«Напиши своё имя» — вырисовываю иероглифы на оторванном клочке.

— Пс, — окликаю брюнетку, специально сел за ней. — Пс!

Чуть оборачивается другая. Толкает подругу. Та ко мне поворачивает мордаху вопросительно. Сую ей записку. Берёт неуверенно. Разворачивает на парте, блондинка нагло подглядывает. Ну и ладно. Хотя чаще подруги всё портят и обламывают, посмотрим.

Пишет! Подаёт, не оборачиваясь, мой же листочек, сложенный пополам.

«Я Инесса, моя подруга — Сусанна».

«Приятно познакомиться, девочки. Так кто из вас вчера хотел от меня детей?» — Пишу ниже, ещё и улыбочку рисую в виде простейшего смайлика. Передаю, брюнетка лапку тянет. Специально ещё и пальчика её касаюсь своим. Ммм... пошла жара.

Инесса разворачивает бумажку и прыскает. Ротик зажимает спешно. Сусанна, уже заранее предполагая реакцию, сдержалась лучше.

— Лордесы! — Восклицает недовольная Кириан. — Я что — то смешное прочла? Вам смешно, что Зелёного дракона Ио жестоко убили?

— Простите, учитель, — отозвалась блондинка.

Брюнетка, недолго думая, что — то царапает! Передаёт назад. К подруге поворачивается и вижу, что щека красная.

«Нам тоже очень приятно! На счёт детей вам послышалось, лорд» — написала.

«Точно не послышалось. Могу предположить, что вы адресовали это мастеру Деодору», — Написал уже в самом низу клочка.

Передаю, лапку тянет. Снова трогаю, прям провожу по мизинчику, едва касаясь. Секунду лишнюю она точно держит лапку.

Прочитали, смеются беззвучно, ротики прикрыв.

Голову направо поворачиваю, принцесса Ангелина смотрит на меня с укором. Походу, какое — то время уже. Лина что — то нервно пишет в свитке, конспектирует что ли?

Нелли тоже пишет. И хорошо, что не видит этот лёгкий флирт.

Записка возвращается. Забираю, награждая очередной порцией мимолётный ласки.

На обороте:

«А дедуля очень даже ничего», — отвечают.

«Согласен, тоже хочу от него детей», — выпаливаю.

На это девки чуть не подавились от истерического смеха.

Кириан как хлопнет по столу!

— Да что с вами лордесы?! — Рявкнула.

— Простите, — отвечает Инесса несколько сдавленно, ещё не отдышавшись.

Минут пять сидим тихо, потому что училка палит периодически, когда страницы переворачивает.

Достало ждать, пишу на новом листочке:

«Где гуляете в свободное время, красотки?»

— Пс, — окликаю.

Инесса тут же тянет свою нежную лапку. Но на этот раз, я провожу пальчиком по чувственным местечкам на ладошке. И ощущаю всеми фибрами, как девочке приятно. Кладу в лапку записку, наконец.

«По дворцу, садам и паркам, в гостях иногда. Но это такая скукотища. А есть предложения для красоток, милый лорд?», — написала ответ Инесса уже без участия блондинки.

«Предложений море, а вас родители отпустят?»

«А мы им не скажем! Вы ведь не станете нас насиловать, воспользовавшись положением юных лордес?», — выпалила Инесса. И тут уже чуть не прыснул со смеха я.

Заметив мою реакцию, захихикали обе.

«Но вы готовы поверить? Рискнуть и довериться?»

Думают минуты три... Блондинка покраснела, шепчет на ушко подруге что — то. Та посмеивается.

«А как далеко ты можешь зайти, лорд Кристиан?», — приходит ответ.

Так, перешли на «ты», не плохо дело движется. А ещё мне кажется, что Инесса уже течёт от моих прикосновений. Смотрю на реакцию Сусанны. Лицо руками закрыла.

И вот как теперь от неё избавиться? С двумя общаться, это всё равно, что ни с одной. Всё в шутку и приколы. Даже если Инесса задумала чего всерьёз вряд ли признается.

Ох, уж эта Инесса. Лет восемнадцать навскидку, только познаёт взрослую жизнь.

Беру паузу. Как раз Кириан заканчивает с лекцией.

— Десять минут перерыв, — объявляет училка, и в классе снова начинается галдёж.

Сижу, задумчиво смотрю в оконную арку. Ни черта не видно, всё в облаках.

— А ты будешь участвовать в конкурсе ледяных фигур? — Раздаётся с передней парты милое.

Перевожу взгляд томный с бровками «пёсьими» на Инессу, что повернулась ко мне личиком милым и глазищами тёмно — карими стреляет. Рассматриваю её нагло. Кожа на мордашке нежная, едва ли не идеальная. Ухоженная, очень приятная девочка, и красивая, спору нет. Сама пунцовая уже, губёшки пересохли.

Только собрался отмочить комплимент, Сусанна тоже оборачивается. А затем взгляд настороженный переводит в сторону! И тут ко мне Ангелина подсаживается.

— А когда ваш конкурс? — Спрашиваю, как ни в чём не бывало.

— Через три дня, поделились на три команды, — отвечает Инесса уже без особого энтузиазма.

— Крис, пойдёшь в мою команду, нас как раз меньшинство, — выдаёт Ангелина.

На неё обращаю внимание. Сияет вся, голову подпёрла локтем, смотрит, наклонившись слегка.

— Не знаю ещё. — Отвечаю важно. — На что я вообще подписываюсь?

— На праздник Белого дракона, — говорит принцесса.

— Могу вам только лёд кубиками нарубить, — хмыкаю.

Ангелина на это ничего не отвечает, улыбка только с ушей её не сходит.

— А ты здорово изменился, — вешает она первый комплимент, и девки новенькие отворачиваются, разочарованно вздыхая.

— Спасибо, суровая жизнь на Стеклянном утёсе сделала из меня мужика, — хмыкаю.

— Знаешь, вы чуть не поубивали друг друга вчера, — сменила Ангелина тему. — Мне кажется, ты её просто пожалел. А точнее её эго, она давно считает себя лучшим клинком дворца, зазналась стерва. Давно я так не веселилась, спасибо Крис.

— Всегда пожалуйста, — бросаю, отворачиваясь к окну и всем своим видом показывая, что ей пора валить обратно на свою парту.

— Что на счёт индивидуальных занятий? — Продолжает принцесса, трогает меня за бицепс, мягко тянет. — Эй, не отворачивайся, мы сто циклов не виделись.

Окидываю взглядом её шнурованное декольте, не скрывая заинтересованности. На штанишки в обтяжку белые. Ляжки хорошие, глаз притягивают, как и декольте.

Наклоняюсь к её ушку, отодвигая локоны волос. А у неё уже мурашки по коже. Девка дышать перестала.

— Вернись на своё место, будь хорошей девочкой, — прошептал ей повелительно.

Грудь вздымается у Ангелины. А я смотрю на неё прямо, строгим взглядом, каким ещё на эту разбалованную девицу не смотрел.

— Неа, — выдавила, сузив глазки.

Снова к ушку наклоняюсь. А она уже тихо ахает.

— А если будешь плохой девочкой, я тебя накажу, — шепчу сладко, и у самого уже в штанах тесно становится.

Ангелина вздохнула прерывисто. Вот ты и попалась, похотливая сучка.

— Вали уже, не расстраивай меня раньше времени, — добавляю огонька, выпроваживая.

Отстраняюсь. Принцесса сглатывает слюнку, глаза дикие. Отворачиваюсь к окошку, слышу, как поднимается и топает обратно.

Кириан хлопает в ладоши.

— Приступаем ко второму занятию! Фелисианский язык, — объявляет училка. –Лордеса Нелли, будьте добры, раздайте свитки. Как единственная представительница изучаемого языка, вы нам как всегда очень поможете.

Нелли послушно поднялась в своём кимоно, сегодня оно салатового цвета под цвет глаз, когда она не злая. Раздала всем застенчиво, а мне на стол бросила, окатив ещё мстительным взглядом.

Да не пошла бы ты.

Занятие началось с новых выражений на иностранном под диктовку Кириан. Не прошло и пяти минут, в класс буквально вломилась Имиретта! А точнее распахнулась дверь и в проходе показалась сперва её задница в развратном коротком платьишке, похожем на то, какое она носила в день нашего знакомства. Ещё на ней чёрные чулки, сапожки и топ. За тонкую голую талию её держит волосатая мужская рука, а затем показываются и лица. Целующиеся в засос!

Чувствую, что меня накрывает…

А суккубка хихикает, то впиваясь в Фейрата, то отлипая от него и выгибаясь назад при его попытке снова взять инициативу. Играются, будто они в самом разгаре конфетно — букетного периода! Его рука скользит под юбку, задирая её и хватая за оголившуюся ягодицу! Упругую, округлую и торчащую.

Боль и злость берёт. Рвётся изнутри пульсирующая ярость, хочется вскочить и выломать мерзкие лапы.

— Ну Фей, всё, — выдаёт ласково Имиретта, мягко отбрыкиваясь.

— Люблю тебя, — рычит наследный принц, едва ли не зубами пытаясь сдёрнуть с неё топик. А может просто хочет прикусить сосок.

— Ваше высочество, вы здесь не одни! — Наконец прерывает эту вакханалию Кириан.

От которой мне дышать тяжело, и в глазах закололо.

Пытаюсь собрать своё вновь разбитое сердце, отдышаться. И сделать ещё вид, что у меня кома у горла нет. Что не трясёт меня от неистовства.

Это удар прямо в душу. Всё это…

— Простите леди Кириан, — отвечает ей принц уже довольно взмыленный, я даже вижу его выпирающий из штанов хер.

Дайте, и я убью эту мразь.

Тем временем несколько взъерошенная и нарумяненная Имиретта усаживается рядом с моей Нелли, сдувая чёлку и бросая на меня беспокойный взгляд.

Точно трахались. Сжимаю зубы, лучше бы я их не видел.

Фейрат заботливо вешает её рыжую шубейку. Ну конечно она же не в таком виде пришла. Можно легко оценить его атлетическую фигуру, в этом идеально подогнанном костюме он хорош. Через мгновение уже впивается в меня ответным взглядом.

— О, надо же, и этот здесь, — раздаётся от Фейрата, который до кучи ещё и делает брезгливый вид.

Ага, этот. Молчу, возвращая контроль. Смотрю с вызовом, ещё чего скажешь, урод?

— Лорд Кристиан, — уже официозно принц начал. — После занятий бегом к королю в приёмный зал. И не надо так лыбиться, бастард. Разговор для тебя будет неприятным.

— Ага, спасибо, что передал, — огрызаюсь.

— Когда обращается высший лорд, нужно вставать! — Прогремел Фейрат, выпучив свои холодные синие глаза.

Откидываюсь на спинку. Почему — то совсем он теперь не страшный. После разборок с Шейлой, всё это для меня — шушера.

— Пожалуйся папе, братец, — отвечаю нагло.

— Стража!! — Визжит.

Имиретта вскакивает.

— Любимый, пожалуйста! Ты мне обещал!

Фейрат выдыхает пар, жестом останавливая фигуру в железе прямо в проходе. Кажется, там гвардейцы в белых плащах вломиться захотели.

Разметаю, как щенков. Дайте только повод.

Продолжаю сидеть с хищным взглядом, готовый уже раздолбать весь этот ёбаный класс вместе с башней.

Суккубка моей мечты лезет обниматься и утихомиривать своего муженька.

— Да на нём ни царапины, — шипит принц, который рвёт и мечет. — Его дерзость нельзя так оставлять.

— Всё, — рыкнула вдруг строго Имиретта. — Я сказала, всё, Фей.

— Хорошо, — ответил на выдохе принц. Вполне спокойно.

А она дальше уговаривает с теплотой:

— Не смотри на него, он провоцирует, просто уходи. Пожалуйста, милый. Люблю тебя, — добавляет с такой тревогой, будто я самая мерзкая гнида.

— А я тебя, мой огонёчек, — отвечает нежно Фейрат и напоследок бросает в мой адрес свой мстительный взор.

Только когда он выходит, Имиретта усаживается обратно, взглянув на этот раз на меня, как на самого последнего подонка.

Борюсь с неистовым желанием телепортироваться на платформу у начала лестницы и встретить петуха уже на мужской разговор.

— Всё, продолжаем занятия! Что за день сегодня?! — Воет Кириан, поглядывая на меня с беспокойством.

Ну да. Король на ковёр позвал.


Закончился ознакомительный период книги!