Annotation




Говорят, что телепаты жестоки.

Говорят, что телепаты обесценивают чужую волю и искажают сознания.

Говорят, что телепаты - манипуляторы и газлайтеры

Знаете, это не так! У нас доброе сердце и никакие мы не газлайтеры!

Кста-а-а-а-ти. А если внушить тому бандиту, что он балерина, получится ли у него станцевать фуэте?





* * *



#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 5

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13







* * *





#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 5




Глава 1

Вороний конец




Это даже интересно.

Я сейчас о том, как пройдет наш бой. Эдуард — Мастер первого ранга, противник достаточно сильный. Нет, лукавлю — чертовски сильный. У меня в Легионе вообще нет Мастеров, но зато я могу применять одновременно магию разных Воинов плюс сам я телепат, давно перешагнувший ранг Мастера, просто об этом никто не знает.

Град пуль и взорвавшийся фаербол накрывают Эдуарда. Он хватается за стену и сотрясается от ударов, но удерживает себя на ногах. Черный доспех, конечно, еще не пробит. На первый взгляд броня выглядит как эластичная резина. Это отнюдь не массивный панцирь каменщика, а больше смахивает на обтягивающий латексный костюм БДСМ-извращенца.

Воронов делает попытку спрятаться во тьме. Я кидаю следом еще пару огнешаров, а также наношу очередь псионических разрядов. Щиты Эдуарда, конечно, выстоят. Но отдача принесет ему немалой боли.

Так и происходит. Из-под огненного полога гремит протяжный вопль:

— А-а-а-! Гребаный щенок! Так ты всё же телепат!

Ох, как его проняло! Разорался-то!

«Я — Легион, ворона!» — разносится в его голове мой голос. Думаю, это окончательно вводит Воронова в ступор.

В подтверждение своих слов кидаю в завесу тьмы здоровенный булыжник.

Слышится глухой удар — буммм! — и новая порция воплей, которые перекрывают выстрелы в этой и других комнатах. Вообще весело, конечно. Но бой, похоже, затянется, чего совсем не хочется. Эдуард оказался крепким Мастером. Эффект неожиданности прошел, и сейчас пойдет махач в открытую.

Швыряю еще фаербол, но криков уже не слышно. Увернулся. Со всех сторон снова сплетаются черные нити тьмы. Я, не мешкая, достаю из ножен на поясе наваху. Быстрая зарядка — и поверх стали вырастает синий пси-клинок.

Больше на своих людей нельзя полагаться. Им тоже пока ничего не угрожает. Если Эдуард не лишен мозгов — а он не лишен — то сначала он попытается устранить меня, ибо мне его темнота до лампочки.

Быстро сканирую комнату и нахожу скрытника, но не успеваю запустить очередной фаербол — Воронов уже сам метает в меня три черных шара. Я готов к подобным выкрутасам. Это стандартная атака магии Тьмы. Я уже держу технику наготове. Даже не просто технику, а комбо оборонительных и атакающих техник. Вот сейчас его применим.

Перед шарами возникает гранитная стена. Сгустки тьмы взрываются, разнеся каменный заслон, но ударной силы уже не хватает, чтобы причинить вред мне и мои людями. Зато преграда исчезла, и я спокойно выкидываю загодя приготовленные огнешары вкупе с пси-ударами. Вообще мне намного проще комбинировать чужую магию с телепатией, чем одновременно использовать силы двух моих Легионеров. Телепатия мне как родная, я уже не рефлексе ее применяю. С другими Дарами сложнее, тут происходит сложная работа мысли.

Воронов опять визжит, хоть урон ему причинен минимальный. Ну, подумаешь немного нагрело твой обтягивающий доспех, зачем орать-то?

«Больше не вмешивайтесь, — по пси-связи бросаю группе поддержки за спиной. — Продолжайте зачистку».

Сам я уже с пси-клинком наготове сигаю к Воронву. За своими людьми я не слежу. И так знаю, что послушаются. Все действия мы заранее обговорили со Студнем. От группы требовалось только вначале хорошо огреть Воронова, авось пробьет, а дальше им лезть бессмысленно. Только головы положат. Среди них всего трое одаренных, включая Студня, все Воины, да и то двое из них — физики. Против Мастера Тьмы беззащитны, как дети.

— Сука, Вещий! — визжит Воронов, глядя на обломки камней. — Ты еще и каменщик⁈ Что за херня⁈

Он формирует из Тьмы клинок и отражает мой выпад. Ну хотя «отражает» громко сказано. Наваха разрезает его поделку надвое. Метеоритному железу нипочем магические заслонки.

Эдуард с удивлением смотрит, как разрушенное лезвие развоплащается обратно в сгустки тьмы.

— Я вроде объяснил, — от возбуждения мой огненный доспех вспыхивает ярче. Шутка ли — скоро я прикончу обидчика моей мамы. — Или мне…

«…ПОВТОРИТЬ ЧТО Я ЛЕГИОН?!!» — гремит в его голове окончание моей фразы.

Я не могу сходу снести щиты, но мне под силу разговаривать по пси-связи. Причем разговаривать очень громко.

— Аррр! Уходи прочь из моей головы! — он формирует новый клинок и пытается огреть меня черным лезвием.

Но я не зря подошел почти вплотную — в ножевом бое я лучший. Отразить удар и ошпарить пси-разрядом по щитам — просто для меня как дважды два. Воронов застывает, и я пробую пробить черный доспех. Но не судьба — Эдуард успевает отскочить. Ну да ладно, вот тебе гранитный булыжник в подарок. Воронов вовремя выставляет черный щит, но удар выходит мощный, и мага откидывает назад — прямо в окно за спиной. Комната-то маленькая. Пять шагов и упрешься в стенку. Ну или в окно, да, тоже вариант.

Воронов разбивает спиной стекло и вываливается наружу. В комнате сразу светлеет, тьма уходит. Но я не задерживаюсь, сигаю следом за противником. Налету покрываюсь гранитным доспехом. Ага, прямо поверх огненного. Двойная нагрузка, конечно. Зато и двойная сила. А учитывая, что я падаю прямиком на голову Воронову, то кому-то и двойной урон.

Полет со второго этажа придает мне ускорение. Я камнепадом врезаюсь в Воронова и со всей силы вонзаю наваху в черный наплечник. Ускоренный каменной и огненной магией замах пробивает заслон Тьмы, и Воронов сдает. Вражий доспех развеивается, впрочем, как и мой. Силы у меня почти закончились. Всё же держать два доспеха очень трудозатратно и повторять этот трюк не стоит, а то можно оказаться голым посреди боя. Но сейчас риск был оправдан: Воронов не мог увернуться, а пробить доспех Мастера по-другому никак.

Я поднимаюсь и оглядываю поверженного врага. Плечо всмятку, лицо бледное, глаза закрыты. Вся трава под ногами в кровищи. На миг я пугаюсь — неужели умер? Но, быстро схватив Воронова за целую руку и проверив пульс, облегченно выдыхаю. Пока еще живой, просто в коме. Но нужно торопиться.

Хватаю Воронова за волосы и волоком тащу за кусты к цветочным клумбам. Не на открытом же газоне заниматься медитацией. А то еще кто-нибудь из недобитков в доме увидит, как я прилег, и откроет огонь. Нехорошо получится.

Скрывшись в зарослях, я формирую пси-ножичек и легонько касаюсь синим лезвием ноги Воронова. Держу некоторое время, не забывая контролировать процессы внутри Эдуарда. По нервам разрушительный сигнал доходит до мозга. Щиты трескаются, и его сознание открывается мне. Тут же развеиваю пси-конструкт. Если бы передержал — он бы и умер. А пока рано.

Я ложусь рядом с полумертвым, пытаюсь успокоиться и нырнуть в Астрал. Сердце колотится, все мысли о Тьме, а нельзя сейчас мечтать, надо сосредоточиться и погрузиться на второй уровень. Ой, чуть не забыл прихватить с собой Воронова. Что бы я там один делал? Топал бы обратно — вот что.

Всё, нырнули. Белесый сверкающий туман, эманации астральных тварей — всё как всегда. Астрал вечен и неизменен, как смерть. Невольно меня захватывают философские мысли о сакральности этого места.

И не только меня, как выясняется. Секунд пять мы с Вороновым стоим бок о бок и смотрим на серую незыблемость. Ну я то жду, пока его сознание накрепко привяжется к моему. А он почему застыл, интересно?

— Вещий! — резко вскидывает Эдуард, придя в себя. Он вертит головой, словно только что очнувшись: — А-а-а! Щенок! Ты затащил меня в Астрал⁈ Я труп, да⁈

— Ты — нет, — спокойно поясняю ситуацию. Всё же теперь этот индивид больше не мой враг, а мой Легионер. И нам с ним вместе еще жить и расти в силе. — Но твой отец уже должен быть. Как и весь твой род.

Он смотрит на меня неверящими глазами. А потом резко падает на колени и плачет. Поверил.

Безжалостны ли мои слова? Безусловно. Но они так же и правдивы, ведь у Вороновых нет шансов против отборных княжеских частей. А я всегда строю деловые и личные отношения на честности. И нет, мне нисколько не хотелось унизить Воронова. Смысл? Он получил своё. Назад в прежнее тело ему дороги нет. Теперь впереди у него другая нелегкая жизнь.

— Пообщаемся в другой раз, — я обхватываю ментальными щупами его разум. — Пора назад.

Нырок в реальность, и я разлепляю сомкнутые веки. Рядом лежит Воронов, уже окончательно мертвый. Выстрелы в доме затихли.

Касаюсь гарнитуры на ухе:

— Студень, это Мозговик. Доложи обстановку. Прием.

— Мозговик. Зачищено, — усталый голос. — Прием.

И славно. Конечно, без накладок не вышло. Я собирался намного больше помогать своим людям в зачистке, но Воронов отчаянно не хотел позволить мне отомстить за маму, вот же мерзавец. Ничего страшного, я его перевоспитаю. Вскоре он у меня станет добрым и пушистым борцом за справедливость.

Я возвращаюсь в дом. В холле меня встречает удивленный Студень.

— Шеф? — хлопает он глазами. — А вы давно на улице? На втором этаже вроде дрались…

— Спустился посмотреть на клумбы, — отвечаю. — Один сорняк я решил забрать с собой. Пошли кого-нибудь туда. Остальные трупы тоже надо увезти. Нехорошо мусорить в гостях у баронессы.

— Понял, — кивает Студень и дает нужные распоряжения.

Мы вовсе не затираем следы, куда там! Чтобы вычистить столько крови, нужна клининговая служба. Это просто элементарная вежливость по отношению к баронессе. Мне еще только предстоит оправдываться перед Горнорудовыми. Поэтому лучше не оставлять трупы.

Когда всех убитых погружают в кузов прицепа к одному из джипов, наконец трогаемся. Едем недалеко. По примеру Воронова мы арендовали небольшой домик на другом конце этого городка. Будет нашей временной базой. Надеюсь, на нас также никто не нападет, хе. Но разве что только Горгона. Зверю я буду только рад. Совсем не хочется гоняться за ним.

Часть людей увозят трупы загород, чтобы закопать в чистом поле. Остальные располагаются в доме: ставят дозоры, распределяют койки и размещаются. Ну мне, понятно, достается господская спальня с кроватью «кинг-сайз».

На самом деле всё это сейчас неважно. А важно то, как идет штурм поместья Вороновых. Волнуюсь я за Степана. Но рано звонить, надо дождаться доклада.

Наконец поступает входящий. Звонит Сергей, глава моей будущей гвардии.

— Рассказывай, — беру трубку.

— Зачистили, — выдыхает усталый, но довольный, судя по голосу, Серега. — Вороновых ликвидировали. Только Степана ранили шальным залпом, княжеские Целители его быстро вылечили, но он сейчас слаб, говорить не может. У вас, похоже, тоже операция удалась?

Я усмехаюсь. Ну да, если бы не удалась, я бы с тобой сейчас не разговаривал.

— Верно, наследник выведен из строя. Как у вас-то прошло?

— Наши потери минимальные, — деловито поясняет Сергей. — А прошло как по учебнику. Сначала минометный огонь по турелям, затем атака ракетами «воздух-земля», спасибо князю Морозову за вооружение и вертушки. Даже жалко расставиться с таким куколками, — грустно вздыхает. — Как только устранили ПВО, пустили десант сверху на крышу дома, оттуда изнутри вывели турели из строя, таким вот Макаром основные силы и проникли в усадьбу. Дальше зачистка. Пришлось повозиться с главой. Мастер сильный, явно второранговый.

— Понятно. — Даже жалко, что меня там не было. Аркадий помощнее Эдуарда, да и поопытнее. Дар главы предпочтительнее. Впрочем, вряд ли мне кто-то дал бы с ним засыпать в пылу штурма. — Со Степаном точно всё хорошо?

— Завтра будет как огурчик, — убеждает глава гвардии.

— Все воевали в шевронах с «соколами»?

— Конечно, даже на княжескую дружину натянули, — отвечает Сергей. — Ну на десяток гвардейцев. Остальные брыкались, пришлось оставить в безэмблемовой.

— Тоже сойдет.

Сразу после Сергея звоню Виталию Соколову:

— Вороновы устранены.

— Хорошая новость, — радуется главный «сокол». — Я уже подал князю Долгорукому исковое требование к Вороновым с доказательствами. На документе стоит подпись нашего князя Великопермского. Со стороны Твери еще будут разбирательства, письменные претензии и прочая бюрократия, но это неважно. Главное, что есть слепок воспоминаний, который ты раздобыл во время рейда. Мы в своем праве.

— Вот и славно, — улыбаюсь. — Значит, страницу с Вороновыми можно перелистнуть.

— Выходит, что так. Но будь осторожен, Данила. Кажется мне, есть еще дворяне, которые также на тебя точат зуб.

— Как вы правы, — вздыхаю, вспомнив братца и сестрицу Паскевичей. — Но и до них дойдет очередь.

— Знаешь, почему-то я не сомневаюсь, — смеется Виталий.

Я кладу трубку и заваливаюсь на кровать. Дело сделано, ну почти. Сегодня необходимо отдохнуть, поесть мороженого и пироженых, выспаться, а завтра заняться этой Горгоной. Ну еще уделить минутку Тьме. Очень интересный Дар. А я люблю всё интересное.

А на следующий день с самого утра мне звонит баронесса.

— Плохой-плохой мальчик, так вот для чего ты на самом деле приехал, — к моему удивлению, Жанна совсем не зла. Слова прозвучали даже весело. — Решил в моем баронстве застать Воронова врасплох?

— Жанна Валерьевна, прошу прощения, — отвечаю уважительным тоном. — Но нет, я не соврал. Я приехал избавить вас от Горгоны. И сейчас как раз раздумываю, как ее подловить. А господин Воронов сам на меня напал, за что и поплатился.

— Сам, говоришь? Интересно, — протягивает баронесса. — Зачем же ему это делать? Неужели испугался конкуренции? Что-то я не видела на его лице большого желания охотиться на зверя.

Ох, это напоминает игру в кошки-мышки. Жанна бросает аргумент и смотрит, как я буду уворачиваться. А я не буду.

— Значит, он не горел желанием помочь вам, как я, — продолжаю парировать. — А напал на меня из-за личной неприязни. Сразу скажу, что не знаю откуда она взялась, но факт, что Воронов меня ненавидит. Ранее он подстроил бандитский рейд на мой город и пытался убить меня.

— Всё интереснее и интереснее! — веселым голосом произносит баронесса. — А знаешь, спаситель, я жду тебя в гости. Мог бы сразу по прилету заехать ко мне, плохой мальчик, — она повторяет это прозвище с каким-то удовольствием.

— Я думал сначала разобраться с Горгоной, — пытаюсь отвертеться и добавляю юношеского темперамента в голос: — Не хочу, чтобы вы теряли подданных из-за этой твари!

— Очень мило с твоей стороны, спаситель, — веселится Жанна. — Твоя забота трогает меня до глубины сердца. Но зверь подождет, я жду тебя в гости немедленно.

Голос звучит странно, он будто слышится напрямую в моем сознании. Я поднимаю глаза и вижу ухмыляющуюся баронессу. Всего один краткий миг. Раз моргаю — и женский образ исчезает.

Жанна уже положила трубку. Мда, дела. Баронесса знает, чем завлечь меня. Телепатия на огромные расстояния, значит? Не думал, что это в принципе возможно. Ну приеду и расспрошу.

А вообще, неправильный аргумент я использовал. Похоже, этой женщине плевать на своих подданных. Очень уж она прагматичная и циничная. Надо было говорить про убытки баронству и потерю ценных специалистов. Авось прокатило бы. Будет уроком на будущее. Сейчас же надо собираться в «гости».





Глава 2

Железное доказательство




— Удивительно слышать, что мы потеряли поставки лантана, — хмыкает князь Степан Паскевич. — Ведь только недавно был заключен контракт с этими…как их? Сорокины?

— Вороновы, Ваше Сиятельство, — кланяется гендиректор корпорации «Паскевич Групп». — К сожалению, буквально ночью их истребили, рода Вороновых больше нет. Пока что нет перебоев с поставками редкоземельных металлов, но считаю, нужно обезопасить себя, иначе не сможем изготовить необходимый объем электроники.

— Ладно, а зачем ты мне всё это рассказываешь? — не понимает Степан.

— Лантан нам нужен в промышленных масштабах, и только вассалы Морозова смогут предоставить его в нужном количестве, — робко произносит топ-менеджер

— Эй, погоди! Морозов⁈ — хлопает ладонью по столу Степан. — Я не хочу еще больше зависеть от этого снеговика! Он нам и так поставляет никель и прометий. Снова подставлять этому живодеру спину? Ну нет! Если я что-то опять с ним не поделю, наша экономическая безопасность окажется под угрозой.

— Аналитический отдел гвардии сказал мне то же самое, Степан Алексеевич, — грустно вздыхает гендир. — Но поймите, других поставщиков сейчас просто не найти, а у нас сроки горят. Нельзя же подставлять репутацию компании.

— Ладно, заключи с Морозовыми временный контракт, а тем временем ищи других поставщиков, — морщится князь, признавая аргумент.

— Временные рамки повысят ставку за тонну металла, Степан Алексеевич. И мы потеряем около тридцати процентов возможной прибыли, — замечает глава «Паскевич Групп».

— Целых тридцать⁈ — князь дергает себя за ус и вздыхает. — Значит, придется потерять. Быстрее ищите новых поставщиков, чтобы сократить издержки.

— Будет исполнено.

— А кто уничтожил этих Вороновых? — заинтересовывается князь. — Гвардия же шерстила их, перед тем как заключить прошлый контракт. Вроде бы они были сильнейшие в своем регионе.

— Вы правы — у Вороновых стоял уровень надежности «А+». Уничтожил же их род Соколовых, — гендир пододвигает отчет к князю. — Вот аналитическая записка гвардии.

Паскевич берет лист и внимательно вчитывается в текст. Это очень важно. «А+» — очень высокий рейтинг надежности родов. Выше только «АА» — князья и приближенные царского двора. Вороновы явно относились к региональной верхушке, но огромная власть нисколько их не спасла. Причин может быть две. Либо они перешли дорогу кому-то более сильному, либо рейтинг гвардии морально устарел, и тогда срочно нужно менять критерии.

— Какие-то Соколовы из глуши⁈ — округляет глаза Паскевич на середине текста. — Это что, шутка? Столпа Долгорукого опрокинул мелкопоместный род из стотысячного Будовска? Хм, Будовск…Где-то я слышал об этом городке, — князь продолжает читать записку, пока не натыкается на упоминание о Даниле Вещем, который также проживает в Будовске. Умный аналитик СБ связал простолюдина-телепата с истребителями Воронового. — Значит, Вещий, — протягивает Степан и гневно сужает глаза. — И здесь без тебя не обошлось, паршивец. Сильным телепатом оказался? На дворян полез? Но ничего-ничего, скоро тебя Дима прихлопнет на ринге.

— Ваше Сиятельство? — уточняет ничего не понявший гендир.

— Это ловушка Морозова! — рычит Паскевич, всё сразу сообразив. — Юрий специально растоптал Вороновых, чтобы мы прибежали к нему за лантаном. Вещего он и поднатаскал, конечно. Обзавелся цепным псом-телепатом. Парень высоко метит — и положении, и в ранге, — но до своего выпускного ему не дожить.

— До выпускного? — протягивает растерянный гендир.

— Школота он, — бросает князь. — Талантливый очень, но школота. А контракт с Морозовым даже не вздумай заключать. Будем терпеть убытки, пока не найдешь поставщиков.

— Но как же потеря репутации? — лепечет приунывший сотрудник.

— Переживем, — отмахивается Паскевич. — Лишь бы не попасть на крючок Морозова.





* * *


Хоть баронесса и сказала «немедленно», пускай еще и таким нетипичным способом, но я не сразу срываюсь к ней. Утро только наступило. Надо позавтракать, надо умыться и размяться. Ну и надо собрать группу и поговорить со всеми о вчерашнем. Вот это точно надо сделать немедленно. Пока парни никому не растрезвонили, что их шеф — маг с несколькими Дарами.

Местом собрания выбираю гостиную. Бойцы рассаживаются на мягкие диваны и на дорогие стулья с резными спинками.

Я встаю посреди комнаты и обвожу взглядом внимательные лица. Мда. Не обходится без сюрпризов. Честно, ожидал увидеть в глазах бойцов удивление и замешательство. Вчера многие из них стали свидетелями того, как я облачаюсь в огненный доспех и швыряюсь каменными снарядами. Но нет, все сидят спокойные и даже уверенные.

— Вы, наверняка, задаетесь вопросом, что я вчера делал, — произношу. — Откуда у телепата огонь и гранит? Ответить вам я не могу по разным причинам. Напомню лишь, что все вы подписывали соглашение о секретности. Никто вас не заставлял идти ко мне в гвардию. Все вы раньше служили, все вы знаете, что такое «законы военного времени». А потому должны также знать, что за нарушение приказа наказание одно — казнь.

Никто не дрогнул. Суровая тишина повисает в комнате.

— Шеф, — произносит Студень, подняв руку. — Можете на нас положиться. Мы будем молчать. Если позволите сказать, то мы даже рады, что вы настолько смертоносны. Это ведь какой козырь против наших врагов! Всех сметем!

Немногословные бойцы азартно кивают. У многих в глазах вспыхивает воодушевление, лица прямо сияют от душевного подъема. Ничего себе. Вот так преданность. Ну что ж, я услышал главное. «Против наших врагов» — ключевые слова в реплике Студня. Группа больше не разделяет себя и меня, и это радует.

А еще сейчас я подтвердил для себя главный закон этого мира: тебе прощается многое, если ты намного сильнее других. В том числе скрытность. Бойцы не понимают мою силу, но их более чем устраивает факт, что их шеф в любой момент может швырнуть огнешар, обрасти гранитным панцирем или учудить еще что-то убийственное. Сильный командир — вот что нужно людям. Особенно людям в мире магии и всевластных дворян.

Кстати, о дворянах.

— Поделюсь с вами одной вещью. Я собираюсь получить герб, — громко произношу. Ага, теперь-то парни удивились, да еще как! Половина уронила нижние челюсти. А я довольно усмехаюсь. — Почему бы нет? Раз нам за один день удалось спокойно истребить целый дворянский род, то чем мы хуже?

Раздается дружный смех. Даже объяснять не пришлось, что парни станут моими гвардейцами. Смекнули уже, что мы в одной повозки.

Собрание заканчивается, все расходятся по своим местам. Славно поговорили. Думал, бойцы по-другому отреагируют. Ожидал кучу вопросов. Я не удивился бы даже возмущению, у меня была наготове парочка урезонивающих фраз. Но Степан хорошо постарался. Умеет отчим отбирать людей, этого не отнять.

После собрания даю Студню задание навести справки про Горгону: где в последний раз видели, кто пострадал от ее когтей, каких жертв она предпочитает. Нужна статистика и побольше. Раз даже местным царским охотникам не удается поймать людоедку, значит зверь очень верткий. Но у меня есть Лакомка, трехсотлетняя альва, которая на своем долгом веку повидала и Горгон.

К Горнорудовым отправляюсь в камуфляжных куртке и брюках, а также армейских берцах. Простите, но смокинга с собой не взял. Ехал как бы на охоту. У меня, конечно, есть обычная одежда с аэропорта, но она вся мятая после разъездов и я не успел привести ее в порядок. Зато спецовок мы набрали несколько чемоданов.

Почти два часа дороги, и наконец унылые уральские пейзажи заслоняет огромная усадьба Горнорудовых. Заходящее солнце разливает красный свет на белые стены. Время уже пять часов. Надеюсь, баронесса простит меня за задержку. Но всё же «немедленно» это очень неточное понятие. Яснее нужно изъясняться.

Еще на подъезде к воротам водитель вскрикивает:

— Шеф, рядом с нами бежит здоровая собака…Нет! Это волк! Шеф, это волк!

Я бросаю взгляд на бегущую на обочине Настю. Оборотница, увидев меня, радостно виляет хвостом.

— Сам ты волк, — усмехаюсь. — Это дочь барона барышня Анастасия Павловна. Быстро убери с лица испуганное выражение и улыбнись Ее благородию.

Ошеломленный водитель не смеет ослушаться и натягивает на губы напряженную лыбу, став очень похожим на яростного индейца. Бегущая рядом волчица удивленно смотрит на его «доброжелательную физиономию». Меня же чуть не распирает смех.

Между тем, ворота усадьбы уже приблизились. Через домофон нас коротко спрашивают: «кто такие», «к кому», отвечаем, и автоматические створки расходятся в стороны. Подъезжаем к крыльцу, я выхожу наружу и чуть ли не наталкиваюсь на уже обратившуюся обратно в рыжую девушку Настю. Выглядит она, как всегда, аппетитно: короткие джинсовые шортики и открытый топик. Даром, что холодная осень. Видимо, оборотни очень закаленные создания. Надо бы завести одного перевертыша в Коллекцию, чтобы не простужаться. А то скоро зима, а вместе с ней ОРВИ, птичий и свиной грипп…

— Анастасия Павловна, добрый вечер, — вежливо улыбаюсь золотоглазке, а Настя, не сдержавшись, подходит близко и крепко сжимает мои руки. Такое ощущение, что если бы не приличия, она меня бы вообще обняла. Но, скорее всего, мне просто кажется.

— Даня, наконец-то! — щебечет оборотница, и голос ее дрожит от волнения и беспокойства. — Мама тебя ждала еще днем! Почему ты заставил ее ждать⁈

Неожиданно. Поначалу у меня возникает желание сказать: «А, может, обойдемся без претензий, Настя?» Но потом я замечаю испуг в янтарных глазах девушки. Она боится. Причем за меня боится. Это даже забавно. Уж за себя я-то точно постою в разговоре с баронессой.

— Возникли неотложные дела, Настя, — произношу спокойно. — Почему ты так сильно переживаешь?

— Мама была зла, что ты не приехал раньше, — вздыхает она, наконец отпустив меня. — Боюсь, как бы она… не сорвалась на тебе.

Ого. Неужели баронесса запросто может атаковать опоздавшего гостя? Если так, то дела в семье Горнорудовых действительно плохи. Леди Макбет отдыхает.

— Давай не будем напрасно переживать, а просто пойдем и поговорим с Жанной Валерьевной, — предлагаю. — Невежливо заставлять ее еще больше ждать, раз ей так не терпелось увидеться со мной.

— Да, ты прав, пойдем, — Настя первая поднимается на высокое крыльцо, и я не упускаю случая полюбоваться сзади на ее фигуристое тело. Чего у оборотниц не отнять, так это спортивных округлых форм. У Лакомки тоже в наличии это достоинство, кстати.

В холле я отдаю куртку слуге и остаюсь в армейской темно-зеленой футболке. Здесь нас и встречает проходящий мимо барон. Выглядит Павел Тимофеевич очень раздраженным.

— Явился наконец, — то ли рычит, то ли ворчит барон. Потом оглядывает меня и приходит в еще большее раздражение: — В чем ты приехал?

Мда. Очень гостеприимно. Что ж, на этот наезд ответим вежливостью. Может, на моем контрасте он сообразит, что выглядит нелепо со своей грубостью.

— В экипировке, Ваше Благородие, — слегка кланяюсь. — Сейчас мои люди пытаются отыскать Горгону, и очень возможно, что сразу после вашей усадьбы я отправлюсь на охоту за зверем.

— На охоту, значит, — фыркает он. — Но это мы еще с тобой обсудим. Ты приглашен на ужин в шесть, до этого времени Жанна с тобой не будет разговаривать. Жди.

И уходит гордый, словно индюк. У меня такое ощущение, что после воскрешения жены характер барона резко изменился. До этого времени он был весь амебный и никакущий. Теперь же стал раздражительный и бесячий.

— Мы можем пока погулять в зимнем саду, — тихо произносит Настя, видимо, расстроенная поведением отца.

— Конечно, — снова улыбаюсь. Чтобы испортить мне настроение, надо хорошенько постараться. — Заодно поделимся друг с другом новостями.

Полчаса мы с Настей гуляем по крытому саду, и девушка рассказывает, как проводила время после нашей последней встречи. Оказывается, Жанна подумывает выдать дочку замуж. И среди претендентов числится, в ни за что не догадаетесь,- граф Константин Митович. Тот самый телепат, который наезжал на меня на балу у Горнорудовых, а потом с криками бегал от моих иллюзорных обезьян.

— Ну он же мудак, — справедливо замечаю.

Настя хихикает.

— Есть немного, но его род владеет несколькими банками. А мама планирует создать крупнейший финансовый конгломерат.

— Как всегда, у Жанны Валерьевны стоят амбициозные цели, — не удивляюсь я.

В столовую приходим заранее. Я сажусь на место гостя, но тут же встаю — ибо в дверях появляется чета Горнорудовых.

— Спаситель, — улыбается Жанна, вся цветущая и веселая. И не сказать, что недавно она был не в настроении. — Ты не спешил, — с мягким упреком.

— Простите за задержку, — делаю поклон. Мне совсем несложно лишний раз извиниться и согнуть спину. Лишь бы никто не мешал моим делам. — Меня задержали организационные вопросы. Я вырвался к вам сразу, как только смог. К тому же дорога заняла два часа.

— На первый раз прощаю, — беззаботно отвечает баронесса и плавно садится — легкая, красивая, молодая… Ну, по крайне мере, внешне. Следом усаживаются и все остальные. — Приступим к трапезе. У меня есть к тебе дело, но мы обсудим его после ужина в моем кабинете.

— Дорогая, — вдруг вклинивается барон, недовольно сверкнув глазами. — Ты и, правда, предлагаешь ужинать с тем, кто устраивает самосуд на наших землях?

— Ах, да, — звонко смеется Жанна и оборачивается ко мне. — Я и забыла уже. Спаситель, расскажи, что ты не поделил с Вороновым?

— Конечно, Жанна Валерьевна. — не теряюсь. — Как я уже сказал, несколько недель назад Эдуарад Воронов подготовил бандитский рейд на мой город.

— Твои слова нельзя проверить, — обличительным тоном говорит барон.

— Почему же, Павел Тимофеевич? — удивляюсь я. — Очень даже можно. Жанна Валерьевна, передать вам воспоминания покойного Эдуарда Воронова?

Барон застывает, а его супруга опять смеется — чисто и звонко, словно колокольчики звенят.

— Спаситель, я смотрю, а ты всё предусмотрел, — мурлычет она довольно. — Ну передай.

Я «включаю» сознание Эдуарда и выуживаю из него обрывок памяти о том, как наследник Вороновых готовил рейд и покушение на мою маму. Перекидываю этот ментальный слепок баронессе по пси-связи.

На несколько секунд она застывает с отсутствующим выражением лица. Лишь пухлые губы тихонько двигаются, да пышная грудь вздымается.

— Мерзкий стервятник! — с негодованием произносит Жанна. — Придумать столь паскудный план! Поделом этому Воронову!

— Но, дорогая! — вскидывается барон. — С каких пор простолюдинам разрешено убивать дворян?

— За дело — всегда было разрешено, — обрезает Жанна. — У мальчика есть железное доказательство — память Воронова. Никакие инстанции к нему не смогут привязаться. Воронов первый начал эту жалкую партию и поплатился за свою глупость.

Павел теребит салфетку на столе, но ему приходится сдаться. А я немного расслабляюсь. С претензиями по поводу Воронова разобрались. Посмотрим, что будет дальше.

А дальше ужин проходит в тишине. Барон и баронесса оба на меня посматривают: один — гневно, другая с веселыми искрами в глазах. Настя сидит тихой мышкой. Наконец по окончанию трапезы Жанна поднимается из-за стола. Соответственно, нам с бароном тоже приходится вскочить, хоть Павел в это время и прихлебывал клюквенный морс.

— Спаситель, пойдем со мной, — бросает Жанна и, не дожидаясь моего ответа, шагает в коридор.

Вот и настало время для самого интересного.





* * *


Друзья, поставьте пожалуйста лайк) Много сердечек мотивируют меня писать лучше, больше и быстрее!





Глава 3

Вырваться из гостей




— Будь как у себя дома, спаситель, — великодушно разрешает баронесса.

Мы только что вошли в ее просторный кабинет с современным дизайном. Баронесса приглашающе указывает на уголок для отдыха, и мы усаживаемся в мягких кожаных креслах.

— Вы очень великодушны, Жанна Валерьевна, — обозначаю свою признательность, размещаясь поудобнее.

— Мой спаситель вполне достоин комфорта, — воркует хитрая женщина в ответ.

Жанна игриво перекидывает ногу на ногу, и я не разочаровываю баронессу — бросаю быстрый взгляд на круглые колени, сверкнувшие из-под подола платья. Не то, чтобы мне хотелось, но она ведь явно специально это делает. А так я подстраховался. Одновременно отдал дань уважения ее красоте и обошелся без неприличного долгого разглядывания стройных ножек баронессы.

Стратегия выбрана верная — на губах баронессы появляется довольная улыбка.

— Расскажи, что ты нашел в усадьбе своего рода? — недолго думая спрашивает Жанна.

Сразу быка за рога. И своего интереса не скрывает. Значит, играем в открытую. Ну или делаем вид, что всё так.

— Как я и говорил по телефону, поместье Филиновых забито астральными карманами, — развожу руки в стороны. — Там десятки, если не сотни прорывов в Астрал. Раньше я даже представить себе не мог, что такое возможно, Жанна Валерьевна, — честно признаюсь, чтобы сразу задать сбивающие с толку вопросы: — Как они там держатся? Чем подпитываются?

— Сам Астрал и питает, — небрежно отвечает Жанна. — Но ты уже и сам до этого дошел, спаситель. Меня тебе не провести, хитрый мальчик.

Хм, а жалко, что не провести. Ведь, если она знает про самозарядку карманов, то и Астральный залив для нее не тайна.

— Я знаю, что ты можешь находиться в поместье сколько угодно, — подтверждает мои догадки Жанна. — Астральный залив тебя заряжал энергией, ведь так?

— Да, — глупо отрицать. — Только я вас и не пытался обмануть. Мне, правда, не до конца понятен процесс создания карманов.

— Конечно, и никому не понятен, ведь это родовой секрет Филинов, — кивает Жанна с завистливым вздохом. — Но теперь это также и твой секрет. Ибо ты — Филинов. Ты сможешь открыть все тайны Михаила, когда попадешь в свою родовую усадьбу. Больше никому это не по силу, только тебе. Понимаешь почему?

— Карманы, — киваю.

— Верно. Астральные карманы высосут энергию из любого, кто подойдет к усадьбе, — подтверждает Жанна. — Сила телепата не имеет значения. Лишь носитель крови Филиновых не свалится там замертво. Ты уже освоил Рой?

Рой? Хм, видимо, она сейчас о Легионе. Конечно, баронесса знает о Даре Филиновых. Как-то Жанна ведь сама признавалась, что была очень близка с моим биологическим дядей Эдуардом. То ли они спали вместе, то ли что-то там еще у них было, без разницы.

— Я начинаю, — осторожно произношу.

— Будь осторожен, — предупреждает Жанна, резко убрав улыбку со своего юного лица. — Рой очень опасен для неокрепшей воли. Сами Филиновы боялись поглощать слишком много сознаний. Детям и подросткам так вообще это запрещалось. Лишь в возрасте двадцать-двадцать пять лет каждый Филинов мог приобрести своего первого Легионера.

— В двадцать пять лет? — удивляюсь вслух. Хотя, в принципе логично. Если телепат морально слаб, то Коллекция может победить его сознание и забрать тело себе. Порабощенные разумы — не игрушки.

— Конечно! — убежденно произносит баронесса. — Подумай сам — насколько тяжело контролировать сонм существ в своей голове! Филиновы проходили специальную подготовку, прежде чем брались за Рой. А кто этого не делал — превращался в опасного шизофреника. Так что, спаситель, молю тебя…- неожиданно она наклоняется вперед и нежно касается ладонью моего лица. — Будь осторожен, — мурлычет совсем близко.

— Конечно, Жанна Валерьевна, — отвечаю спокойно, никак не реагируя на поведение баронессы.

Раздается стук в дверь и еле слышный скрип петель.

— Дорогая… — голос барона обрывается в середине фразы.

— Да, дорогой? — окликается баронесса, не поворачиваясь к застывшему в дверях супругу. Хорошо, хоть руку убрала с моей щеки. Но все равно могла бы повернуться к своему мужу, а не взирать на меня будто кошка на сметану. Странные всё-таки порядки в доме Горнорудовых.

— Я попозже зайду, — барон закрывает дверь. Тихо, без стука. Покладистый муж, что сказать.

— Ты будешь осторожен с Роем, спаситель? — продолжает Жанна как ни в чем не бывало.

— Конечно, благодарю за беспокойство, — небрежно киваю.

Мне нечего бояться. Нынешнее количество сознаний я удержу без труда, а для набора следующих новобранцев я постоянно тренируюсь, к тому же при появлении нового члена Коллекции всегда проверяю, ослаб ли мой контроль. Филиновы правильно делали, что не разрешали своим детям заводить Коллекцию. Но я-то не ребенок. Пускай у меня тело школьника, только вот сам я пережил чертову ядерную войну и тот ад, что последовал за ней. Силы воли на Коллекцию мне точно хватит. Я словно бы создан для Легиона, а он для меня.

— У тебя еще остались вопросы? — Жанна подается назад и, потянувшись гибким телом, смотрит на меня с улыбкой.

Сейчас бы сказать «нет», попрощаться и уйти. Но ведь баронесса ждет вопроса про удаленную телепатию. Я уже устал от этих игр, но да ладно, спрошу. Потому что если этого не сделаю, она же все равно меня не отпустит, пока не скажет то, что ей на самом деле нужно.

— Вы смогли связаться со мной по пси-связи на огромном расстоянии. Могли бы рассказать, как это сделали?

Загадочно улыбаясь, Жанна встает и грациозной походкой направляется к шкафу. Вскоре она достает тонкую золотую цепочку с подвеской, на которой изображен герб Горнорудовых.

— Я создала артефакты, увеличивающие амплитуду пси-каналов телепатов, — баронесса плавным жестом передает мне цепочку. — Но, к сожалению, мой способ передачи сигналов слишком трудозатратен. Сил хватает только на одно послание. Эту проблему, как я слышала, решили Филиновы, — улыбается Жанна. — Я уверена, в их усадьбе остались подобные артефакты. Я хочу завладеть их способом связи и поставить новые артефакты на поток, чтобы получить еще больше денег и власти.

— Хм, спасибо за честность, — протягиваю задумчиво, рассматривая цепочку. — И, видимо, чтобы попасть в усадьбу, вам нужен я.

— Верно, — баронесса присаживается подлокотник моего кресла. — А тебе, чтобы пройти все карманы, нужен мудрый наставник. Я готова обучать тебя телепатии, а ты взамен поделишься находками в усадьбе, в том числе «артефактами связи».

— Заманчивое предложение, — говорю я, чтобы хоть что-то сказать.

— Думай сколько тебе нужно, — Жанна легко встает и падает обратно в свое кресло. — Я подожду, пока ты поймешь одну простую вещь. Без меня тебе не попасть в усадьбу, мой спаситель. Для этого мало уникального таланта, также еще нужна и безупречная огранка.

— Вы совершенно правы насчет огранки, Жанна Валерьевна, — соглашаюсь. — Но сейчас я не готов остаться надолго в вашем поместье и забыть про все свои дела. Иначе я рискую потерять «Валентино» и близких. Вороновы далеко не единственные, кто желают мне зла.

— Вот как, — роняет баронесса, нахмурившись

— В любом случае, я обдумаю ваше уникальное предложение, — добавляю. — После поимки Синей Горгоны как раз и появится время.

Теперь Жанна смотрит на меня без улыбки. Будь я не собой, то нехило бы струхнул и напрягся. Но нервозность может только спровоцировать женщину, которая не привыкла к отказам. Знавал я таких хищниц. Они чертовски вспыльчивы и в то же время если быть уверенным, не прогибаться, спокойно держаться своей линии, то это подействует на них как ушат холодной воды. Всегда на любую женскую претензию нужно отвечать рассудительностью и убежденностью. Женщина, даже Грандмастер-телепат, всегда остается женщиной.

Ну и иногда надо давать надежду, что ее планы, возможно исполнятся. Даже если этого никогда не произойдет.

— Тогда я жду твоего ответа, спаситель, — протягивает Жанна, снова заулыбавшись, словно выглянувшее из-за туч солнце. — Уверена, ты примешь верное решение.

Ну и славно, что не сорвалась. А то нутром чую — могла, да еще как.

Дальше беседа продолжается в неделовом ключе. Еще четверть часа баронесса беззаботно воркует, мурлычет, а на мою пару сказанных шуток звонко смеется и всплескивает руками со словами:

— Ох, спаситель, скажешь тоже!

Сам я окончательно расслабляюсь только, когда наконец прощаюсь с магиней и выбираюсь из баронского дома на свежий воздух. Сидевшая в гостиной Настя провожает меня до крыльца.

— После того, как закончишь с Горгоной, снова не заглянешь в гости? — робко спрашивает оборотница, теребя резинку топика. Этот жест выглядит до неприличия трогательным.

— Такой вариант не исключен, — предполагаю. — Кстати, Насть, вероятно, я лезу не в свое дело, но можно тебе дать совет друга?

— Конечно, Даня, — пожимает плечами девушка.

— Ты слишком молода, чтобы прозябать под Тагилом, — говорю серьезно. — Пока тебя не выдали замуж, ты можешь продолжить учиться в столичном вузе. Очень возможно, что там тебе бы встретился человек получше графа Митовича, и Жанна Валерьевна одобрила бы твой выбор как удачную партию.… Хотя опять же у тебя, наверняка, есть причины здесь находиться.

— Да нет, — вздыхает Настя. — Я ведь и училась в Москве, но потом вернулась домой на летние каникулы, и тут ты приехал и воскресил маму. А потом…да, наверное, я несильно нужна маме здесь. Спасибо, Даня! — встряхивает она рыжими кудрями. — И правда, пора отпроситься обратно в столицу. Там-то мы с тобой и сходим куда-нибудь, например, в кино, — лучезарно улыбается.

— Почему бы нет? Теперь в Москву я часто буду прилетать, — киваю. — У меня там всё же штаб-квартира компании.

На прощание я целую девушке руку и отбываю на временную базу. Блин, уже практически ночь! Надеюсь, Студень раздобыл полезную информацию о Горгоне. Не хотелось бы бегать по пятам за зверем до самой зимы. А еще ведь надо найти время, чтобы освоить Тьму!





* * *


Сегодня вечером Павел Горнорудов велел верному гвардейцу разобраться с щенком. Барону осточертело, что воскресшая жена уделяет столько внимания этому мальчишке. Высказать Жанне свое недовольство Павел, конечно, не может. И никогда не мог.

Но он может сделать кое-что другое. Например, прикончить щенка. Тогда Жанна забудет о нем и начнет искать другие способы попасть в усадьбу Филиновых. Всё просто как дважды два.

«Веста» одного из приближенных безопасника останавливается возле неприметного бетонного здания. Егор Смельный покидает машину и, подойдя под козырек крыльца, нетерпеливо стучится в железную дверь. Ему тут же открывают.

— Ты кто такой⁈ Чего ломишься⁈ — возникает на пороге бритый мужик, вскинув пистолет. — Жить надоело, придурок⁈

Но Егор лишь презрительно фыркает и выпускает из руки кровавый жгут. Красная нить насквозь пробивает череп бандиту, и тот падает мертвым телом.

— Это за «придурка», — Егор плюет на труп, затем показывает следующим двум бандитам перстень с гербом. — Я человек барона, мрази! Сейчас же отведите меня к главному, пока я не позвал кавалерию и не уничтожил всю вашу жалкую банду!

Через пять минут мужчина уже сидит в кабинете главы банды, а сам глава стоит перед ним по стойке смирно и трясется как студень.

— Значит, так. Прикончишь этого пацана, — Егор достает из кармана фотокарточку и швыряет ее в лицо бандиту. Тот едва успевает поймать. — На обратной стороне адрес, где он сейчас сидит.

— Тимрир? — читает главарь, перевернув фото.

— Всю банду туда погонишь, — продолжает Егор. — С ним двадцать боевиков. Твоих тридцати должно хватить, если ударишь внезапно. Сегодня же прикончишь, понял?

— Ваше Благородие… — хрипит обомлевший главарь.

— Вот ключ от фуры с оружием, — Егор кидает на стол звякнувшую связку. — Там полный ящик с автоматами и патронами. Не подведи меня. Как только исполнишь задание, получишь миллион рублей.

— Миллион…!

— И покровительство барона, — Егор встает и уходит не глядя. Но, конечно, успевает бросить предостережение: — А не справишься — тебе не жить.

А шагая по темным заплесневелым коридорам бандитской базы, мужчина думает про себя: «В любом случае утром ты сдохнешь. Барону не нужны свидетели».

К сожалению, Егор не знал, что такого же мнения барон придерживается о нем самом.





* * *


Студень нарыл немало про Синюю Горгону. По возвращению от баронессы я принял от него увесистую папку, теперь вот сижу и задумчиво разглядываю снимки последних жертв. Рядом на столе лежит телефон, по громкой связи со мной разговаривает Лакомка.

— Даня, ты говоришь, что жертвы истерзаны⁈ — поражается альва.

— Истерзаны — слабо сказано, — фыркаю. — На беднягах нет живого места. Горгона косит всех без разбора: женщин, стариков, детей. Причем люди убиты явно не для пропитания, а ради какого-то садистского удовольствия.

— Это очень странно, — восклицает Лакомка. — Синие Горгоны вообще-то благородные хищники. Они не убивают больше, чем могут съесть. И у Горгон не принято нападать на детенышей даже других видов.

— Очередная загадка, — делаю я вердикт. — Ладно, разберусь. А у вас как дела? Мария Федоровна хорошо себя чувствует?

— Да, неплохо, — в голосе альвы звенит улыбка. — Теперь Антонина Павловна и меня тоже учит кулдагебре. Когда приедешь — снова буду у тебя на коленях сидеть на ее уроках, — радуется она.

— Хм, ты, видимо, не понимаешь, как должен проходить учебный процесс, — замечаю.

— А как? Разве не на коленях у возлюбленного? — простодушно уточняет она.

Кха….К такому откровению нельзя быть готовым.

На столе просыпается рация:

— Мозговик, Студень. К нам гости. С оружием. Прием.

— Мне пора. Передавай всем привет, — я сбрасываю звонок альвы и, схватив рацию, спешу к командиру группы.

Через пять минут в кабинете у Студня выясняются подробности. Часовые сканеры засекли несколько сознаний рядом с домом. Хорошо, что мы выбрали для базы дом на самой окраине городка. Никто чужой сюда не забредет — просто незачем. А значит, прикатили недруги.

Причем очень глупые недруги. Иначе бы они догадались, что у нас могут быть сканеры. Благодаря стычке с Буравчиками я остерегаюсь ложиться спать в баронстве Горнорудовых без усиленных патрулей. Меня явно хочет убрать кто-то из свиты баронессы, и нужно быть готовым к его сюрпризам.

— Еще днем мы установили камеры в зарослях, — докладывает Студень. — Они засекли пару автоматчиков. Всего же у забора пять сознаний. Явно разведка.

— Секунду, — велю, и он замолкает.

Я включаю дальнее телепатическое сканирование и нахожу отряд, рассредоточенный в лесу у забора. На этом не останавливаюсь и сканирую дальше, пока у дороги не обнаруживаются два фургона с двадцатью боевиками.

— Да, разведка, — подтверждаю. — Ждут, когда мы уйдем на отбой. Затем позовут основную группу и начнется штурм.

— Атаковать? — деловито спрашивает командир отряд.

Так-так, отдать паршивцев моим парням? Можно, но сначала немного порезвлюсь сам. Мне нужно отрабатывать техники Коллекции, и раз кто-то подкинул живое мясо мне на растерзание, то почему бы не использовать шанс?

— Ага, но не прямо сейчас, — решаю. — Пока включите в нескольких комнатах свет и врубите радио погромче в столовой. Я быстренько перебью разведку. Как только отдам приказ — двинетесь на основную группу у дороги. Она в фургонах сидит.

— Приказ ясен, — Студень даже не удивился моей прихоти. Настоящий солдат. Никогда не задает вопросов.

Что ж, вот сейчас и порезвимся. Громкая музыка и свет заставят разведку засесть в ожидании, а тут и подкрадусь я. Не знаю имя того доброго человека, кто прислал ко мне живые подвижные мишени, но когда мы с ним встретимся — а мы обязательно встретимся! — я скажу ему большое искренне спасибо. Это будет последним, что он услышит.





Глава 4

Охота началась




— Спасибо, Лакомка, — тихо произносит Антонина Павловна, гладя по голове уснувшую дочку. — Я так рада, что Данила привез нас к себе домой. Твои песни и твои чудесные руки просто спасают Машу. Никакие лекарства так не помогали.

Лакомка чуть устало улыбается и поправляют вязаную шапочку на голове. Очередной сеанс немного вымотал блондинку. Конечно, ей удалось помочь девочке, спазмы прошли, но, к сожалению, завтра наступят новые приступы.

— Я всего лишь ослабила боль. Но не волнуйся: очень скоро Машу, вернее Марию Федоровну, — поправляется альва, вспомнив, как телепат уважительно называл девочку, — спасет наш Данила.

— Что⁈ — удивляется Антонина, но тут же понижает тон, чтобы не разбудить малышку: — О чем ты?

— Он не сказал? — округляет глаза альва. — Видимо, не успел. В общем, Данила уехал не только по своим делам, он также рассчитывает привезти целебное лекарство для Марии Федоровны. Подробностей не буду рассказывать, но поверь, Тоня, элексир точно поможет малышке. Уж в свои триста лет я отлично знаю зелеьеварение.

— Ты хотела сказать, в тридцать лет? — переспрашивает пораженная учительница. По ее мнению, и тридцать для этой красавицы много.

— Конечно, — Лакомка не повела и бровью.

На глаза Антонины наворачиваются слезы.

— Что с тобой, Тоня? — пугается альва.

— Данила столько для меня сделал… — протягивает учительница, вздыхая. — Мой любимый ученик…

Она всхлипывает, крупные, молчаливые слёзы сбегают по щекам. Лакомка в непонимании смотрит на учительницу. Странная человеческая женщина! Ей только что сказали хорошую новость, а она почему-то плачет. Зачем лить слезы? Надо улыбаться, вот как Лакомка!





* * *


Перед вылазкой «включаю» разум василискуса. Теперь я невидим для сканеров, если они, конечно, есть среди разведчиков. Вроде бы к нам привалили индивиды с невыдающимся «айкью», но подстраховаться не мешает. Не люблю полагаться на авось.

Затем черед «включить» Воронова. Игнорируя его расстроенную мину, окутываю себя плащом из Тьмы и ныряю в окно из комнаты с выключенным светом. Не снимая Тьму, быстренько преодолеваю широкий газон, а затем вверх, по стеночке, по стеночке, и я за территорией коттеджа.

Добираюсь до первых двух разведчиков за пару секунд. Сидят, жуют крекеры и мусорят, свиньи. Не люблю крекеры, они — соленые. Нет, чтоб прихватить для меня шоколадные печенья. Но раз не подумали о хозяине дома, то и умирать будут мучительно. Тем более что эти незваные гости — обычные бандиты с улицы. Ага, я сразу прошерстил им сознание. Типичные головорезы, «быки из 90-ых». Без щитов, что самое обидное. Вот не пойму одного! Неужели я не заслужил сильного противника? Или хотя бы умного? На днях я прищелкнул Воронова, между прочим, а он был Мастером! Мастером! Теперь и я, соответственно, Мастер Тьмы. Ну ладно, допустим, о Легионе мало кто знает, но мои достижения ведь о чем-то должны говорить.

Рассуждения рассуждениями, но между тем, я уже приступил к экспериментам.

Первым делом отключаю у обоих способность говорить — чтобы не подняли шума. Беззвучно хлопая ртами, бандиты вскакивают, и вертят автоматами туда-сюда, но меня, понятно, не видят. Я обошелся без телепатического плаща. Использую только плащ Тьмы. И надо отметить — ночью в зарослях он отлично работает. Я стою в трех метрах, но головорезы ни в какую не хотят замечать меня. Тени деревьев вокруг отлично сливаются с плащом. Что ж, теперь у меня отлично прокачан режим «стелс». Буду иметь в виду.

Даю головорезам некоторое время: вдруг найдут несоответствие в игре светотени или в линиях ландшафта и засекут мой плащ, но нет, они уже бросили эту затею и схватились за рации. Не знаю, как, будучи немыми, они собирались связаться со своими, но мне несильно-то и интересно.

Вскидываю руку и черное лезвие, сотканное из Тьмы, вонзается в глаз ближайшему бандиту. Второй в панике собирается открыть огонь по кустам — не целясь, шальным огнем. Но шум мне ни к чему. Поэтому пальцы отказывают бандюге, и автомат валится из его рук на землю.

Сбрасываю плащ и, накинув черный доспех, подхожу к обомлевшему бандиту. Он порывает рвануться прочь, но я точечным ментальным уколом отменяю это желание, и бандюга остается на месте. На его брюках проступает мокрое пятно.

Я лишь фыркаю:

— Серьезно? А как же ты отреагируешь на это? — и швыряю ему на глаза узкую пелену из тьмы. Она прилипает к его лицу намертво.

Знаете, эти недотепы очень вовремя мне подвернулись. Как раз до встречи с Горгоной, что важно. В принципе, мне ничего не мешало поэкспериментировать со своими гвардейцами, но нет, таким поступком бы я проявил неуважение к их преданности. И пускай сами они, может быть, так не считают, но у меня есть свое мнение и свои принципы. Я верю, что каждый человек заслуживает индивидуального отношения. Люди, что честно исполняют свой долг, достойны уважительного обращения.

Эти же бандиты, наоборот, вполне заслуживают стать подопытными кроликами.

Бандит пытается сорвать «повязку» с лица, но облачко Тьмы не спешит соскальзывать, обветренные пальцы просто проходят сквозь него. Головорез спотыкается об валежник, падает и неожиданно разражается беззвучными рыданиями, свернувшись калачиком. Ну ё-моё! Кого ж вы за мной послали?

Ударом окованной Тьмой ноги отправляю плаксу в мир иной, благо силы у Мастера много. Затем двигаюсь к следующим трем сознаниям неподалеку. С ними прохожу по той же схеме: выключаю голос, некоторое время стою в плаще пред самым их носом, затем применяю ослепление, ну и убиваю. Разве что способ убийства выбираю другой — клинком Тьмы. Попробовал сваять здоровый такой двуручник. Один взмах — и нет бандита.

Меч отнял немерено сил. Поэтому я с опаской поглядываю на Воронова: не взбунтуется ли порабощенное сознание? Эдуард всё же Мастер, а значит, контролировать его намного сложнее остальных, по идее. Но Воронов смотрит отрешенным взглядом на трупы бандитов. Ясно, всё еще в прострации. И притом Дар Тьмы работает отлично. А это очень интересный момент, между прочим. Могу ли я всю Коллекцию погрузить в безразличное состояние? Тогда возможность бунта отпадет само собой. Хм, покумекаем об этом потом.

На поясе у одного из убитых просыпается рация:

— Матроскин, ну чего там? Спать хозяева не легли еще?

Это не позор! Это позорище! Кто так по рации разговаривает! Наш бы комбат за такое отправил бы чистить выгребную яму! Даже не так — вы бы, мудни, жили в этой яме!

Поднимаю рацию и произношу, подстраиваясь под говор бандюгана:

— Не, Шарик, куда там! Врубили музон и гуляют во всю! К середине ночи может лягут только.

Прости, комбат Петрович, за то, что попрал радиодисциплину. Ситуация вынудила. По своему желанию я бы никогда не поступил так скверно с правилами радиообмена.

Бандит на том конце провода разряжается грубой бранью, затем велит продолжать высиживать этих сов. Я бы его поправил — не сов, а Филина, но да ладно. Связываюсь со Студнем:

— Студень, Мозговик. Разведка зачищен. Направляйтесь к трассе. Прием.

А через полчаса всё уже заканчивается. Гвардейцы налетают на фургоны и безжалостно расстреливают бандитов. А зачем мне пленники? В мозгах бандюганах я уже и так поковырялся. Послал их некий Егор Смельный, местный промышленник и криминальный авторитет. Вот за него и надо браться завтра или послезавтра. Всё зависит от того, как дело с Горгоной пойдет.

На следующее утро Студень будит меня громким стуком в дверь:

— Шеф, Горгона! Снова напала!

Это и решило наш распорядок на сегодня. Быстро собрались всей группой и выехали в небольшую деревню, где произошла резня. Царские охотники передали адрес, но сами будут еще не скоро. Там у них какая-то запара со нагрянувшим стадом топосов. Не очень понял детали, но это неважно. Главное, мы приедем первые.

В деревне находим дом, куда нагрянула Горгона, и всей колонной подъезжаем к нему. На месте преступления у калитки нас встречает участковый деревни.

— Вы кем будете? — подозрительно оглядывают он колонну джипов, из которой мы и высыпались.

— Данила Вещий, — представляюсь полицейскому. — Милостью баронессы мне разрешено ловить зверя.

— Понятно, — протягивает он и кладет руку на кобуру с пистолетом. — Как хотите, конечно, но к месту преступления я вас не пущу. Если только у вас нет разрешения от полицейского департамента.

Упертый попался, значит. За моей спиной напрягаются гвардейцы. Тон полицая им явно не понравился.

— Причина? — коротко спрашиваю.

— А вдруг натопчите? — замечает участковый. — Царские охотники еще не прибыли и не провели экспертизу. Место преступления должно быть нетронуто до их приезда и точка.

Хм. Я задумчиво смотрю на полицая. С одной стороны, он мне мешает. С другой, вроде бы честно исполняет свой долг, ну или, по крайней мере, ему так кажется. А я таких людей всё же уважаю.

— Уважаемый, — спокойно говорю. — Давай всё же подумаем над тем, что Горгона еще может быть где-то неподалеку, а царских охотников здесь пока нет. Конечно, здесь уже должен быть небольшой полицейский наряд, но это так себе противник для Горгоны. Если тварь снова накинется на местных жителей, мы единственная сила, которая может ей помешать, — я указываю рукой на вооружённый десяток гвардейцев. — Поэтому, может, не будем ссориться?

Участковый поджимает губы и вынужденно убирает руку с кобуры.

— Что вы хотите? — спрашивает через силу. Не понравился я ему, это сразу видно. Ну ничего, потерпит, столько вояк с оружием полицаю все равно здесь не найти.

— Ответы. Когда произошло нападение? Видел ли кто Горгону? Куда она двинулась?

— Меньше часа назад соседя слышали крики и звериное рычание, — отвечает участковый. — Тех, кто видел тварь, в живых не осталось. Но пастух заметил нечеловеческие следы, направленные в сторону леса, — он указывает рукой на край деревни. — Туда.

— Спасибо, — я отворачиваюсь и иду к машине.

— Вы не будете смотреть трупы? — слышу удивленный возглас участкового.

А он уже разрешает что ли? Хе, быстро же сменил мнение.

— Предпочитаю позаботиться о живых, — отвечаю, запрыгнув в «Тигр».

Едем по горячим следам на окраину деревни. Пошарив, находим на сухой земле отпечатки двух шестипалых лап. Непонятно, куда они ведут: то ли огибают крайние дворы, то ли ныряют в лес.

— Жалко, охотничьих псов нет, — вздыхает Студень.

Согласен с ним. Большое упущение. Я думал, царские охотники одновременно с нами прискочат с своими легавыми, но у тех возникли топосы. У меня нет отпечатка сознания зверя, поэтому мне придется шерстить большие площади. А та же овчарка сразу бы повела в нужную сторону.

Но делать нечего, начинаю телепатическое сканирование. В первую очередь направляю сканер на близлежащие улицы. Лес подождет. Вдруг Горгона сейчас еще кем-то лакомится.

Первые два десятка домов пустые, не считая попрятавшихся людей и животных. Глубоко вдохнув и выдохнув, продолжаю сканирование. Каждый пятачок шерстю, а это тяжело. Кроме того, легко спутать аномального зверя с какой-нибудь коровой или козой. Приходится перепроверять.

Тут раздается жалобный визг покрышек, и к нам бешеной скорости прилетает синий суперкар с откинутым верхом. Гвардейцы мигом рассредоточиваются, вскинув автоматы.

— Отставить, — поднимаю я руку. — Это дочь барона Анастасия Павловна. Поприветствуйте Ее Благородие как должно!

Бойцы послушно выпрямляются и затем сразу же гнут спину. А из машины легко выпрыгивает Настя — краснощекая, улыбающаяся, в бежевых мини-шортиках и желтом топике. Глядя на барышню, я испытал желание поежиться. Всё-таки не май месяц.

Девушка довольно оглядывает поприветствовавших ее гвардейцев, и радостно подскакивает ко мне, встряхнув рыжими кудрями. Вся такая веселая. А мне вот сейчас не до веселья.

— Настя, зачем ты приехала? — спрашиваю. — Здесь может быть опасно из-за Горгоны.

— Знаю, Даня, — еще шире улыбается барышня. — Наши гвардейцы еще утром узнали о нападении в деревне. И я вижу, что не зря примчалась.

— Объяснись, пожалуйста, — хмурюсь.

— Знаешь, Даня…этой ночью я не могла заснуть, — оборотница смущенно убирает руки за спину. — В голове витали разные мысли…

— Настя, ближе к сути, пожалуйста.

— А еще вчера вечером наша гвардия сообщила о стаде топосов на севере баронства, — послушно ускоряется барышня. — И что царские охотники отрядили туда почти всех людей. И вот ночью я ворочалась в постели и вдруг подумала, а есть ли у тебя хотя бы овчарка, — победоносный взгляд янтарных глаза. — Утром же как услышала, что Горгона здесь, сразу примчалась. Поэтому ты не расстраивайся. Никакая овчарка не сравнится с волком.

Задумываюсь над услышанным.

— Я не могу рисковать твоей жизнью. — А также показывать тебе, крошка, способности Коллекции, уж извини.

— И не нужно, — пожимает плечами девушка. — Я просто возьму след. Как только запах усилится, сразу отступлю.

Ммм, идея неплохая. Горгона не сможет подкрасться незамеченной — Настя почует ее приближение. А еще совсем неразумно разворачивать барышню обратно. Сейчас эти окрестности — ореол обитания Горгоны. Не исключена вероятность, что зверь нападет на Настю, пока она будет возвращаться восвояси. Одинокая девушка — заманчивая потенциальная жертва. Да и не одинокая тоже.

— Три условия, — бросаю. — Ты держишься вблизи моих людей. Как только запахнет жареным, сразу отступаешь с Груздем и Буком обратно к машине, — киваю на двух ближайших гвардейцев.

— Конечно, — не спорит Настя.

— Во время движения соблюдаем тишину, — продолжаю инструктировать. — Как только почуешь Горгону рядом — не кричи, не маши руками, а просто подними лапу, если будешь в волчьем обличье, или сжатый кулак — если в человеческом. Вот так, — показываю тактический жест.

— Поняла, — сосредоточенно кивает барышня.

— Тогда выступаем. — Больше нельзя тянуть, а то Горгона может уйти.

Настя вспыхивает ярким светом и обращается в рыжую волчицу. Вильнув мне хвостом, она подбегает к звериным следам, принюхивается и показывает головой направление.

Группа выступает. Груздь и Бук, следуя моему приказу, держатся вблизи волчица, пока она, временами припадая влажным черным носом к земле, ведет нас вокруг деревни.

Обогнув несколько дворов, резко поворачиваем в лес. Но деревья тянутся недолго — почти сразу начинается долина, и внизу на склоне вырастает небольшой домик. Явно заброшенный: крыша провалилась, окон нет.

Волчица поднимает переднюю лапу. Горгона внутри.

Груздь и Бук оглядываются на меня. Я молча парой резких акцентированных движений показываю линию движения — дескать, назад к деревне. И два гвардейца с волчицей тут же спешат, куда им указано. Настя на прощание ожидающе смотрит на меня волчьими глазами. Я киваю и улыбаюсь, мол, молодец, волчица. Она тут же радостно виляет рыжим хвостом.

Всё, барышню спровадили. Можно и апгрейдиться.

Облачаюсь в доспех Тьмы. Он хоть и чудовищно энергозатратен и выглядит как кожаный костюм мотоциклиста, зато гибкий и не уступит в прочности панцирю Дубного-каменщика. На пять минут боя хватит.

Еще из Коллекции призываю огневика и Дубного. Выхватываю из воздуха пси-клинок. Теперь полный комплект. Ну, Горгона, держись. Твои «выжимки» будут моими.

В это время из хижины раздается утробный рык. Ага, почуяла гостей.





Глава 5

Хищница




— Камила, ты еще не слышала? — спрашивает Эльдар, войдя в комнату к сестре. — Ой, а ты чего такая злая?

Брюнетка сидит за столом и делает уроки. Хотя сейчас она, насупившись, уставилась на учебник алгебры.

— Да потому что! Он должен был учиться вместе со мной! — неожиданно громко заявляет девушка, хлопнув по обложке с изображением математических знаков. — Мне ради этого даже построили манеж! А вместо этого он со своей Леночкой теперь ходит на частные уроки к Антонине Павловне! Она же красотка! Зачем он к ней ходит?

Эльдар с любопытством смотрит на сестру.

— Как понимаю, речь идет об одном талантливом телепате-простолюдине? — ухмыляется наследник.

— О ком же еще? — передергивает плечами Камила. — А сейчас он вообще уехал из города! Опять школу прогуливает! Да сколько можно!

— Это, конечно, мило, что ты заботишься об успеваемости Вещего, — замечает Эльдар, резко прекратив улыбаться. — Но сейчас у тебя самой появились нешуточные проблемы.

— Проблемы? — хмурится брюнетка, резко повернувшись. — О чем ты?

— О Зябликовых. Их глава позвонил отцу и требует выполнить договор, который они заключили между собой еще в молодости.

— О нет! — вскидывает голову Камила, садясь прямо. — Неужели речь о… — она замолкает испуганно.

— О твоем браке с Геной, ага, — Эльдар прекращает ухмыляться. — Этот союз со всех сторон нам невыгоден. Зябликовы практически разорились на вложениях в торфяную энергетику, и мы их содержать не намерены. Но эти банкроты всерьез требуют отдать им невесту с двумя Дарами. Хотя возможно отцу удастся откупиться от своего слова, но цена точно не будет маленькой.

— Боже, неужели нельзя наплевать на это глупое слово⁈ — Камила резко встает, небрежно перекинув тёмный водопад волос на одно плечо.

— Не говори так о дворянском слове, — хмурится Эльдар. — Хорошо, что здесь нет отца, а то бы он тебя уже выпорол. И нет, отказаться нельзя. Обещание давали письменно и при свидетелях. Если мы откажем Зябликовым, они пойдут к нашему князю, может дойти даже до дворянского суда, который мы проиграем с крахом и позором.

— И что же теперь! Мне выходить за этого мерзавца Зябликова? — стонет барышня, без сил падая на кровать. — Вы с отцом что мне говорили⁈ Если не выйдет с Данилой, то я пойду то ли за боярина, то ли даже за княжича! А теперь что же получается⁈ Отдаете меня на растерзание в разорившийся по глупости род⁈ Так получается⁈

Она зарывается лицом подушку и пытается справиться с нахлынувшим унынием. Точеные плечи барышни сотрясаются.

— Ну есть во всем этом и один хороший момент, — подытоживает наследник.

— И какой же? — угрюмо спрашивает Камила, оторвав голову от кровати.

— Если даже отцу не получится решить проблему с Зябликовыми так, как нам хочется, ты все равно выйдешь замуж за телепата, — ухмыляется Эльдар и тут же получает подушкой по лицу за чрезмерную иронию.





* * *


Утробный рык повторяется. Но самозванная хозяйка этой заброшенной хибары не торопится показаться. Мы пользуемся скромностью хищницы. Согласно плану Студень с гвардейцами шустро окружают домик полукругом, закидывают внутрь дымовые шашки и разом открывают шальной огонь. Свинцовый град прошивает тонкие стены насквозь, часть пуль залетает в широкие окна.

Конечно, огнестрел не страшен зверю оранжевого уровня. Тем более Горгоне, которая находится на границе с красным уровнем. Но, может, наше приветствие ее слегка утомит. Тоже было бы неплохо.

Горгона появляется неожиданно. Зверь просто берет и выныривает из обстрелянной стены. Сейчас тварь выглядит как полупрозрачный силуэт, и ее толком не разглядеть. Лишь воздух немного рябит на месте ее бестелесной плоти. Магический дар Горгон — проходить сквозь стены.

Горгона, не обращая внимания на пули, которые проходят сквозь ее тело, выпрямляется и оглядывает нас с гвардейцами.

— Отставить огонь! Назад! — гаркает Студень, и гвардейцы дружно расширяют полукруг. Так что я оказываюсь ближе всех к твари. Но, кажется, она и так смотрит прямо на меня. То ли посчитала достойным противником, то ли ей пришелся по вкусу мой черный прикид. В этом сезоне как раз мода на Тьму.

Я быстро наношу писонический разряд, но, странное дело, телепатия не срабатывает. А ведь Горгоны хоть и ментально крепки, но всё же подвержены телепатическим ударом. Неужели промахнулся? Да нет, это невозможно.

Резко Горгона убирает бестелесность, ее тело приобретает цвет и текстуру, и вот тут я удивляюсь по-настоящему. Да ладно! Вот же ж я везунчик!

Передо мной стоит антропоморфная особь. Последняя стадия развития зверя. Стройное женское тело запаковано в блестящую синюю чешую. Четыре руки увенчивают медные когти. На голове вместо волос двигаются, шипя, ядовитые змеи. Лицо Горгоны тоже почти женское, с поправкой на острые, как кинжалы, клыки, губы, красные, как кровь, и горящие желтым огнем глаза.

Мать. Это мать-Горгона. Мне придется попотеть с ней.

Лакомка рассказывала, что горгонопрайд схож с пчелиной семьей: куча слабых Горгон на низших стадиях развития и одна человекообразная королева, которую зовут матерью. Этим матерям больше пары сотне лет, и за долгое время жизни они трансформируются в человекоподобное существо и даже обретают сознание.

Очень интересный экземпляр. Я-то рассчитывал столкнуться с типичной шипящей Горгоной, бегающей на шести лапах. А тут прямоходящая особь, да еще с упругим телом фитоняшки. Скажу честно — я рад! Еще ни разу не встречал антропоморфного зверя, только слышал о них от Лакомки. Интересно, разумна ли змееволосая?

— Приве…

Но, к сожалению, сама Горгона не настроена поболтать. С огромной скоростью она кидается мне навстречу, и я даже не успеваю закончить слово. А жаль.

Снова выпускаю пси-заряд и опять….промах? Нет, тут что-то другое.

Делать нечего, сталкиваемся в рукопшке. Горгона, конечно, быстра и сильна, а ее чешуя прочна как сталь, но и я нынче не уступлю. Сейчас на мне доспех Мастера Тьмы, да еще два Дара пососедству, а это стоит многого!

Зверь замахивается, сверкают медные когти. Прежде чем отскочить, я успеваю заметить на лбу Горгоны странный черный кристалл, будто вживленный в лобовую кость. Хм, ни о каких кристаллах от Лакомки не слышал. Что это?

Между тем я отвечаю выпадом пси-клинка, но Горгона умудряется отпрыгнуть. Она с опаской смотрит на лиловый светолуч в моей руке. Хищник явно в замешательстве — от этой штуки прямо веет опасностью.

А тем временем гвардейцы вскидывают сеткометы. На случай сбоя телепатии у нас есть запасной план. И хорошо, что подстраховались.

— Пли! — рявкает Студень.

И с десяток прочных стальных сетей пеленают Горгону. Она тут же принимает бестелесную форму, но гвардейцы пускают ток по цепям, тянущимся к дулам, и зверь с визгом обращается обратно в чешуйчатую пленницу. Электрический разряд не позволяет ей пройти сквозь сети.

— Попалась, змееволосая, — задумчиво произношу.

Но Горгона не теряется — с яростным рычанием она начинает рвать стальные прутья когтями. Причем у четырехрукой неплохо получается. Во все стороны летят клочья сеток.

— Шеф, рубите! — окликает меня Студень. — Она же сейчас вырвется! Надо убить ее!

— Уж это я сам решу. Не беспокойся, — отмахиваюсь от командира группы. — Всё под контролем.

— Как скажете… — растерянно произносит тот.

И правда, убить всегда успею. Пока есть пара минут разобраться в загадке. Подхожу к ворочающейся в сетях Горгоне. Тело у нее, конечно, очень человечное и притом очень женственное, даром что покрыто стальной чешуей. Но в первую очередь я разглядываю этот непонятный кристалл на лбу. Изучим-ка.

Ментальные щупы оплетают разум зверя, и меня будто ошпаривает током от сетей. Ни-че-го-се-бе. В Горгоне два разума: один в самой хищнице, второй в кристалле. Причем тот, что в кристалле, контролирует тело Горгоны. А сама хищница себя не контролирует, она словно бы заточена внутри собственного тела.

От кристального разума исходит бешеная ярость и кровожадность. Похоже, это он и растерзал гору трупов. Хм, а еще в камне явно сидит зверь с ментальной устойчивостью. Мои пси-разряды его не брали.

Я в растерянности чешу заднюю часть шлема. Одного зверя подселили в другого. Причем через кристалл, очень смахивающий по функционалу на Жартсерк, будь он неладен! Баронесса Жанна, не твои ли это часом эксперименты⁈

Ну об этом в другой раз погадаем. Сейчас надо решить, что делать с Горгоной и ее пленителем. А то, что змееволосая порабощена, я не сомневаюсь. Ментальные каналы тела полностью перехвачены и отведены к кристаллу. Горгона вынуждена смотреть, как кто-то ей управляет. Жестокий лабораторный опыт, Жанна Валерьевна. Очень жестокий. Впрочем, как и вы сами, Ваше благородие.

— Шеф! — нервно притаптывает Студень. И понятно почему — Горгона уже почти вырвалась.

— Да-да, сейчас займусь, — отвечаю.

У меня два варианта: убить Горгону или попытаться ее освободить. Убить, конечно, намного проще. Но у меня есть железный принцип — не убивать невиновных. Я же не отморозок какой-то. Смерть точно заслуживает существо в кристалле. Он растерзывал людей и устраивал кровавые бани. А если Горгона разумная, то за что ее убивать? Впрочем, в разумности змееволосой надо еще убедиться.

«Ты здесь, змееволосая?» — пытаюсь достучаться до нее. Зверь в кристалле пускает ментальное рычание, но на него я не обращаю внимания.

«А-а-а-а! — откликается растерянная хищница. — Человек, ты говоришь в моей голове?»

Разумная всё-таки. Мысли связные, а значит осознает себя. Забавно.

«Верно. Я телепат, змееволосая».

«Какая еще змееволосая⁈ — тут же вскидывается гордая хищница. — Я — Мать выводка, человек!»

«Рад знакомству, сударыня» — задумчиво смотрю, как Горгона — ну или кто там ей управляет — дерет когтями последние сетки, и вскидываю пси-клинок. Недолго осталось.

«Ты очень силен, человек, раз смог увернуться от моих когтей» — разболталась заточенное сознание.

«Спасибо».

«Ты можешь меня убить. У тебя хватит сил»

Я вскидываю бровь. Меня удивили не слова, в которые преобразовался принятый сигнал, — а радостный тон. Горгона хотела умереть.

«Конечно, хватит, — соглашаюсь. — А еще я могу тебя спасти. Хочешь?»

«Что⁈» — громкий рык. Не знаю, почему ее удивление переформатировалось для моего восприятия в такой необычный звук. Видимо, особенность физиологии Горгон.

«Ты всё слышала» — со вскинутым пси-клинком я медленно приближаюсь к рвущему оковы зверю. Осталась последняя сетка — и снова здравствуй, бой.

Я не собираюсь спасать ее насильно. Пускай сама решает. В моих силах выручить хищницу, только, конечно, придется сильно напрячься и потратить больше энергии, чем запланировано. Но почему бы этого не сделать ради жизни невиновной? Но опять же, она должна хотя бы хотеть этого.

«Ты, правда, можешь?» — гортанный рев. Теперь Горгона испытывает недоверие и возбуждение. Всё же мое сознание очень странно форматирует ее мыслеречь. Если хищница выберет жизнь, обязательно потом разберусь в этом.

«Могу. Время, змейка!»

'Змейка⁈ — от ее бешеного рева моя голова едва не раскалывается. Приходится убавить громкость. — Какая я змейка?!! Я — Мать выводка!!!

Не комментирую. Просто молча жду. Хотя уже знаю ответ Горгоны. Такой гордый зверь просто не может сдаться. Она всегда будет стремиться жить.

«Если ты меня спасешь, я буду тебе служить» — наконец звучит ответ.

Как раз в этот миг рвется последняя сетка, и тело Горгоны с бешеным рыком кидается на меня. Я реагирую мгновенно магией Каменщика. Навстречу зверю летит здоровый булыжник. Гранитный кусок бьет Горгону по голове, она останавливается, пошатываясь.

Следом швыряю ей на морду — или лицо? — слепок Тьмы. Кусок мрака прилипает к чешуе, Горгона пытается его содрать когтистой лапой. Конечно, безрезультатно. А потом она резко становится бестелесной и облачко темноты проходит сквозь нее.

Ну вот и пригодились огнешары. Как известно, жар и ток — главные враги бестелесников. Десяток фаерболов взрывается вокруг прозрачной Горгоны, и она в панике сигает прочь. Но долго оставаться в неуязвимом состоянии она не может, и при приземлении уже снова становится чешуйчатой. Тут ей и прилетает от меня шар Тьмы. Взрыв, и ударная волна отшвыривает Горгону.

Я оказываюсь рядом с упавшим зверем. С утробным рыком гибкая Горгона вскакивает мне навстречу и получает пси-ножик в лоб. Прямо в кристалл.

— Р-А-А-А-А-А! — от этого рева c деревьев посыпались последние листья.

Горгона падает на колени и воет. А я, не теряя времени, провожу ментальные манипуляции. Пускай зверь в кристалле ментально неуязвим, но так было лишь до того момента, пока в него не вонзился пси-конструкт. Сейчас пси-ножик является моим проводником в сознание твари.

Не мешкая, сдираю ментальный каналы, окутавшие кристалл, и перекидываю их обратно на разум Горгоны. Делаю это грубо и болезненно, поэтому Горгона ревет так, будто ее убивают. К сожалению, тонко и нежно и еще к тому же быстро я просто не умею, а времени на деликатности нет. Действие пси-конструкта невечно. А второй такой «операции» змееволосая может не пережить.

«Потерпи, змейка, — одновременно утешаю ее. — Скоро закончу».

«Са-а-а-ам ты-ы, зме-йка! — раздается вой в моей голове. — Я-я — Ма-а-а-ать вы-ыводка-а-а-аа!»

Усмешка пляшет на моих губах. Гордая хищница, очень гордая. Что ж, мы поладим. Ведь я сам такой.

Гвардейцы в ужасе смотрят, как зверь воет и катается по земле.

— Зачем шеф ее так мучает? — тихо спрашивает кто-то Студня. — Почему просто не убьет?

— Наказывает за то, что убила столько людей, — без капли сомнений отвечает командир группы.

— О-о-о-у, понятно.

Эх, парни, вообще-то я провожу лечебную процедуру, но объяснять вам это некогда. Ничего, скоро сами поймете.

Так, с каналами закончил, теперь можно и убить неведомую зверушку в кристалле. Интересно, кто это? Не бигус случайно? Бешеный уж сильно. Да и тупой тоже.

Несколько псионических ударов и тварь умирает, а черный кристалл обесцвечивается до белого цвета. Горгона поднимает голову от земли и выдыхает облегченно.

— Шеф, ты ее не убьешь? — теряются гвардейцы, вскинув автоматы.

— Не убью, — оборачиваюсь к ним, а то еще пульнут. — Я дам ей шанс. Объяснения потом.

Под моим строгим взглядом, гвардейцы замирают и чуть отводят стволы. Я же в ожидании смотрю на Горгону. Она, шатаясь, встает — гибкая и высокая, очень высокая, между прочим. Сейчас после боя заметны особенности ее телосложения. Действительно, чешуйчатая женщина. Змейки на голове вьются как живые и щелкают маленькими пастями.

— Мазака, — звучит из горла разумного зверя гортанный звук.

Горгона подходит ко мне и неожиданно приседает на одно колено, а потом целует мою руку.

— Мазака, маф Мазака, бозаза с.

Приходится нырнуть в ее голову, чтобы понять услышанное:

«Человек, человек, как и обещала, отныне Мать выводка служит тебе».





Глава 6

Выспаться и по коням




— Позови хозяина, — первым делом произносит Студень, когда заваливается в небольшую забегаловку по дороге.

Помещение пустое, за исключением стоящего у прилавка пухлого официанта. Но пухляш тут же просыпается, когда кафе заполняет куча вооруженных гвардейцев. Они по-хозяйски опускают шторы и прочесывают подсобные помещения. А здоровяк Грим, что остается у входа, переворачивает дверную табличку на «Закрыто».

— Чисто, командир, — докладывает сканер Жуть, застывший посреди зала. — Других разумов нет.

— Что вы делаете? — верещит перепуганный официант. — Это мое кафе!

Мужчине, конечно, страшно за свою жизнь, поджилки аж трясутся, но ему намного страшнее потерять свою собственность, на которую он копил десять лет.

— Мы арендуем ваше кафе, — Студень швыряет на прилавок толстую пачку банкнот. — На всю ночь. Ты нам не нужен, уходи.

Вот это уже другой разговор! Пухляш загребает приличную сумму в карман и, кланяясь, спешит к двери. Пускай даже боевики всё тут погромят, этих деньжищ ему хватит, чтобы сделать капитальный ремонт и еще останется на отпуск в Сочи!

— Минутку, — вдруг сзади на плечо удирающему пухляшу падает рука Студня. — Не так быстро! Сначала скажи, где холодильник с десертами.





* * *


Гвардейцы вытаскивают меня из машины и чуть ли не на себе тащат к какой-то придорожной забегаловке. Рядом стелящимся шагом идет Синяя Горгона, иногда она что-то шипит вроде:

— Мазака, обши шш.

Не знаю, что Змейка говорит, а заглядывать ей в голову уже нет желания. Надеюсь, она не грозится сожрать меня, а то вроде бы обещала служить, даже руку мне облобызала. Нет, я не совсем овощ. Если мобилизовать резервы, я еще смогу помахать пси-клинком, но потом буду оттекать две недели. Поэтому пока попридержим телепатию.

Сеанс экзорцизма отнял у меня больше сил, чем я рассчитывал. Мозги варят со скрипом, батарейки сели, тело не слушается. Нужна энергия, нужны углеводы, чтобы зарядить мозг, но в лесу глюкозы нет. Гвардейцы дотащили меня до машины, рядом по-хозяйски уселась Горгона. Запрыгнувший вперед, Студень глянул на нее, потом на усталого меня и уточнил:

— Шеф, она теперь ручная что ли?

— Тортики, — прохрипел я в ответ. — Мне нужны тортики.

А также рыба, мясо, медленные углеводы, жирные кислоты, фрукты, содержащие витамины группы В. Всего надо и побольше. Но сначала глюкоза, да. Мозг обычного человека потребляет двадцать процентов энергии, которую получает организм. Сегодня я потратил все восемьдесят. Из-за этого белки и аминокислоты, строительный материал организма, расщепились и пошли на восполнение необходимой энергии. Мне срочно нужно пополнить потраченное.

— Понял, — кивнул Студень, и вскоре колонна тронулась.

— И еще… Змейка для всех должна быть мертвой, — я указал на четырехрукую Горгону, которая вальяжно растянулась рядом. — Ясно?

— Приказ ясен, — протянул Студень.

В кафе меня усаживают за стол у окна. Шторы опущены, прислугу выгнули, и это хорошо. Не стоит баронессе знать, что ее подопытный зверь теперь служит мне. Пусть все считают Змейку уничтоженной, хотя бы какое-то время.

Передо мной ставят кремовые эклеры, затем подтягиваются и другие блюда.

Напротив падает Змейка и смотрит пристальным взглядом мне в глаза:

— Мазака, мусс кус кус? — спрашивает Мать выводка.

— Верно, вкусный кус, — закидываю в рот эклер целиком и с наслаждением жую сладость. Быстрые углеводы — то что нужно после бешеной мозговой и физической работы. — Попробуй.

Подозрительно глянув на меня, Горгона берет эклер, с опаской обнюхивает со всех сторон, затем острые клыки вгрызаются в мягкое пирожное. Змейка пораженно подпрыгивает на месте и облизывается раздвоенным языком

— Мусс кус! — восхищается хищница.

— А я говорил, — киваю и пододвигаю к ней тарелку с жареной семгой. — Но лучше поешь нормальной еды.

Рыба приходится Горгоне по душе даже больше эклера. Мурлыча от восторга, она еще и змеек своих подкармливает маленькими кусочками. Я же, насытившись быстрыми углеводами, приступаю к медленным. Организм получает энергию и углеводы, и это прекрасно. Я еще «включаю» сознание физика, чтобы в разы ускорить обмен веществ. Поэтому усвоение белков проходит за минуты.

В этом настоящая сила Легиона. Не просто использовать чужие Дары, а создавать синергию от совместного применения двух и более видов магии. Сам по себе Дар физика не настолько уж и «ахти». Но он идеально подходит, чтобы приводить организм в боевую готовность даже после мощного истощения.

— Фух, хорошо, — расслабленно протягиваю, смотря, как Змейка облизывает киви, а потом шипит на него от того, что жжет язык и губы.

Решаю поговорить со своей питомицей. Пока что единственный возможный способ — это телепатия. Потом уже мы с Леной попробуем обучить Горгону великому и могучему. Не знаю, насколько приспособлена гортань хищницы к человеческому языку, но на первый взгляд физиология у Змейка, несмотря на всю ее чужеродность и хищность, очень даже женственная, особенно ее пышные…хм, но не будем об этом.

«Как самочувствие, Змейка?»

«Я — Мать выводка, — возражает Горгона, но уже без сильной ярости, больше из упрямства. — Называй меня Мать, человек!»

'Извини, чешуйка, — усмехаюсь. — Но мама у меня уже есть, так что будешь Змейкой.

— Ррррр…Хорррошо, ты спас меня, называй как хочешь'

Она скрещивает среднюю пару рук на груди, показывая, как ей это не по нраву. Неужели, ей правда больше двухсот лет? Слишком уж капризная. Впрочем, и Лакомка не тянет на триста — ни внешне, ни по характеру.

Следующие двадцать минут я выясняю подробности биографии и тонкости мировоззрения Горгоны. А то, знаете ли, слово «служба» можно понимать по-разному. Вдруг она решит отгрызть голову любому, кто на меня косо взглянет. Ну или захочет мне самому вспороть живот за еще одну «Змейку». Не прекращая есть, я в то же время продолжаю ментальный диалог с хищницей, к тому же шерстю ее воспоминания.

В первую очередь меня интересует, конечно же, как ей «инкрустировали» в голову подделку Жартсерка. Без магии крови здесь не могло обойтись. И вот совпадение-то: как раз барон владеет «кровью», по слухам.

К сожалению, здесь меня ждет облом. Лабораторных опытов Горгона не помнит, пленителей тоже. То ли ей подчистили память, то ли экспериментаторы были очень осторожны.

Но есть и хорошие новости насчет самой Змейки, вернее, ее характера. Она, конечно, вовсе не ангелок, как Лакомка. Передо мной сидит жестокий беспощадный хищник, причем обладающий разумом. Но у этого зверя есть свои суровые принципы: не трогать детенышей, всегда защищать свою стаю, предпринимать всё что угодно для выживания семьи. Мне не получится выдрессировать Змейку, точнее я сам этого не буду делать: она ведь разумна, и это будет не дрессировка, а перепись личности, то есть, по сути, убийство. А я не для того спасал змееволосую, чтобы убивать.

Но к счастью, Змейка обучаема и при необходимости легко усваивает новые повадки. Посредством привития новых поведенческих нормативов я и буду работать с Горгоной.

«Отныне я — твой вожак» — даю первую мысленную установку.

«Раз я тебе служу, то да» — легко соглашается Горгона, уминая за обе щеки треску.

Вот и отлично. Матриархат для Горгоны в прошлом, и пускай работы еще предстоит непочатый край, начало положено.

Тут мне приходит сообщение от Насти:

«Даня, с тобой всё хорошо?»

Оборотница уже давно дома. Груздь и Бук не участвовали в охоте, а сопроводили девушку до самого порога ее усадьбы, а то ведь она могла вернуться и застать меня в доспехе Тьмы. Я хорошо отношусь к Насте, но при этом она остается дочерью баронессы, а для барышень род превыше всего. Я вовсе не осуждаю, даже уважаю такой подход, и, когда стану дворянином, сам буду прививать своим детям такие же принципы.

Отвечаю Насте, что я в порядке, а также, что Горгона больше не побеспокоит барона. Затем откладываю телефон в сторону и задумываюсь, глядя, как Змейка когтями вскрывает банан.

— Всё в порядке, шеф? — к столу подходит Студень, с опаской посматривая на Горгону. — Восстановились?

— Да, более-менее, — отодвигаю тарелку с горкой обглоданных крылышек. Даже не помню, когда успех их обгрызть. Срочно замедляю обмен веществ, а то так в жизнь не наемся. — Сейчас поедем передохнуть, два часа поспим, а ночью выдвигаемся в Тагил.

— За заказчиком бандитов? — догадывается командир группы.

— Скорее, за посредником. Конечного заказчика мы еще не знаем.

— Парни будут готовы, — кивает Студень.

Вот и славно. Они-то в отличие от меня несильно вымотались в битве с Горгоной. Больше выполняли роль группы поддержки. Но сам я уже почти восстановился, надо только вздремнуть пару часиков и буду как огурчик.

Ох, Настя опять звонит.

— Вот же ж неугомонная, — вздыхаю, крутя телефон в руке. — Никак не хочет дать заслуженно отдохнуть победителю кровожадной Горгоны.

После этих слов Змейка так подозрительно на меня посмотрела, будто поняла услышанное.





* * *


— Мама, Данила расправился с Горгоной, — как верная дочь, Настя послушно пришла докладывать баронессе о важном обстоятельстве.

— Быстро, — пораженно выдыхает Жанна и тут же строго смотрит на присутствующего рядом мужа. — Я думала, он за ней неделю хотя бы побегает. Паша, Горгона точно соответствовала уровню профессионального ликвидатора в твоей классификации?

— Совершенно точно, дорогая, — заявляет обидевшийся барон. — Мы выработали жесткую систему рангов наших будущих зверей-марионеток. Горгона подходила под все параметры третьего ранга ликвидатора. Да иначе бы она не смогла сбежать из камеры!

Никак не отреагировав на слова мужа, Жанна поворачивается к дочери.

— Сколько людей потерял Вещий на охоте?

— По телефону он сказал, что все его гвардейцы живы, — отвечает Настя. — Никто не погиб, сам Данила тоже цел и невредим, только голос уставший.

Жанна пораженно поджимает пухлые губы. Барон вскидывает брови. Он тоже недооценил парня, да еще как! Какие бандиты! С ним только гвардейцы и справятся! Уничтожение Воронова не было случайностью, как изначально полагал Павел. Он-то думал, что Эдуард сглупил или подставился. В бою всякое бывает. А нет — парень мало того что талантливый телепат, так еще имеет и драконьи зубы.

— Неужели спаситель уже вовсю осваивает Рой, — задумчиво протягивает баронесса. — Паша, ведь зверь-донор был неуязвим для телепатии?

— Полная ментальная устойчивость, — подтверждает Павел. — Кроме пси-оружия, разумеется. Но даже десятка ударов пси-клинка вряд ли хватит, чтобы свалить образец четырнадцать.

— Загадка, — протягивает баронесса, коснувшись пальцем нижней губы. — Спаситель опять удивляет. Он не просто искусный телепат, но и потрясающий боец! — со странным восторгом заявляет. — Истинный Филинов! Весь в Кеннера!

— Ну ты уж не перехвали этого простолюдина, дорогая, — морщится Горнорудов. — Очень может быть, что у Вещего среди гвардейцев присутствует матерый боец-маг и не один. Всё же его отец царский охотник, тот ему и боевиков, наверняка, подбирал.

— Всё возможно, — не спорит Жанна, в то же время по ее глазам видно, какой версии она придерживается. И это безумно раздражает Горнорудова.

Всё это время Настя скромно стоит в сторонке и ждет, когда ее отпустят.

— Дочка, ты, конечно, меня разочаровала, — вдруг обличительно произносит баронесса.

От неожиданности девушка схватилась за ремень кожаных шортиков.

— Почему, мама? — спрашивает она тихим голосом, виновато опустив голову.

— Раз ты без моего разрешения сорвалась в деревню, то могла хотя бы понаблюдать за боем Вещего и Горгоны, — баронесса раздраженно ерзает в кресле. — А ты приехала ни с чем.

— Данила велел своим людям сопроводить меня назад, — оправдывается девушка. — Я не могла от них убежать.

— Дорогая, не злись на Настю. Зато наша малышка не пострадала, — вставляет Павел. — Это намного важнее.

На это баронесса лишь закатывает глаза:

— Да что бы с ней случилось? Донор-зверь труслив и трогает только беззащитных жертв, если его не провоцировать… Кстати-и-и-и, — вдруг заинтересовывается Жанна и перекидывает ногу на ногу. — Ты сказала, что спаситель позаботился о тебе? В каких вы с ним отношениях?

— Мы друзья, мама, — краснеет Настя. — В каких мы еще можем быть отношениях?

— Хм, неужели ты забыла, что он Филинов? — вскидывает точеную бровь Жанна. — И то, что Филиновы — князи, когда-то сильнейшие в Царстве? И, то что мне нужен доступ в усадьбу Филиновых?

— Нет, я помню, — отвечает пристыженная оборотница. — Но Данила же всего лишь бастард.

— Пока да, но нужно смотреть дальше своего носа, детка, — хмыкает Жанна, а потом коротко взмахивает рукой. — Свободна, Настя. На досуге подумай, как сблизиться с Вещим. Это бы нам сильно помогло.

— У меня уже есть идея, мама, — неожиданно вскидывает подбородок барышня. — Я вернусь на учебу в Москву и буду встречаться с Данилой каждый раз, когда он прилетит. У него в столице штаб-квартира «Валентино», а еще ему скоро поступать в столичный вуз.

— Это хорошая мысль, — одобряет Жанна, подумав. — Тогда готовься к возвращению в Москву.

Настя счастливо заулыбалась. И было отчего — она всё же смогла угодить своей строгой матери. Когда девушка уходит, Горнорудов скрипит как старый ворон:

— А как же Митович?

— Какой-то граф не сравнится с князем, — баронесса делает скептическое лицо. — Тем более с князем Филиновым, — мечтательно улыбается она. — Сам должен понимать, дорогой.

И Горнорудов понимает. Понимает, как его всё больше бесит проклятый щенок.





* * *


Пара часиков сна превращается в четыре. Нет, я не проспал, это сознательное решение. Всё же двух маловато, если не применять Дар физика. Но сейчас речь не обо мне. Мои гвардейцы далеко не все физики. А лучше, чтобы они были бодрые и в тонусе. Всё же ночь на дворе.

Просыпаюсь по будильнику и замечаю улегшуюся у меня в ногах Змейку. Четырехрукая хищница свернулась клубком и сопит, как ребенок. И как только у нее позвоночник так гнется?

Бужу змееволосую и, пока она потягивается и зевает клыкастым ртом, провожу с ней короткий разговор по душам:

«Змейка…»

«Я — Мать выводка-а-а-а» — позевывает она.

«…перед сном я забыл тебя спросить обо одной вещи. Сейчас я отправлюсь убивать своих врагов. Пойдешь ли ты со мной сражаться?»

Горгона пожимает чешуйчатыми плечами и рычит недовольно:

— Фака маза, кир ба баш? Хури уж!

За расшифровкой заглядываю ей в голову:

«Человек, к чему эти вопросы? Ты — вожак! Так веди!»

Другого ответа я и не ждал, учитывай ее воинственный и в некотором роде благородный характер.

Через четверть часа мы с гвардейцами погружаемся в джипы и выезжаем в Тагил. Пора выяснить имя того, кто меня так сильно невзлюбил. Ну и заодно немного почистить славный уральский город от организованной преступности.

А начнем мы, понятно с посредника, о котором Сергей прислал мне более подробную информацию. Егор Смельный, местный криминальный авторитет, не является благородным, что не мешает ему везде кичиться перстнем другого дворянина — гвардейца Горнорудовых. Егор является как бы управляющим делами гвардейца, а потому вправе носить его герб.

Но герб и должность управляющего — всего лишь прикрытие для преступной деятельности. Просто Егору поручают такие дела, за которые гвардейцам нельзя браться из-за высокого имиджа, вот и всё. В этот раз таким делом, похоже, оказался заказ на Данилу Вещего. И Егор его с треском провалит.





Глава 7

Ментальное хомячество




Коттедж Смельного располагается в районе промышленников. Причем в самом центре этого квартала богатеев средней руки. Домик сразу бросается в глаза. Позолоченные ворота, кроваво-красная крыша, винтажные окна с мозаикой. Егор явно любит находиться в центре внимания. И это хорошо: в глуши бы мы светились для сканеров, которые, наверняка, присутствуют в его охране. Я, к сожалению, не могу прятать других людей от сканирования, только лишь себя. Ну пока что не могу. Возможно, есть лазейки в способности Васи. Васислискус — одинокий зверь, поэтому красногривый змей просто-напросто не развивал техники, полезные для стаи. Я же предполагаю, что его ментальная невидимость имеет намного больший потенциал. Но поживем-увидим, а пока работаем с тем, что имеем.

— Какая стратегия, шеф? — деловито спрашивает Студень, заряжая карабин.

Шустро проверяю периметр. Хм, всего пять человек. Этим грех не воспользоваться.

— Пока ждите. Я первый иду на зачистку охраны, — даю распоряжение. — Как сниму патрули, позову вас. В месте, где укажу, переберетесь через стену. Камеры вас не увидят — вы будете под пологом Тьмы. Опасаться стоит лишь сканеров, но их я уже уберу.

— Отличный план, — замечает Студень. — Шеф, скажите честно, вы где-то служили?

— В этой жизни нет, разве что в детском лагере «Орленок» участвовал в лесном походе, — на миг предаюсь давним воспоминаниям. Мы тогда с Светкой и Гришкой были пока еще неразлучным трио. Там такая еще произошла умора: когда Соколова наткнулась на аномального скунса, и потом всем лагерем бегали от него. Эх, ушло веселое время. — Мы там еще учились ставить палатки.

Командир смотрит на меня обиженно. Нет, так не пойдет. Что точно не стоит делать — это задевать его самолюбие. Мужик старается, парней держит в ежовой рукавице и не дает им спуску. А я ему про палатки рассказываю.

— Потом, может, поделюсь, — примирительно произношу. — Сейчас не время и не место.

— Понял, — смягчается его взгляд.

— Фака мазака? — порыкивает Горгона, выпуская медные когти. Змейки на ее голове возбужденно вьются. — Маш баш по фак-фак сана фоф бич кум бендал магам!

Перевод звучит как-то так:

«Скоро, человек, начнется битва? Мне не терпится выпустить кишки твоим врагам и съесть их печень!»

Она еще и плотоядно облизывается, так что командира группы передергивает от ужаса.

«Я ухожу на разведку. Слушайся моего мазаку, — киваю на бледного Студня. — Пока меня нет, он вожак».

«Вожак может быть только один. Ты, — замечает хищница. — Он твой старший воин?»

«Пусть так».

Горгона не обрадовалась услышанному. Ждать она не любит. Еще больше расстраивается Студень, когда он узнает, что в его подчинение уходит четырехрукий зверь. Такого солдата ему еще не приходилось муштровать. Ну да, проблемы в понимании друг друга у них, наверняка, будут, но ничего, пусть притираются, а кому сейчас легко?

Выскальзываю из машины и, прикрывшись Тьмой и включив «ментального невидимку» Васи, перебираюсь через стену. Снять дозорных не занимает много времени. В этот раз я не трачу время на эксперименты. Сюда я за делом пришел. Пси-клинок в глазницу и вперед к следующему. Шустро, тихо, почти не скрываясь. Камеры меня не видят, даже с ночным видением. Это я узнал из памяти Эдуарда. Инфракрасный спектр света не способен прошить Тьму. Ага, просто магия какая-то, причем буквально.

Среди часовых мне попадается сканер. Его я просто вырубаю ударом камня и связываю узелками из Тьмы. Путы продержатся пару часов, а больше и не нужно. Ведь к этому времени мужчина пополнит мою Коллекцию. Ну или он просто умрет. Окончательное решение зависит от его подноготной. Если мужик прожил жизнь отморозка — убивал женщин, насиловал и тэдэ и тэпэ, — то не буду его жалеть. Легкой смертью не отделается. Если же он просто нес службу и выполнял приказы, пускай и марал руки в крови, я не буду его порабощать.

Закончив с патрулем, я по пси-связи зову Студня, ну и Змейку отдельно, а то она же его не поймет. Когда группа подбирается к стене, накрываю бойцов с хищницей черным пологом, и они перелезают стену. А дальше группа штурмует дом: дымовые гранаты, вторжение через окна и двери, массированный огонь. Всё согласно стандартной тактике зачистки, когда главная задача состоит по нейтрализации противников за счет внезапности, стремительности и огневой мощи.

Я участвую, не высовываясь из тыла отряда: вырубаю пси-ударами противников впереди. Зато в голове отряда отжигает Змейка. Судя по тому, что я вижу ментальным зрением, Горгона вошла в раж. Только вражеский разум засветится с ней рядом, как тут же гаснет — и секунды не проходит.

Забочусь я и о невинных. Хорошо, что вовремя их засекаю. По моему приказу пару женщин в одной из спален наверху не убивают, а лишь погружают в сон с помощью платков с хлороформом.

Не проходит и пяти минут стремительного рейда, как Студень связывается со мной по рации:

— Мозговик, Студень, на этажах чисто. Цель в подвале, закрылась в бункере. Прием.

А вот это интересно.

Вскоре мы со всей группой, за исключением выставленных патрульных, собираемся в подвале и разглядываем непробиваемую стальную дверь от банковского хранилища. Я даже постучал кулаком по твердому покрытию — глухо как в танке. Сплошное железо.

— Жалко, бомб нет, — вздыхает Студень. — Да и то бы не помогло. Это дверь от сейфа. Видал я такие — в жизнь не пробить.

— Мазака! — недовольно рычит Змейка, замахав всеми четырьмя когтистыми руками. Гвардейцы рядом спешат отойти от нее, хотя и так держатся на приличном расстоянии и спиной не поворачиваются. — Муз кааназа нерсти го! Банга! Кала буч! Хури фака⁈

«Человек! Чего мы ждем? Для меня нет физической преграды! Пусти меня туда! Я убью всех во имя твоё!»

Это, конечно, мысль. Но я что-то переживаю за нее. Тем более что внутри бункера сидят четверо одаренных с щитами, и один из них сам Егор Смельный. Справится ли Горгона с такой оравой в тесном помещении?

— Как Змейка проявила себя при штурме? — спрашиваю Студня.

— Ох, шеф, это было что-то! — не сдерживает восторга гвардеец. — Впервые такое вижу! Она двух физиков на фарш пустила в два касания! А еще шестерых автоматчиков прогнала через себя словно мясорубка — руки вертелись такой бешеной мельницей, что было не разглядеть!

То-то я смотрю, что гвардейцы стали поглядывать на Змейку с еще большей опаской и уважением. В бою со мной она не смогла в полной мере проявить свою смертоносность, а здесь ей выпало раздолье.

Похвала Студня всё и решила. Немного покумекав, я придумываю план. Решено и подписано. Змейка идет внутрь, но сначала предварительный инструктаж и подготовка.

Первым делом втолковываю Горгоне: если запахнет жареным — сразу валить. И не врагов валить — самой валить. Понятие «отступление» со скрипом дается бесстрашной хищнице, но ей приходится смириться с приказом. Второе поручение: если возможно — Смельного не убивать, только ранить. Ну и третье — слушаться моих пси-приказов.

А дальше я касаюсь сейфовой двери обеими руками и запускаю внутрь Тьму да побольше. Мрак не имеет физического воплощения, а потому никакая груда металла его не остановит. Судя по тому, как близко скучковались за дверью сознания, бункер — это всего лишь небольшая комната, а потому наполнить его концентрированным мраком достаточно несложно.

Даю ментальную отмашку Змейке, и Горгона, резко став бестелесной, ныряет в дверь. Она оказывается в кромешной тьме, но чешуйчатая красотка не теряется — я даю ей ментальную карту сознаний, кто где стоит. И в ту же секунду начинается резня. Моя хищница режет магов, словно колбасу, и моего восприятия достигают ментальные крики жертв Горгоны.

Люди Егора пытаются отбиваться. Глазами Змейки я вижу, как вспыхивают во тьме огонь и молнии. Мне приходится напрячься, чтобы запустить в бункер больше Тьмы. Но все равно мрак уже не кромешный. Магия напоролась на магию. Впрочем, бандиты внутри поздно спохватились. Змейка уже перебила почти всех. Она эффективно комбинируют нечеловеческую скорость, бестелесность, ползание по потолку и стенам и атаки из темных углов, куда еще не достиг свет фаерболов.

Буквально за считанные секунды рубка заканчивается. В железной комнате остаются только два сознания — невредимой Змейки и полумертвого «кровника».

С протяжным гулким скрипом сейфовая дверь отворяется. Из посветлевшего бункера выходит радостная Змейка: вся залитая чужой кровью, клыкастый рот до ушей, желтые глаза горят, словно у кошки.

— Мазака, пир би фака, — Горгона гордо выпячивает крупную грудь.

Но смотреть на нее как на женщину гвардейцы поостереглись. И я прекрасно их понимаю — ветераны, конечно, всякого повидали, но жить всем хочется.

«Молодчина!» — ментально обласкиваю хищницу, и она аж мурлычет.

Вскоре гвардейцы достают из заваленного трупами бункера растерзанного Егора. Просканировав его, я от радости хлопаю в ладони. «Кровник»! Свезло так свезло! Жить ему немного осталось, поэтому спешу провести сеанс погружения в Астрал. Приходится лечь на грязный пол, но куда деваться, чай не дворяне пока еще, можем и потерпеть неудобства.

Захват разума Егора, нырок на изнанку и обратно, и всё я обладатель Дара крови. И хоть уровень силы не «ахти» — второй ранг Воина, — Дар специфический и очень занимательный. А это, судари и сударыни, значит, что у меня в рукаве офигенный козырь. Любой знает, чего ждать от огневика Мастера, но мало кто в горячке боя способен предугадать, какую фичу выкинет слабый «кровник». Поэтому берем, даже не задумываясь, берем. Тем более, что Егор тот еще отморозок. Перечень «подвигов» у него огромный — от изнасилований до истреблений целых семей конкурентов по бизнесу.

Вернувшись, я сразу велю принести со двора связанного сканера. Парень тоже оказывается той еще нравственной сволочью, что неудивительно — шайка-то одна. Помимо всякого, еще и избивает собственную жену, мразь. А значит — в копилку! То есть, в Коллекцию!

Закончив со сканером, я, усталый, но довольный, встаю с пола и чуть пошатываюсь. Но бдительная Змейка поддерживает меня тремя ручками, за что ей большое спасибо.

— Камеры подчистите, — велю Студню.

— Сервер уже сожгли, шеф, — кивает бдительный командир группы.

— Хорошо. Сейчас немного отдохнем — и двинемся к следующему, — усмехаюсь.

Вслед за мной широко оскаливается и Змейка, и от вида ее окровавленной гримасы ближайшим гвардейцам резко плохеет. О и правда: перед выездом надо помыть Горгону, а то замарает салон машины, а тачки-то арендованные!

— На этот раз к заказчику? — предполагает Студень.

— Возможно, — пожимаю плечами. — А, возможно, очередной посредник. Как приедем, так узнаем. Наша цель номер «два» — баронский гвардеец Жбанов.

— Гвардеец? — повторяет пораженный командир.

— Ага, поэтому в этот раз придется попотеть, — предполагаю. — Но это не точно.





* * *


— Да? — принимает входящий звонок барон Горнорудов, сидя в своем кабинете и рассматривая ювелирный каталог. Павел как раз выбирал, чем бы порадовать свою любимую супругу. Это жемчужное ожерелье отлично подойдет под ее красивый цвет глаз…

— Павел Тимофеевич, вечер добрый! Простите, что тревожу, но произошла одна неприятность, — со вздохом произносит гвардеец Жбанов. — Помните, вы давали задание устранить Вещего через посредника?

— Помню, что ты провалился, — фыркает барон.

— Я прошу о прощении, — спешит добавить Жбанов. — Но дело в том, что, похоже, Вещий узнал имя посредника.

— Похоже? — переспрашивает Павел.

— Посредника убили около двух часов назад. Он должен был выполнить одну операцию для меня, я позвонил запросить отчет, а не дозвонившись, отправил к нему человека, но в итоге…весь его дом зачищен, в живых остались только жена и любовница посредника.

— Они видели напавших? — Павел стискивает телефон.

— Видели лишь бойцов без опознавательных знаков. Сервер видеонаблюдения уничтожен. Есть еще одна любопытная вещь. Посредник с приближенными явно пытался спрятаться в подвальном бункере, но то ли не успел дверь захлопнуть, то ли подвел запирающий механизм.

— Что же в этом любопытного? — не понимает барон.

— Возможно, напавший заранее подготовился и как-то застопорил устройство…

— Да плевать мне на этот бункер! — не сдерживается Павел. — Вещий — телепат, вот что важно! Ты встречался с посредником лично?

— Да…

— Ты сейчас где?

— У себя дома. Ваше Благородие, я могу оперативно найти другие группировки, чтобы устранить Вещего.

— Это мы скоро решим. Жди меня. Сейчас приеду к тебе и будем вместе думать, как выпутаться из этого дерьма.

— Так точно, Павел Тимофеевич, — рапортует гвардеец.





* * *


Уже глубокой ночью мы подъезжаем к загородному дому гвардейца Жбанова. Я успел кое-что пробить про него через Сергея. Жбанов оказался ветераном, дослужившим до личного дворянства. «Личное» значит не передающееся по наследству и поэтому не заносящееся в родословные книги. Оно было создано с целью ослабить замкнутость дворянского сословия и дать к нему доступ людям низших классов.

Никакими мощными ресурсами Жбанов не владеет. Может статься, что и на службу к себе барон его взял только из-за формального статуса благородного. Это нынче модно у высших аристократов. Да, Жбанов все равно дворянин, пусть и непотомственный, и по идее убивать его мне нельзя. Поэтому желательно вообще взять живым и притащить волоком к баронессе, пускай разбирается.

— Шеф, а нельзя просто пожаловаться на него баронессе? — спрашивает Студень, наблюдая через окно за двухэтажным домом за высокой стеной. — По-моему, Горнорудова должна к вам относиться более чем лояльно. Вы же избавили ее от Горгоны, — косой взгляд в сторону помытой Змейки.

Чистая Змейка — еще одна причина нашей задержки. Мыльная процедура затянулась. Душ оказался Горгоне в новинку, и мне пришлось самому ее обмывать, пока она шипела на лейку.

— Я хочу знать своего врага в лицо, — отвечаю. — Того врага, который натравил на меня Жбанова, в том случае если это не его личная инициатива. А Горнорудова, разобравшись после моей жалобы, вполне может не рассказать мне. Она очень хитрая женщина.

— Ясно, шеф, — кивает Студень. — Оборона здесь явно покрепче, чем у Смельного. Как бы не было турелей.

— Надо разведать… — я не успеваю закончить фразу, как перед моими глазами возникает ментальный образ мужчины с козлиной бородкой.

На всякий случай накрываю Змейку ментальным отражателем, чтобы незнакомец ее не засек. Хоть я заранее и поставил ей экспресс-щиты, но никак не ожидал, что среди людей Жбанова может оказаться телепат. Телепат — очень дорогое удовольствие даже для потомственных дворян.

— Даниил Вещий, приветствую, — кивает прозрачный образ. — Вас немедленно хочет видеть барон Горнорудов.

Посыльный телепат, значит. Оригинально.

— Где?

— У Жбанова, — в этот момент ворота дома распахиваются. — Барон ждет вас одного.

И образ рассеивается.

Мда, дела. А самое интересное, что у Горнорудовых есть слепок моей матрицы, иначе бы телепату нереально было бы меня найти. Ну, Жанна Валерьевна, ну вы, лиса. Впрочем, ваш слепок у меня тоже есть.

— Какого х…⁈ — ругается Студень, смотря на открывшийся проезд.

— Фака, — вторит ему Змейка, сузив глаза.

— Штурм отменяется, — я открываю дверь и выхожу из машины. — Ждите здесь. Там барон и он хочет меня видеть.

— Неожиданно, — протягивает Студень

— Саана афф бича, — соглашается Змейка.

— Ждите дальнейших распоряжений, — командую.

Ментально дублирую приказ для Горгоны, затем разворачиваюсь и иду в распахнутые ворота. Нехорошо заставлять барона ждать. Ему явно есть, что мне рассказать.





Глава 8

Приобретения




Сразу за воротами меня встречают два гвардейца с щитами. В руках автоматы, сами запакованы в экипировку с вшитыми арамидными бронепакетами. У каждого на правом плече вышивка с баронским гербом.

— Сдайте оружие, — требуют бойцы, идя мне навстречу. Причем автоматы целятся мне в корпус.

Ого, какая встреча! Смотрю, барон ожидает от меня нехороших сюрпризов. Значит, и мне тоже стоит ждать от него того же.

— Не могу, — показательно вздыхаю. — Я — телепат, мое главное оружие в черепной коробке.

Но мою честность не оценивают.

— У вас на поясе кобура, — гвардеец тычет стволом мне на живот. — Откройте крышку, возьмите пистолет двумя пальцами и бросьте на землю.

— А если вдруг предохранитель не снят? — подначиваю. — Всё равно бросить?

— Что вы несете⁈ — рычит мой вынужденный собеседник, теряя терпение. — Кто носит оружие без предохранителя⁈

— Допустим, я забыл щелкнуть флажок, — предполагаю, пожав плечами. — Мы ведь только что с боя, уставшие, взмыленные. Честно, не помню, когда пистолет вообще вернулся в кобуру.

Гвардейцы переглядываются и на всякий случай делают от меня пару шагов назад.

Ну, я, конечно, издеваюсь над ними и нагло вру. Во-первых, мы немного передохнули. А во-вторых, при штурме дома Смельного я ни разу не доставал огнестрел. Зачем он мне, телепату с несколькими Дарами? Пси-разряд намного быстрее пули. Оружие же ношу больше по старой армейской привычке, с ним как-то комфортнее себя чувствуешь.

— Медленно положите пистолет на землю, — повышает голос второй, которому вся наша беседа явно осточертела. — Вас ждет барон! Поторопитесь!

Ох, это он зря так. Лучше бы следил за словами.

— Так медленно или всё же поторопиться? — улыбаюсь.

— Медленно, — сдается гвардеец, чуть опустив автомат. — Сударь, надеюсь, у вас больше нет вопросов?

Вопросов? Вот это простецкая наивность! Блин, парни, да я с вами до утра могу разговаривать.

— Вообще-то есть парочка. Скажите, а, правда, что у тигра полосатая кожа…

Но тут у правого гвардейца просыпается рация, и на него благим матом орет начальник смены. Мол, какого хрена вы уже десять минут стоите на улице вместе с приглашенным⁈ Выговор хотите⁈ Живо пропустите Вещего! Барон ждет!

Обруганные гвардейцы смотрят на меня чуть ли не заплаканными глазами, и я решаю сжалиться над бедолагами. Достаю пистолет и, взяв за ствол, протягиваю правому гвардейцу. Тот со вздохом берет оружие. После того, как он на всякий случай проверяет предохранитель — спойлер: он поднят, — мы двигаемся в дом.

Приводят меня в гостиную, где на бежевом ковре лежит уже немного пованивающий труп в деловом костюме. А чуть дальше в кресле расселся недовольный барон.

— Долго ты, Вещий, — буркает он.

— У вас внимательная охрана, Павле Тимофеевич, — отвечаю с улыбкой. — Очень дотошно меня осматривали.

Улыбаться улыбаюсь, но и про осторожность не забываю. А именно держу «включенными» сознания Воронова и Дубного. Очень уж настораживает меня труп на ковре, на который барон даже не обращает внимания.

— Жаль, но ничего не поделаешь, — хмыкает Горнорудов. — Протокол есть протокол.

— Конечно, — не спорю. — А господин Жбанов к нам не присоединится?

— Уже присоединился, — фыркает барон, кивнув на тело. — Я как раз с ним разговаривал, а тут ты нагрянул. Оказывается, Жбанов невзлюбил тебя, Вещий. Сильно невзлюбил.

— Удивительно, Ваше Благородие. Ведь мы с ним никогда даже не виделись, — вежливо замечаю.

— Достаточно того, что ты воскресил Жанну и получил «Валентино», — барон кладет ноги на журнальный столик. — Это банальная личная неприязнь, Вещий. Так бывает.

— Значит, Жбанов сам посылал за мной бандитов? — уточняю. — И никто не давал ему подобные приказы?

— Верно, именно это я и имел в виду, — раздраженно заявляет барон. — Как сам видишь, я наказал Жбанова. У тебя больше нет врагов в моей свите.

Развод на лошка, конечно. Пахнет скверно, и я сейчас вовсе не про трупный запах. Либо барон кого-то покрывает, либо сам пытается не попасться с поличным.

— Это вы убили Жбанова?

— Собственноручно, — кивает Горнорудов. Он встает и протягивает мне ладонь. — Надеюсь, ты не держишь зла на мое баронство? Твоя помощь не оценима. Благодаря тебе жива моя жена, а подданным больше не нужно бояться Горгону. Скажу честно — я был бы рад иметь такого сына, как ты, Данила!

Он настойчиво протягивает мне руку. Вспоминаю, что барон — маг крови, а значит способен влиять через касания на кровеносную систему. Неужели западня? Ну тогда, конечно, пожмем!

Только предварительно «включим» сазанине «кровника» — так, на всякий случай.

Я шагаю навстречу и крепко сжимаю ладонь Павлу:

— Ваше Благородие, неужели вы хотите снова меня отблагодарить? — нагло усмехаюсь ему в лицо.

— Эм…Конечно, Данила, — сначала он теряется от моего напора, а потом скалится довольно и даже злорадно. — Награда будет стоящая, уж поверь мне!

Мы оба сильнее стискиваем ладони и ухмыляемся друг другу в лицо. Посмотрите на нас — два брата-акробата.

— Еще одна фирма? — направляю его мысли в нужную мне сторону. — Какая?

— Как насчет «Рабиса»? — подмигивает барон.

— Известная марка одежды, — киваю.

— Она твоя, — с щедрой руки разрешает Павел, отпуская меня.

— Благодарю, — спокойно отвечаю, одновременно прислушиваясь к себе. Разум «кровника» Егора я включил еще до рукопожатия, так что моя кровеносная система послушно откликается на диагностику.

Эффекта пока не чувствую. Значит, мне нанесли отложенный удар, что и логично. Барон — Грандмастер крови, мне с ним пока еще не тягаться в рукопашке. Ну или, по крайне мере, он должен так думать. А раз Павел сразу не набросился, то ясен красен, что устроил какую-то западню.

— «Рабис», значит, — с нажимом повторяю. — Я запомнил.

— Иди давай уже. Запомнил он, хе, — барон по-доброму отмахивается от меня. — Дворянское слово, знаешь ли, железное. Раз я это сказал, то компания твоя. Завтра скажу юристам, чтобы переписали.

— Благодарю за подарок, — я не утруждаюсь даже кивнуть ему. Просто разворачиваюсь и иду прочь.





* * *


— Какой борзый щенок, — с ухмылкой произносит Павел, проводив Вещего взглядом. — Ну борзей-борзей, всё равно недолго тебе осталось.

Настроение у Горнорудова улучшилось. Даже воняющий труп нисколько его не портит. Конечно, Жбановым пришлось пожертвовать, но в этом виноват лишь сам гвардеец. Надо было лучше заметать следы. Два. В сомнительных делах нужны минимум два посредника. Павел ими обзавелся, а вот для Жбанова цепочка оказалась короткой.

Зато теперь на Жбанова можно вешать всех собак. В том числе тех бешеных псов, что сейчас ждут в засаде на дороге. Гроб на колесиках тебе, Вещий, а не «Рабис».

Потом-то Павел проведет формальное расследование и скажет Жанне, что этих бандюганов нанял Жбанов еще до своей скоропостижной смерти. Жаль, дорогая, талантливого парня, но теперь уже ничего не сделаешь, ведь виновника я и так наказал самой жестокой карой.

И да, в этот раз бандитов будет достаточно. Через рукопожатие с Вещим барон получил доступ к его кровеносной системе. Ну и заложил нарушение системы гемостаза. Совсем скоро разовьется патология кровеносных клеток, и уже через полчаса щенок ослабнет и не сможет даже нормально ходить. Тут его бандиты и пристрелят.

Баронская служба разведки пробила информацию о людях щенка. Среди них нет ни сильных боевых магов, ни Целителей, ни тем более «кровника». А патологию способен излечить только Целитель или маг крови. Так что тут без шансов. Парню настал конец.

На всякий случай, головорезы подобраны непростые. Тройки магов-Воинов и сорока автоматчиков точно хватит щенку с его солдатиками.

Улыбнувшись своей победе, Павел торопится домой. Пока его баронесса не схватилась.





* * *


Когда мы отъезжаем от дома, мое самочувствие ухудшается. Мне резко плохеет, голова кружится, приходит слабость…Ну я быстро излечиваю болезненные клетки, магия «кровника» в помощь, и заболевание не передается дальше. Извини, Горнорудов, но ты облажался.

Я, конечно, немного рисковал, подставившись барону. Но, с другой стороны, Грандмастер далеко не всемогущий. Да, в схватке он разорвет Воина, как тузик грелку. Но в отложенных атаках все ранги примерно равны. Нет, ни одной техники с таймером, которая ударит с силой Грандмастера.

Зато я теперь знаю своего врага в лицо. Значит, вот так вы, Павел Тимофеевичи, поблагодарили меня за воскрешение любимой жены? Мразь, а не барон. Подарив мне «Рабис», вы пока легко отделались. Впрочем, вас еще ждет настоящее наказание. Не сейчас, но дайте время.

А пока не забываем сканировать дорогу впереди. Ведь мое недомогание дает барону отличную возможность для неожиданного нападения. Раз Жбанов мертв, то теперь на него можно спихнуть всё что угодно. Например, засаду бандитов.

— Шеф, сканеры засекли впереди скопление разумов, — докладывает Студень после переговоров по рации. — Это странно. Вокруг глушь на полсотни километров.

— Ничего странного, — отвечаю. — Просто барон уже соскучился по нам и прислал приветствие. Подъедем еще немного поближе и высыпаемся.

Мы останавливаемся за километр от развилки дороги, затем, рассредоточившись, пробираемся через редкий лес к засаде и берем противника в клещи. Гвардейцы открывают массированный огонь, Змейка пускает горе-разбойников на колбасу, ну и я раздаю псионические пендели.

Среди противников Змейки попадается раздутый, словно бодибилдер, физик. Но гора мышц его не спасает — когтистая рука Горгоны пробивает грудину качка насквозь. На меня же вообще приходится целых два мага. Точнее, я сам напрашиваюсь на поединок с ними. Огневик и каменщик. Причем последний в гранитном доспехе. Но оба с щитами. Вот и разомнусь.

Я мигом облачаюсь в два доспеха — каменный и огненный сверху. Выгляжу я как горящий кусок скалы. Огневик пытается обжечь меня фаерболом, но огненный покров защищает от жара. Зато в ответку маг получает булыжник в голову, и прости-прощай. Остается последний противник.

К тому времени гвардейцы и Змейка уже разобрались с остальными бандитами, поэтому с интересом сморят как дерется их шеф и «мазака». Мы схватываемся с магом в ближнем бою, словно два голема из камня. Маг в панцире, а я так вообще в двойном доспехе. Но деремся мы недолго. Мои удары усилены несколькими Дарами, и поэтому очередной крепкий хук просто раскалывает шлем каменщика, как ореховую скорлупу. Враг умирает мгновенно.

То, как я расправился с каменщиком, приводит моих людей в восторг. Гвардейцы кричат возбужденно:

— Шеф, так его! Наш шеф!

— Маза боссссс! — довольно мурлычет Змейка, помахивая мне четырьмя ручками — красными от крови убитых.

Парочку раненых бандитов мы берем в плен, но сканирование разума не дает никаких результатов. В итоге у меня не получилось вывести барона на чистую воду. Эх, жалко. Завтра будет не с чем идти к Жанне. Что ж, в любом случае, пора домой. Хоть бодаться с людьми барона очень весело и прибыльно во всех смыслах — это я сейчас про «Рабис» и Дар кровника, — но уж очень сильно я соскучился по родным. Да и Марию Федоровну надо же лечить.

На следующий день я приезжаю к баронессе давать отчет о Горгоне. Жанна выслушивает мой доклад с довольным видом, словно сытая кобра. У меня даже припасены ментальные картинки с инсценировкой битвы против Змейки. Подделать воспоминания нельзя, но мы с Горгоной обыграли сражение заново. Устроили постановку, будто бы я побеждаю хищницу с помощью одних лишь пси-конструктов. Картинки приходятся баронессе по душе. Видимо, я ее всё же убедил, что еще не владею Роем.

Но довольство Жанны длится недолго, потому что вскоре мой доклад приобретает неожиданный поворот:

— И я бы хотел еще раз поблагодарить вас за «Рабис», Жанна Валерьевна, — делаю глубокий поклон. А почему бы нет? Ведь подарок, правда, щедрый.

— Что? Какой «Рабис»? — недоуменно хлопает баронесса глазами.

И я рассказываю о милости барона. Следующие пять минут Жанна с каждым новым услышанным словом всё больше мрачнеет, а уголки точеных губ опускаются все ниже. Напоследок я делюсь с баронессой своими воспоминаниями — теми, где барон жмет мне руку и, улыбаясь, с щедрого плеча жалует компанию по производству одежды.

— Да как он до такого вообще додумался! — не выдерживает баронесса, яростно хлопнув по столу. — Совсем что ли с ума сошел — разбазаривать наши активы!

Я грустно вздыхаю.

— У меня нет никакого желания расстраивать вас, Жанна Валерьевна, — произношу с серьезным лицом. — Если вам в тягость, я могу отказаться от подарка Павла Тимофеевича.

— Нет уж, спаситель, мы, Горнорудовы, от своих слов никогда не отказываемся, — твердо заявляет баронесса, выпрямившись. — Ты получишь «Рабис». Компанию перепишут на тебя, как до этого «Валентино».

— Премного благодарен, — киваю. — Кстати, а Павел Тимофеевич вас уведомил о покушениях на меня?

— О каких еще покушениях? — округляет глаза баронесса.

Еще четверть часа я рассказываю о бандитских нападениях и о том, как следы привели к Жбанову, с которым так удачно разобрался барон. О заболеваемости крови приходится промолчать — доказательств всё равно нет, а голословное обвинение может только выйти мне боком. Поэтому отдаю на суд баронессы лишь те факты, которые подтверждены воспоминаниями — моими или бандитов.

Когда я заканчиваю, баронесса задумчиво стучит пальцами по столу.

— Я с этим разберусь, спаситель, — коротко обещает она. — Больше люди Горнорудовых на тебя не нападут.

Вот и славно. Думал, что на этом всё. Но Жанна неожиданно достает из ящика в столе уже знакомую мне золотую цепочку — артефакт пси-связи на дальние расстояния.

— Возьми еще это, — улыбается баронесса, протягивая украшение. — В знак личной благодарности за Горгону. Артефакт не совершенен и очень энергозатратен, но уверена, у тебя хватит сил хотя бы на секундный контакт.

— Благодарю, — повторяю.

— Думаю на этом всё, — баронесса обозначает конец нашей беседы. — А то мне еще нужно поговорить с мужем, — ее лицо становится заостренным и жестким. — Серьезно поговорить.

Раз меня отпустили, я спешу как можно скорее покинуть гостеприимный дом Горнорудовых. За артефакт, конечно, спасибо баронессе, но лучше я уберу его куда-нибудь подальше от себя. А то вдруг в этой цепочке скрыта какая-нибудь сканирующая магия или еще что-то в этом роде.

— Куда теперь, шеф? — спрашивает водитель, когда я запрыгиваю в кузов «Тигра».

— Паковать чемоданы, — облегченно выдыхаю. — А затем, наконец-то, домой.





* * *


— Даня написал, что сегодня вылетает в Пермь! — с радостной улыбкой Лакомка забегает к Антонине в комнату. — Завтра он уже будет дома!

— С ним всё в порядке? — растерянно спрашивает учительница, отрываясь от стола. Она только что проверяла домашние задания учеников.

— Даже более чем, — голубые глаза альвы задорно сверкают. — Он сказал, что захватил Горгону. Теперь мы сможем вылечить Марию Федоровну!

Лишь стоило прозвучать последним словам, как из глаз Антонины начинают бежать слёзы радости. А Лакомка в непонятках смотрит на плачущую учительницу. Да что же она всё ревет и ревет! Странная женщина! Я же тебе рассказала хорошую новость, а ты опять плачешь!





Глава 9

Падишах




Домой летим на частном самолете корпорации «Валентино». Пришлось заказать из столицы небольшой бизнес-джет. По-другому Змейку было никак не перевезти. Дело не только в том, что она числится мертвой. Я просто не представляю, как перемещать «аномальных зверей» на общественном транспорте. Наверное, никак.

На борту мы со Змейкой располагаемся в вип-салоне, а гвардейцы — за перегородкой в более простой комнате.

Я сажусь в удобное кожаное кресло, и только стоит сверхлегкому джету взметнуться вверх, как сразу понимаю — отныне буду летать лишь на этом «серебокрылом ястребе». Вот что значит перемещаться с комфортом: просторный салон, широкие сиденья, увеличенное пространство для ног и головы. Взлет почти не ощущается, а высота кабины способствует комфортному передвижению по салону. Из-за Змейки пришлось освободить от обязанностей длинноногую бортпроводницу, а так бы еще вдобавок она меня обхаживала, но ничего страшного, в другой раз полетаем с обслугой.

И знаете, вот сижу я сейчас напротив скалящейся красавицы-Горгоны и словно впервые осознаю — да я же богат! У меня впервые возникает мощное чувство удовлетворения самим собой. Приятно осознавать: мои решения, часто принятые моментально в экстремальных ситуациях, принесли достойный результат. Мои труды не пошли насмарку. У меня есть деньги на развитие Дара, мои близкие не бедствуют, я могу побаловать свою девушку дорогой безделушкой. Я еще не дворянин, вершина еще далеко, но определенный рубеж пройден. Сейчас закреплюсь и двинусь дальше вверх. Главное, не расслабляться — ведь каждый день появляются новые враги всё сильнее, всё опаснее.

Взять того же Горнорудова: даже непонятно, с чего он ко мне прицепился? Надеюсь, баронесса уймет своего мужа-подкаблучника. Если же нет, нужно быть готовым к встрече с Грандмастером крови. Остерегаюсь ли я такого уровня мага? Еще как! Страшно мне? Пфф, не после ужасов прошлой жизни. Я не глупец и, конечно, надеюсь, что появится шанс избежать прямого столкновения с бароном, всё же это действительно враг не моего калибра, пока что не моего. Но нужно быть честным с самим собой — вероятность, что Горнорудов забудет свои мнимые обиды, близка к нулю. Аристократы никогда ничего не забывают.

Я хотел провести два часа полета в медитации, но куда там! Змейка волнуется и с опаской смотрит в иллюминатор на далекую землю. Прислушиваюсь к ней. Мда. Тревога змееволосой зашкаливает. Она уже случайно выпустила когти и повредила обшивку кресла. Приходится занять Горгону разговорами, и хищница с воодушевлением отдается рассказам о своем старом мире. Информация, надо заметить, интересная и занимательная. Горгонопрайд Змейки сражался с разными зверьми. В том числе, с древесным Грутом и кошкоподобными ирабисами. Змейка поразительно много знает о слабостях зверей, и это делает ее важным союзником. А значит, будем еще больше беречь нашу «чешуйку», хе.

Прилетаем в Пермь рано утром. Возле аэропорта уже ждет колонна машин. Нас со Змейкой караулит довольный Никитос на черном «Майбахе». Гвардейцы же поедут в «Тиграх» на базу.

Выбежавший из машины водитель застывает на месте. Он сильно удивляется моей змееволосой попутчице, даже нижнюю челюсть роняет чуть ли не до асфальта.

— Помогать сударыне-то будем? — спокойно спрашиваю.

— Что…? Ах…да, простите, шеф, — спохватывается Никита и, испуганно трясясь, распахивает перед Горгоной дверь. Потом протягивает дрожащую руку Змейке и при этом невольно жмурится. Неужели боится, что откусит? Но Горгона, фыркнув, запрыгивает в тачку без всякой помощи. Она всё же зверь, а не дама.

Подхожу и успокаивающе хлопаю Никитоса по плечу.

— Расслабься, — улыбаюсь. — Она не ест человеческие пальцы, только печень.

— Мама… — выдыхает бывалый ветеран-сканер. — То есть…спасибо, шеф, что пояснили.

Хм, кажется, у него появились седые волосы? Один так точно.

Три часа дороги до Будовска, затем осмелевший водитель выжимает газ в пол, и шедевр русского автопрома за десять минут долетает до отчего дома. Удивительно, что местные «дпсники» даже не посмотрели в нашу сторону.

— А не боишься, что остановят? — спрашиваю, нажав кнопку связи с водителем.

— Пока вас не было, меня тормозили пару раз, шеф, — небрежно отвечает Никитос уже бодрым голосом. — Так я объяснил свистунам, чей вы сын и кто вы сами такой. Теперь каждый палочник знает номера хозяина «Валентино».

— Хм, понятно… Но смотри у меня, не сбей никого, — строго бросаю. — И вообще не части с гонками.

— Понял, шеф.

И вот я дома! В холле меня радостно встречают мои близкие женщины — все, кроме мамы. Дело в том, что Ирина недавно занялась бизнесом. Она решила создать кондитерскую «Ирины ватрушки» и сейчас вместе со Степаном находится в Москве на встрече с инвесторами. Лично я считаю затею мамы замечательной и уже вложил в нее приличную сумму. Мамины ватрушки точно будет лопать всё Царство. Это беспроигрышные инвестиции.

— Даня! Даня! Данечка! — радостный девичий визг бьет по ушам, едва я появляюсь на пороге. Но тут же возгласы девушек обрываются, когда следом за мной входит высокая Горгона.

Лена, Лакомка и Антонина Павловна с Марией Федоровной удивленно хлопают глазками. Девушки не боятся, ведь я здесь, но до глубины души поражены аномальной гостьей.

— Утро доброе, красавицы! Позвольте представить свою новую слугу Змейку, — с улыбкой указываю на четырехрукую хищницу. — Прошу относиться к ней, как к еще одному моему гвардейцу. Она пока не говорит по-русски, но, надеюсь, мы с Леной скоро это исправим.

— Исправим? — пораженно выдыхает Лена. — Она разумная?

— Более чем, — подтверждаю.

Девушки всё еще стоят и не отрываясь глазеют на Змейку. Все, кроме Лакомки. Легко и грациозно альва подбегает ко мне, встает на носки и ласково чмокает в щеку.

— Поразительно! Это же не просто Горгона! Это Мать!- звонко смеется она, обвив мою шею руками. — Данила, милый мой, ты умеешь удивлять! Да еще как! Просто победить сильнейшего хищника слишком мелко для тебя, нет, надо заставить его служить себе! Не зря я тебя выбрала…

Но для чего именно альва меня выбрала, она недоговаривает. Одарив меня еще одним поцелуем, альва с неистовым любопытством оборачивается к Змейке и неожиданно произносит:

— Баш, бабаба, ми заз заза маза!

Горгона оскаливается довольно:

— Баш бабаба!

Ну и славно. Хорошо, что не только я понимаю хищницу. Дословно же диалог двух иноземок переводится как-то так:

«Приветствую, сестра! Будем же оберегать нашего человека вместе»

«Будем, сестра!»

Ну а затем «отмораживаются» и остальные сударыни. Счастливая Лена прижимается ко мне, и я, не стесняясь учительницы, целую свою девушку в губы. Мы уже взрослые, нам можно.

— Дядя Данила, — отвлекает нас Мария Федоровна. Девочка подошла ко нам и смело теребит меня за штанину, требуя внимания. — А где вы были? И почему эта тётя вся в чешуе, со змеями на голове, четырьмя руками и вообще голая?

Она тычет пальцем в сторону четырехрукой хищницы.

«Твой детеныш, человек?» — умиляется Змейка от маленькой малютки. Вообще Горгоны очень любят детей. Им даже не важен вид особи, главное, чтоб маленький и беззащитный.

«Не мой. Но из моей стаи» — отвечаю на понятном ей жаргоне.

«Понятно» — хищница ласково оскаливается девочке. Выглядит жутковато, если честно, но только не для Марии Федоровны. Ей нипочем какие-то там аномальные звери. Малышке требовательно смотрит на меня: дескать, давай отвечай. Надо же какая любознательная. Видимо, тоже вырастит учителем, как и мама.

— Мария Федоровна, — отпустив Лену, присаживаюсь на корточки, чтобы быть на уровне глаза девочки. — Змейка скоро заговорит на русском, и тогда она сама тебе расскажет о себе. А я был на Урале, и знаешь, волшебные гномы передали тебе подарки.

— Подарки от гномиков? — глаза девочки округляются на пол-лица.

— Ага, Никита сейчас достает их из машины…

— Я помогу дяде Никите, — взвизгивает девочка и пулей уносится на улицу.

— Проследи за ней, пожалуйста, — выпрямившись, я прошу Лену. — Там очень много сладостей. Как бы не переела…

— Хорошо, Даня, — улыбается моя девушка и, чмокнув меня в шею, уходит. Пускай тренируется, ей скоро со своими так же возиться, хе.

Смиренно дожидается своей очереди смущенная Антонина Павловна. С румяным лицом она всё это время смотрит на меня, не отрываясь.

— Живой, — выдыхает женщина облегченно. — Слава богу, Данила, ты живой. Лакомка сказала, что ты уехал драться с сильным зверем, и я не знала, что и думать.

— Исход мог быть только один-единственный, — киваю на Змейку, скалящуюся в стороне. — Только тот, где я возвращаюсь с лекарством для Марии Федоровны.

— Ох, Даня! — женщина всхлипывает и прячет лицо в ладонях. — Какой же ты… чудесный…

Я глажу по плечу растроганную учительницу, слегка приобняв ее за спину. Лакомка недовольно надувает пухлые губы:

— Даня, не обращай внимания. Пока тебя не было, она всё время так лила слезы, — жалуется альва. — Ты приехал — опять плачет! И не надоест же! — всплескивает блондинка руками. — Какой замечательный повод улыбаться — Даня приехал! — а она вот плачет!





* * *


— Ну, дорогой, не объяснишь причину такого грандиозного жеста по отношению к Даниле? — с коварной улыбкой спрашивает Жанна. — Ты вроде бы не пылал к нему сильной любовью, даже предлагал устранить, лишь бы не отдавать «Валентино», и вдруг неожиданно жмешь ему руку и даришь «Рабис», очень ценный актив, между прочим.

— Дорогая, а ведь Вещий хороший парень в самом деле! — с горячим восторгом заявляет барон. — Победа над Горгоной заставила меня поменять взгляд на него. Сильный! Смелый! И Настеньке он явно нравится! Так почему бы не расположить юного самородка?

— Угу-угу, — баронесса откидывается на спинку кресла и изучает взглядом напряженное лицо мужа. — Павел, отныне я буду сама лично ставить тебе щиты. Никаких больше сторонних телепатов.

— Дорогая…зачем же тебе утруждаться? — хрипит перепуганный мужчина.

— И больше никаких «щедрых подарков», ты меня понял? — игнорирует вопрос магиня.

— Да, дорогая, — понурая опускает голову барон.

— И, дорогой, хочу, чтобы ты знал: если кто-нибудь снова влезет в мои планы и устроит покушение на моего претендента, — Жанна улыбается идеальными белыми зубами. — Я засуну виновника в Жартсерк в компанию к твоей любовнице Радмиле.

Павел резко бледнеет. Он шумно сглатывает, силясь справить с приступом страха.

— Дорогая, вряд ли больше кто-нибудь осмелится тебя злить, — хрипит он пересохшим ртом, словно старый ворон.

— Иди, — отмахивается от него баронесса.

И Павла сдувает ветром прочь из кабинета жены. Спеша вон, барон переваривает услышанное. Выходит, Жанна обо всем догадалась без всякой телепатии. А, может, она знала с самого начала? Но почему не помешала барону? Тестировала парня, не покажет ли он в стычках с бандитами силу Роя? Хм, вполне в духе Жанны. Она любит подобные жестокие эксперименты.

Но как Жанна могла знать о покушения на Вещего? Щиты Павлу ставил Ганпус, верный телепат рода Горнорудовых. Барон вдруг встает посреди коридора. Сердце сжимается от страха.

Он под колпаком жены! Это единственный верный ответ.

Павел стискивает пальцами виски и изо всех сил пытается заставить себя думать, что баронесса не контролирует его жизнь. Вполне возможно, Жанна не знала о нападениях на Вещего. Потому что если это не так, то барон — всего лишь безвольная марионетка.

— Гребаный Вещий! — рычит Павел в ярости. — Если бы ты просто сдох на дороге, то мне бы никогда не пришли в голову эти мысли! Чтобы ты подавился «Рабисом»!

Еще какое-то время он проклинает молодого телепата, а потом барон вдруг вспоминает, что до сих пор не купил Жанне то безумно дорогое ожерелье. Через пять минут Павел уже едет в ювелирный магазин, ни о чем больше не думая.





* * *


Несколько месяцев проходит быстро. Зима вышла очень трудовой. Пришлось догонять сверстников и штудировать учебники. Но это сущая ерунда по сравнению с делами «Валентино» и развитием Легиона. В общем, я был занят по горло и почти не успевал отдыхать. Но скажу так — оно того стоило, еще как!

К середине весны я переехал от родителей в особняк неподалеку. Он обошелся в копеечку, но зато комнат хватило на всех девушек. Степан в шутку стал называть меня падишахом, а мой дом — султанским дворцом. Да, Лакомка со Змейкой перебрались вместе со мной, а как иначе? Была отдельная комната и у Лены. Моя девушка жила со своей мамой, но частенько ночевала у меня.

Ну и я также забрал к себе Антонину с Марией Федоровной. Дело в том, что подготовка элексира для девочки затянулась. Оказалось, что помимо растолченных когтей Горгоны, требовались и другие аномальные ингредиенты. Ничего очень редкого, многому есть земная замена, но Лакомке необходимо время на подборку нового состава. Например, альва очень сильно удивлялась, что у нас не растет «кроличий лопух». Но чего нет, того нет. К счастью, авокадо оказался ничем не хуже.

В общем, Мария Федоровна живет с нами, потому что ей по-прежнему требуются колыбельные Лакомки и мои пси-волны. Ну с дочкой, конечно, осталась и Антонина. Видеть ее по утрам в коротком розовом халатике очень воодушевляет, скажу я вам. Халатик, кстати, ей подарила Лакомка, да еще после этого мне так намекающе подмигнула, ушастая чертовка, что не осталось сомнений, что альва что-то замышляет. Сама Антонина, кстати, с некой завистью часто посматривает на фигуру Змейки. Да, пышностью форм Горгона бесспорно превзошла «королеву пилона», впрочем, это ничуть не умаляет в моих глазах любимую учительницу.

В силе, кстати, я также прилично вырос. В подвале дома оборудован бронированный спортзал, и там я часами оттачиваю техники Коллекции. После каждой моей отработки гвардейцы тележками вывозят разбитые в хлам макивары, но деньги на покупку новых тренажеров окупаются с лихвой. Окупаются ростом в силе. Теперь мне легко дается манипуляция с огнем, камнем, Тьмой, кровью, воздухом, ну и своим организмом, конечно. Причем мы договорились с Коллекцией о сотрудничестве. Как? Очень просто. В первую же тренировку выстроил всех Легионеров и провел с ними честный разговор:

— В реальности вы все мертвы. Ваша старая жизнь кончилась, неважно, признаете вы это или нет. Но я могу дать вам цель в новой жизни. Единственное условие — вы согласитесь добровольно служить мне, а не из-под палки, как обычно.

— Что ты предлагаешь? — прохрипел Эдуард Воронов, яростно сверкнув глазами. — Нет, скажу иначе, что ты вообще можешь предложить?

Я посмотрел на него и ответил:

— Кроме прочего, вы больше времени будете «включены» и сможете прожить со мной разные моменты моей жизни. Но далеко не это самое главное. В первую очередь, я предлагаю развитие. Вы будете расти в силе и достигать новых рангов. Вы все — мужчины, — оглядываю строй сознаний. — А цель мужчины — постоянно соревноваться и побеждать. Вместе со мной вы станете сильнейшими магами. А потом, если заслужите, я могу переместить ваши сознания в тела моих врагов.

Повисла тишина. Легионеры офигели.

— Ты, правда, это можешь? — простонал Эдуард с болью в глазах. — Дать нам чьи-то тела?

— Я — нет пока, но я знаю, кто может, — ответил честно и пожал плечами. — Для меня этот навык всего лишь вопрос времени. Так что думайте сами, как вам жить: безрезультатно противиться мне или же служить и, как награду, получить тело. Но сразу предупрежу — это произойдет не скоро, только по итогу вашей многолетней службы, когда я достигну вершины.

Эдуард заткнулся, задумавшись. А затем неожиданно поднял руку самым первым:

— К черту, я согласен, — он оскалился дерзко. — Вещий, подлец, только не подведи меня и Тьму!

Я усмехнулся в ответ:

— Твоя Тьма еще будет мне тапки носить.

Вслед за Эдуардом загомонили и остальные Легионеры. Согласились все. Главным я назначил Дубного, как самого опытного, и пошли-поехали тренировки.

Очередное утро. Я, позавтракав блинчиками в исполнение Антонины Павловны, собираюсь к Соколовым.

— Уважаемый классный руководитель, сегодня я опоздаю на уроки, — предупреждаю, вставая из-за стола. — Постараюсь к пятому успеть.

— Уж постарайся, — улыбается Антонина, переворачивая очередной блин на сковородке. — Ведь пятый как раз алгебра.

— Я знаю, — подмигиваю, и она смущенно отводит взгляд.

Дел сегодня много. В первую очередь еду к Соколовым. Именно их я попросил заняться переоформлением «Рабиса» на меня. С «Валентино» они справились на «отлично», поэтому решил повторить удачный опыт. Но есть еще одна причина — мое нетерпение. По телефону Виталий сказал, что знает отличный способ, как мне получить герб. За этой информацией я и еду к своим главным союзникам.





Глава 10

По пути в школу




До Соколовых добираюсь за пять минут. Чай не столица, городок у нас маленький. В своем кабинете Виталий встречает меня уже как равного — даже протягивает руку для рукопожатия. Пожимая в ответ ладонь, я невольно улыбаюсь. Вспомнилось, как такое же неформальное расположение ко мне проявил Горнорудов несколько месяцев назад. Правда, тогда барон намеревался меня убить, но не суть.

— Виталий Степанович, я всё же не дворянин, — замечаю, после того, как мы поручкались.

— Оставь поклоны для чужих тебе людей, Данила, — отмахивается «главный сокол». — Я видел, как ты рос, да и знаю прекрасно, какой твой настоящий потенциал, сынок.

Ну это уж вряд ли, Виталий Степанович. Весь мой потенциал даже я не знаю. Ведь методички по Рою находятся в усадьбе Филиновых, а туда мне пока что дороги нет. Но в полемику не ввязываюсь, лишь вежливо улыбаюсь.

Наконец с позволения Соколова мы усаживаемся в уголке для отдыха. Там на журнальном столике меня уже ждут сладости — в этот раз в коробе с логотипом «Ирины ватрушки». Да, кстати, бизнес мамы пошел в гору. Даже наладились поставки за рубеж. Особой популярностью пользуются спросом ватрушки с лимоном и медом. Смотрю, что и Виталий Степанович тоже предпочитает именно их.

— Прости, Даня, но с «Рабисом» постоянно возникают какие-то сложности, — вздыхает Виталий. — Сделку явно кто-то затягивает. То заявятся налоговые инспекторы с проверками, то Антимонопольная служба потребует дополнительные отчеты. Все проблемы и не перечислить, но явно процесс стопорит кто-то могущественный.

— Я даже знаю кто, — киваю без удивления. — Это сам барон Горнорудов.

— Горнорудов? — вскидывает брови «главный сокол». — Зачем же ему создавать сложности для проведения сделки? Если он передумал, то может просто отменить передачу фирмы. Как я понимаю, никакого письменного соглашения между вами нет.

— Соглашения нет, но барон не может отказаться от передачи, — объясняю в двух словах. — Ему жена велела отдать мне «Рабис», и всё что остается Горнорудову — это создавать различные мелкие пакости. Ваши юристы могут продолжать вести сделку до тех пор, пока наконец не дожмут ее?

— Пока не возникло никаких непреодолимых препятствий, — отвечает пораженный моими словами Соколов. — Просто инстанции требуют больше документаций, а ее подготовка занимает время. Так что да, рано или поздно мы завершим передачу.

— Спасибо. Кстати, по телефону вы что-то говорили про герб, — подвожу к интересующей меня теме.

— Да, точно, — собирается с мыслями Виталий. — На самом деле раньше я бы и не подумал предложить тебе это. Но ты, Данила, одолел грута и Синюю Горгону, а также воскресил баронессу, поэтому, возможно, этот способ получить дворянство будет для тебя самый удобный. Хоть и очень опасный.

— О чем речь? — Я уже весь в нетерпении. Виталий Степанович — настоящий мастер создавать нагнетающие саспенсы.

— О победе над зверем багрового уровня угрозы, — поясняет «главный сокол». — Есть царский указ: тот гражданский, кто уничтожит «багрового» зверя, получит личное дворянство. За последние пятнадцать лет таких случаев было всего около десяти.

— Не густо, — замечаю. — Как я понимаю, «багровый» — это большая редкость?

Древесный грут был угрозой красного уровня, Змейку же отнесли к оранжевому, то есть на ступень ниже. По-моему, это спорно, учитывая бестелесность змееволосой, но кто я такой чтобы судить царских аналитиков? Цветная шкала оценивает всё же не силу зверя, а урон и разрушения, которые он способен причинить. Видимо, телепатия грута грозит большими жертвами, чем когти Горгоны.

— Конечно, «багровые» звери — нечастые гости нашего мира, — соглашается Виталий. — Но и гражданские редко сталкивались с таким тяжеловесом, а если и сталкивались, то почти всегда речь шла вовсе не о том, чтобы победить зверя, а самим бы унести ноги.

— Сколько всего «багровых» приходило в Царство? — живо интересуюсь.

— За пятнадцать лет — двести пять, — разочаровывает меня Соколов. Цифра слишком мизерная. — Их них около ста — в последние четыре года.

— Ого! — да тут налицо возрастающая прогрессия.

— И я о том же. В последние годы участились появления также «оранжевых» и «красных» угроз. А учитывая, что маркировка условная, то к «багровому» уровню можно отнести и фактически «красного» и даже «оранжевого» зверя.

— Вы сейчас про те виды, которых еще нет в реестре царских охотников? — уточняю.

— Именно, Данила, — Виталий радуется моей догадливости. — Про совершенно новые виды. Как пример: в реестре есть Синяя Горгона, которую ты одолел, но нет Зеленой. Если такая впервые объявится и ты ее убьешь, мы можем настоять на отнесении Зеленой к «багровому» уровню. Конечно, при условии, что она будет опаснее Синей, хоть и ненамного.

— Это разве возможно? — сомневаюсь.

— Конечно, — настаивает Виталий. — Мы подключим князя Великопермского. В последнее время он сильно заинтересовался Будовском, а также конкретно тобой. — Это оказывается для меня большой новостью, потому что до сих пор князь никак не выходил на связь со мной. — Великопермский только обрадуется появлению в княжестве сильного рода с телепатом во главе, уж поверь мне. С поддержкой князя для нас нет ничего сложного пролоббировать свои правки на стадии внесения зверя в реестр. Тем более что царские эксперты будут ориентироваться также на показания свидетелей. А мы легко предоставим те сведения, которые выгодны тебе.

— Заманчиво, конечно, — отвечаю я, несколько секунд подумав. — Но, пожалуй, я откажусь, Виталий Степанович, от вашего предложения.

— Что⁈ Но почему⁈ — искренне удивляется Соколов.

— Мне не нужно дворянство, легитимность которого сомнительна, — пожимаю плечами. — Я хочу честно заслужить герб. И лучше уж пройти более долгий правильный путь, чем искать «обходные дорожки».

— Что ж, достойно уважения, — явно огорченно вздыхает Виталий, но тут же берет себя в руки и улыбается. — Тогда я желаю тебе удачи, Данила.

Сильно он расстроился. Вообще такая «помощь» в получении герба дала бы Соколовым отличную возможность взять меня за жабры. Потом они могли бы потребовать от меня жениться на Свете, войти в их клан да и много еще чего, а иначе «все узнают, Даня, каким мухлежным способом ты получил герб».

И нет, я не подозреваю Виталия в намерении шантажировать меня. Просто допускаю возможность такого исхода. А потому лучше не искушать своих главных союзников, хе.

— Спасибо, Виталий Степанович, — отвечаю вежливостью на вежливость, как полагается. — Кстати, а этот указ распространяется только на территорию Царства?

— Хм, а знаешь, вроде бы нет, — глаза у Соколова загораются. — Ну, Данила, ты молодец, конечно. О Японии подумал? Хочешь поохотиться на их кайдзю?

— Почему бы нет? — улыбаюсь. — Но только если от этого будет толк.

— Я уточню у юристов, — кивает Виталий. — Вдруг, правда, есть лазейка в законе. Тогда почему бы не помочь нашим восточным соседям? Думаю, они не откажется.

И это правда. У японцев, на самом деле, какие-то сумасшедшие Аномалии. Оттуда постоянно валят толпы тварей, причем всегда неслабых. Поэтому если Царь Борис не против дать дворянство за помощь островитянам, я совсем не против сразиться с «багровым» кайдзю. Предварительно хорошенько вооружившись, конечно.

На этом наша беседа р с Виталием подходит к концу. Правда, он еще просит заглянуть меня к Свете. Оказывается, блондинка тоже прогуливает школу. У нее с утра была тренировка с магическим наставником, а боевой Дар, похоже, важнее всякой литературы с физикой.

— Заходи, Даня, — слышу я звонкий крик Светы после стука в дверь ее комнаты

Открываю дверь, а блондинка стоит вся распаренная — лицо румяное, волосы свежие и блестящие после душа, розовые ногти на руках сверкают. Такое ощущение, что она едва-едва успела натянуть школьную форму перед моим приходом. Вон на стуле висят спортивные треники с футболкой, а из ванной валят клубы горячего пара.

— Светка, заканчивала бы ты с горячим душем, — с усмешкой замечаю. — Для здоровья полезно чередовать обливание тела горячей и холодной водой, а не просто вариться в кипятке.

— Вещий, начнешь меня учить, когда мы будем вместе жить! Не раньше! — громко рычит она и хватает со стола портфель с учебниками. — Где твой рюкзак?

— В машине, — смеюсь я. — А насчет «вместе жить» — очень смелое приглашение.

— Размечтался, — фыркает Светка, проходя мимо меня, да так чтобы хлестнуть душистыми золотыми волосами по моему лицу. Ну я успеваю сделать шаг назад и не попасть «под огонь», хоть и все равно улавливаю мягкий фруктовый запах.

Едем в школу на «Чайке» Соколовых. Я только забираю из «Майбаха» свой рюкзак и пересаживаюсь в дворянский лимузин. По пути Светка достает меня разного рода допросами. В первую очередь, насчет Лакомки. Ага, блондинка ее уже видела. Вообще Соколова зачастила ко мне в гости после того, как случайно увидела меня вместе с альвой в торговом центре. Выражение лица Светы в тот момент словами не описать, пером не написать. Она тогда даже минуту заикалась. А Лакомка в это время, как всегда, насмешливо улыбалась лучезарной улыбкой.

— И долго у тебя будет гостить твоя «так называемая родственница», которая на тебя, кстати, совсем не похожа? — допытывается в машине Света.

— Сколько потребуется, — расслабленно отвечаю, откинувшись на спинку кресла.

— Почему она вообще не остановилась у твоей мамы?

— Мы друзья детства и давно не виделись, — улыбаюсь. — Мы сильно соскучились друг по другу.

— Ну конечно! — дуется блондинка. — Соскучились!

Машина останавливается на светофоре. Вдруг справа раздается долгий гудок, кто-то орет:

— Куда прешь, малая⁈ Собьют же!

«Газель» едва успевает затормозить и не задеть колесом растянувшуюся на дороге девочку. Видимо, она оступилась и упала с тротуара на проезжую часть. Хорошо, что мужик в «Газели» оказался бдительным. А вот водитель «Весты» на правой полосе не видит девочку и явно не собирается останавливаться. Приходится ему помочь. Благо у него окно открыто — так меньше препятствий для телепатии. Я быстр жму кнопку на панели, и стеклопакет моментально всасывается в дверь.

— Даня! Боже! — вскрикивает Светка, только сейчас заметившая ситуацию на дороге. — Даня!

Ох, блондинка, зачем так кричать? Пси-приказ уже послан. Мужчина в «Весте» резко нажимает тормоз. Седан, взвизгнув колодками, замирает в метре от поднимающейся малышки.

— Слава богу, — облегченно вздыхает Соколова. — Ты успел.

— Это скорее твоя заслуга, Свет, — серьезно отвечаю.

— Я? — хлопает она голубыми глазами. — Причем тут я?

— Ну а как же? — объясняю непонятливой, одновременно вылезая из машины. — Ты так пронзительно кричала, что тормозные колодки той «Весты» захотели тебя поддержать и завизжали в унисон с тобой.

До нее не сразу доходит, и мне удается воспользоваться моментом, чтобы выскользнуть наружу.

— Даня, блин, ты как всегда! — новый девичий крик, но, к счастью, лимузин я уже покинул, тем самым сохранив себе слух, и сейчас шустро иду к девочке.

Взяв малышку за тоненькую ручку, быстро тяну ее на тротуар, пока нас снова не попытались сбить. Не хотелось бы еще кому-то в голову лезть. И так закон нарушил, причем не в порядке самообороны. В целом ничего страшного, и если дойдет до разбирательств с полицией, я, конечно, отбрехаюсь, но тратить время на эту возню у меня совсем нет желания.

— Что с ней? — Света выбежала следом за мной и теперь, наклонившись, тревожно рассматривает застывшее лицо девочки.

— Шок, — пожимаю плечами. — Что логично. Ее два раза подряд едва не сбили. Но ты не волнуйся, сейчас я приведу ее в норму.

Быстрая стимуляция мозговой деятельности девочки, и она отходит от шокового состояни и удивленно вертит головой.

— Дядя? — она замечает, что я держу ее за руку. — Ой, это вы меня из-под машины выхватили?

— Что-то вроде того, — решаю не вдаваться в подробности. — Ты почему одна? Где твоя мама?

— Дома, — простодушно произносит малышка. — А я нет, потому что Барсик выбежал из квартиры. Дверь открыла немножечко, и он выбежал! Он у нас домашний, ему нельзя на улицу! — затараторила она. — Он привык, когда всё тепло и мягко!

Мда, оторвать бы ее мамаше голову за то, что не следит за ребенком. Ну и за Барсиком тоже. Вообще в последнее время улицы, конечно, стали в разы безопаснее чем, хотя бы два года назад. Организованную преступность еще я устранил, а мелких контрабандистов приструнили царские охотники. Но ведь эта малышка на ровном месте спотыкается! За ней нужен глаз да глаз.

Тем временем мелкая что-то продолжает тараторить про своего Барсика. А еще достает из кармашка куртки снимок симпатичного полостаого котяры и показывает его нам. И тут-то блондинку пронимает.

— Даня, надо спасать Барсика, — вдруг заявляет Светка со слезами на глазах. — Если он домашний, то ему не выжить на улице! Дворовые коты задерут!

Ну я и сам бы рад помочь девочке вернуть любимого котика. Меня всё-таки тоже дома ждет киса, Лакомкой зовут.

Снова залезаю в голову девочку и узнаю всю нужную информацию: как давно потерялся Барсик, какой у полосатого характер, привычки, ну и прочее в таком роде. Затем отправляю Свету с малышкой в кофейню рядом, а то они только мешают. Ну а дальше, включив сканирование, брожу по кварталу туда-сюда. Как только находится маленький разум на улице — иду смотреть. Три раза попадаются дворовые кошаки. Мимо.

Блин, Шарика бы сюда. Он бы мигом вынюхал Барсика. Может, и стоит сказать Сергею пригнать сюда наряд гвардейцев с Легавым? Пускай они и расследуют пропажу Барсика. А то ведь, не дай бог, пропущу алгебру. Тогда Антонина Павловна расстроится, а она ведь утром испекла мне такие вкусные блинчики.

Но сначала решаю проверить еще один разум. Уж слишком нежным показался он мне. Может, потому что это домашний котик? Вот и глянем.

Телепатический след приводит меня к заброшенной трёхэтажке. Ну люди тут точно не живут, иначе бы дом не попал в мой сканер: я мысленно искал Барсика только на не заселенных людьми участках: улицы, подворотни, закоулки, в общем, где нет больших скоплений человеческих сознаний, в противном случае в результаты поиска зачислилась бы куча домашних животных.

Входная дверь заперта, но навесной замок от старости чуть ли не рассыпался, поэтому я просто рывком его ломаю и захожу внутрь. Ментальный след ведет в подвал. Разум больше, чем у мышей и крыс. Точно кошка. Только вот рядом есть что-то прямо огромное, и это не человек. Может, собака? Посмотрим.

В подвале темно хоть выколи глаз. Приходится «включить» Воронова, ведь одаренный Тьмой и видит в ней прекрасно. Ну и тут я натыкаюсь….

Ну, во-первых, на Барсика. Полосатый котик забился в глубокую щель под сточной трубой и испуганно шипит. А выковорить его оттуда пытается здоровая обезьяна-крыса. Называется он, конечно, не так, но такую породу зверя я впервые вижу. Особенно удивительно, что эта здоровятина забралась незамеченной так глубоко в город.

Посылаю грызуну пси-сигнал отстать от котика, но результат нулевой. Ментально устойчив? Прикольно.

Ладно, мне еще на уроки. Быстрый бросок пси-ножа, и мышь-переросток сваливается замертво. А я подхожу к трубе и зову Барсика ласковым «кис-кис, Барсик». Даже без телепатии справляюсь. Умный котик знает, что раз я зову его по имени, значит, пришел от хозяйки.

Маленький комок шерсти дается мне в руки. Поглаживая Барсика, я разворачиваюсь к лестнице наверх, как вдруг сзади раздается бешеный рев. Быстро оборачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с толпой бегущих на меня обезьяно-крыс.

Барсик снова испуганно шипит. Я же свободной рукой выхватываю из воздуха пси-клинок. И вам, здрасьте!





Глава 11

Аномальные дела




По ушам бьет рев бегущих навстречу тварей. Снова пробую ошпарить врагов телепатией. Бесполезно. И откуда привалило вас столько интересных?

Перед лицом опасности испуганный Барсик пытается вырваться и драпануть прочь.

— Тебе ли, котяра, бояться каких-то мышей? — усмехаюсь.

Быстрым псионическим импульсом успокаиваю котенка, а то ведь малой совсем не понимает, что самое безопасное место в этой комнате — у меня на руках.

Телепатия не сработала, ну и не беда. Есть еще Тьма. Облако мрака накрывает обезьянокрыс, и ослепшие твари налетают друг на друга. Спотыкаясь и падая, они образуют кучу малу. Пока грызуны возятся на полу, я их быстро пересчитываю, для меня-то Тьма прозрачна. Всего пять зверей. Целая крысиная семья.

Подхожу к облаку Тьмы и швыряю в тварей пси-ножи. Можно было бы покидать и клинки Тьмы, они, кстати, менее энергозатратны, но чем мне нравятся пси-конструкты — нет ран и брызг крови. А ведь мне еще ехать в школу и марать форму вот никак нельзя. Антонина Павловна не оценит.

Расправа занимает меньше минуты. Звери образуют лохматую гору тел, я же, поглаживая Барсика, направляюсь в дальний угол, откуда они повылезали.

В полу зияет широкий раструб колодца. Взрослый человек не пролезет, но ребенок запросто.

Задумчиво чешу подбородок. Значит, монстры вылезли из канализации? Возможно, именно таким способом они и проникли в город.

Свободной рукой достаю из кармана брюк телефон и звоню Сергею. Описываю командиру гвардии ситуацию и даю задание разобраться с инцидентом.

—…Передай эту информацию царским охотникам, — распоряжаюсь. — Пускай они выясняют, как умудрились проморгать крыс, мне тоже это очень интересно, — строго говорю. — Ну и когда начнут выкуривать тварей из канализации, помогите им. Главное, выясни, откуда они взялись.

— Шеф, неужели ты думаешь, что под городом еще есть крысы? — удивляется Сергей.

— Я, конечно, очень везучий, — хмыкаю. — Но вряд ли настолько, чтобы наткнуться на единственную в городе стаю монстров. Скорее всего, это всего лишь одно из логов. Во всяком случае, нужно допускать самый плохой вариант, чтобы не облажаться. В этом доме широкий выход в городскую канализацию и здесь никто не живет. Твари могли облюбовать и другие подобные места.

— Понял, — кивает Сергей. — Хорошо, всё сделаем. Сейчас сам пойду к Степану.

Повесив трубку, я ухожу в кофейню. Света с девочкой как раз уминают гору сырников с клубничным вареньем. Вовремя же мы с Барсиком нагрянули.

— А смотрите, кого я вам принес? — с усмешкой направляюсь к их столику.

— Барсик! Нашелся! Милый мой! — радостно подпрыгивает на месте малышка и на всех порах несется ко мне.

— Мя-я-я-яу! — узнает полосатый свою маленькую хозяйку.

Я отдаю котика девочке и усаживаюсь напротив Светы, наблюдая со стороны за идиллией воссоединившихся.

— Угощайся, — блондинка пододвигает ко мне тарелку с тремя сырниками. Желтые творожные лепешки еще дымятся, значит, только-только с пылу-жара. — Для тебя заказала. Только ты что-то долго, думала раньше справишься.

Я усмехаюсь. Надо же какая крепкая вера в меня великого! Но от угощения не отказываюсь, наоборот, радостно накидываюсь. Надо компенсировать потраченную энергию.

— Барсик просто испугался мышек, — отвечаю с набитым ртом. — Пришлось повозиться.

— Да, он же домашний котик, — совсем не удивляется Светка. — Наверное, и мышей ни разу не видел.

Хотел было сказать, что таких и сам я никогда не видел. Но сдержался: незачем пугать раньше времени, сначала пускай царские охотники расследуют размер проблемы. Может, правда, во всем городе был всего лишь один выводок, и мне повезло его встретить.

Быстро уминаю сырники, а затем отводим девочку домой к ее нерадивой мамаше. Та встречает нас вся зареванная, с красными глазами и потекшей косметикой на лице. Увидев потерянную дочку, сразу кидается ее обнимать и плакать. Ну а мы со Светкой, завершив этот квест, спешим в школу.

К счастью, на алгебру не опаздываем. Успеваем залететь в классный кабинет одновременно с истошным визгом звонка. Антонина Павловна сразу широко улыбается, шикарная женщина, и на радостях вызывает меня к доске решить пример. Я украдкой вздыхаю, но не жалуюсь. За последние три месяцы меня к доске вызывали больше, чем остальных учеников вместе взятых. Это теперь моё бремя, мне с этим жить до самого выпускного. Хочется верить, что так моя любимая учительница проявляет ко мне свое расположение, ну и пытается быть поближе к своему любимому ученику.

После того, как я с тяжелым боем одолеваю треклятые квадратные уравнения, бывшая «королева обнаженных танцев» награждает меня счастливой улыбкой и горячей похвалой. Ну а остальную часть урока я просто оттекаю. Фуххх, мозг кипит похлеще, чем после битвы со Змейкой. А всё потому что заранее не готовился к последнему уроку. Возле доски дошел головой до нужных формул.

— Гриша, а вы с Адией когда наконец поженитесь? — в столовой неожиданно спрашивает Светка, при этом быстро глянув на меня. — А то вы уже полгода как помолвлены.

Вся наша компания с любопытством уставилась на казахов. Приобняв невесту, Гриша с невозмутимым видом отвечает:

— Сразу после последнего звонка и поженимся. Лучше сначала сдать экзамены, а потом уже со спокойной душой и пожениться.

— Понятно, — задумывается Света.

А Лена с улыбкой смотрит на меня. Ну и я тоже улыбаюсь своей девушке, мне не жалко, улыбок у меня много, тем более по хорошим поводам. Только одна Камила почему-то недовольна. Брюнетка надувает пухлые губы и сменяет тему:

— Данила, когда ты сможешь приручить утконосзавра?

Ох уж этот капризный утконосзавр. Зверь срочно понадобился брату Камилы — тому самому, что служит возле Сибирской Аномалии. Неделю назад Енеревы привезли мне бешеную особь, и теперь я ментально перепрограммирую ее под дружного и верного спутника.

— Я этим занимаюсь, Камил, — отвечаю. — Закладки поставлены, надо подождать еще пару дней и посмотреть, как они закрепятся.

— Хорошо, — кивает брюнетка, успокоившись. — Сегодня я могу заехать посмотреть на него?

— Пока всё же рановато, — деликатно отказываю. — Да и сегодня мы с Леной хотели поохотиться за Южным Парком. Давай ты приедешь на базу послезавтра после уроков? Как раз и зверь покажет первые результаты дрессировки.

— Ладно, — Камила гордо вскидывает подбородок. — Причина отложить осмотр и правда уважительная.

Интересно, что с ней такое? Я ведь сразу сказал, надо подождать пару дней. Но брюнетка все равно попросилась посмотреть зверя именно сегодня, как будто только для того, чтобы я ее поуговаривал подождать. Вывод напрашивается простой: Камиле хочется показать свою важность. Что ж, мне не жалко подыграть ей. Тем более свою гордость она не выпячивает, а ведет себя вежливо и корректно. А обижать ее не хочется. Всё-таки девушка она привлекательная и приятно скрашивает своим присутствием наш досуг на школьных обедах.

— Камила, обещаю не разочаровать тебя, — произношу, повернувшись к брюнетке. — К концу недели зверь уже должен быть готов. А через три недели можно уже отправлять «завра» на передовую. Особь легко программируется, нужно только немного времени на укрепление закладок.

— Поняла, Даня, — довольно улыбается Камила, перекинув ногу на ногу. — Спасибо за подробные объяснения.

Вот и уделили гордости девушки толику внимания. Теперь можно заняться фрикадельками со спагетти.

Проходит обед, продолжаются уроки, а затем наступает время для охоты. К тому времени Сергей сообщает, что царские охотники нашли в канализации еще два выводка обезьянокрыс и теперь активно выкуривают зверей. Также продолжаются поиски других выводков. По-прежнему остается открытым вопрос: откуда грызуны набежали в город?

Я беру на охоту всех своих питомцев: Шарика, Шархана, Зубастика. Также со мной вышли прогуляться Змейка, Лакомка, ну и Лена за компанию. Наш ареал охоты — лес за городом. Вообще сегодня я хотел погонять бигусов, но, если нам попадутся обезьянокрысы, то тоже неплохо.

Приезжаем на пятерке черных фургонах, вместе с нами высыпаются двадцать гвардейцев. Бойцы не будут охотиться, только оцепят территорию, чтобы никто из гражданских не забрел в наши временные охотничьи угодья. Причина проста. Звери в боевом азарте, пускай даже выдрессированные звери, знаете ли, очень опасны и запросто могут задрать случайного человека. К тому же мы до сих пор прячем Змейку от лишних глаз, и свидетели нам не нужны.

Итак, я принимаюсь за поиски добычи. Шерстю лес на предмет чужеродного разума.

— Даня, — ко мне подходит Лена, держа на плече огромный двуручный меч. — Обнаружил кого-нибудь?

За эти пару месяцев мы немного апгрейдили стиль боя моей девушки. Она ведь — «магнит», а значит, ей совсем несложно орудовать огромным волнистым фламбергом. В ее руках тяжелая железка сама машется, только подливай энергии. Зато теперь у меня появился спарринг-партнер по фехтованию.

— Да, большая группа зверей в паре километров, — я задумываюсь. — И это странно.

— Хто фтранного, мазака? — рядом возникает Змейка. Четырехрукая Горгона просто прошла сквозь широкий дуб, возле которого я стою.

За пару месяцев синяя хищница выучила великий и могучий. Не без моих внушений, понятно. Единственное, что жесткая гортань Горгон всё же искажает многие русские слова, но змееволосая, правда, старается. И очень сильно расстраивается, когда ее не понимают. Поэтому мы с Леной и Лакомкой иногда делаем вид, что поняли ее, даже если это и не так.

Намного проще в этом плане Лакомке в зверином обличье. Оборотница-ирабис издает звуки с помощью магии.

— Странно то, что группа большая и слишком близко, — отвечаю.

—…Слишком близко, — повторяет за мной Шархан, не вникая в смысл слов. Шафрановый тигр улегся подле Шарика и Лакомки, принявшей облик снежного барса-ирабиса. Вверху, на макушке дуба, уселся Зубастик, сложив перепончатые крылья.

— Что будем делать? — между делом спрашивает Лакомка, вылизывая белую шерстку.

— Может, вызвать гвардейцев на подмогу, Даня? — предлагает Лена, крепче сжимая фламберг. — Раз зверей, правда, много?

Нет, это никуда не годится. Совсем в меня не верит. А всё потому, что Ленка мало видела меня в деле, да даже почти и не видела. Подумаешь, что пару раз на ее глазах я раскидал бандитов, ну и одному отмороженному магу запихнул ядовитый газ в глотку, так это не в счет. Она до сих пор думает, что я обыкновенный телепат без доспеха, а значит, против мощных зверей мне не сдюжить. Но сегодня откроем девушке глаза. Давненько пора.

— Мазака не нужжррна подмога, — вставляет свое рычащее слово Змейка, взметнув волосы-змеи. — Мазака поррфет всях.

Ты моя хорошая! Ну здесь понятно. Чешуйчатая красавица на себе испытала силу моих атак.

— Верно, Змейка, — усмехаюсь. — Сами порвем то стадо, заодно поглядим кто это.

Подозреваю, что прикатила родня моих знакомых из канализации. В головы тварям я залезть не могу, а обезьянокрысы как раз ментально устойчивы. Ну и вдобавок за теми же бигусами не водится привычки собираться в большие стада.

Мы выдвигаемся. Вперед на разведку отправляю Зубастика, авось что-нибудь углядит внизу между деревьями. Вскоре по пси-связи я получаю от дракона цветные картинки: шерудящие в кустах обезьянокрысы. Значит, собираются не только под городом, но и вокруг. Откуда их столько взялось? Это же настоящее нашествие. Ни одна застава на Аномалии не сообщала о прорыве волны грызунов. Мало того, эта порода, похоже, совсем новая, неизученная. Как сказал Сергей по телефону, это «что-то новенькое». А командир моей гвардии повидал не меньше Степана.

— Готовься, — командую я, когда мы подбираемся совсем близко.

Бой собираемся принимать на отрытой поляне — так Зубастику удобней атаковать. Ко мне подходит ирабис-Лакомка и трется белоснежным боком об мое бедро.

— Сколько всего врагов, Даня? — утробно спрашивает гигантская кошка, шевеля усами-антеннами.

— Тварей где-то штук пятьдесят, — задумчиво отвечаю и оглядываю позиции своих бойцов. — Лена, атакуй издалека, в рукопашку не лезь.

— Поняла, — она послушно отходит, покачивая фламбергом. Обернувшись, замечает, что я остаюсь на передовой вместе со Змейкой, и спрашивает: — Даня, а как же ты сам?

— Я подерусь в первых рядах, — отвечаю.

— Мазака — сирьный фффоин, — довольно скалится Горгона, гордо поглядывая на меня.

— Но ты же не ближник, — растерянно произносит Лена. — У тебя же тоже нет доспеха.

— Это кто такое сказал? — усмехаюсь.

И в ту же секунду облачаюсь в облегающий доспех из Тьмы. Лена замирает, удивленно вскрикнув. Она настолько сильно вылупляет глаза, что у меня возникает желание подставить ладони — вдруг выпадут.

— Даня, как⁈ — пораженно выдыхает девушка. И повторяет: — Как⁈

— Позже объясню, — я выхватываю из воздуха черный, как совесть последнего отморозка, клинок Тьмы. — Пока тебе хватит информации, что я и ближник, и дальник.

— Это же не иллюзия? — волнуется Лена, поджав губы. — Ты не пострадаешь?

Что ж, пока и не стоит рассчитывать на другую реакцию. Надо просто показать себя в деле, тогда она сама убедится и больше не будет задавать сомневающихся вопросов.

— Скоро ты увидишь своими глазами. А пока подготовь оружие.

— Есть! — чеканит Лена, послушно взявшись за ум. Фламберг повисает перед ней в воздухе и расщепляется на сотни тонких острых лезвий, которые поворачиваются острыми концам в сторону леса. — Готова к бою, Мегомозг! — отчитывается девушка, выпрямившись.

— Молодец. — Вот и славно, что опомнилась. Сейчас не время для расспросов.

Пора звать наших противников. Приманкой выступает Лакомка. Гигантская снежная кошка сигает в лес и скоро приводит поток рычащий грызунов. В ту же секунду поляну наполняют звуки боя. Первые ряды атакуем мы с Леной. Она прошивает нахлынувших обезьянокрыс градом стальных осколков. Я использую Тьму и фаерболы. Срабатывает просто отлично: мрак слепит и дезориентирует, огонь сжигает. Еще и Зубастик пикирует сверху прямо в кучу грызунов и раздавливает десяток точно.

Ну а дальше обезьянокрысы всё же добираются до нас. Лакомка с Шариком и Шарханом рвут тварей на куски, Змейка выпускает медные когти и отправляет крысятину на ветчину. Ну и я шинкую зубастую стаю двумя резаками — мечом Тьмы и пси-клинком.

Очень скоро бой завершается. Змейка довольно оглядывает горы уничтоженных тварей и что-то мурлычет себе под нос. Лакомка опять вылизывает себе шерстку. Я же невольно предаюсь ностальгии по былым временам. Раньше мы с Гришкой и Светкой также бегали по лесу и убивали зверей ради их мяса. Размах, конечно, был в разы меньше, чем сейчас. Наша троица никогда не противостояла орде тварей. Да и непонятно, годится ли мясо обезьянокрыс в пищу. Это еще нужно исследовать.

— Даня, ты, правда, овладел Тьмой! — поражается Лена, мановением руки вынимая стальные лезвия из звериных туш и собирая их воедино обратно в огроменный фламберг.

— Канехно, — фыркает Змейка. — Мазака меня победить. Без доспефаа никак.

— Ай да наш Даня! — улыбается Лакомка кошачьей улыбкой.

Зальстили меня красотки. Аж весь горю под шлемом. Шутка.

— Конечно, овладел, — я развоплощаю доспех. — Но все подробности потом, — останавливаю девушку, а то она уже готова вывалить на меня поток «а почему?», «а как?». — К нам движется кто-то здоровый! Все! Приготовиться к бою!

— Фака! — ругается Змейка, только что вытеревшая тряпочкой медные когти. — Ррррр!

Гость появился неожиданно. Но помимо его появления есть кое-что еще странное. Я даже «включаю» сознание сканера, чтобы убедиться. Да, действительно. В глубине леса ощущается мощнейший выброс энергии. Это не Астральный карман. Что-то совсем другое. Энергия магическая, а не псионечиская.

Тут мне вспоминается отрывок из учебника по метафизике:

«Выплеск большого объема магической энергии сопровождает любые изменения в структуре Аномалии: от появления, до масштабирующих коррекций и наконец „схлопывания“…»

Да ну! Нет, не может быть! Мне просто кажется! Не может под Будовсвком открыться Аномалия! Ведь не может же⁈





Глава 12

Бунт на корабле




Аномалия там или нет, рано судить. Сначала встретим новоприбывшего гостя.

Заросли раздвигаются в стороны и на поляну вываливает огромная горилломышь. По-другому не назовешь. Помню, в моем старом мире был прикольный мульт «Мыши-рокеры с Марса». Так вот этот зверь очень похож на антропоморфную серую мышь оттуда, только что этот больше в три раза. Ну и злее, понятно. Опять ностальгией повеяло, да что ж такое!

У этого монстра огромное прямоходящее тело. Длинные руки бугрятся от мускул, мощные кулаки стиснуты. Недолго думая, зверь направляется к нам, оскалив клыкастую пасть.

— Огонь! — командую и первым показываю пример.

Обрушиваю фаерболы, пси-клинки и черные сюрикены. Сразу подтягивается и Лена: ее фламберг опять превращается в град стальных снарядов. Мощным обстрелом монстра сносит как пушинку, но это его не останавливает. Он падает, воет, перекатывается, встает, и хромая бежит к нам. Весь истерзанный, окровавленный, с выколотым глазом, горилломышь добирается до рукопашников. Тут я швыряю ему в бедро здоровенный пси-клинок. Как раз огромный кулак летит в Змейку, но отдача от вонзившегося пси-конструкта парализует монстромышь на месте, и рука-лапа застывает в воздухе. Змейка же становится бестелесной и, фыркнув, запрыгивает внутрь мохнатой громадины. Наружу Горгона уже выпрыгивает с багровым сердцем в когтистой руке. В ту же секунду зверь за ее спиной падает замертво.

Над поляной повисает мертвая тишина. Все офигевшими глазами смотрят на Горгону. А я так еще и про себя радуюсь, что она не может так же сигать сквозь магический доспех. Иначе бы наш поединок со Змейкой закончился не так удачно.

Змееволосая, не обращая ни на кого внимания, подходит ко мне и протягивает сердце.

— Серррдца маруса, мазака, — рокочущим тоном объясняет Змейка. — Хоррошая еда. Будут мощное тело, большие мышцы. Для мазака полезззно.

— Кхм, спасибо, — киваю, переварив услышанное. — Но это твой трофей. Ты победила мышь-переростка, тебе и достается его мясо.

— Мазака спррраведливый! — мурлычет обрадованная Змейка и тут же, недолго думая, начинает есть сердце. Ну и правильно: чем свежее, тем полезнее. Мать выводка знает толк в здоровом питании.

Я деликатно отворачиваюсь и отхожу в сторону. Горгона же молниеносно уминает сердце «крысиного короля», а потом довольно урчит, облизываясь. Вообще это хорошая новость — Змейка знает породу этих зверей. По ее словам, мясо марусов «полезззно», а значит гора убитых мышей нам еще пригодятся.

Достаю телефон и набираю гвардейцев в оцеплении:

— Срочно найдите грузовики с морозильными камерами и закажите их сюда…Я знаю, что вы пригнали один фургон-морозильник, но его не хватит. Нужно хотя бы пара грузовиков. Ага, улов вышел большой. Охота очень удачная. Координаты? — я прикидываю. — Где-то к в двух километрах справа от высадки. Жду. И, кстати, сообщите Сергею, чтобы он вызвал царских охотников. Здесь мощный всплеск энергии. Я иду разведывать.

Повесив трубку, даю отряду команду двигаться в сторону всплеска. Рассредоточившись, идем по следам обезьяномышей. Благодаря тому, что все заросли на нашем пути снесены и растоптаны крысиными лапами, добираемся быстро.

Открывается еще одна поляна, посреди которой сверкают синие вспышки. Прямо в воздухе мелькают огоньки.

— Не приближаться, — командую своим и глазами сканера всматриваюсь в сверкающие огни.

Это магическая энергия, а вернее, ее остатки. Здесь явно раскрывалась то ли Аномалия, то ли нечто на нее похожее. Но узлы энергии оказались нестабильны, и портал со временем разрушился, перед этим успев переместить несколько десятков обезьянокрыс. С одной стороны, это хорошо: больше в городе не появится грызунов. С другой, не очень понятно, может ли снова раскрыться межпростарнственная нора. Но я спешу с выводами. Надо дождаться Степана и его экспертов и послушать их мнение.

Царские охотники прибывают только через сорок минут. Со Степаном приходят Кот и еще пара высокоуровневых сканеров Зонд и Электрид. Ну их задержка отчасти приходится кстати: я успеваю отправить Змейку домой. Незачем царским людям ее видеть. Заодно со Змейкой гвардейцы отвозят и остальной зверинец на базу. Со мной остаются только Лакомка с Леной. Альва принимает облик девушки в легком платье и соломенной шляпке и прячет свои ушки.

— Что-то вы долго, — замечаю Степану. — До базы десять минут тихим ходом.

— Это только до базы — десять, — ворчит отчим, расстегивая ворот камуфляжной куртки. Солнце стало припекать и немудрено: лето не за горами. — Мы больше времени лазили по куширям и искали тебя с твоей находкой. Хорошо, что ты наследил — оставил гору мертвых то ли крыс, то ли обезьян. Кстати, а чего это люди Сереги их сейчас пакуют? Неужели полезное мясо?

— А как же, — улыбаюсь. — Любое мясо полезно, в нем же содержится животный белок и куча витаминов.

— Ну-ну, как же, витамины, — Степан с намеком поглядывает в сторону Лакомки, намекая на мой инсайдерский источник информации. В целом он прав, только в этот раз отличилась Змейка.

Лакомка же с улыбкой машет отчиму. Альва всегда рада вниманию.

— Степан, ты говоришь, что вы не могли меня найти? — замечаю нестыковку в словах отчима. — Но разве Зонд и остальные не почувствовали всплеск магической энергии?

— Мы его почувствовали только в двух шагах отсюда, — вставляет слово подошедший Зонд. — Энергетический выброс очень слабый. Едва ощутим.

Я сразу же кидаюсь проверять его слова. И правда: по сравнению с часом назад, сейчас скопления энергии на этой поляне стали значительно меньше. Ну и внешних проявлений больше нет. Нора захлопнулась окончательно.

— Мда, дела, — чешу задумчиво подбородок. — Какая-то аномальная Аномалия.

— Какая еще Аномалия? — хмурится Степан. — Почему так решил? Совсем не похоже на нее.

— Посуди сам, — принимаюсь аргументировать свою точку зрения. — Во-первых, буквально за пару последних дней город наполнили обезьянокрысы, хотя нигде не сообщалось ни о каких прорывах грызунов. Откуда-то же они взялись? Во-вторых, большой всплеск магической энергии на этой поляне. Даже сейчас твои сканеры улавливают его отголоски. Сам по себе всплеск может и ничего не говорит, но вместе с возникшими из ниоткуда зверями он явно наводит на мысль об Аномалии.

Степану совсем не понравилась моя версия. Отчим требовательно посмотрел на сканеров.

— Ваши выводы?

— Сложно сказать, — чешет затылок Зонд. — Но, очень возможно, Данила прав. Как бы сказочно не звучал термин «мгновенная Аномалия», в последнее время о нем уже многие говорят. Так сказать, еще одна теория. Вот в Африке тоже похожая хрень происходит вроде бы. Как раз в месте пересечения магических потоков, каким также является и Будовск.

— Да как это вообще возможно, черт возьми! — не выдерживает Степан, нервно дернув себя за ус. И я прекрасно понимаю отчима. «Прыгающую» Аномалию не огородить заслонами, а значит город от нее никак не защитить.

— В последнее время в мире стало неизмеримо больше магической энергии, — поясняет Электрид. — Заметь, командир, из обычных Аномалий валит уже неимоверное количество зверей. Да и маги наши развиваются и становятся сильнее. Сопряжение миров усиливается. Поэтому неудивительно, что энергетические узлы уже образуют кротовые норы. Это был вопрос времени.

— Умник нашелся, блин, — морщится Степан. — «Неудивительно» ему.

— Может, еще пронесет? — вставляет Кот. — Ну образовалась одна «нора», так она же исчезла, и слава богу! Вдруг другие не появятся?

— Хорошо бы… — протягивает отчим.

Нет, так никуда не годится. Сейчас они дружно понадеяться на «авось», а завтра нас ждут руины города и стаи тварей на разоренных улицах.

— Из своего опыта скажу, — замечаю я. — Что нужно готовиться к худшему исходу, а не полагаться на «пронесет».

— Из своего опыта? — усмехается Кот. — Данила, ты, конечно, мощный парень, но совсем зеленый, уже извини.

— За что извинить? — пожимаю плечами. — Я и правда, молодой, но всё же опыт какой-никакой у меня есть. И моя недолгая жизнь научила меня соизмерять затраты ресурсов и риски. Если риск небольшой, то можно и забить, конечно, и поберечь энергию. Но если мы можем потерять тысячи жизней, то нельзя экономить свои силы и время. Сейчас мы должны выложиться по полной и предотвратить беду, даже если она не случится.

Кот угрюмо затыкается. Крыть ему нечем, несмотря на весь свой «грандиозный опыт ветерана». Степан вздыхает, собравшись с духом, и смотрит на меня вопрошающе:

— Что ты предлагаешь, сынок?

— Слать в столицу срочную депешу, чтобы прислали подкрепление, — отвечаю. — Если откроется новая «нора» и хлынут твари, нам и тысячи бойцов не хватит. Нам нужны маги и тяжелое вооружение. Нам нужен гарнизон, — чеканю каждое слово. — Но это вы и без меня должны знать. Также необходимо мобилизовать текущие ресурсы.

— Наши ресурсы это всего лишь тридцать охотников и пятьдесят твоих гвардейцев, — замечает Степан.

— Не только. Я говорю в первую очередь о дворянах. До прибытия частей необходимо, чтобы знать тоже патрулировала территорию за Южным Парком. У родов намного больше сканеров, Степан, чем у тебя и у меня.

— Ха, родовики нас пошлют, — фыркает Кот. — Им похрен на город.

— Город их кормит, — замечаю. — У них здесь предприятия и работники. Давите на то, что они могут лишиться доходов, если проморгать новую «нору».

— Попробуем, — решает отчим. — Завтра же проведу собрание с аристократами. Даня, ты тоже приходи.

Я пожимаю плечами. Это, конечно, странно, что школьник-простолюдин будет сидеть среди благородных бородатых дядек, но с другой стороны: а не пофиг ли на приличия? Тут грозит беда пострашнее.

По сути, здесь мне больше делать нечего. Сейчас Степан расставит патрульных сканеров и займется написанием донесения начальству. Меня же ждет домашка. Да и Лену надо домой отвезти. Лакомка-то уже делась куда-то. Наверное, обратилась зверя и унеслась поохотиться.

К тому времени как я отвез Лену и вернулся домой, уже стемнело. Дела, дела, дела… Выполняю домашние задания, занимаюсь чуток медитацией, ужинаю со своим «гаремом», ну и затем, наевшись котлет Антонины Павловны, отправляюсь на боковую. Не знаю, почему учительница так рьяно взялась готовить. Я не раз говорил ей, что у меня как бы кухарка есть, незачем оставлять ее без работы, но нет, Антонина всё равно потчует нас своими изысками кулинарии. А готовит она, правда, вкусно. Шикарная женщина! Во всём хороша!

Ночью меня тревожит жуткий и странный кошмар. Сначала я не понимаю, что происходит. Словно в мою душу вцепляются острыми когтями и тянут, тянут ее прочь из тела под бешеный рев адских демонов… А потом соображаю — да это же атака предавших меня сознаний. Ха-ха, вот умора! Тупицы они в Африке тупицы! Нет, ну а как еще назвать тех, кто думает застать врасплох телепата? Пускай даже спящего телепата.

Но хватит смеяться. Пора начинать злиться. Я к ним отнесся лояльно, а они взяли и напали исподтишка.

Я тут же стряхиваю наваждение и обрушиваю вокруг свой матрицы разрушительную псионическую волну.

— А-А-А-А-А! — кричат в унисон два недотепы, что на меня набросились.

— И кто же у нас тут, — с интересом рассматриваю корчащиеся тени сознаний. Мой удар настолько их сокрушил, что они потеряли вид людей. Просто размазанные тени.

Но я, конечно, их узнаю.

Баро и его сынок. Что ж, именно от цыган я и ожидал нападения. Потому что глупые и не догадались: раз ментальная клетка сбойнула и выпустила их, то значит, это не просто так. У меня ничего не сбоит. Я лишь специально проверил Легионеров на верность. И вот эти двое не оправдали моего доверия.

— Общий сбор, — «включаю» всю Коллекцию.

Легионеры окружают меня и стонущих от боли цыган.

— Я сделал вам всем выгодное предложение, — оглядываю членов Коллекции. — Я предложил послужить мне и пообещал в награду новые тела. И я бы мог простить недопонимание со стороны Васи, — киваю на огроменного василискуса, который испуганно опускает змеиную голову. — Он всё-таки змея. Ну больше не будет никому поблажек, — указываю на цыган. — Эти двое попытались убить меня. Попытка была заведомо провальная. Будь у них мозги, они бы поняли.

Подхожу к цыганам. Потерявшие человеческий облик, слепки сознаний стонут и молят меня о пощаде.

Я вспоминаю тот кошмар, что мне только что снился. Как в меня вгрызались острые когти. Но это всего лишь мерзкое наваждение. Коллекции не под силу мне навредить. Что нисколько не снимает вину с цыган.

Что ж, я давно уже размышлял: а нельзя ли ассимилировать способности Легионеров в себя? Сейчас это и выясним. Коллекция уже достаточно большая, и вполне можно пожертвовать грязными предателями.

Я быстро сканирую цыган и начинаю сжигать их долговременную память. Утилизираю все образные и эмоциональные воспоминания. В итоге остаются только ментальные фантомы — невыделяющиеся, пустые и серые, словно столб дыма из трубы.

— Что ты с ними сделал, Вещий? — спрашивает Воронов.

— Практически стер всю память, — отвечаю, и Легионеры с ужасом содрогаются.

— Жестоко, — рокочет рыжий богатырь Дубный.

— Разве? По-моему, наказание соответствует тяжести преступления, — пожимаю плечами.

Пустые матрицы цыган я просто развеиваю по своему сознанию. Можно сказать, что впитываю их матрицы.

Прислушиваюсь к себе. Сильно кружится голова с непривычки, но в остальном чувствую себя неплохо.

Дальше пытаюсь усилить мышцы. Замираю и прислушиваюсь к себе. Растут! Растут мускулы!

Легионеры тоже видят, как вспухают мои бицепсы, и испуганно трясутся. Наверняка, подумали, что теперь я могу их всех «впитать».

Конечно, могу. Но делать этого не буду.

— Сделка по-прежнему в силе, — поднимаю на них взгляд. — Будете ответственно выполнять свою часть, и мне не приедятся идти на жесткие меры как сегодня.

Тут же ощущаю облегчение Коллекции. На самом деле Легионеры мне самому нужны. В Астрале они действуют как обособленные боевые единицы. Это наглядно показал бой в Астральном кармане с тем же Васей. То есть в Астрале моя Коллекция — это полноценный боевой отряд. К тому же у меня нет уверенности, что я могу впитать много Даров. Наверняка, если «переем» силы, будут побочные эффекты.

Но мое решение обосновано, конечно, не только прагматизмом. Я дал слово Легионерам и буду его держать до тех пор, пока они сами не нарушат его. А проверок я им еще устрою достаточно много.

— Отбой, Легион, — волевым усилием «выключаю» Коллекцию.

Ну и сам заваливаюсь в постель. Завтра в школу, затем собрание дворян. Главное, чтобы за сутки не раскрылась новая Аномальная нора. Чувствую, может произойти всё, что угодно.

И только я закрываю глаза, как со двора доносится яростный рев. И сейчас это точно не кошмар.





Глава 13

Нежданная гостья




Не успеваю я проснуться, как рев во дворе резко обрывается. Точнее, его сменяет разъяренное тигриное шипение. Лакомка. Альва уже там.

И снова рев. Намного громче прежнего. Он заглушает вой сработавших в доме охранных сирен.

Вскакиваю с постели и, распахнув ставни окна, сигаю в ночь. Без всякой подготовки. У меня теперь два Дара. Камила больше не уникум в нашей школе. Я уже не только телепат, но еще и физик. Не только мозг, но и мускулы. Раньше я предварительно «включал» сознания цыган, чтобы пользоваться усилением и ускорением. Теперь мне достаточно просто захотеть раздуть мышцы или форсировать метаболизм. А посему на газон приземляюсь усиленный, обросший крепким мышечным каркасом.

Сразу разворочаюсь и бегу за угол. По пути «включаю» Воронова и накидываю на себя доспех Тьмы. В саду уже кипит битва: Лакомка-ирабис вцепилась в ухо огромного красного быка размером с армейский бронемобиль.

Охренеть! Доисторическая корова у меня во дворе! Лучше бы ко мне забрел дикий лось. Он хотя бы меньше раза в два.

Белая кошка повисла на боку гигантского зверя. Толку от ее хватки не больше, чем от укуса чихуахуа, но альва не сдается и дерет когтями бычью шкуру. Отчего бык яростно ревет и топчет мой сад. Нет, так не пойдет. Пора самому успокоить рогатого. Пока он не снес хризантемы, которые садила мама собственными руками.

— Лакомка, прочь! — кричу я, формируя большой черный шар.

Альва слушается и, оттолкнувшись лапами от красного бока, прыгает ко мне. Я же швыряю в бычину сгусток Тьмы. Детонация, взрыв и ударной волной быка отодвигает от клумбы. Именно отодвигает, слишком тяжелая туша, чтобы его опрокинуло с одного хлопка.

Бык, взревев, несется на меня. Земля содрогается под копытами. Прямо живой танк. Ну что ж. Коррида так коррида. Я делаю пару быстрых шагов навстречу, заслонив собой Лакомку, и накидываю зверю на толстую шею псионический хлыст. Лиловая удавка мгновенно стягивается. Мощный шоковый импульс ошпаривает монстра по нервам, и огромная красная глыба резко падает на всем скаку. Кажется, даже дом подпрыгивает. От моих пяток так точно земля на миг отрывается.

Не медлю. Я пускаю по хлысту залп псионических разрядов, и импульсы мгновенно сжигают мозг зверя. Бык превращается в мертвую груду мяса.

— Такой большой и такой нежный, — делаю я вывод, сматывая пси-хлыст и рассеивая его.

Растолченные когти Змейки пошли мне на пользу. Вернее, моему Дару. Все мы надеемся, что Лакомка сможет изготовить эликсир для Марии Федоровны, но на себе эффект я уже почувствовал. Лакомка создала микстуру, не усиливающую мой Дар телепатии, но улучшающую контроль и управляемость. Что намного важнее в моем случае, ведь силы мне не занимать, а гибкости управления как раз не хватало, если уж быть честным с самим собой. Зато теперь Дар отлично реагирует на управляющие действия. Появилось однозначность реакций, их понятность, удобство управления телепатическими сигналами.

Раньше мне не хватало гибкости контроля, чтобы связать пси-хлыст. Теперь вот отлично получается.

Только я успеваю сбросить черный доспех, как слышу детский голос:

— Дядя Данила! — от крыльца раздается восторженный писк. — Вы победили бычка!

Оборачиваюсь, а там Мария Федоровна машет ручкой. Рядом стоит в коротком халатике Антонина Павловна, сверкая в свете луны стройными ножками. Ну и Змейка с двумя гвардейцами тоже тут.

— Конечно, победил, — я оглядываю красную тушу, которая, даже лежа, выше меня на голову. — Да и какой это бычок? Так, всего лишь теленок.

— Шеф, — со стороны забора подходит поникший начальник охраны дома. Вид у него несчастный. — Простите шеф. Он проломил стену, патрульный открыл огонь, турель тоже сработала, но бык ее тут же снес. Сами понимаете, такую громаду и танк не возьмет.

— Значит, мне нужны два танка, — строго говорю. — К утро подготовьте предложение, как обеспечить должную охрану моего дома. Такого больше не должно повториться.

— Есть, шеф, — выпрямляется гвардеец.

— Вызовите с базы дежурный наряд, — киваю на тушу. — Пускай упакуют нашего теленка и увезут в морозильник.

— Есть, шеф, — начальник охраны уходит исполнять обязанности.

— Змейка, Лакомка ко мне, — оборачиваюсь к девушкам. — Антонина Павлова, на улице холодновато. Лучше вам уйти в дом.

— Хорошо, Данила, — учительница послушно уводит Мария Федоровну внутрь.

Лакомка уже обратилась в блондинку в соломенной шляпке. Вместе с Горгоной альва подходит ко мне.

— Ну, красавицы мои, кто из вас знает, кто это такой? — киваю на быка. — И чем полезен? Есть можно?

— О еще как! — непонятно с чего веселится альва.

— Биноррр, — протягивает Змейка. — Мужсссская ссссила, да, ррр, — ее желтые глаза вспыхивают странными искрами.

— Что это значит? — не понимаю.

— Это значит, Даня, что мясо быка очень полезно для потенции, — лукаво улыбается Лакомка. — Особенно его репродуктивные органы.

— Понятно, — я быстро прикидываю, кому бы продать зверя. У меня-то с этим всё в порядке, даже более того — если еще добавить бычий допинг, как бы не возник риск превратится в секс-маньяка. — А почему он к нам забрел? Есть идеи?

— Весссна, — Змейка с намеком смотрит на Лакомку. — Кто-то филял белым хвоссссстом.

— Я была на охоте до вечера, — невозмутимо пожимает плечами белокурая альва. — Зверь мог меня заметить. А биноры реагируют и на гормоны других видов.

Змейка продолжает ее подначивать:

— Бинорры оказззались падки на белых кисссок.

— Прямо как князь Морозов, — замечаю я. — Ладно, пойду звонить Степану и выяснять, откуда взялся теленок. А вы ложитесь спать.

— Есть, шеф, — Лакомка с задорной усмешкой выпрямляется и прикладывает ладонь к светлой челке.

— Мазака, хоррррошо, — порыкивает Змейка, и глянув на альву, поднимает к голове все четыре руки, а потом смотрит с превосходством на блондинку. Озорницы мои, хе.

Вернувшись в комнату, я сразу дозваниваюсь до отчима. Степан, как оказывается, не спит, и новость о биноре его нисколько не удивляет.

— Мы нашли еще одну «нору», — признается царский охотник. — Она захлопнулась совсем недавно. Никаких стай обезьянокрыс из нее не вылезло. Мы бы заметили большое число зверей. Но одного быка сканеры могли пропустить.

— Или двух, — замечаю я. — Или трех. Или четырех. Или…

— Ну больше трех вряд ли, — со вздохом отвечает Степан. — Ты же говоришь, быки большие, а значит, содержат немало мышечной энергии. Сканеры бы засекли.

— Надеюсь, но что с подкреплением? — спрашиваю. — Наши опасения подтвердились. «Норы» попёрли одна за другой. Разве армия уже не должна примчаться?

— Даня, я отправил уже вторую депешу, — произносит Степан. — Прибытие военной части займет время — одни сутки точно, но я бы рассчитывал, что не раньше двух-трех.

— Долговато, — протягиваю я, хотя и понимаю причины.

— Пока командование вникнет в нестандартную проблему, пока примет решение, пока найдет свободное формирование, пока оно приедет, — перечисляет отчим. — Поэтому, Даня, ты правильно предложил, что нужно мобилизовать силы дворян.

Конечно, правильно. Я сразу прикинул, что командование не будет сильно торопиться. Они пока еще не видят риски, а мы видим. За сутки может случиться всё что угодно. Один бинор — еще самая малая из бед.

— Когда и где собрание?

— Через два часа на базе. В связи с открытием еще одной «норы» перенес пораньше.

Значит, придется прогулять школу. Простите, Антонина Павловна, но причина более чем уважительная. Кстати, заодно переговорю с потенциальными клиентами насчет туши бинора. Война войной, а время деньги.

На базу царских охотников приезжаю за полчаса до собрания. База почти пустая, почти всех людей Степан отправил на патрулирование. Без моих зверей здесь тоже пустовато. Шархана с Зубастиком я забрал на новую штаб-квартиру своей гвардии. Здесь остался только Шарик, который сразу бросается ко мне лизаться и обниматься. Приходится включить усиление, а то бы волкомедведь меня бы запросто свалил бы и излизал бы.

Вскоре начинают приезжать главы родов с наследниками. Все рассаживаются в конференц-зале за большим столом. Пораньше прибывает и Эльдар Енерев без отца. Мы с ним отходим в сторону.

— Данила, ты в курсе, что случилось? — весь в нетерпении спрашивает Эльдар. Он даже забывает про свою вечную лисью усмешку. — Сообщение от Невзорова было достаточно тревожное.

— Скоро сами всё узнаете. У меня к вам разговор на немного другую тему, — отвечаю. — Вы знаете, кому бы пригодилось звериное мясо, улучшающее мужское здоровье? Именно то здоровье, которое необходимо для зачатия детей.

— Хм, неожиданный вопрос, — задумывается наследник рода Енеревых. — А много мяса?

— Три тонны точно, — задумываюсь следом и я. — Но неизвестно, насколько тяжелые кости.

— А что за зверь?

— Рогогор, — называю общеизвестное в Царстве название для биноров. Его мне подсказал Степан по телефону.

— Оу, редкий вид, — сразу заулыбался Эльдар. — Мы этого быка дорого продадим. Особенно его золотые купола, — коротко смеется наследник и сразу становится серьезным, ну как серьезным, лисья ухмылка никуда не девается. — Значит, так. Сбыт принесет где-то три миллиона рублей. Мы просим двадцать процентов.

Итого, я получаю почти два с половиной лимона. Неплохо, правда, при моем нынешнем состоянии, не так уж и много, но все равно весомая сумма. Можно ее, в конце концов, инвестировать в Будовск.

— Договорились, — киваю. — Как тушу разделают и взвесят, я вам сообщу точный вес.

— С тобой приятно иметь дело, Данила, — довольный Эльдар потирает руки. Затем уходит на свое место за общим столом.

Я же просто встаю у стены и, скрестив руки на груди, жду. Мне вообще здесь быть не нужно, но раз пригласили, поприсутствую.

Дворяне наконец рассаживаются. Приходят также представитель магистрата и человек из канцелярии князя Великопермского. Степан, занявший место за микрофоном, просто сообщает:

— Ваши Благородия, я вас позвал, потому что в Будовске открылась Аномалия, — в зале поднимается удивленный ропот, но майор громко рявкает: — Я прошу тишины! — и сразу все затыкаются. — Аномалия не стандартная. Это «кротовые норы», которые возникают на узлах магической энергии по всему лесу за Южным Парком. Первую «нору» обнаружил Данила Вещий, — зачем-то упоминает он, и все тут же смотрят на меня.

Я широко улыбаюсь, что многих приводит в недоумение. Видимо, они ждут поклона от простолюдина, но мне как-то лень.

— Потом еще одну нашли уже мы этим утром, — продолжает Степан. — «Норы» опасны тем, что извергают зверей. Уже появились больше сотни обезьянокрыс и рогогор, и неизвестно, кто придет следующим. Военные части прибудут не раньше, чем через сутки. Это время городу нужно пережить. Поэтому вам необходимо подключиться к общей задаче и на время отдать своих людей в мое распоряжение, — заканчивает жестким тоном.

И, конечно, его объявление вызывает бурю возмущения. Дворяне с высокомерным видом один за другим заявляют, что никогда никому не отдадут свои гвардии. Молчат разве что только Соколовы с Енеревыми. Мне же хочется сделать челодлань. Степан, конечно, военный человек, он солдат, а не дипломат. Он умеет мотивировать и зажигать простых людей, чтобы они бросались в смертельный бой или выполняли долгую и изнурительную работу, а вот настоятельные уговоры — совсем не его конёк. Но все равно отчим мог бы подойти к этому вопросу более тонко. Всё же аристократы — очень гордые люди, и с ними надо общаться не с позиции: «я приказываю», а «я предлагаю». Конечно, это только в том случае, если у тебя нет власти над ними.

— Тихо! — гаркает Степан. — Вы меня вообще слышали⁈ Город в беде!

Рявкать командирским басом отчим тоже умеет отлично. Поэтому в зале повисает гробовая тишина, но никто из дворян все равно не воспылал желанием подчиниться.

— Господин майор, позвольте вставить слово? — прошу я, подойдя к столу. Отчим лишь взмахивает рукой, мол, валяй. Я же поворачиваюсь к дворянам и делаю неглубокий поклон, теперь это будет только на пользу, потому что поможет расположить к себе собравшихся. — Ваши Благородия, вчера я перебил под Южным Парком пятьдесят обезьяномышей, их возглавлял зверь не ниже оранжевого уровня угрозы, — делаю паузу, собравшиеся внимательно меня слушают. — А еще сегодня ко мне во двор вломился рогогор, тоже оранжевый уровень. Как видите, Будовск в самом деле в опасности.

— И что? — фыркает какой-то аристократ. — Это не повод отдавать своих гвардейцев.

— Прекрасно понимаю, — киваю. — Я предлагаю не отдавать ваших людей. Есть другое решение: господин майор поделит лес между вами. Каждый род будет следить за своим участком и, если в нем откроется «нора», доложит о ней Степану Тимофеевичу. В этом случае никто не заберет себе ничьих гвардейцев, — замечаю, как дворяне всерьез задумались, и продолжаю. — Если же вас не устраивает мое предложение, то Степан Тимофеевич обратится к князю Великопермскому. Возможно, князь найдет людей для защиты города.

Тут дворяне сразу помрачнели. Я не зря застращал их князем. Понятно, что Великопермский не отправит Степану своих гвардейцев, а прикажет будовским вассалам ему помогать.

Неожиданно берет слово представитель княжеской канцелярии:

— Сегодня же я отправлю уведомление Его Сиятельству князю Великопермскому. Молодой человек прав: это дело слишком серьезное, князь должен знать, — он строго смотрит на дворян. — Но мне кажется, что вы, господа, сами должны проявить патриотизм и помочь царским охотникам в их нелегком труде. Иначе жизни убитых будовичей будут на вашей совести.

Княжеский представитель замолкает. А дальше словно трубу прорвало.

— Соколовы согласны выделить людей для сканирования периметра, — тут же поднимает руку Виталий Степаныч.

— Енеревы тоже, — почти не отстает наследник рода Эльдар.

Ну следом и остальные дворяне заявляют о готовности помочь царским охотникам.

Я сдерживаю ухмылку. Сработало отлично. Всё же не зря Степан позвал меня на собрание. Наверняка, отчим и предполагал нечто подобное. Он, может, далеко не лучший дипломат, зато глаз у него наметан. Благодаря большому опыту он знает, какого человека к какому делу необходимо пристроить для эффективного результата. Вот и меня «пристроили» к переговорам. Но я не против помочь отчиму и любимому городу. Помог вроде неплохо, а теперь мне пора на уроки, благо, что не всё пропустил.

В школе Камила подходит к моей парте и настаивает, чтобы сегодня я показал ей утконосзавра.

— Может, подождем еще пару деньков? — задумчиво предлагаю.

— Ну нет, Данила! Ты ведь обещал сегодня! — канючит брюнетка, и надо отметить, жгучая модельная внешность нисколько не мешает ей строить из себя по-детски очаровательную капризную девочку. — Я хочу посмотреть «завра»! Ну пожа-а-а-алуйста!

Наблюдающая за этой сценой Светка, сидящая по соседству, фыркает, но ничего не говорит. А я вот давно замечаю, что между девушками явно заключен какой-то «военный пакт»: не мешать друг другу окучивать меня.

— Хорошая актриса в тебе пропадает, Камил, — усмехаюсь я. — Но раз обещал, то давай съездим, конечно.

— Ура-а-а! — брюнетка показательно хлопает в ладони. Она явно тренировала этот жест перед зеркалом: слишком он невинно-соблазнительный. Приятно смотреть.

После уроков мы вдвоем с брюнеткой едем на «Чайке» Камилы на базу гвардейцев. Под штаб-квартиру я выкупил заброшенный завод БТИ. Здание отремонтировали, обустроили, окружили турелями — так и получился центр принятия решений. Так что утконосзавра я дрессирую на своей базе. И вообще нынче редко прихожу к царским охотникам. Только разве что по делам, как сегодня.

Приехав на базу, остаюсь с брюнеткой на улице. А зачем нам идти в душное здание? На свежем воздухе тепло, свежо, еще не душное лето, но уже и не заморозки.

— Приведите «завра» сюда, — велю встречающим гвардейцам, и они уходят исполнять приказ.

Пока ждем зверя, Камила с любопытством разглядывает стальной баллон фугасного огнемета. Мощная вещь. Дальность струи сто пятьдесят метров, в этом радиусе даже Мастер не факт что выживет.

— У нас такие не стоят, — замечает брюнетка.

— Неудивительно, дворяне предпочитают автопушки, — соглашаюсь. — Но тяжелые огнеметы не хуже по убойности, а стоят дешевле. Лучшее оборонительно оружие, как по мне.

— Ты и в этом разбираешься, Даня? — заинтригованно улыбается Камиа. — Я поражена.

Пожимаю плечами. А как иначе? От этого ведь зависит моя жизнь и жизни родных.

— Шеф! — со стороны ворот быстрым шагом подходит гвардеец. — Приехала некая Кира Паукова! Говорит, что срочно хочет вас видеть!

— Паукова? Некромантка? — приподнимает бровь Камила. — Ты с ней всё еще общаешься, Даня?

— Пару раз созванивались, — тоже удивляюсь. — Но я не ждал ее приезда.

— Шеф… — гвардеец выглядит напряженным и даже испуганным. — Она говорит, что если немедленно не увидит Данилу Вещего, то поднимет на ближайшем кладбище всех мертвецов и напустит их на базу!

— Неужели? — мне становится весело. — Что ж, у меня только что появилось искушение посмотреть вживую «Зловещие мертвецы» под ее режиссурой.





Доступ к книге ограничен правообладателем!
Полная книга по ссылке: https://author.today/work/313405